***
— Бог с тобой, можешь звать меня Аку. — А-Аку? — Да, так легче?***
« Не уж то?.. » — Накаджима хотел было мотнуть головой, чтобы выбросить этот бред из головы, но вовремя вспомнил про демона и катану. Не успев придумать план как убежать, Ацуши был вжат в стену дома. Он закряхтел от боли, но это лучше чем лежать с перерезанным горлом. Дыхание резко перехватило, Накаджима жадно хватал воздух ртом, пытаясь подавить страх и нарастающую панику. Ему казалось, что если каким-то чудом демон его отпустит, он обмякнет и упадет. Тело было словно вата. Он впился взглядом в глаза демона, изредка переводя его на девочку. — Ч-что я тебе сделал? — осторожно привлек внимание Ацуши. Девочка посмотрела на того, слегка наклонив голову влево. Жуткое зрелище, если учесть что она ещё и не моргает. — У меня приказ. — холодно ответила она хрустальным голосом. — П-почему? — тише прокряхтел Ацуши, потому что демон стал давить на горло. — не надо… Демон резко отступил к девочке, в начале переулка стал виден человеческий силуэт. Увидев его, обладательница демона направилась в ту сторону и стала медленно отдаляться. К Ацуши в ту же минуту направилась чёрная лента. Он вскрикнул от неожиданности, когда та с грохотом врезалась в стену, в миллиметре от лица. Материя обмотала его и закрыла рот, чтобы он не закричал и вёл себя тихо, а его обладатель разговаривал с Кëкой, после чего та всë же удалилась. Ацуши заерзал, пытался выпутаться, но ленты только сильнее сжимали его. Когда стало совсем в тягость шевелиться, он замычал а затем вообще перестал что-либо делать, опустив голову вниз. По переулку эхом разносились глухие звуки шагов. С каждой секундой они все приближалась к парню. Ацуши зажмурился. Ему не хотелось видеть этого человека. Он хотел оказаться дома и искренне сожалел что не поговорил с Дазаем. Если бы он не обижался, а выслушал его, то возможно сейчас не был бы на волоске от смерти. Но, зачем уже сейчас об этом думать? Ничего не изменить… — Ацуши. — окликнул того мужчина. Голос был знакомым, словно из детства. Холодный, но в тоже время с нотками переживания и доброты. Железная хватка лент ослабла, а затем и вовсе исчезла. Как только это произошло, Накаджима сполз на землю, не в силах больше стоять на ногах. Мужчина стал подходить ближе к Ацуши, но тот уже сам вжался в стену дома и испуганными, словно у маленького котенка, глазами, смотрел на мужчину. — Не бойся, я тебе ничего не сделаю. Ты меня помнишь? Тот сел на корточки к Накаджиме, и теперь он может разглядеть лицо человека. Через секунду, Ацуши узнал его. Узнал эти изящные черты лица, холодные, но с неким светом глаза и светлые пряди волос. Мальчик кивнул, а губы мужчины растянулись в еле заметной улыбке. Он резко протянул руку, отчего Ацуши вздрогнул. — Я тебе все объясню, только не здесь. Надо уходить. Но Накаджима не может доверять ему. Он из мафии. И тело все трясет, совладать с ним практически невозможно. Это заметил Акутагава. — Ацуши, пожалуйста, поверь мне. — умолял Акутагава. Ацуши опять поднял на него взгляд, а затем опустил. Как такового выбора у него нет, тем более, если бы не он, Ацуши сейчас был бы мёртв. Осторожно и недоверчиво, Накаджима протянул в ответ руку. Акутагава быстро помог встать парню и потянул за собой. Ацуши покорно шёл сзади мужчины, держа того за руку. Он не знал, куда Акутагава ведёт его, но что-то подсказывало, что он не желает ему зла. И страх с паникой прошёл, только мужчина дотрагивается до него. Таких ощущений чего-то теплого на душе у Накаджимы не было давно. Пока они шли, больше всего внимание Ацуши привлек плащ мафиози. Он был до боли знаком. Все слишком подозрительно складывалось. На что бы не посмотрел студент, он узнавал это, или ему казалось, что когда-то видел. Касается это только Рюноске, как ни странно, что сильно напрягало. По черепной коробке горошинами стучали обрывки воспоминаний, от которых становилось не по себе. Прокручивая все это в голове, Ацуши и не заметил, как они приблизились к дому. Толкнув Накаджиму первым в квартиру, Акутагава огляделся и закрыл дверь на ключ. Рюноске облегченно вздохнул. Он еле успел. Ещё чуть-чуть, и он опять бы лишился любимого человека, но теперь уже навсегда. Ацуши – единственный человек, кроме сестры, которого он искренне любит и боится потерять до дрожи в коленях. Как представит, что Кëка все-таки успела его убить, так тело покрывается мурашками, а ненависть к себе возрастает с бешенной