Кибуцуджи Мудзан
В истории, начиная с древних времён, медицина занимает важное место в жизни людей и её развитии. Эта отрасль науки, которая занимается изучением физических воздействий на человека, реакциями на болезни и поиском лекарств от этих самых болезней. Последним занимаешься ты — Т/И. Ты работаешь в своей лаборатории, очень удобно расположенной рядом с местным архивом. Архив, помимо документов и собраний работ различных авторов, полон биологических справочников, энциклопедий, анатомических и ботанических словарей. Это очень кстати, ведь когда требуются те или иные научные статьи, можно просто пройти к стеллажам с пыльными книгами и выбрать необходимые. Но есть у этого и обратная сторона. Сюда часто приходят люди за книгами, чем порой очень отвлекают от работы. Некоторые из посетителей остаются до глубокой ночи, и их, как и всех, приходится караулить, чтобы те не наделали чего. Одна из ночей, в которую ты как обычно остаёшься в лаборатории. Ты смотришь в микроскоп и изредка записываешь в тетрадку информацию о своих наблюдениях. Всё идёт спокойно и как всегда. Но тебя отвлекает звук открывающейся двери. Устало, но с интересом поднимаешь взгляд на входящего. В дверях останавливается молодой человек, одетый в дорогой костюм и белую шляпу. На его лице мелькает беспокойная тень, которая сразу же сменяется лёгкой улыбкой: — Здравствуйте, извините за беспокойство. Здесь находится лаборатория Т/И Т/Ф? — Да… здесь… — не понимаешь, что нужно этому молодому в столь поздний час, тем более от тебя. — Я Т/И Т/Ф. Зачем я вам понадобилась? — Мне сказали, что здесь есть огромное количество статей по химии, и что я смогу выбрать нужные. Я от вашего учителя, Акайо Миякэ. С теплотой вспоминая учителя, отпускаешь недоверие к незнакомцу и помогаешь найти ему необходимые книги. — Моё имя вы знаете, могу ли я узнать ваше? — между делом спрашиваешь ты. — Юката Фурукава, — спокойно отвечает он. Отыскав нужные материалы, он благодарит тебя и уходит, пообещав напоследок, что вернёт их в скором времени. Ты же, попрощавшись, возвращаешься к своей работе. Юката вновь приходит через пару дней, выполняя своё обещание. — Спасибо. Можете ли вы дать ещё пару книг по ботанике? Что-то из того, что вышло недавно. — Конечно. Мне недавно прислали новые энциклопедии. Вот, — пройдясь вдоль стеллажей, отдаёшь ему несколько толстеньких томиков. Ты садишься за стол и продолжаешь работу, ожидая, что твой гость уйдёт, как сделал это в первую встречу. — И часто вы так сидите? Ночью? Совсем одна? — Довольно часто, — поворачиваешься к нему, отрываясь от записей. — В моих интересах поскорее находить работающие лекарства и вакцины от болезней. — Могу ли я сегодня составить вам компанию? Я просто присяду сюда, — он опускается в потрёпанное кресло, — и буду читать эту книгу. Подумав, ты решаешь согласиться. Всё же работа, скорее всего, снова затянется до утра, а какая-никакая компания не помешает. — Можете. Если будут вопросы — обращайтесь. Ваши «посиделки» с этого момента становятся регулярными и продолжаются уже около месяца. Два раза в неделю твой новый знакомый приходит за книгами и остаётся у тебя их читать. — И почему же вы решили заняться вакцинами и лекарствами? — не отрывая взгляда от книги, однажды спрашивает он. — Мне просто… захотелось? — задумчиво заключаешь ты. — Наверное, да. Просто захотелось помогать людям. Мужчина больше ничего не спрашивает, и, чтобы молчание не затягивалось, ты продолжаешь тему: — Вы тоже интересуетесь этим… Вы хотите стать врачом? — Нет. Я ищу компонент лекарства от одной болезни, — делится он. — Что за болезнь? — Просто… аллергия? Да, просто аллергия. — Могу ли я вам помочь? С моими связями в аптеках будет просто достать нужное лекарство. Или же одни из знакомых мне врачей смогут воспроизвести нужный рецепт. — К сожалению, Т/И, ни у