Семейные ценности

      Улицы, дома, люди, машины - всё это с оглушительной скоростью проносилось мимо, по пути смешиваясь в один сумасшедший гул. Чалис, ни на кого не глядя, летела над крышами и петляющими авеню в сторону инквеллского кладбища. В костлявой руке она держала расписную продолговатую вазу - завидное украшение интерьера любой обставленной со вкусом квартиры. Пустые глаза призрака озлобленно сщурились, из приоткрытого рта, в котором виднелись острые, частые зубы, то и дело вырывалось рычание на границе с хрипом. Кладбище было уже близко. Она издали сразу же нашла нужное надгробье и быстрее прежнего устремилась к могиле. Обхватив горлышко вазы обеими руками, Чалис с размаху кинула её в надгробную плиту. С громким звоном ваза раскололась на множество мелких кусочков, и те осыпались на заросшую мелкой травой землю. —Вот ещё одна тебе, сукин сын! Та?! Может, эта окажется чем-то более ценным для тебя, а?!- нечеловеческим голосом взревела Чалис; вслед за фразой над кладбищем раздался гневный вой призрака.- Гори в Аду, тварь!!!       Девушка взяла один из осколков и с силой повторно бросила в плиту. Осколок распался на двое. —Так же разбились моя голова и сердце, когда ты меня бросил на произвол судьбы,- отчеканила Чалис.- Жалею, что убила тебя раньше времени, мудак. Я бы пожелала изводить тебя ещё с десяток лет!       Она села прямо на могилу, устремляя взгляд в небо. Пробуждение после вчерашнего изгнания вновь встретило её агонией, кошмарящей и без того её избитый разум. Вновь вспомнился день смерти, вновь вспомнилось оставленное ей роковое послание. Вспомнилось всё.       Ей - девятнадцать, ему - двадцать два. Он - историк-энтузиаст, падкий до мировой культуры и антиквариата, но не имеющий на это достаточно денег. Она - умелый вор, которая может достать практически любую вещь. Эта встреча была словно подкинута им всевышними силами. Он сразу увидел в ней потенциал и сразу понял, что она - его золотая жила. Сначала она работала на него за деньги, а потом из-за частых встреч и близкого сотрудничества они и не заметили, как стадия профессиональных отношений давно их минула. Их встречи всё чаще и чаще становились "случайными", они стали видеться и по поводу, и без, Чалис всё чаще оставалась у него в квартире, что была в доме на углу главной улицы, или, наоборот, он всё чаще являлся к ней "домой" - в подвал заброшенного домика на краю острова. И было до сих пор непонятно, когда именно они влюбились и кто из них сделал это первее. Они знали одно - их чувства друг к другу взаимны.       А может, всё это было лишь в голове Чалис. Потому что если бы всё было по-другому, она бы не обнаружила одним летним утром на столе в его пустой квартире записку, адресованную ей: «Прости меня, чашечка, за то, что исчезаю, не предупредив. Я лишь хочу сообщить тебе, что я нашёл ту вазу, о которой тебе рассказывал. Моя заветная мечта сбылась, теперь она у меня. Мне более не нужны твои навыки, и мне незачем понапрасну тебя беспокоить. Впрочем, если ты сможешь найти для меня что-то ещё более ценное, ты сможешь мне передать. К тому же, за вазой я уехал ненадолго, уже десятого числа я вновь буду в Инквелле. Однако если ты захочешь увидеться со мной просто так, то лучше не приходи. Извини, но мне кажется, что наши отношения не приведут нас двоих ни к чему хорошему. Поверь, я не хочу тебя отговаривать, ведь я знаю твою историю и я прекрасно понимаю, что быть воровкой - это для тебя единственная возможность хоть как-то зарабатывать на жизнь. Но мы не можем быть вместе, пока у тебя имеются проблемы с законом. Ты недавно попала в розыск, а я не смогу тебя долго укрывать. Я не прошу тебя бросать своё дело, так как не хочу видеть тебя совсем обнищавшей, просто прошу тебя расстаться. И забыть как можно скорее всё то, что между нами когда-либо было. Извини, Чалис, но так будет лучше. С надеждой, что ты меня поймёшь, Оливер.»       