***
— Спи, — Авриэль крепче прижал девушку к себе, — хватит ворочаться. — Не могу уснуть, — Серпина тщетно пыталась выбросить из головы навязчивые мысли. Снова и снова возвращаясь к тому, что рассказала Лиэль. — Неуютно в одной постели с предполагаемым убийцей? — Авриэль приподнялся на локте, всматриваясь в лицо девушки, едва различимое в предрассветных сумерках. — Сомневаюсь, что это большее, чего мне стоит опасаться, — Серпина подняла руку и коснулась его щеки, легонько очерчивая линию скул. — Если я скажу, что тебе вообще нечего опасаться, поверишь? — Авриэль поймал её пальцы и поднес к губам. — Тебе поверю, — маленький шажок навстречу, на волосок приоткрытая дверь, вешка на пути к полному доверию. — Тебе нечего опасаться, — тихий шепот у самого уха, и его губы коснулись её виска, скулы, уголка губ. Серпина почувствовала, как начинает соскальзывать в уютную темноту сна без сновидений и обволакивающую её сознание негу.***
Я чуть не проспала завтрак, что тут сказать, ночные посиделки не прошли даром. Голова была тяжелой, в глаза будто насыпали песка. Даже двойная порция кофе на завтраке слабо мне помогла. Правильно ли я поступила открывшись Серпине? Почему ей, почему раньше я не рассказала обо всем более общительной и располагающей к себе Эбби? Не потому ли что Серпина появилась в поместье позже меня и до этого не была знакома ни с кем из обитателей? Утром мне мое ночное откровение уже не казалось таким логичным и правильным. Долгое время никто не воспринимал всерьёз мои поиски. Полиция сразу отмахнулась. В журнале, где работала Эмили, даже не захотели со мной разговаривать. Общие знакомые за спиной насмехались, называя параноиком, а в лицо утверждая, что Эмили уехала строить свою карьеру или устраивать личную жизнь. А вчера я почувствовала неподдельный интерес и участие человека, с которым знакома совсем недавно. Лишь одно меня немного тревожило — я неосторожно высказала, что считаю Ревера замешанными в исчезновении подруги. Мне нужно отвлечься от тяжелых мыслей. Лучше всего может помочь книга, вот только сейчас совсем не тот момент, когда бы мне хотелось бы столкнуться с Кимэем. На мою удачу я заметила его скрывающегося за дверями своего кабинета и радостно побежала в библиотеку. Быстренько найду то, что мне нужно, и уйду. Побродив между стеллажами, я, наконец, нашла то, что искала, и заторопилась к выходу. Я проходила мимо стола, за которым иногда видела Кимэя. Очень редко. Изучения за столом удостаивались только самые ценные экземпляры. Вот и сейчас там лежал раскрытым какой-то древний фолиант. На развороте красовалось изображение человека вписанного в квадрат, а затем в круг, и рядом полустертая надпись, слова в которой почти невозможно разобрать. Только… повелитель… способен… круг бытия… — Заинтересовало? — теплое дыхание коснулось моей шеи, заставив непроизвольно вздрогнуть. «Не успела», — пронеслось в моей голове, и я медленно повернулась к Кимею, прижимая книгу к своей груди. — Гёте? — парень провел пальцем по корешку, а затем по моей руке, опять вызывая в моем теле дрожь, — странный выбор книги для чтения, — он смотрел на меня, чуть улыбаясь. — Как и твой, — я кивнула на раскрытый фолиант. Парень зарыл книгу и отодвинул в сторону. Ах, какой секретный секрет. И хотела бы прочитать, но возможно разобрать только несколько слов. — Ты пришла только за книгой? — чуть насмешливый взгляд пронизывал меня, казалось, насквозь. Интересно, а читать мысли это вполне реально? Или он просто считывает мои поведенческие реакции, невербальные знаки и пользуется дедукцией? Иногда он просто вгонял меня в ступор своими точными и своевременными замечаниями. Как у него это выходит, интересно. Не хотелось бы мне, чтобы кто-то видел мои мысли. И мои страхи. — Да. Я пришла только за книгой и не ожидала здесь увидеть тебя, — я быстро усвоила, что Кимею лучше давать краткие и правдивые ответы. — Так почему же ты тогда не уходишь? — он стоял слишком близко, настолько, что чувствовала его дыхание на своей щеке. Это волновало меня, заставляло сердце биться чаще. И я злилась на себя. На то, что мне хотелось, чтобы он меня поцеловал, чтобы коснулся моей щеки своими прохладными пальцами. — Эти грёзы могут далеко завести тебя Лиэль, — легкое прикосновение его губ выдернуло меня из моих мыслей. Я сделала шаг назад, и почувствовала, как уперлась в столешницу. — Мои мысли, касаются только меня, — произнесла я внезапно севшим голосом. — Да неужели? — Кимэй сделал шаг ко мне и одним движением усадил на стол. Его прохладные пальцы коснулись моей щеки, а губы слились с моими в поцелуе. Сердце забилось еще чаще, а мысли в голове завертелись каруселью, а потом пропали почти все, и где-то на границе сознания я увидела образ из своего сна. Неужели? Неужели это может быть правдой, и он убил Эмили? Кимэй вздрогнул и отстранился. Пристально посмотрел мне в глаза. Так, что мне вдруг стало неуютно. — Ты должна уйти. Тебе здесь не место, — казалось, слова даются ему с трудом, а его взглядом вполне можно было заморозить озеро. Я молча соскочила со стола и, обойдя парня, так же молча вышла из библиотеки. Уже закрывая дверь, я услышала его голос: Вы снова здесь, изменчивые тени, Меня тревожившие с давних пор, Найдется ль наконец вам воплощенье, Или остыл мой молодой задор? Но вы, как дым, надвинулись, виденья, Туманом мне застлавши кругозор.* Ожидал ли он что я услышу? Или эти слова не предназначались для моих ушей. Я всех, кто жил в тот полдень лучезарный Опять припоминаю благодарно. Им, не услышать следующих песен, Кому я предыдущие читал.* Тихо произнесла я в ответ и закрыла дверь. Медленно бредя по коридору, я неосознанно гладила корешок книги. Не то чтобы я зачитывалась классикой, но после исчезновения Эмили я нашла томик Гёте в её вещах. И читая его, я забывалась, мне всё казалось прежним. Что вот сейчас я дочитаю страницу, а в комнату войдет Эмили, расскажет мне, как прошел её день, а я расскажу ей про свой. Мы вместе посмеёмся или поплачем, а потом будем пить чай на кухне. Мы были разными, но странным образом дополняли друг друга. Она уравновешивала мой авантюризм, а я частенько заставляла её выбираться из её раковины. Я раскрыла книгу на середине. Где путь туда? Нигде. Их мир — незнаем, Нехожен, девственен, недосягаем, Желаньям недоступен. Ты готов? Не жди нигде затворов и замков. Слоняясь без пути пустынным краем, Ты затеряешься в дали пустой. Достаточно ль знаком ты с пустотой? *