Eins, hier kommt die Sonne

Четыре года и шесть месяцев назад

А Пайро видел цвета. Никто никогда не видел, а он видел! Один раз. И ничего страшного, что после этого зрение стало стремительно ухудшаться… Если это следствие того, что он увидел такой прекрасный мир, он ни о чём не жалеет! Желание увидеть цвета, кажется, было общим для всего клана. Только поэтому каждый нехотя, но выходил в семнадцать на поиски родственной души. Так-то эта традиция была самой бесполезной, и даже опасной (по мнению старейшины). Из всех детей только Пайро и Курапика с нетерпением ждали, когда пронесутся восемь… шесть… уже пять (!) лет. Ну, как ждали: с начала года старейшине приходилось каждую неделю час или два тратить на спор с его другом, терпение которого давно уже кончилось. Пайро быстро понял, что Курапике намного интереснее просто путешествовать по миру, нежели действительно искать "своего" человека. Старейшина понял сразу. Поэтому шансов у друга почти не было. Но несмотря на неудержимое любопытство, почему-то про цвета он совсем не расспрашивал. Каждый раз, когда Пайро пытался поделиться своими греющими душу впечатлениями, Курапика выглядел чем-то расстроенным, и будто даже виноватым. Пайро менял тему разговора. Хотя было обидно, он ведь так хотел рассказать про увиденный отпечаток чужой души на друге. Жаль, что не удалось увидеть встречу с родственной душой. А потом они умудрились вырваться на свободу! Хотя пока только на экзамене по жизни во внешнем мире. И Курапика тоже увидел цвета. Однако глаза Пайро зажглись от сильного страха (вроде, он плохо помнил), Курапика же пришёл в это состояние из-за гнева. Пайро ещё не успел осознать, что происходит, когда все их обидчики валялись на земле, умоляя о пощаде. Снова он бросился его защищать. А ещё бы чуть-чуть и хитрость не понадобилась бы… Ну ничего, не зря тогда Пайро готовился! И всё же Курапика расстроился от криков "Красноглазые монстры! Посланники дьявола!" строгой, но ласковой бабули, которая помогла им в магазине. Несмотря на все предупреждения, он не был к этому готов. Даже засомневался, стоит ли ему выходить в мир. И сказал, что всё равно почти не разглядел цвета. Однако стоило Пайро рассказать про свою уловку – как он подменил капли для глаз, сохраняющие их цвет, на свои капли – взгляд друга сразу ожил. Через три дня он уже собрался в путь. Поиск врача не должен занять много времени, думал Пайро, готовясь к экзамену. Через месяц он исполнил обещание и прошёл испытание, пусть и не так успешно, как Курапика. Стало совсем одиноко – прежде они не разлучались больше, чем на день. Чтобы ещё лучше подготовиться, он хотел поучаствовать в клановых тренировках (на вопрос "зачем им нужно умение сражаться?" ответ был "традиция", они с Курапикой выяснили). Но ему не разрешили, указав на ноги и зрение… Когда же ты уже вернёшься, Курапика? Пайро гулял по лесу, помогал родственникам, собирал травы, перечитывал книгу, в десятый раз слушал истории и легенды, мешался под ногами во время рыбной ловли, катался на ездовой птице. Отчаянно скучал по другу и ждал нетерпеливее, чем когда либо ещё, а опыт в этом у него был огромен. А затем мир рухнул. В голове билась мысль о невозможности происходящего. Тётушка схватила его и вела куда-то. В обычной тихой деревне звучали истошные крики. Кто-то согласно тактике отступления поджёг временные жилища. Они бежали в другой конец поселения, он спотыкался и падал, но не отставал. На секунду Пайро подумал про книгу. Но сейчас глупо было бы по-геройски вырываться и бежать обратно, тем более с его слабыми глазами и ногами, как это сделал бы охотник Ди из книжки. Рядом с охотником Ди вообще никто ни разу особенно не пострадал – он каждый раз всё исправлял в последний момент. В отличие от Пайро. Похоже, старейшина и остальные из деревни были правы: не стоит стремиться ко внешнему миру. Прости, Курапика. После таких мыслей чего-то внутри Пайро будто не стало. Потом что-то снова отмерло, когда он увидел дядюшек, лежащих лицом к земле с изогнутыми под неестественным углом руками. И дальше… В какой-то момент он начал различать цвета, но это было неважно, всё закрывала красная пелена перед глазами. Ничего уже не было важно. Не после криков тётушки, ярости непоколебимого старейшины, слёз жизнерадостной девочки, которую он и не встречал толком, но знал и улыбался в ответ. Теперь казалось, что существуют только кровь, крики, стоны – остальное было сном. Потом появилась женщина. Странная, как и остальные пришельцы. Но она почему-то не убивала, а спрашивала, не дожидаясь ответа, пусть и держа под прицелом некоего чёрного оружия. Пистолета, точно, пистолета... Про глаза; загорались ли они прежде. Понятно, это из-за глаз они пришли. Как в страшных историях на ночь. Ладонь женщины легла на плечо Пайро. Вопрос был произнесен с другим акцентом, не как у жителей города и соклановцев. И одежда, слишком