Чалис не могла в это поверить. Всё то время, что они провели вместе, обернулось лишь сладким сном. Тот, ради кого она ещё оставалась на плаву, ради кого она ещё радовалась каждому новому дню, весь смысл её жизни, её милая любовь, просто ушёл от неё. Из-за какой-то древнегреческой вазы третьего века до нашей эры. Из-за того, что он, помешанный фанатик, мог лишиться всего этого просто потому, что его девушка - ныне разыскиваемый вор.       Дальше всё происходило как в тумане. Скомканная записка, отброшенная в сторону, тяжёлые шаги по чуть скрипящему паркету, батарея, подоконник, оставленное открытым для проветривания окно... Достаточно большое, чтобы войти в него... И выйти. Очернить, опозорить нахала, заставить пожалеть обо всём! Выпасть из его окна! Выпасть! Выпасть! Выпасть!..       Чалис вздрогнула от воспоминаний, провела прозрачной рукой по траве. Он не смог принять её такой, какой она была, струсил, убежал. А ведь ей ничего больше и не нужно было. Ничего-ничего. Ничего, кроме принятия и любви.       Её тело было закопано без всяких почестей, а душа не нашла покоя. Призрак желал мести, призраком движила агония. Через пару дней в Инквелле из магазинов и квартир довольно резко и в большом количестве вдруг стали пропадать ценные, старинные вещи. А потом один горожанин обнаруживал их осколки, обломки, клочки, кусочки и прочее у себя в квартире. Чалис изводила своего бывшего любовника как только могла. Заставляла его трястись и днями, и ночами от странных, пробирающих до костей завываний под дверьми. Она сделала его дёрганым параноиком, заставила бояться собственной тени. Бояться улицы и бояться дома. В конце концов, он повторил её судьбу. С одним лишь исключением, что предпочёл окну верёвку.       Призраку после мести стало немного лучше. Её разум даже смог вернуться в норму. Но беспокойство никуда особо не ушло. Призраку нужно было что-то ещё, но Чалис и сама не знала что. Возможно, всё дело было в старом-добром воровстве, и, скорее всего, всё так оно и было. Ворованые вещи отчего-то давали ей облегчение. Но и то ненадолго. Она воровала, радовалась и вновь погружалась в безнадёжность и отчаяние. И так продолжалось на протяжении долгих лет. Она никак не могла отыскать в своём бессмертии что-то, что дало бы ей равновесие. Пока не наступил один день... ***       Чалис в человеческом обличии свернула от пекарни в переулок. В сумке она несла немного хлеба, своровала не для себя. Призракам еда не нужна. Возле её домика, который она отчего-то не покинула после смерти, свили гнездо голуби. Она несла птичкам что-то, чем они могли бы подкрепиться. Внезапно, сзади её хватают за одежду и одновременно с тем быстро стягивают сумку с её плеча. После толкают вперёд, а сами убегают в противоположном направлении. Чалис оборачивается и видит двух удирающих от неё подростков. Она удивлённо на них смотрит, а после хитро улыбается, исчезает с места и тут же оказывается позади них. Точно так же она хватает обоих мальчиков за одежду и несильно бросает на асфальт. Они смотрят на неё с испугом и растерянностью. Оба выглядят как братья: один, похоже младший, с головой-кружкой, синим носом и голубыми глазами, другой, старший, вцепившийся в сумку Чалис, - с головой-чашкой, небольшой пшеничной чёлкой, красным носом и алыми глазами. Со страхом они глядят на Чалис, не решаясь подняться. —Ну?- спрашивает она.- Кто вы такие?       Они не отвечают, а продолжают стыдливо смотреть на неё. Чалис осматривает их с ног до головы. Похоже, они уже несколько дней живут на улице. И выглядят голодными.       