Улыбнись, братишка!

- Да не переживай ты так. Город у нас красивый. Народ не злой. Переночуешь, отдохнешь, а завтра я тебе твой драндулет исправлю, и все будет в лучшем виде. Кили едва поспевал за широко шагающим эреборцем, но все равно не прекращал вертеть головой по сторонам. Город и правда был красивый. Они бежали по широкой ухоженной улочке, по обе стороны которой стояли аккуратные двухэтажные домики с деревянными заборчиками, многие из которых были почти сплошь увиты плющом или украшены цветами, словно сошли с винтажных открыток с изображениями старой Англии. - Гостиница недорогая у вас тут есть? - Гостиниц у нас вообще нет, но я тебе одно местечко покажу, где комнаты сдаются. Мы как раз туда идем. - Столько цветов... - Да это Шир. Хоббитский район, - пояснил новый знакомый. - Любят они всякую растительность разводить. Тут иногда аж голова от запаха цветов кружится. - А почему твоя мастерская не в городе? - Это из-за кузницы. А вообще, - Фили резко затормозил, и слегка приотставший беглец врезался в спину механика, не успев среагировать, - хрен его знает. Просто она там всегда была — на отшибе. А мы ее когда купили, так и решили оставить. Вот, почти пришли. Кили не смог удержать восхищенного вздоха. Они вышли на достаточно большую круглую площадь, по периметру которой были сплошь небольшие магазинчики с красивыми витринами и яркими вывесками. На другой стороне площади начинались еще несколько улиц с двухэтажными домиками, только домики были каменными, а заборчики - кованными. А посреди площади красовался фонтан, рассыпавший вокруг себя солнечные брызги, сияющие всеми цветами радуги. В фонтане с визгом и счастливым смехом плюхалась мокрая довольная мелюзга. По площади и деловито сновали, и неспешно прогуливались горожане. То тут, то там звенели колокольчики на дверях лавок. Все это казалось совершенно нереальным. Может, ему это просто снится? Он проснулся в той же палате, из которой сбежал до этого, под тихие звуки блюза. Где-то на заднем фоне проскальзывал шум госпиталя, но здесь, за закрытой дверью палаты, царил блюз, заставляя все тревоги и волнения отступать на второй план, а сердце биться ровнее. Знакомый голос тихонько мурлыкал что-то, слова легко ложились на мелодию, но разобрать их не получалось. - Я же тебе говорил, парень: от доктора Гэнди никто не уходит. Он кивнул. Спорить не было смысла. - И куда ты собрался? - седовласый врач присел на краешек кровати. Парень пожал плечами в ответ. Он не знал сам, что теперь делать. - Что же... План, конечно, неплохой, - хитро усмехнулся доктор, - но какой-то непродуманный. А может, оно и к лучшему. Трудно узнать заранее, что обернется удачей. - Доброго дня, молодые люди, - здоровается с ними высокий импозантный мужчина с благородной сединой в волосах и странными золотистыми глазами. - И Вам, господин Смауг, не хворать, - откликается Фили, чуть склонив голову в знак приветствия, а Кили рассматривает удивительной красоты трость с набалдашником в виде дракона, которую незнакомец крутит в руках. Перехватив вопросительный взгляд в сторону своего нового знакомого, механик едва заметно прикрывает парня плечом, вежливо улыбаясь. - А это кузен мой. Из Эред Луина. Погостить приехал. - Здрасьте, - откликается Кили, отрываясь от созерцания трости. - Не знал, что у Вас есть братья. - Что тут скажешь... У гномов большие семьи, - смеется Фили. - Как Вам в Эреборе? - обращается мужчина с тростью к Кили. - Эм... Красиво тут у вас, - беглец вдруг смущается и совершенно по-детски прячется за спину механика. - Ах, да, - незнакомец вдруг спохватывается, но выглядит это несколько театрально, - хотел спросить. Может у Вас, юноша, будет время заглянуть ко мне на неделе и посмотреть на мой генератор? Он, знаете ли, капризничать стал, а я так люблю почитать вечерком. - Непременно, - механик задумывается на минуту, - в четверг Вас устроит? Во второй половине дня? - Прекрасно. Я испеку пирог с вишней, - Смауг вежливо прощается и неторопливо продолжает прерванный путь. - Кто это? - Кили провожает взглядом мужчину с тростью. - Смауг. Тот еще тип, скажу тебе. Он раньше мэром был, так тушите свет просто - такой драконище, что и не опишешь. А теперь вот на пенсии и весь такой вежливый-обходительный — куда деваться. А вот пироги у него вкуснющие. Сам печет, - объяснил эреборец и, подхватив Кили под руку, потащил его дальше. - А я думал, что ты механик, - уже на ходу бросил Кили. - И механик тоже! - засмеялся Фили. - Мы, эреборцы, на все руки мастера. - Это ты плакат рисовал? Который на мастерской? - Не. Это Ори. Он у нас художеством подрабатывает, а вообще он в библиотеке работает. Вон то красное здание. Пока они шагали по площади, Фили успевал здороваться практически с каждым, кокетничать со встречными дамами, причем независимо от возраста последних, и заодно проводить экскурсию для Кили, который сперва едва успевал дышать и вертеть головой, но ему это нравилось. И беглецу снова хотелось смеяться. Он ушел из больницы в тот же вечер. Пасущиеся напротив центрального входа хмурые бритоголовые не обратили внимания на команду скорой помощи, выехавшей с территории госпиталя. Его подбросили почти до выезда на