Алфавитный порядок.

Семестровые консультации у профессора Клоппа входили в обязанности каждого ученика, числящегося на тёмном отделении Тибидохса. Дело происходило обычно в первые дни каникул и заключалось отнюдь не в оценках, как таковых, и не в нареканиях от педагогов. На индивидуальном разговоре все 20 минут посвящались личному разбору полётов: от настойчивых рекомендаций сменить отделение или «гейевекнуться» до вялых пожеланий стать более вредным, проработать злопамятность и прочие полезные качества. Глава тёмного отделения во время таких свиданий неизменно занимал свой гамак и, с наслаждением нюхая табак пятисотлетней давности, комментировал успехи учащихся. С утра, по давней традиции, он в пух и прах разносил первокурсников и злобно шипел в сторону второгодок. После обеда устраивал себе время отдыха и задушевно беседовал с выпускниками, вяло гавкая потом на студентов четвёртого года обучения. У третьего курса рандеву назначалось на поздний вечер и шло по непрогнозируемой программе. Гаврилу Гнилосыра честили стабильно на полчаса дольше, а Лидушу Смирнову освобождали спустя десять минут осторожных комплиментов. Попробовал бы Клопп что-то сказать человеку, чей гнев мог оставить без стёкол все башни школы!.. С Софьей всё обстояло не стол однозначно. В первый год нелюдимая студентка Лунина, как и все однокурсники, удостоилась проповеди о вырождении достойнейшей стороны магии и тупости нового поколения, но в сокращённой на три минуты версии. Во второй год преподаватель практической магии осторожно похвалил ученицу за успехи в сглазах, однако жёстко отчитал, вспомнив эксперименты в закрытых лабораториях Древнира. По большей части, Софье было совершенно плевать на мнение старикашки-Клоппа, но сейчас… Сегодняшним промозглым декабрьским вечером решалась её судьба. Софья не считала себя дурой, чтобы верить в слепоту главы тёмного отделения. С октябрьской истерики прошло два месяца с хвостиком, она так же блистала на уроках Зубодерихи, достойно выдерживала практику у Медузии и Поклепа, на приличном уровне знала предмет Безглазого Ужаса. О её успехах в практической магии и добавлять не стоило. Дьявол, по обычаю, крылся в мелочах: во избежание появления зелёных искр, девочка максимально себя ограничила в использовании нейтральных заклинаний. Заодно приобрела привычку оттачивать на бесящих обитателях Жилого Этажа простенькие проклятия. Сблизилась с некоторыми ребятами из тёмных. До друзей им было так же далеко, как Гнилосыру до звезды драконбола, однако их общество держало Софью в тонусе и не давало лишний раз погрузиться в мрачные мысли. На эти изменения никто не обращал внимания. Никто, кроме вездесущего профессора Клоппа. Особенно Софью напрягло, когда в записке о встрече она увидела время – «21:30». Разговор предстоял не из простых: прозорливый старикан явно позаботился об отсутствии свидетелей. Поднимаясь по узкой винтовой лестнице к кабинету, ученица Лунина отметила, что сравнение с эшафотом весьма актуально в данной ситуации. На стук в дверь ей незамедлительно проскрипели: «Входите!». В кабинете установился уютный полумрак. Несколько восковых свечей горели в глиняных чашках на полу, пара лучин закрепились на столе. Классный журнал услужливо парил рядом с головой учителя, пока тот с наслаждением шмыгал носом, забивая глубже излюбленный табак. Скрипнули ножки отъехавшего кресла - прозрачный намёк сесть. Девочка незаметно провела большим пальцем по старинной гравировке перстня, успокаивая себя, и прошла на середину комнаты. Заодно поставила мысленный блок. Для главы тёмного отделения зеркалить учеников было как-то мелочно, но лишняя осторожность не помешает. Даже может помочь выбраться из щекотливой ситуации. - Лунина, - с наслаждением протянул каждый слог Клопп. - Софья Меркулофна Лунина... Где же, где... Повинуясь ленивому движению крючковатого пальца, журнал раскрылся и стал быстро перелистывать страницы. - Ага, фот! - оживился профессор спустя полминуты мотания нервов. - Третий курс, тёмный маг... хе-хе... Это вроде бы ничего не значащее «хе-хе» заставило Софью покрыться холодным потом. Он знает. Знает. Точно всё знает! И как только вынюхал, жук навозный?! Следом за отчаянием вклинилась цепочка