Она опускается перед ними на колени, поднимает их за руки, чтобы те сели. А потом тянет руку к своей сумке. Старший подросток отводит взгляд, но выпускает из рук вещь. Чалис расстёгивает сумку и протягивает мальчикам по круасану. Те смотрят на неё удивлёнными, но очень голодными глазами, а она лишь вкладывает выпечку им в руки. Они в смущении её благодарят и с трепетом принимаются за спасительное лакомство. Девушка с сожалением на них смотрит, они напоминают ей её нелёгкое детство. Наверное, поэтому следующим, о чём она поинтересовалась, было: —Сироты?       Парни, съев круасаны, обмениваются грустными взглядами. А в глазах старшего плескается ещё и обида. Он отворачивается. —Не совсем,- произносит младший.- Мама ушла, а папа...       Старший бросает на младшего недовольный взгляд. —Это неважно,- отчеканивает алоглазый.       Чалис вздохнула. Сироты или нет, ясно одно - эти двое теперь одни. Одни против всего мира. Прямо как она когда-то. —И давно вы уже так?- спросила она их, намекая на их образ жизни. —Неделю,- хмуро ответил старший. —Будете продолжать в том же духе, умрёте с голоду на дороге,- произнесла девушка.- Не так воруете. —А ты как будто лучше умеешь!- с вызовом бросает ей алоглазый и скрещивает руки. Младший тревожно смотрит на них двоих.       Чалис в недоумении приподнимает одну бровь. А затем она поднимается с колен и бросает парням короткое: —Идём.       Они какое-то время сомневаются и мешкают, но после принимают негласное решение пойти за незнакомкой. Она выводит их на улицу, кишащую людьми и осматривается по сторонам. Наконец, она кого-то замечает и, оставив подростков на месте наблюдать, подходит к какому-то мужчине и что-то у него спрашивает. Пока он ей силится ответить, куда-то показывая рукой, она, не привлекая внимания, каким-то простым, но осторожным жестом расстёгивает молнию на его сумке и незаметно достаёт что-то похожее на кошелёк. Она прячет руки за спину, с улыбкой, похоже, его благодарит и уходит обратно к оставшимся в стороне мальчикам. Она показывает им украденный чёрный кожаный кошелёк, а после указывает большим пальцем за спину на уходящего и так ничего и не заметившего мужчину. —Ух ты!..- восхищённо восклицает младший. —Ладно, убедила,- смиряется старший. —Это ещё лёгкая наживка,- она прячет кошелёк к себе в сумку.- Но на улице не все такие раззявы, как этот. Встречаются люди осмотрительней, с ними вы вряд ли так просто справитесь. Нужно совершенствовать свои навыки, если не хотите попасться или остаться голодными. —И что ты нам предлагаешь?- алоглазый спрятал руки в карманы. —Предлагаю вам свою помощь,- неожиданно для себя же ответила Чалис.       Эта фраза вырвалась случайно, она вряд ли хотела её произносить. Но что-то изнутри будто заставило её это сделать. А что может быть внутри у призрака? Пустота? Пустота, которую необходимо чем-то заполнить... Что ж, возможно, это не такая уж и плохая мысль.       Парни молча обдумывали её предложение, вновь обменялись взглядами. Младший кивнул старшему. Тот вздёрнул голову, хотя они и были почти одного роста, и сказал девушке: —Ладно, пусть так. —Ну, тогда идём ко мне домой,- она весело зашагала вперёд.- Я Чалис, кстати. —Капхед,- произнёс старший. —Магмен, - вслед представился младший. ***       Да, она их пригрела и совсем об этом не пожалела. Она обучала их - те схватывали налету. И знания, и кошельки, и вещички по-крупнее. Скоро они стали ей верными спутниками и помощниками, а чуть позже - настоящей семьёй. А заброшенный домик, в котором все трое жили, они смогли вместе починить, подправить, обустроить и сделать своим полноценным пристанищем. Капхед и Магмен полюбили Чалис, как родную сестру. А ей для баланса, кажется, только этого и недоставало. Они были открыты друг с другом во всём. Единственное, что скрывала от них Чалис - это свою призрачную натуру, и только лишь потому, что боялась их спугнуть и вновь остаться одной. И пусть одной безопасней, но так же скучно! А эти двое заскучать ей не давали. Кажется, что всё, наконец, шло как надо, пока история с исчезновением не повторилась.       