большую дорогу и дружно пожелали ему удачи. Да, удача ему бы пригодилась. Он прошел пару кварталов пешком, пока не добрался до ближайшего проката/распродажи подержанных машин. На вопрос «что есть за пару сотен», продавец отводит его в дальний угол парковки и милостиво кивает на три машины, которые выглядят настолько раздолбанными, что, кажется, вот-вот развалятся. «Заведешь — забирай» - ухмыляется торговец, и парню хочется приложить его лоснящейся мордой об облезлый капот первой же развалюхи, но он только кивает в ответ. Он выбирает темно-серый кабриолет с оторванной крышей и узорами из ржавчины на капоте; заднего сиденья нет совсем, лобовое стекло треснуто в двух местах, зато древнее радио на месте. Он смотрит в зеркало заднего вида на гаденькую ухмылку торговца и поворачивает ключ в зажигании. Мотор заводится на удивление легко, и это явно не входило в планы владельца, поскольку выглядит он совершенно охреневшим, а парень, выруливая со стоянки, не может удержаться и бросает торговцу деньги, не выходя из автомобиля. За полчаса дороги Кили успел выяснить кучу вещей, которые почти сразу забыл, разобраться и снова запутаться, кто кому приходится родственником; узнать, где находится аптека/больница/ратуша/дом самой красивой девушки; узнать, что поработать за компьютером или посидеть в интернете можно в библиотеке, и Ори совсем не будет против; что Торин и Балин вместе уже пятнадцать лет; что под Эребором есть катакомбы и огромная пещера с потрясающе чистым озером, которое называется Аркенстон; что ему, Кили, не мешало бы отмыться, а то он похож на ту девчонку из сказки; что самый вкусный эль варит Бомбур, но делает он это только для друзей и что он его не продает, потому что ему жена не разрешает, и что жена у Бомбура красавица, и все просто офигели, когда она за него замуж вышла; и еще много разных «что». - А вот теперь мы все-таки пришли, - сообщил Фили, притормаживая перед большим, больше похожим на особняк домом. - «Биг Энд». Пансионат семьи Бэггинс. - Знаешь, - Кили с сомнением посмотрел на аккуратную подстриженную лужайку перед домом, - вряд ли мне это по карману. Я не потяну. - А тебе и не придется, - отозвался эреборец. - Переночуешь у меня. - И ты вот так запросто пустишь к себе неизвестно кого? - засомневался Кили. - А вдруг я маньяк какой? - А вдруг я маньяк? Не страшно? Погоди. Это ты еще Двалина не видел, - пожал плечами Фили. Расспросить про загадочного Двалина, про которого он уже не в первый раз слышит, Кили не успел. Распахнулась круглая дверь дома, и на лужайку почти кубарем выкатился невысокий кудрявый мужчина, а вслед за ним на дорожку перед домом упала и разлетелась на кусочки белоснежная тарелка. - И даже не думайте, мистер Бэггинс, что Вам это сойдет с рук! - невысокая пухленькая женщина приятной внешности, появившаяся на пороге следом за тарелкой, тряхнула тугими темными локонами и уперла руки в бока. - Экий Вы шустрый, однако! Кто мне на прошлой неделе обещал кусты розовые пересадить? - Миссис Бэггинс, - мужчина отряхнулся и приосанился, - я обещал. Значит, сделаю. Вот как вернусь с рыбалки, так и сделаю. - О, нет-нет-нет, мистер Бэггинс! Знаю я эту вашу рыбалку! Опять с Бофуром в пещеры полезете, небось, а потом придете весь грязный и будете чихать неделю! Никак в толк не возьму, что вы там все ищете, в пещерах этих? Да и какая может быть рыбалка сегодня? Вы совсем забыли про праздник вечером? Не собираетесь же Вы огорчать Торина и Балина, не появившись на таком событии? Не каждый день и не у каждой пары бывает пятнадцать лет совместной жизни! - топнула ножкой женщина. А Кили удивило то, что она совсем не выглядела сердитой, хотя и отчитывала мужа. - Что же Вы такое говорите, Оливия? Конечно, я помню, - проворчал мужчина и достал из кармана жилета трубочку, но передумал и, сунув ее обратно, добродушно улыбнулся женщине. - Давайте лучше выпьем по рюмочке настойки, дорогая, и начнем готовить тот самый пирог, что Вы, моя милая супруга, имели неосторожность пообещать Торину. - А вот это уже серьезный разговор, мистер Бэггинс. Самое время. Тесто уже подошло, - заулыбалась женщина и тут же переключилась на парней. - Фили, мальчик мой! Ну, что же вы там встали? - Да вот на летающие тарелки любовались, - ухмыльнулся Фили, - а отсюда оно виднее. Да и безопаснее. - Ой, мальчики, - рассмеялась миссис Бэггинс, спускаясь с крыльца, - так на сегодня все уже - лимит летающих тарелок вышел. А кто же это с тобой? - Кузен мой. Из Эред Луина. Кили зовут. Погостить приехал. - Ой, а худенький-то какой! - всплеснула руками хозяйка, но тут же подхватила парней под руки, и все трое зашагали к дому, откуда уже раздавался голос хозяина, зовущий их. Уже выехав из города, он поворачивает ручку настройки радио и — о, чудо! - оно начинает издавать звуки. И хотя ловится только одна, совершенно незнакомая ему радиостанция, он почему-то видит в этом добрый знак и оставляет радио включенным. В бардачке, кроме документов на машину, находятся абсолютно целые черные непрозрачные очки, и это тоже, хоть и крохотная, но радость. Ему все равно, куда ехать, и он позволяет дороге вести себя; и кабриолет летит под звуки блюза навстречу восходящей луне.