одного фармацевта не найдётся лекарства, способного унять мои муки, — задумчиво вздыхает собеседник. — Что за аллергия такая? Может, вам всё же можно помочь? Юката, отрываясь от книги, проходится взглядом по лаборатории. Пыльные стеллажи, разбросанные всюду документы и листы, исписанные размашистым почерком, лежащие в беспорядке реактивы. Рабочий стол и вовсе больше походит на зону боевых действий, нежели на место для письма. Огромная вертикальная полка из книг, блокнотов и бумаг с первого дня вашего знакомства не только не хотела исчезать со стола, но и всё больше разрасталась. Чашки с недопитым чаем стайкой множатся в уголке; карандаши, ручки и прочая канцелярия — раскиданы. Сам чёрт ногу бы сломал в этой неразберихе. И только ты понимаешь что-то в этом хаосе. Всё время что-то ищешь, читаешь, пишешь, устало трёшь сонные глазки, но продолжаешь упорно трудиться. — Может и можешь, — коротко отвечает он, и загадочная ухмылка, появляющаяся на его лице, укрывается от твоего взгляда.***
Глубокая ночь. Ты идёшь по улице по направлению к дому. Сегодня удалось доделать своё «детище» и отправиться домой пораньше. Конечно же, тьма пугает, но, отбросив предрассудки, ты спокойно пересекаешь улицу. Иногда в поле зрения появляются люди, чаще всего — пьяницы. Один из тех, кто проходит мимо, роняет кошелёк. — Господин, вы обронили, — говоришь ты, поднимая его. — Господин? Он, видимо, не услышав, продолжает свой путь, заворачивая в один из переулков. Ты бежишь туда и догоняешь человека, протягивая потерянную вещь. — Вы потеря… — не успеваешь договорить, как тебя прижимают к холодной стене и суют в лицо тряпку, смоченную в чём-то. В нос ударяет резкий приторный запах. Пытаясь выбраться, ты брыкаешься, пинаешься, но крепкая хватка не слабеет ни на секунду. Силы медленно и постепенно покидают тело, и всё вокруг начинает темнеть. Просыпаешься от слабых, но настойчивых ударов по щекам. — Просыпайся, дура, — будит грубый голос, раздающийся прямо над лицом. — Не заставляй Господина ждать. Открывая слипшиеся глаза, понимаешь, что находишься на деревянном полу, освещённом приглушённым светом. Осматривая помещение, ты не замечаешь ни окон, ни стен, ни потолка. Лишь лабиринт из комнат. Посреди него в дорогом кресле сидит мужчина… — Юката, что происходит? — испуганно произносишь, узнав того, и пытаешься уловить прежние черты в новом и незнакомом взгляде. На его красивых красных глазах, которые ты исподтишка любила рассматривать, пока он сидел рядом, появились огромные трещины, а зрачок вытянулся в вертикальную линию. — Ох, дорогая Т/И, — подпирая голову рукой, он продолжает: — К сожалению, я не совсем тот, кем представился в нашу первую встречу. Голова с трудом и лёгкой болью переваривает эту информацию и рождает живые картины о том, что с тобой могут здесь сделать. Может, продать в рабство… или же поиздеваться и убить? — И-и кт-кто же ты? — испуганно заикаешься ты. — Кибуцуджи Мудзан. Но ты будешь звать меня Господином. Если, конечно, хочешь жить.Доума
Поднимаясь по крутой, обшарпанной лестнице, ты всё время оглядываешься назад. Ещё есть шанс вернуться. Но мысли об этом приходится пересиливать и продолжать путь. Лестница кажется нескончаемой, каждый шаг даётся с усилием. Тяжёлый груз сомнений окутывает твой и без того истощённый разум. Преодолев неисчислимое количество ступенек, проходишь сквозь огромную арку и попадаешь на территорию, принадлежащую культу Вечного Рая. К огромному зданию культа ведёт мощёная мраморной плиткой дорожка, по бокам которой удобно устроились клумбы с цветами, маленькие прудики с юркими карпами кое и золотыми рыбками. Тропа заканчивается у крыльца, у массивных двустворчатых дверей. Стоит их открыть — и пути назад не будет. Стучишь и, не дожидаясь ответа, входишь. Прокладываешь себе дорогу по широкому коридору, не решаясь заходить