«Насколько крепка твоя дружба с Белым оленем? Готов ли ты жить и умереть вместе с ним?»
***
Недалеко позади Повелитель мертвецов молча выслушал рассказ Ли Цзинлуна, глубоко вздохнул и медленно поднялся. –...Так всё и произошло, – закончил рассказ Ли Цзинлун и начал ждать реакции Повелителя мертвецов. Хунцзюнь опустил голову и посмотрел на иссохшие кости Лю Фэя, как внезапно услышал в ушах два резких звука «бум–бум». Повелитель мертвецов, держа в руке погремушку, неспешно направился к центру заснеженной равнины, где лежали мертвые тела. Оставшиеся воины один за другим начали медленно подниматься и следовать за ним. Он осторожно надел свой шлем, а звук «бум–бум» продолжал греметь, и казалось, что вся земля претерпевает странные изменения! «Бум–бум». Лежавшие на земле трупы павших в бою воинов начали двигаться. Хунцзюнь отступил на несколько шагов назад и с удивлением посмотрел на Повелителя мертвецов. Он увидел, что тот неподвижно стоит на открытом пространстве, а почти двести тысяч мертвых солдат–призраков ожили под звуки погремушки! Они поднимали своё оружие и вставали один за другим. Ли Цзинлун и другие мгновенно забеспокоились, и потому, подмигивая, просили Хунцзюня вернуться. В конце концов, никто не хотел снова подвергнуться нападению восставших мертвецов. Но на этот раз армия павших в бою воинов, похоже, была намного дисциплинированнее и не нападала на всех без разбору. Подобрав свое вооружение, они, подобно водному потоку, выстраивались квадратным строем на дне ущелья долины и убирали свое ржавое оружие в ножны. «Бум–бум…» Звук погремушки эхом разносился по заснеженной равнине, усиливая ощущения одиночества и пустоты. На мгновение всё стихло, и даже ветер прекратился. Лишь погремушка в руке Повелителя мертвецов снова и снова ритмично звучала, содрогая землю... Перед передним квадратным строем появились двадцать конных тулинов под командованием у двадцати ваньфу–чжанов. Цзянфу–чжаны скакали на лошадях между своими строями, а вслед за ними следовали бай–чжаны, ши–чжаны и у–чжаны. В общей сложности двухсоттысячная армия павших в бою воинов быстро выстроила свои войска под звуки погремушки. Все из Отдела изгоняющих демонов потрясенно переглянулись. Ли Цзинлун же сделал негласный вывод, что им действительно повезло, ведь эта армия ранее сражалась беспорядочно, без тактики и без разбора. Если бы Сюаньнюй на самом деле контролировала Повелителя мертвецов, возможно, ночное сражение не закончилось бы так просто. Звук погремушки прекратился, а заснеженная равнина заполнилась телами погибших в бою воинов. Повелитель мертвецов держал в руках свой шлем. Подъехавший к нему цзянфу–чжан снял винный мешок, который носил при себе, и налил в шлем крепкий напиток. – Что он собирается делать? – спросил дух-карп. – Тсс, – подал знак Ли Цзинлун, подзывая Хунцзюня к себе. Все встали плечом к плечу, глядя на Повелителя мертвецов и его двухсоттысячную армию мертвых воинов, а также на иссохшие кости Лю Фэя, спокойно лежащие под камнем. В этот момент Хунцзюнь смутно надеялся, что у Повелителя мертвецов найдется какое–то заклинание, способное оживить Лю Фэя. Однако они услышали лишь низкий голос Повелителя мертвецов, разлетевшийся по заснеженной долине ущелья: — «Каков был довременный мир – чей может высказать язык? Кто Твердь и Землю – "Верх" и "Низ" – без качеств и без форм постиг? "Был древний хаос", – говорят, кто чёткости добился в нём?» Он поднял свой шлем к небу, словно чашу. — Жизнь и смерть безграничны, им нет конца, и лишь сон позволяет от этого отдохнуть! В одно мгновение все павшие в бою воины одновременно опустились на одно колено! Мечи задрожали в ножнах, а звук был похож на рев драконов, долгое время эхом разносящийся по долине! Все, затаив