Однажды она не обнаружила их дома. Не было и никакой объясняющей отсутствие записки. Чалис это сначала рассердило, потом взволновало. Что могло случиться? Первое, что ей тогда пришло на ум - копы. Братья попались, и их задержали. Чалис в отчаянье облетела ближайшие тюрьмы, но так их и не нашла. Снова она одна. Снова она работает одна.       Дом опустел без их смеха и разговоров ни о чём. Находится в нём становилось невмоготу. И хоть она всё ещё изредка а нём бывала, больше дней и ночей она бесцельно блуждала по городу в обличии призрака. Но, о счастье! Она вновь встретила Капхеда всего год спустя. Правда, в компании очень интересных личностей. «—Чалис. —Бенди. —Очень приятно!..» «—Здравствуй, малютка! Как тебя зовут? —Не подходи ко мне! —Кенди!»       Лишь спустя несколько минут после знакомства Чалис поняла, что это было слишком странно. Сын? Когда? Откуда? Капхед и Магмен ушли всего год назад, а сейчас она видит старшего в компании слишком похожего на него мальчика лет семи. Даже если бы у Капа при таком раскладе и был бы сын, то только приёмный. Либо, это был и не его сын вообще, хоть он и выглядел совсем как Капхед. Тогда становится понятно, почему старший в тот момент возмутился, услышав от Чалис фразу, что он не сказал ей о том, что стал отцом. И всё-таки отец мальчика в тот момент там тоже был. И это был не Капхед.       Бенди. Этот молодой человек, в тот момент пожавший Чалис руку, имел куда большую связь с Кенди, нежели сам чашка. И Чалис эту связь почувствовала мгновенно. И дело было даже не в похожих остроконечных хвостах, а в том, кем эти двое были. Такое она на своём веку встречала впервые, хотя не впервые о таких слышала. Абсолютно живые люди... Отдающие нечистью. Вот, кто они. Имеющие неизгладимую печать, вечное клеймо на своей судьбе. Обречённые рано или поздно стать такой же, как сама Чалис.       Увлечённая мыслями о вчерашнем дне, она не заметила, как они внезапно просочились в реальность - девушка вновь ощутила присутствие той печати, которую повстречала вчера. А вместе с ней ещё и эктоплазму. Не свою, чужую. —«Что за?.. »- Чалис насторожилась, и если бы у неё сейчас были мышцы, они бы напряглись. Кто-то был прямо позади неё.       Их разделяла гранитная плита толщиной всего в десять сантиметров. Девушка прекрасно чувствовала затылком, что кто-то оценивающе её рассматривает. Нет, не просто "кто-то", а призрак. Такой же, как и она.       Любопытство взяло верх, девушка повернула голову, и взгляд её тут же упал на чёрный галстук, стягивающий воротник белой рубашки. Половина галстука была спрятана под наглухо застёгнутым чёрным официальным пиджаком. Чалис подняла глаза выше... И тут же отвернулась, принимая прежнюю позу и по старой человеческой привычке, как бы невзначай, поправила на плечах прозрачную пелену своего платка.       Она узнала того, кто был перед ней. Рассказы о нём стекались со всех уголков страны, и было их так много, что парочка из них не минула и саму Чалис, которая вовсе не была фанатом подобных историй. Она прекрасно понимала, что люди могут нести в них всякую чушь, едва ли имеющую что-то общее с реальностью. Если, конечно, те, о ком они говорят, вообще существуют, а не плоды их фантазий. Но вот, герой массовых сплетен, которые с безумным оживлением распускали какое-то время назад, прямо сейчас сидел позади неё на земле. Сидел и явно ждал, когда Чалис начнёт разговор. А о чём говорить? Она ничего о нём не знала, кроме тех скудных, примитивных, сомнительных отрывков из людских сказок. Но сейчас девушке было на это как-то плевать, нужно было сказать хоть что-то, пусть и столь абсурдное. Лишь бы только сработало, и "гость" отстал. —В чём дело, мистер городская легенда?