ни в один из проходов. Постепенно возникает очень странное чувство тревоги, и все мысли сводятся к решению вопреки предыдущим ускользнуть, пока никто этого не заметил. — Милостивый Основатель сейчас обсуждает с последователями их проблемы. Вы можете встретиться и поговорить с ним вечером, — на пути внезапно возникает пожилой мужчина. — Вы же пришли к нам в поисках Вечного Рая? Не надо отвечать ему, не надо отвечать ему. — Да… — Тогда дождитесь вечера. Милостивый Основатель примет вас, и вы сможете рассказать ему о своей беде. Надеюсь, вы найдёте Вечный Рай… — от этих слов по коже проходится холодок. — Пройдёмте пока за мной. Следуешь за незнакомцем в маленькую комнатку, куда скромно поместились лишь кровать, тумбочка и стол. Но этого оказалось вполне достаточно. На кровати замечаешь простую однотонную одежду. — Переоденьтесь и ждите вечера, — с этими словами он оставляет тебя одну. Теперь всё по порядку. Ты — девушка, подосланная сюда с соседнего храма. Дело в том, что в последнее время многие прихожанки сбегают из него в этот культ. И всё бы ничего, но все они после этого исчезают безвозвратно, одна за другой. Никакой о них информации нет. Уехали ли они? Убежали ли? Неизвестно. На все вопросы служащие культа отвечают, что пропавшие нашли Вечный Рай. Конечно же было решено отправить человека, чтобы тот пожил в этом культе и собрал информацию. Ориентировочно, такая миссия заняла бы год. Ну и выбрали на роль шпиона того, кого не жалко — Т/И. Ты попала в храм ещё в младенчестве. Маленькое запуганное дитя, лежавшее в корзинке и плакавшее прямо перед входом. Никто понятия не имел, как ты здесь оказалась, и поэтому просто сошлись на нерадивых, никому неизвестных родителях и приняли в храм. Из служащих о тебе заботился только старенький монах. Но, поражённый болезнью, он долго не смог продолжать присмотр. К моменту, когда тебе наступило десять, старик слёг и больше не мог встать. — Не плачь, дитя… «Всё, что цветёт, неизбежно увянет» — таково веление судьбы, и мы не вправе этому перечить… Кхэ-кхэ… Живи счастливо, дитя… Поступай так, как считаешь нужным… — последние напутствующие слова монаха были предназначены именно его десятилетней девочке. После смерти старика в храме к тебе начали относится намного холоднее. Но это никак не мешало продолжать выполнять все указания служащих храма безукоризненно. И поэтому же ты сейчас находишься в этой маленькой комнатке. Попросили — не смогла отказать. Протяжно вздохнув, решаешь просто развеяться на улице. И так много мыслей в голове побывало с момента, пока ты ступила на порог культа. Путаясь между комнатами, ты наконец находишь выход. Правда, это оказалась совсем не та дверь, через которую приходилось зайти в первый раз. Скорее всего, это чёрный выход. И ведёт он в миленький садик. Бутоны растений уже начинают сжиматься, приближается вечер. Проходя по тропинке меж деревьев, ты выбираешь массивный дуб, раскинувшийся перед обрывом. И, садясь под ним, обессиленно прикрываешь глаза.***
— Ох, неужели ты заснула? — нежный голос вырывает из объятий Морфея. — Вставай, незачем спать на улице. Неохотно открываешь глаза и видишь, что высоко в небе висит луна. Наступила ночь. Поднимаешься на локти в поисках разбудившего и замечаешь, что рядом стоит, наклоняясь к тебе, мужчина. — Какая милая девушка! И что же ты забыла здесь ночью? — А… А-а, простите… Наверное, мне и вправду нельзя здесь находиться… Я хотела подышать свежим воздухом, но перепутала двери и, видимо, вышла, куда не следует, — начинаешь неловко оправдаваться ты. — Я случайно заснула здесь, когда ещё светило солнце. Приношу свои извинения, если нарушила ваш покой… — И что же так вымотало тебя? Что-то тревожит? Расскажи, я внимательно выслушаю тебя, — он садится рядом с тобой и опирается спиной о дерево. — Хм… Стоит ли открываться незнакомцу? Находящемуся