Детские глаза

Вся толпа быстро дошла до комбината Дазая и заперли дверь изнутри, на всякий случай. Всё это время Ацуши прижимался к Акутагаве, не желая отпускать его ни на секунду. Гин уговаривала его отпустить Рюноске, успокаивала, молвила что все хорошо и пыталась погладить по голове, но мальчик не давал к себе прикоснуться. В итоге, старший брат привлёк внимание сестры и медленно покачал головой. — Пускай. — процедил тот, даже не думая ругать Ацуши за столь необдуманный и глупый поступок. Дазай, Чуя и Элис стояли рядом друг с другом в конце комнаты, наблюдая за поведением этих трёх. Чуя даже не знал, что Акутагава может быть таким… добрым? Нет, это нельзя было назвать добротой, скорее привязанностью и что-то ещё. Осаму же наблюдал больше за Ацуши, изредка бросая взгляд на своё ученика. Когда Акутагавы немного успокоили Накаджиму, Рюноске посмотрел на своего учителя. Взгляд устремился прямо в шоколадные глаза, и у парня перехватило дух от накатившего ужаса и паники. Он в буквальном смысле позабыл как дышать. Юноша пытался успокоиться, но ужасный кашель вывел его из равновесия и он долго не мог откашляться. Подобная реакция была больше из-за нервов. Только сейчас черноволосый осознал, насколько Ацуши был близок к смерти. Сейчас, он даже не думал о своей жизни. То, что с ним ничего ужасного не сделают — ясное дело. Но мальчик… Больше всего на свете Рюноске не хотел, чтобы Дазай узнал о Ацуши. Тот немедля расскажет всё Мори, потому что является его правой рукой. В первую очередь, «молчаливый пёс» боялся за жизнь этого ребёнка, а уже потом за свою. Выйти рассказать всю правду парням и Элис набралась храбрости Гин. Пока Рюноске успокаивался, она медленно вышла вперёд на несколько шагов от брата и мальчика, закрывая их своим силуэтом. Девушка аккуратно начала рассказ, но сама она немного знала о встрече Акутагавы в виде пса и Ацуши, поэтому неохотно, Рюноске присоединился к объяснению. Накаджима же прятался за спиной парня, пытаясь взять того за бледную руку. Брат с сестрой боялись что всю эту историю услышит Ацуши. Они хотели увести его вместе с Элис, но он не за что не отойдёт от Рюноске. Им оставалось только надеяться, что сейчас его маленький, уставший ум не поймёт о чем они. Так, в принципе, и случилось. Услышав полный рассказ, Дазай поменялся в лице, и уже по другому смотрел на своего ученика. Пока Чуя прибывал в неком шоке от информации, шатен медленно подошёл к Акутагавам. Оба заметно напряглись, выпрямились и закрывали собой Ацуши. Осаму, легким жестом руки приказал им отойти. Они не хотели, но отошли. Очень медленно, неуверенно, но им пришлось, иначе будет хуже. Мальчик испуганными глазами смотрел на Дазая, как он садится пред ним на корточки. Минуту парень рассматривал его, а потом улыбнулся. — С-скумбрия… — ошарашено начал Чуя, — ты его только больше напугаешь. Что тут говорить, ты нас всех уже пугаешь! Тем более, это ребёнок! Помнишь, Рюноске с Гин тоже были детьми, когда ты, — он ткнул пальцем в шатена, который развернулся к нему лицом, — привёл их в мафию. А Кью? Он ведь тоже ребёнок! Когда я только пришёл в мафию, ему было даже меньше, чем Ацуши! Накахара встал на защиту Ацуши, Рюноске и Гин, сам от себя этого не ожидая.  — Что ты орешь как бабка старая на супруга? — в своей идиотской манере спросил Осаму, и протянул забинтованную руку к голове Ацуши. Мальчика пробило в мелкую дрожь и зажмурил глаза, но затем удивленно открыл их и посмотрел на Дазая. Тот потрепал мальца по белым волосам. — Ты уж прости, Ацуши, что напугал тогда.  — Н-нет. — тихо буркнул Ацуши, слегка надув щеки. Рюноске с Чуей подавились воздухом и думали, как успокаивать шатена, чтобы тот не убил мальчика. Но парень лишь улыбнулся ещё шире от следующих слов. — Потому что вы били Аку-сана. Если бы вас били, вам было бы хорошо?  — А-Ацуши… — вздрогнула Гин, искренне переживая за жизнь мальчика, после этих слов. — Прости меня, я больше так не буду, — по-детски ответил Дазай, протянув свою руку к ребёнку.