— НЕМЕДЛЕННО ОСТАНОВИТЕСЬ! — раздался чей-то громогласный голос в стороне
Миха, услышав это, с недовольством отпустил Харитона, перед этим резко приложив его головой к стене. Хинатов пискнул от боли и взялся за затылок. Никита обеспокоенно вскочил с земли и тут же подбежал к Харитону. — Опять тут разгуливаешь, Кирюш? Я те уже затирал, чтоб ты, падла, держался подальше от моих дел. — с терпкой ноткой наглости в голосе ухмыльнулся Михайло. Теперь он, походкой вразвалочку, приближался уже к «Кирюше», которому, в отличие от Харитона, было куда отступать. Но Кирилл, парень с громогласным голосом, твёрдо стоял на ногах. Позиция уверенная, даже боевая. Брови нахмурены. Рука сжата в кулаке. А волосы, тёмные и взъерошенные, будто встали дыбом. — Не матерись! И не обижай их. Иначе тебе придётся сразиться со мной. — яростно крикнул Кирилл, топнув ногой. Щёки полыхали от злости. — Чё? Ты? Со мной? Берега не попутал, фраерок?! — Миха хрустнул шеей и подобрался к Кире ещё ближе — Да! Я вызываю тебя на бой. — Кирилл решительно ступил вперёд — Такой сосунок, как ты, даже баню моего бати не выдержит, ёпт! Ты в тридцать градусов уже расплавишься нахуй. Чё уж тут говорить о драке со мной. Ты давай не рамси тут. — прорычал Миха — Давай проверим! Я согласен. — Кирилл со всей силы ударил себя в грудь, но тут же прокашлялся. Никита тем временем, убедившись, что Михайло его не замечает, в очередной раз схватил Харитона за запястье и под шумок побежал прочь. Миха обернулся, краем глаза уловив какое-то движение, но махнул на парней рукой. Пусть убегают, пока могут. А они бежали. Бежали, стирая кеды в пыль. Бежали, задыхаясь. Бежали, даже не оборачиваясь. Ловили ртом воздух, изнывая от острой боли в груди…***
Наконец, чтобы перевести дыхание, беглецы приткнулись к берёзке, одиноко стоящей где-то посреди незнакомого двора. И обнаружили, что за ними, вообще-то, никто и не бежит… — М-мы что, бежали от пустоты?! — возмущённо спросил Харитоша, обернувшись на Никиту — Похоже, ч-что да… Уф-ф-ф… — выдохнул тот. Ветерок лёгким дуновением приласкал непослушные волосы Комоедова. Они, белоснежные и лохматые, от ветра слегка коснулись Харитоши, отчего он встрепенулся и покраснел. Никита к нему находится слишком, слишком близко… — Гх-х-х. И как мне теперь домой вернуться? Мы до сих пор бухущие… Мама заметит… — ноет Харитон, ковыряя кедом землю — Я тебе помогу. А ещё я должен тебе кое-что. Пойдём. — Никита, будто уже по привычке, потащил Хинатова за руку к какому-то подъезду. Комоедов ловко ввёл на домофоне какой-то код, после чего дверь открылась, пиликая. Зайдя вместе с Харитошей в подъезд, Никита, не теряя времени, спешно начал подниматься по лестнице наверх. В подъезде темно и пахнет подвальной сыростью… Почти ничего не видно, но лучики света, пробивающиеся сквозь мутные окна у лестницы, дают надежду на то, что парни не споткнутся в темноте о собственные ноги. Пройти нужно было всего пять этажей: в доме, как и во всех пятиэтажках, не было лифта… Опираясь о холодные бетонные стены, отдающие вонючей краской и все исписанные, парни поднимались наверх почти в полной тишине. — Куда мы… — голос Харитона эхом раздался на весь подъезд — Тщ-щ-щ. Молчи лучше. Еле преодолев весь путь, Никита и Харитоша остановились у деревянной двери, ведущей на чердак и на крышу. Дверь была даже не заперта, поэтому легко поддалась и со скрипом открылась, стоило её только толкнуть. Парни проследовали дальше и вскоре оказались на крыше с видом на микрорайон. Внизу, среди серых, почти голых деревьев, ходили люди: маленькие и похожие на муравьёв, идущих к своему муравейнику и снующих туда-сюда. Несмотря на солнечную погоду, на крыше было холодно. Сверху господствовал ветер, и было гораздо прохладнее, чем на земле, поэтому Хинатов поспешил застегнуть куртку, чтоб случайно не простыть. Крепким здоровьем Харитоша никогда не отличался и часто болел в детстве, потому, для большей подстраховки, он снял сумку и подложил её себе под зад. Сидеть было неудобно, зато не так холодно… Никита сел рядышком, прямо на бетонную крышу, и протянул Харитону сигарету. Пётр I. Самые обычные, без какого-либо ароматизированного вкуса. Харитоша слегка поморщился, но взял этот своеобразный подарок и достал из кармана единственную зажигалку, которую чудом не потерял в этой глупой погоне. Он поджёг свою сигарету и передал огниво Никите. Тот дрожащими руками тоже зажёг свою и отдал зажигалку владельцу. Плотный серый дым завихрился над головами. Он медленно рассеивался в воздухе, сливаясь с мрачными пейзажами микрорайона. Пейзажи, как этот, навсегда отпечатывались в памяти, никуда не уходя с годами. Тяжёлую российскую действительность сложно забыть, а остатки девяностых воют где-то в сердце у всего народа. Харитон прикрыл веки, по самые лёгкие втягивая терпкий табак. В его голове прокручивался весь день: утро, линейка, повторная встреча с Никитой, блейзер, водка, поцелуй, побег, погоня без преследователя, подъезд… И вот он здесь. Сидит рядом с парнем, который только недавно валялся на земле, рыдая от чего-то. Он не просил помощи, но получил её в тот же миг, когда на самом деле нуждался в ней. Удивительно. Никита казался магнитом для проблем, но иногда являлся и их решением. — У тебя тут карандаш смазался. — Никита аккуратно смахнул кончиком пальца мелкие чёрные комочки из-под замученных глаз Харитона. Комоедов тоже любовался видом. Но не тем, что внизу. А тем, что рядом.