скоростью. Да, он ненавидел себя, за то, что тогда отпустил Ацуши, хоть и понимал, что это необходимо. Акутагава постоянно думал о этом мальчишке: как он живёт, смирился ли с расставанием и простил ли Рюноске? Они ведь все трое были семьёй… У Акутагавы постоянно было такое противное чувство, что они предали Ацуши. Он обернулся и посмотрел на Накаджиму. Тот стоял, чуть ли не трясся от страха, хоть и пытался не подавать виду. Эта попытка стала самой фиговой в его жизни. — Ацуши… — паренек поднял на Акутагаву испуганный взгляд, а слезы уже выступили. Рюноске, быстро стягивая с себя плащ, подошел к Накаджиме и аккуратно заключил в объятиях. — Тихо-тихо, все хорошо. Всë уже позади… — он стал гладить по белым волосам, ощущая их мягкость. Плечи парня подрагивались, он уткнулся носом в плечо мафиози. — С-спасибо… спасибо большое… — всхлипывая каждую минуту Ацуши. Если бы ни этот мафиози, он бы уже умер. — Ч-ш-ш-ш, успокойся. — про себя Акутагава подметил, на сколько Ацуши холодный. Он насквозь промок. — Почему ты убежал? « Откуда он знает? » — подумал про себя Ацуши. Он уже хотел было отстраниться, но, почему то, отпустить этого человека Ацуши было в тягость. Этот приятный запах был ему до боли знаком. Голос с небольшой хрипотцой был не менее приятен для слуха оборотня. Переборов в себе сомнения, парень решился рассказать. — Я… решил поговорить с Дазаем о вас и о том, что вы мне сказали. Про собаку и шрамы. — А он что? — Он разозлился… сильно. Я обиделся на него и решил уйти к другу на ночь. Но, он уехал. — парня снова стало стрясти, и Рюноске опять стал гладить его по голове. Постепенно, дыхание Ацуши выравнивалось, вместе с сердцебиением. — Ясно. — вздохнул Акутагава. — Давай, сегодня ты останешься у меня, а завтра решим что делать. — Хорошо. — Рюноске отстранился и уже хотел идти за теплыми вещами для Ацуши, когда тот схватил его за руку. — В-вы же мне расскажите правду? Пожалуйста, я хочу её знать. Акутагава повернулся и удивленно посмотрел на него. У Ацуши были всë такие же красивые, полные света и жизни глаза, в которых хотелось нырнуть с головой и утонуть. Как хорошо, что ни глаза, ни он сам, сильно не изменился. Такой же добрый, наивный. Только он уже не малыш, а юноша. Очень красивый юноша. Смотря на него, Рюноске не мог сдержать улыбки, а теплое чувство в груди било ключом. — Конечно, только позже. Сейчас тебя надо согреть, а то заболеешь. На том они и порешали. Акутагава отдал парню теплую домашнюю одежду, полотенце и послал в душ греться. Примерно через полчаса они оба сидели на кухне. Рюноске гремел посудой, а Ацуши, словно котëнок, осматривал помещение. Хотя, он должен помнить хоть что-то, ведь Акутагава за все эти годы так и не сменил место жительства. Только сестра съехала от него в свою квартиру, когда выросла. Ацуши встал из-за стола и пошел смотреть остальную квартиру. Больше всего его внимания привлекала гостиная, куда он собственно и отправился. Диван, телевизор, книжные полки. Ничего необычного, как и во всех других квартирах. Он уже хотел уходить, как увидел на тумбе, стоящей около окна фото в рамке. Подойдя ближе и взяв её в руки, он понял что это не фото, а рисунок. Его рисунок. Нарисован детскими цветными карандашами. В основном там были какие-то каракули, но Ацуши все-таки смог различить в них трех людей. Один был с длинными чёрными волосами и маской на лице, второй стоял по середине, самый маленький, с белыми волосами, и держал двух взрослых за руки. Третий был выше всех, худой, в чёрном плаще и с белыми прядями в лица. « Акутагава… Девушка, его сестра. А по середине…Я? Я жил здесь.. Жил с ними. И человек, которым забрал меня из того заброшенного дома Акутагава… Аку-сан. ». Кусочки пазла сложились в единую картину и Ацуши всë понял. Он много не помнил, потому что был мал тогда, но какие-то яркие моменты он все же припомнил. От этих радостных воспоминаний хотелось плакать. — Ацуши, — позвал того Рюноске. Ацуши быстро поставил рисунок в раме обратно и пошел обратно на кухню. Придя туда, он захотел кое-что проверить, чтобы удостоверится в своих догадках и воспоминаниях. Рюноске сидел за столом и пил чай, когда услышал от парня следующие: — Аку-сан, я хотел кое-что спросить. — от удивления Акутагава подавился чаем. — Ой, простите, я не хотел! — Ничего, — откашлявшись, ответил Акутагава. — садись, отвечу на все твои вопросы. Накаджима послушно сел. Им предстояло о многом поговорить и разобраться.