холодных рассуждений. Если бы Клоппа что-либо сильно не устраивало, он без нежностей перекинул бы студентку Лунину на светлое отделение. Но в кабинете ни Сарданапала, ни доцента Горгоновой – главных представителей белых магов - не находилось. Испытательный срок? Возможно. И такой расклад давал Софье реальную надежду, что всё образуется. Жизнь вернётся в старую колею с нетопырями по мрачной стороне зала Двух Стихий и ало-красными искрами, вылетающими из фамильного кольца. Лучше и не придумаешь. «Или я стала параноиком, - добавила про себя третьекурсница. – Уже в каждой случайной фразе или жесте вижу подвох». - Фи хорошо успевать по фсем дисциплинам, - мазнув взглядом по отметкам, профессор Клопп преступил к основной части беседы. – Ни одного нарекания за месяц. Наконец, прислушаться к моим еmpfehlungen… софетам! Софья постаралась придать лицу польщённое выражение. Если б у неё не дрожали руки, это удалось бы намного проще. - Однако! – глава тёмного отделения недобро сверкнул глазами. – До меня дойти определённый слух. Очень неприятный слух, майне метхен. Впрочем, сущий пустяк, фисшая глупость, откровенно говоря! Передайте мне сфечу, Поклеп фесьма коряво заполнять сфой предмет… Подвох. Слишком очевидный, чтобы его не заметить, и слишком прямой, чтобы увильнуть. Но в чём? Софья начала мысленно перерывать в памяти всё, что когда-нибудь читала и слышала о растениях, выдающих тип мага. Полынь и крапива использовались в охранных зельях от тёмного волшебства, зверобой против проклятий… Вот только во всех прочитанных справочниках, чтобы настойки подействовали, было необходимо применить тёмную магию. Бинго! Если она использует левитацию, то проколется либо на искрах, либо на спокойной реакции объекта, не почуявшего в ней тёмного мага. Единственный выход – не применять силы и передать свечу лопухоидным способом. Наклонившись к ближайшей пиале, где огарок практически утонул в воске, Софья аккуратно зажала керамические бортики между рук. Чтобы спустя секунду ощутить сильную боль в пальцах. Они будто стали частью расплавленного воска, горели, ныли, превращались в пепел, на секунду остывали, чтобы восстановиться и снова пройти через муки. Светильник с грохотом плюхнулся на стол перед Клоппом, воск перелился за край чаши и медленно начал въедаться в столешницу. Девочка не удержалась и глянула на свои ладони. Боль прошла, словно её и не было. Внешне тоже всё выглядело нормально – покраснение, ожоги и волдыри отсутствовали. - Хм-м… - глава тёмного отделения, однако, выглядел весьма озадаченным. – И что фи приказывать с вами делать, ученица Лунина? Фот что?! - Простите? – оклемавшись после нестерпимой боли в руках, Софья открыто посмотрела на него. - Простить?! – внезапно взвизгнул Клопп. – Простить?! Verdammt! Ваша фамилия должна вас простить, а не я! Ученица Лунина… Его гнев исчез так же внезапно, как и появился. - Что фи знать о пчёлах? О пчёлах, которые жить на окраине рябиновый роща? Я пояснить – рябина один из сильнейших протифоядий от сфетлой маги, даже, при грамотном применении, она мочь парализофать маг на некоторое фремя… Не суть. Пчёлы использофать смолу сосны для создания мёд и фоск… - Которые впитывают их свойства, - севшим голосом продолжила его мысль Софья. Клопп благосклонно кивнул. - Что же… Я теперь светлая? - ФИ? СФЕТЛАЯ? - старичок прыснул в кулак. – Конечно нет, Дрефнир тому сфидетель! Но и не тёмная, иначе на сфечу вам тьфу – наплевать . Так – нечто посередине. Серенькое. «Ложь, - внезапно пронеслось в голове у Софьи. – Не абсолютная, а самая паршивая - с вкраплениями правды. Когда уже невозможно точно отделить одно от другого. Однозначно ложь». - Конечно, фи мочь пойти к Сарданапал, и решать фашу судьбу будет уже он... «Манипуляция. Запугать, а после, предложив альтернативу, выставить себя спасителем», - Софья по-прежнему не поднимала взгляда на педагога. - Но если мы работать дальше сообща, то фполне фероятно фернуть фас в прежнее состояние, - сморщенное, как сухое яблоко, лицо Клоппа исказила улыбка. Поистине жуткое зрелище. - Фаше мнение, ученица Лунина?.. Спустя минуту молчания, девочка вновь нашла в себе силы поднять на него взгляд и больше не отводить. Ответ для неё был слишком очевиден.