— пожалуйста? Спустя пять минут молчания, Ацуши протянул ему свою маленькую ручку и неуверенно улыбнулся. — Обещаете? — С рукой на сердце.  Дазай встал с колен, и стал подходить к Акутагаве старшему. Тот вздрогнул от одного лишь взгляда. Но какое его было удивление, когда понял, что Дазай смотрит на него ни как обычно. Это был не тот, привычно холодный взгляд, способный адское пекло превратить в айсберг за секунды, а наоборот. Добрый, полный понимания и некой теплоты взгляд. Таким, брюнет его ещё никогда не видел. — Молодец. — наконец выкинул тот, спустя длившуюся будто целую вечность минуту.  Рюноске понял за что тот хвалит его, хоть для прихода осознания ему потребовалась ещё одна такая же минута. За то, что он не бросил Ацуши. За то, что вернулся за ним и за то, что теперь у него есть хоть какой-то смысл жизни. В добавок, защищая Ацуши, «Расёмон» стал сильнее, ведь раньше он не выдерживал таких ударов от Осаму. Уже сейчас Акутагаву можно было увозить на скорой помощи от переполняющих его эмоций и не до конца ушедшей паники. В какой-то момент он понял, что от всего этого у него скрутило живот, и его сейчас вырвет. Но взяв себя в руки, он не стал подавать виду. — Д-Дазай-сан… спасибо… На этом, ненавистные Дазаем телячие нежности были завершены. Пока Чуя восклицал на счет всей этой ситуацией, а Гин обнимала Ацуши, шатен думал что делать дальше. Одно ему было точно понятно — мальчика нельзя показывать Огаю. Он был бы не так уверен в своей гипотезе, если бы не внешность Ацуши. Особенно глаза… Лишь у одного человека были такие выразительные, двухцветные глаза. Они сразу выдавали их обладателя. Нет, ошибки быть не может, это точно он. Если Дазай узнал мальчишку, то Мори поймет все еще быстрее. Проблема заключалась в Элис, но она делала вид, будто ничего не понимала. Или же, она и в правду не понимает. Осаму сделал пометку у себя в голове разобраться с этим, и как можно скорее. Наконец, в его голове назрел вопрос для Акутагавы. — И что же вы собираетесь с ним делать? На долго себе под опеку взяли? — если бы сейчас они ответили, что скоро найдут ему пристанище, было бы намного проще, по крайней мере Осаму точно. Он искренне надеялся на такой ответ, но понимал что скорее всего, ответ будет обратный желаемому. — Э-э… Ну-у — замялась Гин, обнимая Ацуши и гладя его по голове. — Мы собирается оставить его у себя. — ответил Акутагава. — Серьезно? Рюноске, вы с Гин сами ещё дети! Как вы сможете о нём позаботиться? Бл…— разгневанный Чуя готов был рвать и метать, но вспомнив про детей в комнате, решил воздержаться от нецензурных лексики. — Б… А-а-а! Дазай, скажи им! — Ой, да подожди, истеричка! — отмахнулся Дазай, из-за чего получил подзатыльник. Недовольно воскликнув и потерев больное место, он продолжил. — Только если вы уверены, это большая ответственность. — Мы понимаем. — кивнул Акутагава в ответ. — Тогда у меня к вам только одно предостережение: Ни в коем случае, слышите, даже не думайте показывать его Мори! — оба кивнули. — Это касается и тебя, Элис-сама. Не рассказывай. — Да, знаю-знаю. И не собиралась. — улыбаясь, перебила та. Когда этот вопрос разрешился, Акутагавы вместе с Ацуши собрались домой. Дазай стал что-то делать в своём кабинете, а вот Чуя не желал уходить. Он следил за поведением и движениями Осаму. Когда те трое ушли, Дазай заметил оставшегося. — Выкладывай. — потребовал тот. — Ты о чем? — Не прикидывайся дураком. Я видел как ты смотрел на ребенка, и Элис тоже. Вы оба что-то знаете. И это предупреждение на счет Мори… Зачем? — Дазай не ответил, решив поигнорировать напарника, пока тот сам не уйдет. Но его позиция была непоколебима — Я не уйдту, пока не обьяснишь. С этими словами рыжик подошел к полуоткрытому окну, достал из кармана пальто сигареты с зажигалкой и прикурил одну. Пачку бросил Осаму, и шатен, поймав её взял себе сигарету и положил пачку на стол. — Ладно. — согласился Дазай. — Только рассказ будет долгий. Постояв ещё несколько минут, молча докуривали сигареты, шатен все-таки начал.