Красная нить судьбы. Часть 3. Дождались...

             — Што нам стоит дом построить? — пропел Лаимм, раскладывая слоями по глубокой стеклянной таре картошку, бекон, смесь из сливок, сметаны и мелко натёртого сыра. — Мы кирпичик на кирпичик, и помажем всё цементом! — залив первый слой смесью, он расправил всё ложкой и довольно закивал.       Наблюдающий за ним Хестан потягивал кофеёк, даже не думая отрывать своего любимку от дел. Тут помимо Лаиммки ещё топтались Агел и Кристан, заканчивая приготовления. До начала праздника оставалось буквально несколько часов, а стол уже ломился от всевозможных яств. Там и пироги, и пирожки с различными начинками. Одних салатов только десяток видов. Всяческие нарезки, начиная от простых мясных и заканчивая рыбными шедеврами. Там и запечённая картошка с зеленью. Мясо с овощами. Не обошлось без запечённой курицы, чей сок так и блестел в свете ламп — пока никто не видел, Волкан позволил себе наглую наглость и спёр одну ножку, сожрав вместе с костями. Иллиан, поддавшись на уговоры мужа, постряпал оладий. Кристан вновь блеснул мастерством, творя с блинами что-то с чем-то: мало того, что сделал их с начинками, так ещё и что-то типа торта захреначил. Хестан задался вопросом: кто всё это сожрёт и куда будут прятать оставшееся?       Хестан бы на тему «куда девать еду» размышлял дольше, если бы Лаимм вдруг не принялся хныкать и вытирать слёзки кулачками.       — Э, Пиражунь, ты чего? — Хестан тут же поднялся, оставив кружку.       Пока демон не поднялся, привлекая внимание, Кристан и Агел не обернулись бы.       — Я нитиво не успеваю, — тихо пожаловался Лаимм, шмыгнув носом.       — В смысле? — не понял Хестан, озадачено изгибая брови.       — Праздник скоро, а я вот! — Лаимм махнул рукой перед собой, демонстрируя неготовые блюда. — Нитиво не успеваю! — и он снова принялся шмыгать носом.       — А ну-ка! — оттолкнув Хестана, Агел с суровым выражением лица сцапал эльфёнка за руку и потянул за собой, выходя в зал. — Это, по-твоему, ничего не готово?! — он упёр кулаки в бока, а шляющийся по залу народ замер.       — Не успеваю! — Лаимм от волнения не сдержал чувства и пустил четыре ручья слёз с соплями.       В зале повисла тишина, и так молчали, а тут совсем. Замолк даже Лаимм, когда несколько пар глаз на него уставилось с желанием понять, что вообще происходит и по какому поводу паника.       — Мапуличка, нам низя нервничать! — сведя бровки к переносице и воинственно сжав кулачки, заявил Кристан. Правда из-за растрёпанных волос, милого фартучка и лопатки в руках страшным он нисколько не казался.       — Вот-вот, — Агел погрозил хихикнувшему Лаимму пальцем. — Вот не слопаем, куда ты всё денешь?       — В глаза, уши, нос и жопу затолкаю! — заявил Лаимм, надув хомячьи щёки.       В зале опять повисла тишина. Само собой, никто не верил, что солнечный Пирожочек так сделает. Не сделает же?..       — Может, не надо? — опасливо шепнул Хестан.       — Маненько! — в ответ шепнул Лаимм и сделал круглые глаза, а потом как заорёт: — скоро ёлька, скоро новый год!       Под пристальным наблюдением семьи и друзей Лаимм вернулся на кухню, привычно загрохотав посудой.       — Наш Лаимм непобедим! — вздохнул Агел. — Как ни хрена я не понимал, так ни хрена и не понимаю. Это у него само собой происходит или чего?       — Хороший вопрос, — кашлянул Хэльмир, усиленно делая вид, что во рту у него нет куска мяса. Лучше бы молчал, а то супруг так уставился, что даже страшно стало: побьёт или нет? А если побьёт, за что конкретно? За то, что разговаривает с набитым ртом? За то, что не по времени есть начал? За то, что ляпнул что-то не то? Хотелось бы знать причину.       — Просто Лаимм переживает, — вступился за друга Сяо. — Не ругайте его! А то я вас ругать буду! — и он погрозил пальчиком. Смешной пухляш…       — Никто его не ругал, — отозвался Иллиан. — Просто мапуличка раньше времени распереживался. Так! — он подпрыгнул на месте и ускакал на кухню, где стояла плошка с оставшейся смесью для оладий.       