дыхание, пристально наблюдали за Повелителем мертвецов, стоявшего к ним спиной. Хунцзюнь чувствовал его мощь, точно такую же, как и в ту ночь, когда Лю Фэй обезвредил трупный яд. Сила, превосходящая жизнь и смерть, вернулась! Вслед за этим они увидели, как Повелитель мертвецов переместил шлем в левую руку, опустил внутрь, словно в чашу, пальцы правой руки, а затем вскинул их к небу. — Почитайте бескрайнее небо, начало преображения всего сущего, – затем указал на землю. — Почитайте плодородную землю Шэньчжоу, позволяющую всем живым существам обрести покой. В следующий момент Повелитель мертвецов опустил руку, держащую шлем и, выплеснув вино на кости Лю Фэя, громогласно сказал: — Почитавший меня Князь Цзянду, наконец ты уразумел, как сбросить узы мирской суеты… Двести тысяч павших в бою воинов, стоявших с опущенными головами, вдруг резко их подняли. В ущелье подул сильный ветер, и в одно мгновение мертвые кости разлетелись многочисленными световыми пятнышками, а шквальный ветер понёс их к голубому небу. Пылинки, напоминающие сияние Млечного Пути, медленно поднимались вверх, подобно потоку густого дыма, и на глазах у всех претворялись в дорогу к небесам, пока наконец не исчезли с дуновением ветра. «После того как человек умирает, может ли он стать павшим в сражении воином и продолжать жить?» – Хунцзюнь не мог не подумать об умерших членах своей семьи.***
– Когда ты впервые увидел смерть? – внезапно спросил его Ли Цзинлун, когда они ехали рядом, следуя за Повелителем мертвецов. Двухсоттысячная армия была отослана, а рядом с Повелителем мертвецов осталось всего двенадцать личных стражников. Мо Жигэнь забрался на лошадь, держа в руках Лу Сюя, после чего, следуя за Повелителем мертвецов, они вместе с А–Таем и Ашиной Цюном поскакали к концу заснеженной равнины. Никто не спрашивал, куда направляется Повелитель мертвецов, все были на удивление молчаливы, особенно Мо Жигэнь и другие, как будто они впервые увидели эту «Технику перемещения сквозь круг сансары», и каждый из них теперь размышлял о многих загадочных и таинственных вещах. Хунцзюнь замедлил движение своей лошади. За исключением того случая во сне, когда ещё ребёнком он стал свидетелем смерти своих родителей, то в первый раз он узнал о смерти во дворце Яоцзинь. – ...В то время я принес птицу с подножья горы, – ответил Хунцзюнь. – Она была уже очень старой. Я умолял Чун Мина спасти её, но он лишь сказал: «Все живые существа рано или поздно умирают. Я могу вылечить её болезни, но не могу бесконечно продлевать ей жизнь». Тогда я впервые узнал о смерти. – Как думаешь, что такое смерть? – снова спросил Ли Цзинлун. Когда Хунцзюнь задумался над этим вопросом, он не мог не вспомнить о своих родителях, из-за чего на лице его отразилась грусть. – Просто мысли вслух, не более, – поспешно отговорился Ли Цзинлун. Когда Хунцзюнь поднял глаза, то внезапно увидел на лице Ли Цзинлуна легкое беспокойство, словно, очнувшись ото сна, он понял свое подсознательное отчуждение от него, из–за чего Ли Цзинлун на протяжении этого пути чувствовал неловкость, которую не мог выразить словами. Казалось, он пытался подобрать слова, чтобы поговорить с ним, но из–за беспокойства говорил о том, о чём вовсе не хотел упоминать. – Смерть – это превращение кокона в бабочку, что вернётся в бескрайнее небо, – внезапно заговорил Повелитель мертвецов, он замедлил коня и поравнялся с ними. – Это снег, который растает и проникнет в недры земли, откуда по капле заполнит реки, озера и моря. Именно поэтому ты никогда не сможешь понять, ты – это ты, или ты – всего лишь часть мироздания. Наступали сумерки. Вдалеке появилась длинная каменная стена высотой не менее десяти чжанов, в центре которой находилось огромное девятиярусное