- бросила она довольно грубо со всей той агрессией, что всё ещё клокотала внутри неё.- Я что, по-вашему, похожа на маленького заблудшего ребёнка, который не отказался бы от экскурсии по лесным красотам?       Ответом ей было молчание. Чалис это, в некотором роде, взбесило. Она резко повернулась назад с вызовом глядя в белое лицо: —Слушай, отсутствие у тебя органов чувств ещё не означает, что ты меня не видишь и не слышишь! Я не знаю, что с тобой случилось и почему ты на самом деле умер, но я глубоко уверена, что ты в состоянии ответить на заданный вопрос! А если у тебя нет такого желания, но есть желание посидеть на могиле, то иди к какой-нибудь другой, причём подальше от этой!       Она вскинула руку, указывая куда-то в сторону. Но призрачный гость не пошевелился. Терпение кончилось. Чалис, не обращая внимания на могильную плиту, что ей совсем не мешала, накинулась на молчуна, хватая его за воротник и со всей дури швыряя спиной на землю. По инерции его голова завалилась набок, открывая девушке то, что она сначала не заметила. Гортань призрака была рассечена крупными, грубыми и глубокими порезами, белая, словно мел, кожа в тех местах была измазана бурой запёкшейся кровью. Какие-то бесформенные небольшие куски мышц беспомощно топорщились изнутри и подёргивались в такт движениям.       Не успела Чалис как следует разглядеть увечья призрака, гость будто бы вмиг очнулся от транса, в котором пребывал - длинными когтистыми руками он схватил девушку за предплечья и отбросил от себя как можно дальше. Будто листок, подхваченный ветром, Чалис пролетела по воздуху спиной вперёд. Раскинув руки в стороны, она остановилась, но не успела напасть снова. Бледнолицый тут как тут оказался возле неё и схватил её за горло. Его хватка была сильной, но вряд ли в его планы входило навредить девушке. Это подтвердилось далее. —Не... надо...- подрагивающий, как рябь на воде, еле слышный, хриплый, далёкий голос прокатился шелестом над кладбищем. Чалис даже не сразу поняла, что он принадлежал этому призраку.       Снова молчание. И снова гость неподвижно замер. Девушка, хоть и не потеряла бдительности, но прекратила вырываться. Появилась некая усталость, весь гнев постепенно сходил на нет. Агония постепенно оставляла её. —Не... трать... силы...- едва он произнёс третье слово, как за фразой послышалось леденящее кровь шипение, будто сотни змей разом зашевелились в траве. Чалис нервно дёрнула головой осматриваясь по сторонам, силясь понять, что происходит.       Призрак поднял вторую, свободную руку и обхватил ею свою шею, прикрывая ладонью рассечённую гортань. Шипение превратилось в хрип, что постепенно стихал, сменяясь тяжёлым дыханием. На лице Чалис отразилось удивление.       Гость отпустил девушку, призраки отошли друг от друга. Золотистая внимательно следила за собеседником, скрестив руки. —Что с тобой?- сквозь зубы недоверчиво процедила она. —Говорить... Тяжело... Связки... Разорвали...- услышала девушка в ответ. —Разорвали? —Псы... Загрызли...       Чалис удержалась от усмешки. —Теперь ясно, как ты умер,- констатировала золотистая.- А я из окна выбросилась. —Я видел...       Глаза девушки стали шире. —Что? —Твою... Смерть... Я видел... Это... Когда сам... Был жив...       Чалис машинально отошла на шаг назад, продолжая пронизывать удивлённым взглядом собеседника. А затем она догадалась: —Люди внизу. Ты был одним из них? —Почти... То лето... Мы с женой... Детьми... Приехали... Отдохнуть... Отель... Мой сын... Увидел... Смерть... В окно... —Ох, бедняжка...- наигранно вздохнула Чалис.- Я напугала малыша? —Нет...- в голосе призрака послышались нотки насмешки. —Странный ребёнок,- пробормотала девушка.