открытая, и черты лица с выраженным носом – всё было другим. Её лицо переменилось, стоило только ей заглянуть ему в глаза. — Иди за мной, — твёрдо приказала женщина, — Попробуешь убежать, они, — наклон головы в сторону дядюшки, с которым ещё вчера они выловили самого большого в жизни Пайро сома, и тётушки с родимым пятном на лице, – умрут. Сердце сильно забилось. Странно, только что ему казалось, что оно теперь мертво. Беспомощно переведя взгляд с дядюшки и тётушки, пытающихся что-то ему сказать, на странную женщину, он бестолково кивнул. Когда шли, перед глазами стоял цветной туман. Впервые он благодарил богов за свою болезнь, ведь он бы не смог идти, если бы его глазы смогли бы видеть что-то за пятнами красного цвета. Потом из тумана появился мужчина. Очертания креста на лбу уже не вызывали вопросов «как?» или «что означает?», как и не было вопросов «зачем меня сюда привели?», «почему я?». В голове звучали одни лишь крики. Требование мужчины разбудило недоумение. «Активация связи родственных душ»? Ему… нужна его родственная душа? Они пришли сюда за этим? Или же, может… это просто развлечение, от нечего делать? При этой мысли внутри зашевелилось что-то раскалённое, с острыми гранями. В горле что-то сдавило, дыхание сбилось. Тело подалось вперёд, Пайро сам не знал, что хочет сделать, но продолжать послушно выполнять их волю он больше не мог. Но тут же руки были заломлены назад, а ноги, ослабшие после бега, подкосились. Он не заметил, как женщина оказалась за его спиной. — Из всей деревни ты один использовал раньше вашу способность, как показали твои воспоминания. У остальных сегодня впервые сменился цвет глаз, и пока никто не сфокусировался достаточно, чтобы увидеть отпечаток родственной души. Ты хочешь, чтобы твоих родственников продолжили пытать, добиваясь проявления способности? — слова, произнесённые спокойным мужским голосом, гулкими ударами барабанов отдавались в голове. В груди снова нашла своё место образовавшаяся за сегодня пустота. Пайро только подумал, что Курапика сейчас смог бы что-то сказать или сделать, и это бы, может, смогло всё изменить. Как он всегда делал раньше, даже уговорив старейшину. Но у Пайро не было сил. Напряжение совсем его оставило, и теперь было сложно даже стоять на коленях. Его руки наконец выпустили из захвата. Они поняли его ответ. Пайро поднял голову. Теперь лицо мужчины было ещё дальше и от этого превратилось в серое пятно. Однако, как ни странно, что-то похожее на отпечаток ауры, который Пайро видел тогда, возле обрыва, у Курапики, ему удалось различить. Сфокусироваться было сложно, но ни мужчина, ни женщина его не прерывали. Наконец что-то изменилось. Его будто потащило вперёд, а потом Пайро почувствовал резкий рывок и очутился в ином пространстве. В первый миг он замер от шока, ведь впервые за многие годы видел настолько чётко. Он мог рассмотреть каждую капельку на круглом окне, царапинку на двери! Да даже почти затёртое пятно на стуле его радовало! Но затем Пайро обернулся. Сцена, увиденная им, была довольно странной. Четыре человека: женщина со светлыми волосами стоит напротив мужчины в цепях, маленького человека с выступающими передними зубами и седыми волосами, торчащими из под шапки, и, как это ни удивительно, юноши в их клановой одежде. Тут Пайро узнал мужчину и женщину. Значит, потом их поймают?.. Внезапно от руки юноши полетела цепь и вошла в грудь мужчины. При этом лицо юноши оказалось повёрнуто в сторону Пайро. Несмотря на отросшие волосы, непривычно алые глаза и изнемождённость на когда-то свежем лице, Пайро не мог не узнать его. Это был Курапика! В ту же секунду мир наполнился красками, и Пайро вернулся к реальности. Звон в ушах не давал сосредоточиться. Мир… он стал цветным, когда цепь коснулась мужчины. Цепь, которой управлял Курапика… Это значит… Пайро начал дрожать. Из его груди раздавались невнятные хрипы, он окончательно упал на землю. Но он сумел увидеть приближение женщины с протянутой рукой. Мозг лихорадочно работал. Мужчина раньше говорил про воспоминания… Она сможет их прочитать? Нельзя! Пайро попытался откатится, но тело совсем перестало слушаться. С отчаяньем он смотрел на движения женщины. Всё ближе… Время замедлилось, будто издеваясь над ним. Она прикоснётся, и мужчина узнает, что хотел. И Курапика… Курапика узнает, что это его родственная душа пытала и убивала его тётушек и дядюшек, друзей, семью. И… в поле зрения Пайро попал убийца клана Курута, родственная душа его друга. Каким-то образом Пайро смог увидеть его взгляд. Пронизывающий, тяжёлый, невероятно сосредоточенный. И Пайро понял, что Курапике не выбраться из рук этого человека. Если сейчас Пайро покажет воспоминания, Курапика обречён. Внутри поднялась волна, и Пайро понял, что это последняя волна из тех, что охватывали его за сегодняшний день. Пайро почувствовал облегчение. Что-то взорвалось. Может быть мир. А может он сам.