сооружение, окрашенное в синий цвет с резным ограждением и колоннами красного цвета. – Ух ты, пещеры Могао! – ответил дух-карп на невысказанный вопрос Хунцзюня. Повелитель мертвецов и его личные стражники спешились. У девятиярусного здания дежурило всего несколько солдат, которые заметили группу приближающихся людей и, вскинув оружие, прокричали: – Кто вы?! Ли Цзинлун немедленно показал свой пропускной жетон, демонстрируя ранг, а Повелитель мертвецов, шелестя развивающимся плащом, взлетел на девятый ярус. – Все, входите, – приказал Повелитель мертвецов, его тон не подразумевал возражения. На девятом ярусе находился величественно сидящий Будда Майтрея, он поместил одну руку на колени, а вторая свешивалась с них. Повелителю мертвецов это место знакомо больше, чем его собственный дом; он держал в руке веревку с привязанной к ней нефритовой табличкой, которая несколько раз покрутилась, выскользнула из руки, очертила дугу и с мерцающим сиянием полетела к плоской ладони Майтреи, а затем со звуком «дзинь» исчезла в ней. – Повелитель мертвецов, – собирался что–то спросить Ли Цзинлун, но тот поднял руку, отдавая всем приказ «помолчать и подняться по деревянной лестнице сбоку». Его стражи расположились под лестницей, а остальным людям пришлось друг за другом подняться на пятый ярус, который на удивление оказался очень высоким в этих пещерах Могао. Подул пронизывающий холодный ветер. Повелитель мертвецов повел всех во внутренний светлый зал: в нём не было ни статуй, ни изваяний, только яркие разноцветные росписи на стенах и путуани на полу. – Как нам вас называть? – спросил Ли Цзинлун. – Я уже давно не могу вспомнить свое имя, – с тяжестью ответил Повелитель мертвецов. – Называйте меня просто Повелителем мертвецов. Садитесь, не стесняйтесь, это святая земля моего клана мертвых. Мо Жигэнь держал на руках потерявшего сознание Лу Сюя. Повелитель мертвецов сказал: – Положи его сюда. Договорив, он указал на место рядом с расписной стеной зала, и Мо Жигэнь положил туда Лу Сюя, а Повелитель мертвецов снял плащ и укрыл его. Посмотрев на настенные рисунки, Ли Цзинлун вспомнил, что им поведала Песчаная змея, и спросил: – Где изображена роспись, с помощью которой Сюаньнюй, Дух поветрия и Повелитель духов поддерживают связь? – Этот ползучий гад не осмелится появиться здесь, – грубо ответил Повелитель мертвецов. – Когда я просыпаюсь от своего сна, то обретаю абсолютный контроль над этим местом. Пока вы находитесь в пещерах Могао, вы в полной безопасности. Ли Цзинлун глубоко вздохнул, внезапно почувствовав сильную усталость. – Если вы такой могущественный, то почему оказались под контролем у тех, кто в подчинении у Повелителя духов? – спросил А–Тай. Повелитель мертвецов повернул голову и посмотрел на Лу Сюя, лежащего рядом с настенным рисунком, – смысл его взгляда был ясен без слов. – Восемнадцать лет назад Белый олень должен был переродиться, чтобы снова защищать людской мир от мрака ночи, – медленно ответил Повелитель мертвецов. – Однако он был осквернён Черным морским змеем Се Юем, который смог лишить его двух душ Хунь и шести душ По, поэтому для перерождения осталось только по одной... Как только эти слова прозвучали, все были шокированы. Это совпало с тем, что ранее предположил Ли Цзинлун, отчего Мо Жигэнь внезапно занервничал, но Ли Цзинлун тут же подал ему знак успокоиться. – Садись, – приказал Повелитель мертвецов, когда увидел, что Хунцзюнь всё ещё рассматривает рисунок. Хунцзюнь взглянул на Повелителя мертвецов, кивнул и принёс путуан, но вместо того, чтобы сесть рядом с Ли Цзинлуном, он уселся рядом с Ашиной Цюном, который сидел ближе всех к выходу. – Иди сюда, – невозмутимо, как и положено высшему духу, Повелитель мертвецов указал на пустое