на территории ужасно подозрительного храма, к тому же… Хотя, возможно, этот человек — единственный, кто в принципе захочет выслушать тебя. Ну, раз сам спросил, значит, ему действительно интересно?.. — В последнее время я ощущаю, что поступаю неправильно… Поступаю не так, как желает моё сердце… И, возможно, этим совершаю огромную ошибку. Мне не стоило находиться здесь, не нужно было приходить в этот культ. — И, хоть раньше эта мысль с позором отгонялась, теперь она озвучивается, завершая задумчивый монолог: — Я ещё не знакома с основателем. Может, ещё можно передумать и уйти? — Почему же ты хочешь уйти? — голос звучит удивлённо. — Неужели тебе так противно это место? — Дело не в этом… Просто я думаю, что… — немного мнёшься, стараясь подобрать верные слова и избежать лишних. — …что это неправильно. Моё место не здесь… Я ведь сама могу справиться со своими проблемами? Я ведь сильная… Мне не нужен этот Вечный Рай, не нужна помощь, не нужно чьей-либо жалости к себе. Я ведь смогу уйти? — поднимаешь взгляд на собеседника в надежде. Незнакомец странно смотрел на тебя всё это время. Но, как только он встречается с твоим взором, сразу же добродушно расплывается в улыбке: — Моя дорогая, без сомнений, ты сильная! Но не забывай: всё ещё девушка. Поддержка и помощь с чьей-либо стороны — это не всегда жалость, — мужчина незаметно оглядывает тебя и воодушевлённо продолжает: — Возможно, Основатель сможет помочь! Если нет, то ты сможешь спокойно уйти… или же обрести Вечный Рай. Хочется верить ему, но это не отменяет наличие столь тяготящей цели. Раз обещала, то нужно выполнять. Нужно продержаться лишь год, особо не привлекая к себе внимание. — Возможно, вы правы, — улыбаешься ему, но тут же резко вспоминаешь про встречу с Основателем, что должна была произойти ещё вечером. — А-а-а… Я совсем забыла про одно важное дело. Спасибо за то, что выслушали меня, и извините, что отняла ваше время. — Ох, мне тоже нужно уже давно кое-с-кем встретиться! Надеюсь, что мы ещё увидимся. Ты мчишься в сторону здания, кидая напоследок ещё одну улыбку. Еле отыскав нужную дверь, бежишь в поисках пожилого мужчины, встретившего тебя в первый раз ещё днём. — Вы опоздали, — этот старичок снова появляется словно из ниоткуда, — но Милостивый Основатель всё же готов вас встретить. — Ох, простите меня за это… — оправившись от испуга, только и можешь вымолвить ты. — Следуйте за мной. Послушно идёшь за проводником, вспоминая выдуманную историю, что сейчас должна рассказать Основателю. Старичок останавливается у огромных расписных двухстворчатых дверей и произносит: — Дальше вы сами. Обращайтесь к нему с почтением и называйте «Милостивый Основатель», — и, кланяясь напоследок, проводник скрывается из виду. Вдохнув побольше воздуха в лёгкие и собрав всю оставшуюся смелость в кулак, подносишь его к двери и на выдохе стучишься. Короткое «Войдите» — и ты заходишь в комнату, освещённую лишь парой крупных свеч. Взгляду трудно привыкнуть к полумраку, но ему сразу же удаётся выцепить из него лицо… недавнего знакомого. Сейчас он восседает на подушках, подпирая щёку рукой. До мозга неумолимо доходит, что ты недавно так мирно беседовала с тем, чьё внимание вообще хотела привлекать меньше всего. Вместе с этим осознанием приходит лёгкая дрожь. Подходишь ближе к мужчине и, садясь, на колени кланяешься: — Р-рада нашему знакомству, Милостивый Основатель. Я Т/И Т/Ф, — не осмеливаясь поднять голову, говоришь ты. — Ох, Т/И, к чему эти формальности? Зови меня просто Доума, — приторный голос заставляет сжаться. Этот год будет очень непростым…Юширо