- Ладно. Что тебе от меня надо? Ты же не просто так сейчас добивался моего внимания? —Помощь... Услуга... За... Услугу... —Помощь?- золотистая чуть наклонила голову.- И чего же монстр, наводящий ужас на людей, хочет от простой искалеченной души?       Гость помедлил, будто бы ещё сомневаясь, стоит ли доверять Чалис. Решив для себя, что, видимо, стоит, всё же ответил: —Найти дочь...       Чалис в удивлении раскрыла глаза. Призрак не переставал её поражать. —Что?- тихо переспросила Чалис, как будто не верила, правильно ли она услышала просьбу.       Гость сделал к ней шаг, заламывая от волнения руки. —Пожалуйста...- в голосе слышалась терзающая душу боль.- Не могу... Больше... —Дочь? —Дочь... —А сам найти пробовал?- спросила она, уже внутренне догадываясь, что тот ответит. —Всё это... Время... И...- он исчез, оказался возле могилы бывшего парня Чалис, подобрал там несколько осколков разбитой вазы, телепортировался обратно и вложил их ей в руки.- Предсмертное... Желание... Тебе же... Оно знакомо...       Чалис вздрогнула, но вовсе не от прикосновения. Она глядела на эти осколки с такой глубокой жалостью, что невольно сочувствовала призраку. Предсмертное желание... Она всё прекрасно поняла. Да, перед ней стоял жуткий призрак, одним своим видом заставляющий всё вокруге трястись от страха. Но говорил с ней обыкновенный, несчастный человек, потерявший свою, должно быть, горячо любимую дочь и отдавший собственную жизнь в попытке её найти. В желании её найти. И теперь его предсмертное желание превратилось в бессмертное мучение. Он её не найдёт, даже если очень сильно захочет. Чалис знала, что не найдёт. Он - нет. Но вот кто-то другой для него...       Она отошла в сторону, поворачиваясь к нему спиной и продолжая задумчиво смотреть на осколки. А затем тихо поинтересовалась: —Как твоё имя хоть? Ну, то, которое у тебя было при жизни? —Я был... И остаюсь... Саймоном Дрю... —Тогда ответь мне, Саймон, почему я? —Дочь... Мертва... Призрак... Призрака... Узнает... И ты... Единственная... Кто не скрылся... И кто... Ещё контролирует... Разум... Другие... Либо прятались... Либо... —Ладно, я поняла,- перебила его Чалис, сжимая осколки.- Ну а мне за это что будет? —Месть...       Осколки посыпались на землю. Девушка залилась в каком-то безумном, громком смехе. Она чуть подлетела в воздух и прильнула к могиле бывшего любовника. —Месть? Ты про него?- она ткнула пальцем в плиту и засмеялась ещё больше.- Ха-ха-ха-ха-ха!!! Ты, что, не видишь, что я и без тебя прекрасно справилась?       Она взглянула на него и на секунду опешила. У Саймона в самом деле не было глаз. —Оу... Точно не видишь. Прости,- несмотря на извинение, она продолжала хихикать. —Я вижу... Куда больше... Чем... Ты думаешь... Ты сможешь... Спуститься... К нему... В Ад...       Чалис смеяться прекратила и вновь подлетела ближе, вставая на землю. Она глядела на него с большим недоверием и ещё бóльшим любопытством. —Что, прости? В Ад?- она усмехнулась и сердито произнесла.- Кто меня туда проведёт?! —Я... —Ты? Простой призрак? Не смеши. —Я... Позволю... Открыть... Проход...       Чалис хмыкнула и закатила глаза. Этот разговор начинал её утомлять. —И как же ты планируешь это сделать, умник? —Древнее... Слово...       По эмоции, отразившейся на лице девушки стало ясно, что она всё поняла. И взгляд её вновь наполнился недоверием. —При жизни магом был, что ли?- спросила она. —Хранитель... —Не путай меня!- золотистая отмахнулась.- Я в ваших тонкостях не разбираюсь! Колдовать умеешь?       Небольшое молчание, после которого она услышала тихое: —Да... —Ну, покажи мне тогда. По-другому не поверю.       