место рядом с Мо Жигэнем. Хунцзюнь на мгновение замолчал, и Повелитель мертвецов продолжил: – Мы с Чун Мином старые знакомые. Ты даже можешь называть меня «дядей». Ты и дома такой непослушный? – Вы…– на этот раз настала очередь Хунцзюна удивиться. – Если вы хотите о чем–нибудь спросить, то спрашивайте. Я, разумеется, отвечу вам, – в голосе Повелителя мертвецов присутствовало величие старшего поколения, и когда Хунцзюнь услышал его, то был вынужден подчиниться и сесть рядом с Мо Жигэнем. Пока он пересаживался, глаза Повелителя мертвецов всё время следили за ним. – Когда Лу Сюй поправится? – спросил Мо Жигэнь. – Может быть, скоро, – медленно ответил Повелитель мертвецов, – а может быть, никогда. Всё будет зависеть от вашего решения. – Что нам нужно сделать?– поняв всё первым, спросил Мо Жигэнь. Повелитель мертвецов не ответил, но Ли Цзинлун перешел к уточнению сути проблемы: – Что случилось с двумя оставшимися душами? Повелитель мертвецов слегка нахмурился. Он скрестил ноги и положил руку на колено, после чего тихо заговорил: – Оставшиеся две Хунь и шесть По стали злыми духами. Всё это началось из–за Се Юя, который всю свою жизнь был одержим желанием воскресить Тяньмо. Прошло уже почти четыреста лет с тех пор, как он выбрался, но за это время истинный Повелитель духов так и не появился... Хунцзюнь предчувствовал, что всё сказанное Повелителем мертвецов будет тесно связано с его жизнью, поэтому, затаив дыхание, внимательно слушал. – …У расы духов на земле Шэньчжоу изначально не было никаких Повелителей, вернее, многие маленькие духи считали ими определенных существ. Например, павшие в бою воины считают таковыми Девятихвостую Небесную лисицу, Куня или Златокрылого Дапэна, а также других могущественных духов-зверей, появившихся в прошлом и обладающих непревзойденной магической силой. Четырех великих духов-зверей часто называли «Повелителями духов», но «Повелитель» отличался от «Князя». Сам Повелитель мертвецов никогда не думал об объединении всех духов на земле Шэньчжоу и установлении какого–либо нового порядка. Вот поэтому в течение многих тысяч лет раса духов была подобна блюду из рыхлого песка. – Но это ведь хорошо, – сказал А–Тай. – Не будет раздора – не будет и разрушений. Ашина Цюн покачал головой и горько усмехнулся. – Раса духов отличается от вас, людей, – неторопливо произнес Повелитель мертвецов. – После десяти сотен лет самосовершенствования процесс получения духовности чрезвычайно труден, поэтому духи-звери очень дорожат своими жизнями и не желают отказываться от уже пройденного. Однако над головами всей расы духов есть тот, кто без сомнения обладает абсолютной властью... Тяньмо. От услышанного у всех гулко «застучали сердца». – Тяньмо появляется из–за злобы и жестокости этого мира, – спокойно сказал Ли Цзинлун. – Он перерождается каждую тысячу лет, но я не понимаю, почему раса духов должна подчиняться его приказам? Разве не проще жить своей собственной жизнью и продолжать совершенствоваться? – Потому раса духов отличается от вас, людей, – ответил Повелитель мертвецов. – За исключением Девятихвостой Небесной лисицы, остальные духи по природе своей не способны выдержать разрушение Тяньмо. Нам не хочется, но мы вынуждены подчиняться. – Почему?! – спросил Хунцзюнь. – Мы можем обсудить этот вопрос подробнее, – пробормотал Повелитель мертвецов, – но потребуется время. Вы уверены, что хотите слушать? Хунцзюнь мгновение колебался, а Ли Цзинлун ответил: – Давайте поговорим об этом позже. Повелитель мертвецов немного подумал, а затем сказал: – Раса духов довольно враждебна: хоть они и обретают человеческие тела с помощью совершенствования, им всё равно трудно избавиться от своей природной кровожадности, укоренившейся в их душах. Однако