С детства ты не обладала крепким здоровьем. Однако со взрослением всё становилось только хуже. В конечном счёте в твоём организме начал развиваться ранее неизвестный науке недуг. Никто не был в силах помочь. Родители много лет рыскали по всей Японии в поисках врача, способного найти ещё не существующее исцеление… И такой нашёлся. Таинственный врач с превосходными умениями, способный помочь людям даже в самых безысходных ситуациях. Какова же была радость в вашем доме, когда вы узнали про его существование. Но позже выяснилось, что найти этого врача невозможно. У него нет ни точного адреса, ни места работы, ни места жительства… Однако твои родители всегда были очень бойкими людьми. Даже когда уже ты опускала руки, они продолжали верить и прилагали все усилия для достижения цели. И здесь они тоже решили бороться до конца. Начались поиски. Сначала они ограничивались лишь словами найденных вами людей, которых некогда исцелил он. Вы искали любую зацепку: внешность, голос, место, где их лечили. Но все как один отвечали, что «не помнят». Как? Как можно? Как можно забыть человека, что излечил тебя? По сути, он же вырвал тебя из стальных объятий смерти!.. Но нет. Никто ничего не помнит. Но вы не переставали искать. Начали спрашивать горожан, давать объявления в газеты, предлагая крупную сумму за информацию, неплохо так заплатили наёмникам-ищейкам… Результата ноль. Ничего. Резко твоё здоровье начало ухудшаться. Сил не хватало даже на передвижения, и единственным вариантом оставалось только лежать днями напролёт, разглядывая пустые стены. Температура под сорок, горло саднит, тело ломит от боли и усталости, любые движения даются с трудом. В мучительных бессонницах, задыхаясь между горячими подушками, ты слышала тихий плач своей матери. Она никогда раньше не плакала. По крайней мере, при ком-то. И если человек, что всегда держал слёзы при себе, начинает пускать их по щекам, то это знак чего-то поистине ужасного. И ты знала чего. Болезнь победит, в этот раз уж точно. Вы уже достаточно отсрачивали приход бледноликой дамы с косой. Казалось, что от этого уже ничем не спасти. Но страх давно уже не появлялся. Ты готовилась к этому так долго, что уже смирилась. Смерть — это всего лишь сон. Вечный сон. Ты закрыла глаза, готовясь заснуть и понимая, что открыть их заново уже, скорее всего, не сможешь. Темнота. Погрузившись в неё, тело словно стало лёгким и невесомым, а боль из него вытекла, словно осталась где-то далеко позади. Не так ты представляла себе место после смерти. Ощущение, будто бы здесь больше никого нет. Но это не так. — Гфу и квак мзно бат токай болизнкной, — откуда-то послышалось чьё-то тихое бурчание, но разобрать слова не получилось. Вскоре оно стихло, растворившись в окутывающем мраке. И ты осталась одна. Пролетело много времени… или мало? Понять сложно. Может, всего пару минут, может, пару дней. Но вдруг вновь возникло это ворчание… И опять ни одно слово не имело смысла. Так таинственный голос появлялся раз за разом, то вскрывая пустоту, то вновь погружая в неё. И хоть смысла реплик не было понятно, ты ждала их. Ждала, когда же наконец безмолвную тишину разрежет тихое, но уже так полюбившееся бубнение. Это ворчание было сродни глотку воздуха утопающему. Иногда оно было тише, иногда громче, иногда его было и вовсе не слышно. Но однажды оно начало усиливаться. В какой-то момент фразы начали становиться громче и казалось, что ещё немного — и ты поймешь его. И ответишь. — Ну и как можно быть такой болезненной? — наконец всё же получилось разгадать этот «шифр». — Юширо, так нельзя говорить. Будь терпимее, — спокойный голос явно принадлежал женщине. Юширо… Ю-ши-ро. Неплохо. Тело медленно начинает тяжелеть, словно обретать вес. Голову кружит, а разум словно вырывает из темноты. С усилием, будто под толщей воды, ты приоткрываешь глаза. Кругом всё очень размыто, яркий свет слепит. Вокруг больше нет пустоты. Сил очень мало, но так хочется подать знак о своём присутствии… Это всё ведь реально? Пытаешься заговорить: — Хм-м… М-м-м, — только и получается промычать у тебя. — Х-м-м… Я… Т/И-и…