Дорогой Граф...

Арс нервно заламывал руки. — Не знаю, Арчи, как отец к этому отнесётся… — Да не боись! — подбодрил его Арчи и похлопал по плечу. Антон притаился за приоткрытой дверью и ловил каждый звук. Вдруг внизу лестницы послышался топот. Разговоры затихли. — Вот ещё! — послышалось снизу. Антон взглянул на свои руки и понял, что жёстко спалился. Руки его были в множестве мелких порезов из которых сочилась кровь, она оставалась на ручках дверей и лестничных перилах. Шаги снизу всё ближе. Дом трёхэтажный, выше бежать некуда. Вниз? Он что дебил, на встречу смерти бежать? Остаётся только прямо по коридору. Арсений ему ничего не сделает, но вот его друг… Непонятно на чьей он стороне. На лестнице показался один из охранников с пистолетом. Выхода не оставалось. Антон растолкал друзей и сиганул по коридору к следующей лестнице. Попетляв по, как оказалась, довольно большому дому Шаст, наконец, выбежал на парадную лестницу. Она была застелена красным ковром с широкими резными перилами. Антон, перепрыгивая через две ступеньки, слетел с неё. Оказавшись внизу он увернулся от Дворецкого и выскочил на улицу. Солнце уже было высоко. Широкий двор был почти безлюден. Дорога из гравия ведущая к воротам длинная, не добежать. Тем-более два охранника у ворот уже заметили Антона и грозно шли в его сторону. Сзади хлопнула дверь, послышался звук заряжаемого оружия. Кто-то бросился сзади и повалил Антона на землю. — Не стреляйте! — выдохнув крикнул Арсений, закрывая собой Шаста. Антон, изрядно побитый и помятый, лежал сейчас на остром гравии, закрытый почти незнакомым человеком и, впервые за последние сутки, чувствовал себя в безопасности. Он хотел чтобы этот момент никогда не заканчивался. Также неожиданно как и первый раз Арс вскочил. Потянул за руку Антона помогая ему встать и не говоря не слова пошёл к воротам. Стражники проводили их взглядом и тоже разошлись. Арсений запихнул Антона в карету, сел следом и захлопнул дверь. — Я думал ты сбежал! Почему ты всё ещё здесь?! — не выдержал Арс. — А что мне надо было делать? — даже обиженно, как маленький мальчик которого поругала мать, ответил Шаст. Граф прикрыл глаза, как бы успокаиваясь. На самом деле он не злился, а просто очень испугался за Антона. Шаст приглянулся Арсу его с первой их встречи. Весь вчерашний вечер он вспоминал его, его красивые зелёные глаза… — А с тобой то что? — осведомился Антон. — Тебя же подстрелили? — М? — очнулся от своих мыслей Арсений. — Они немного по плечу задели, — его пальцы метнулись к месту где проскользнула пуля. Карету немного потряхивало. За окном танулись красивые лесные пейзажи. Немного не доезжая до поместья, где жила семья Шастуна, карета притормозила. Парни вышли из неё и лошади снова возобновили своё движение. Незаметно проскользнув в потайную дыру в заборе, о которой знал только Антон, они пробрались к дому, чуть менее шикарному чем у Поповых. Через чёрный ход и по лестнице наверх они быстро оказались в комнате Антона. Закрывшись на замок Шаст принялся стягивать с себя клочья оставшиеся от одежды. Арс задумчиво наблюдал попутно разглядывая комнату. — Как теперь объяснить родителям где я был… — протянул Антон. Даже если он оденется все равно будет видно, что он попал в передрягу. Волосы взъерошены. На руках множество синяков и царапин. На левой щеке длинная кровавал полоска — след от ветки. Губа разбита и чуть-чуть припухла. — Грустное зрелище, — подтвердил Арсений наблюдая как Шаст пытается привести себя в порядок. — Ну, скажи, что набухался и подрался. — Да за это мне тоже мать такую головомойку устроит… — Но всё же лучше чем: " Я был на балконе у моего варяги и меня поймали, чуть не убили.» Антон вздохнул. Вариант с «напился и подрался» звучал куда лучше.