и люди разные: многие в отчаянных ситуациях проявляют своё невероятное упорство. – Но пока ты всем сердцем стремишься к добру, ты всегда сможешь добиться успеха и стать…– успокаивающе сказал Мо Жигэнь. – Стать кем? – задал встречный вопрос Повелитель мертвецов. – Стать просветленным? Стать буддой? Хунцзюнь поднял глаза на настенные рисунки. Все присутствующие понимали, что именно ставил под сомнение Повелитель мертвецов: хоть все живые существа обладают природой будды, но дух-зверь, достигший такого уровня, перестаёт быть духом. – Тысяча лет – это оборот круга сансары, – добавил Повелитель мертвецов. – Возрождение Тяньмо – это горькая судьба всего сущего. Мы ничего не можем с ней сделать. Даже если мы не хотим подчиняться Тяньмо, мы вынуждены. Но когда Се Юй наведался ко мне двести лет назад, он предложил объединить расу духов с ним в качестве Цзуня, а остальные четыре Повелителя стали бы его помощниками. Тогда перед появлением Тяньмо все духи-звери и бессмертные земли Шэньчжоу объединились бы под его руководством. – Позже его победил и обратил в бегство Чун Мин, – услышав сказанное, вдруг произнёс дух-карп. – Именно, – небрежно ответил Повелитель мертвецов. – Чтобы доказать, что он достоин называться Повелителем духов, Се Юй объявил войну Владыке Дворца Яоцзинь. В том бою оба были серьезно ранены. Феникс был отравлен ядовитым огнём и поклялся больше не вмешиваться в мирские дела, а Се Юй стал лишь «называться» Повелителем расы духов земель Шэньчжоу, но тоже получил глубокие раны, поэтому последние двести лет особых хлопот не причинял. – Примерно до двадцати лет назад… – пробормотал Ли Цзинлун. – Именно, – кивнув, ответил Повелитель мертвецов. – Вообще–то, до возрождения Тяньмо есть ещё более сотни лет, но Се Юй уже заранее нашел ему тело–носителя… Услышав об этом, Мо Жигэнь неосознанно взглянул на Хунцзюня, сердце того внезапно бешено забилось. – Кто это? – спросил Ли Цзинлун. – Я не знаю, – ответил Повелитель мертвецов. – Но очевидно, что это тело находится в его руках. Услышав это, Хунцзюнь почувствовал большое облегчение, а Мо Жигэнь улыбнулся ему и кивнул, показывая, что всё в порядке. Ли Цзинлун увидел это в его глазах и ничего не сказал, а через мгновение снова продолжил разговор: – Почему вы так считаете? – Когда Се Юй явился ко мне во второй раз, – ответил Повелитель мертвецов, – он уже мог контролировать демоническую ци и свободно уничтожать с её помощью других духов. Девятихвостая Небесная лисица добровольно сдалась ему, и многие кланы духов последовали его примеру. – Но ему не удалось подчинить тебя, – посмотрел на него Ашина Цюн. – По возрасту среди всех духов земли Шэньчжоу, не считая трёх Священномудрых дворца Яоцзинь и Божественного Куня из Северного моря, я самый старший, – презрительно сказал Повелитель мертвецов. – Се Юй просто змей, который не практиковался уже более пятисот лет. Что он может мне сделать? Ли Цзинлун мгновенно вспомнил о человеке с черной повязкой на глазах, имя которого «Божественный Кунь». В его разуме закрутились мысли о том, что они с Хунцзюнем были вовлечены в какие–то сложные распри расы духов. Казалось, что всё происходит, как само собой разумеющееся, но где–то под этим бурлили скрытые потоки. Насколько же у этих великих духов–зверей всё просчитано? Когда умерла Девятихвостая лиса, появился Златокрылый Дапэн, а затем и Божественный Кунь, которые тщательно расспрашивали о «мертвом теле» лисицы и «душах Хунь и По». До сих пор он этого не понимал, сколько бы не думал, поэтому хотел при следующей встрече попросить объяснений. Однако теперь всё произошедшее стало очевидным. Не сумев подчинить себе Повелителя мертвецов, Се Юй захватил душу Белого оленя и последние десять лет при помощи