Гость спорить не стал. Он опустился к земле, вставая на одно колено, упёрся руками и чуть склонил голову. На глазах у девушки его внешний облик стал меняться: кожа из чистого белого цвета стала просто бледной, на голове, усеянной порезами, появились чёрные негустые волосы с небольшой проседью. Безликость пропала, и лицо стало приобретать более чёткие очертания - у мужчины появились глаза, нос, губы... Вот только само лицо полностью было истерзано когтями свирепого животного, перемазано кровью, сильно изуродовано. Его некогда ясные, наполненные жизненной силой зелёные глаза теперь были пусты и темны, а их белки имели по кровавому пятну от лопнувших сосудов.       Чалис спокойно за этим наблюдала, всё ещё ожидая зрелища. —«Он просто сменил облик на человеческий. Это не колдовство, так и я могу. Может, просто ему так удобней, и сейчас он мне что-то покажет?»       Так и случилось. Его приоткрытые губы зашевелились, еле-еле слышный шёпот на ныне мёртвом языке бессвязными обрывками долетал до девушки. Она наблюдала, как вокруг начинает сгущаться туман и как на кладбище сразу становится холоднее и темнее. Трава резко вянет, деревья опускают свои будто отяжелевшие ветки, где-то упавшие листья сами собой начинают сворачиваться в трубочку. Птицы, вороны и голуби, почуяв неладное, взлетают с насиженных мест и удаляются прочь от кладбища. Становится тихо...       Саймон вдруг вновь заходится кашлем и весь морок пропадает. Всё на кладбище становится таким, каким до этого было, разве что птицы ещё не собираются возвращаться. Дрю с силой прижимает руки к горлу, будто пытается удушить себя. Он падает на бок и скребёт рукой по земле, пытаясь отдышаться. Чалис в разочаровании вздыхает и отвлекается на вновь светлое, без единого облачка небо. А когда возвращает свой взгляд обратно на страдающего от порванных связок мертвеца, видит его в прежнем призрачном облике. Он восстанавливает себе дыхание и поднимается на ноги. —Я, конечно, впечатлена, но портал ты мне с твоей проблемой не откроешь,- произнесла девушка, отворачиваясь.- Извини, но мне придётся отклонить твою просьбу. Ищи кого-нибудь другого на мою роль, либо...- она снова развернулась к нему,- предложи мне что-нибудь по-лучше. —Моё... Предложение... Всё то же... С теми же... Условиями... Но... Я не... Открою... Портал... Я и не... Собирался... Это сделает... Моя жена... —Хм...- золотистая задумалась.- Жена, значит... А она сможет? —Лучше... Чем я... Я вышел... За неё... Стал... Частью... Её семьи... Она... Настоящий... Потомок... Не я... —Вот как...       Чалис уткнула взгляд в землю. Прошлась вперёд и назад, еле касаясь ногами поверхности. Снова подошла к могиле и провела рукой по надгробной плите... Мужчина терпеливо ждал, когда девушка сможет принять решение. —Хорошо,- вскоре сказала она, отталкиваясь и плавно отлетая назад, к нему.- Я согласна. —Приступай...- в ответ сказал ей Саймон и исчез. —В смысле "приступай"?!- возмущённо воскликнула она, выпрямляя туловище.- Как мне её искать?! Где?! Как она выглядит?!       Шелест листьев, переворачиваемых ветром. Вот и всё, что она на это услышала. —Спасибо за такие подробные инструкции!- она продолжала негодовать, прекрасно понимая, что Дрю её уже не услышит.- Знаешь, я ведь могу и отказаться!       Конечно, Чалис шутила. Искушение было слишком сильным, от такого она уже отказаться не могла. Эта пара Дрю достанут ей обидчика из самой преисподней, и тогда её изголодавшаяся по жестокости избитая душа сможет наконец-то вдоволь насытиться. Когда она ещё получит такую возможность? —«Хорошо, если подумать, как может выглядеть его дочь? Призрак. Наверняка чёрно-белая, немногословная, как её папаша. И точно двинутая. Возможно, с отсутствием каких-нибудь органов чувств. Ну, что ж, поищем...»       Чалис повернула голову на могилу бывшего. —Я ещё вернусь, ублюдок.       Послав могиле воздушный поцелуй, призрак полетела вперёд и растворилась в воздухе.