демонической ци многократно истощал его оставшиеся две Хунь и шесть По, постепенно разрушая их, а затем, после множества перипетий, смог пробраться в Царство снов Повелителя мертвецов и Лю Фэя, добившись тем самым контроля над ними. – В конце концов, между вами и Се Юем непременно произойдет битва,– Повелитель мертвецов на мгновение задумался, затем отчетливо продолжил: – Независимо от того, когда и где она произойдет, я поведу свою армию на Центральные равнины, чтобы воздать ненависть Лю Фэя всем его врагам... Всех мастеров по изгнанию демонов, прошу простить меня заранее. Хотя он просил «прощения», слова Повелителя мертвецов не терпели возражения. Глубоко внутри себя Ли Цзинлун горько улыбнулся: «Даже если я не прощу, как смогу остановить?» – Итак, как мне вернуть Лу Сюю сущность Белого оленя? – наконец спросил Мо Жигэнь. Он взял оленьи рога, лежавшие у него под рукой; хоть Хунцзюнь их отрубил, они всё ещё были чёрными как смоль. – Вы отсекли ему рога, и его магическая сила была потеряна. Когда он проснется, вы должны попытаться изгнать демоническую ци из его тела, – ответил Повелитель мертвецов. – Насколько мне известно, в этом мире для этого существует лишь два способа: первый – это использовать синьдэн, чтобы тщательно осветить им его души Хунь; второй – объединить все шесть видов оружия Будун Мин–вана в одно и пронзить его сердце. Все посмотрели на Ли Цзинлуна. – Использовать Синьдэн? Если я могу как-то помочь, то не откажу, но что именно мне нужно сделать? – спросил слегка польщённый Ли Цзинлун. – Насколько крепка твоя дружба с Белым оленем? Готов ли ты жить и умереть вместе с ним? – со всей серьезностью спросил Повелитель мертвецов. Ли Цзинлун потерял дар речи и по какой-то причине неосознанно посмотрел сначала на Мо Жигэня, а затем на Хунцзюня. – Дружба? – переспросил Мо Жигэнь. – Если хочешь осветить его душу, то нужно использовать Синьдэн, полностью доверяя ему, так же как и он тебе, – ответил Повелитель мертвецов. – Демоническая ци загрязняет его основу, остаётся лишь... Человеческие эмоции рождаются из желаний, желания рождаются из помыслов, помыслы рождаются из кшаны, которая и движет мироздание… Неудовлетворенные желания и стремления порождают враждебность, которая накапливается глубоко внутри и превращается в наваждение. Если ты хочешь помочь избавиться от наваждения, ты должен передать свои семь эмоций и шесть желаний, а затем использовать свой Синьдэн, чтобы удалить всю враждебность из его семи эмоций и шести желаний. – … – Мо Жигэнь. – … – Ли Цзинлун. А–Тай и Ашина Цюн посмотрели друг на друга. – С этим справится будет немного сложно, – сказал А–тай. – Я не совсем понимаю, что вы имеете в виду? – спросил Хунцзюнь. – Счастье, гнев, печаль, страх, любовь, ненависть и вожделение, – пояснил Повелитель мертвецов. – Это семь эмоций, а к желаниям относятся: желание создания облика, желание обладать величием и манерами, желание искусно изъяснятся, желание уметь хитрить и плотское желание. Если вы хотите спасти его из снисхождения, то ничего не получится: вы не сможете отыскать причину произошедшего. Пока он не проснется, вам не удастся соединить свои семь эмоций и шесть желаний, ты не высвободишь свой Синьдэн, а значит не сможешь очистить его. На какое–то мгновение выражения лиц у всех стали очень странными, а Ли Цзинлун и Мо Жигэнь посмотрели друг на друга с легким замешательством в глазах. – О, то есть нужно найти эти зараженные места? – спросил Хунцзюнь. – Это значит, что Чжанши нужно подождать, пока он проснется, – ответил дух–карп рядом с ним, – потом он должен полюбить его, разозлиться на него, беспокоиться о нем, испугаться за него, возненавидеть его и сделать счастливым, а затем захотеть с ним… – Стой, стой, стой! – одновременно закричали Ли Цзинлун и Мо Жигэнь. – … – Хунцзюнь. – … Захотеть полюбить его с первого взгляда, – уже трещал без умолку дух–карп. – Должен быть одержим его внешностью, каждым его движением, каждым его словом, желать прикосновений к его стройному телу и в конце концов сделать «это» с ним. – Заткнись! – взревел Ли Цзинлун. А–Тай и Ашина Цюн разразились звонким смехом, а Мо Жигэнь едва не сошёл с ума. – Прости, Мо Жигэнь, – смеялся А–Тай. – Мне следует переживать за тебя, но это слишком смешно… – Невозможно! – противился Ли Цзинлун. – Повелитель мертвецов, я уничтожил многих… духов. Даже когда я разбудил вас Мечом Мудрости, я никогда не касался семи эмоций и шести желаний… – Мастер по изгнанию демонов, теперь демоническая ци циркулирует не просто в его теле, а в его душах По, это совершенно другое, – ответил Повелитель мертвецов. Хунцзюнь просто не мог в это поверить, это было слишком невероятно. – А для того чтобы уничтожить Тяньмо… – снова сказал Хунцзюнь, – тоже нужно любить его и прикасаться к нему, или что там ещё? – Хватит уже болтать… – горестно простонал Ли Цзинлун. – Помимо этого, можно использовать шесть магических оружий Будун Мин–вана и уничтожить демоническое семя его стрелой, чтобы оно рассеялось по жилам неба и земли, – ответил Повелитель мертвецов. – Однако душа Белого оленя переполнена тьмой, и если вы готовы убить его, то естественно всему этому наступит конец. Услышав это, все снова посмотрели на Лу Сюя, который в одиночестве лежал возле расписанной стены и выглядел очень несчастно. – Мне больше нечего добавить, – сказал Повелитель мертвецов. – Только вам решать, как поступить. В конце концов он встал и ушел. – Повелитель мертвецов действительно ужасающий, – положив руку на лоб, сказал А–Тай. – Одним махом разбил и поменял местами две пары из нашего Отдела изгоняющих демонов. Хунцзюнь, не хочешь ли ты принять в свою семью этого почтенного принца? – Что ты такое говоришь, А–Тай! – возмутился Хунцзюнь. – Я согласен! – поднял обе руки вверх дух–карп. – … – Ли Цзинлун. Мо Жигэнь посмотрел на него, чувствуя головокружение, и через мгновение сказал: – Это невозможно. – Может быть, я смогу временно передать Синьдэн тебе? – ответил Ли Цзинлун. Ашина Цюн так смеялся, что едва мог стоять прямо. Хунцзюнь посмотрел на Лу Сюя, чувствуя одновременно печаль и беспомощность, а когда почему–то вспомнил слова ранее сказанные духом–карпом, почувствовал себя ещё и немного неловко. Он не мог не посмотреть на Ли Цзинлуна, а затем подумал, что у Лу Сюя с раннего детства не хватало душ и у него сразу же защипало в носу. – Я не могу ничего дать, – сказал Хунцзюнь. – У меня есть только то, что нужно извлечь. – Сначала мне нужно успокоиться, – сказал Мо Жигэнь. – Должен быть другой способ… Обязательно должен быть. Мо Жигэнь глубоко вздохнул, встал и вышел из зала. Остальные тоже извинились и разошлись, оставив Хунцзюня и Ли Цзинлуна сидеть друг напротив друга. – Это… Хунцзюнь? – спросил Ли Цзинлун. Выражение его лица изменилось, когда он увидел, что Хунцзюнь сидит напротив со смешанными эмоциями и переживаниями. Наблюдая за ним, он наклонился, подтянул его путуан к себе и уже хотел объясниться, но Хунцзюнь выглядел слишком рассеянным, размышляя о словах Повелителя мертвецов. Этот великий дух, проживший более тысячи лет, знал слишком много тайн человеческого мира. – Я тоже пойду прогуляться,– сказал Хунцзюнь. – А ты… хорошенько подумай об этом. Сказав это, он тоже развернулся и вышел, оставив обомлевшего Ли Цзинлуна одного. Дух–карп, прислонившийся к двери и воровато кидавший взгляд на Ли Цзинлуна, пробормотал: – Я тоже... Пойду подышу свежим воздухом. – До тебя вообще никому нет дела! – не мог больше этого выносить Ли Цзинлун.