Облизнувшийся Рэйкс прокрался следом и осторожно приоткрыв дверь, заглянул в щёлочку. То, что он был доволен, ничего не сказать. Вот только короткое платье… хотя, какое платье? Это же футболка, которая на размера три была Иллиану велика, отчего казалась платьем. А ещё плечо так сексуально выглядывало в растянутый ворот, что к нему хотелось приникнуть губами. А потом сжать животик, только не сильно, положить голову на плечо да поцеловать в шею. Прижаться поплотнее и наслаждаться, как любимый занимается готовкой. Вот только сомнительно, что хоть кто-то его подпустит к супругу, включая самого супруга.       Иллиан готовить как не любил, так и не полюбил. Немного пересиливал себя ради Рэйкса. Иногда даже казалось, что ему это нравится. Но всё-таки нет. И он не до конца понимал все эти нежности на кухне, когда лезут обниматься. Неудобно же! Как Лаимм всё это терпит, даже интересно. Отвлекают всячески, а хочется быстрее закончить. Но, с другой стороны, приятное внимание. Но отвлекает!       Хестан вернулся на своё место, подтянув кружку с недопитым кофе. Любимка полностью ушёл в работу, доделывая последнее блюдо. На своего Кисичку он смущённо косился и слал поцелуйчики. Наверное, чтобы задобрить за свой срыв и не получить по попе. Поэтому Хестан поцелуи слал в ответ, надеясь, что любимка больше плакать не будет. А то чего это, истерики да в такой праздник.       — Я не буду больше плакать! — громко зашептал Лаимм, ставя перед мужем тарелку с бутербродами. — Честно-честно!       — Не обещай того, чего не сдержишь, — крякнул Агел.       — Ся как дам ладошкой! — пригрозил Лаимм, на что ангел показал ему язык, оттопырив левое нижнее веко. — У-у-у! Агуркин! Как дам по жопени!       — Не дотянешься! — рассмеялся Агел.       — Ну сё! — подпрыгнув на месте, Лаимм схватил веник и кинулся на ангела.       — Ты же сказал ладошкой! — завопил Агел, выскакивая из кухни.       — Ся как дам! — заголосил Лаимм, шустро догоняя более длинноногого ангела.       Народ в зале опять оборвал разговоры. Кентрис, что не удивительно, в очередной раз принялся громко и весело ржать: что не день, то представления. Олимп немного сомневался, что стоит смеяться над друзьями, но от хохота мужа всё же растянул губы в улыбке. Да и как тут не веселиться, если такое веселье! Забавно, что Агел, который больше Лаимма — тут, скорее, выше — но реально опасается попасть под карающую длань. Хэльмира от того, чтобы кинуться на защиту любимого, удерживал только отец. Хестан на бегалки парней смотрел со скептицизмом. Ну и лёгким желанием дать Пиражуне по «булочкам».       — Если твой побьёт моего, я тебе потом всё выскажу, — тихо проговорил Хэльмир, склонившись к отцу.       — Сынок, — Хестан красноречиво положил руку на его плечо, легонько приобнимая, — можешь начинать прямо сейчас! — великодушно разрешил он, и так же тихо добавил: — всё равно меня ничего не пугает так, как гнев моего Пиражуни. К слову, в прошлый раз он и тебя побил, — как бы между прочим добавил Хестан, и Хэльмир раздражённо скрипнул зубами. — Пиражуня! — строго прикрикнул он, когда тот пытался промчать мимо.       — Тиво? — Лаимм тут же сделал невинную мордашку, хлопая ресничками. — А я тиво? А я нитиво! Я просто я! Я тут мимо крокодил! — и он посеменил на кухню, сделав огромные глаза.       — Как он это делает? — пробормотал Агел, пытаясь сделать такие же глазищи.       — Перестань, — взмолился Хэльмир.       — Чего не так?       — А если они выпадут?!       — Походу, у тебя мозг на тренировках выпал, — крякнул Хестан.       — А давай ты пойдёшь следить за своим Пирожком и отстанешь от нас? — сдержанно выдавил Хэльмир, опасаясь, что сейчас взорвётся.       — Хорошая идея! — согласился Хестан и, прежде чем утопать к любимке, растрепал старшему сыну волосы.       На действия отца Хэльмир подозрительно сощурился, но тот уже повернулся к нему спиной. Ни разу в жизни он не делал что-то такого, как приобнять за плечи, и растрепать волосы. Для Хэльмира это в принципе ничего не значило, но факт того, что отец это сделал, оставался фактом. Причём непонятным. Во всех смыслах. С одной стороны, отцовской внимание, а с другой — на кой хер оно сдалось сейчас? Хэльмир не думал о том, что сейчас это необходимо. Жили же до всех этих семейных уз и отношений. Так чего теперь меняться? Нет, Хэльмир прекрасно понимал, что изменения начались давно и продолжаются до сих пор. Но всё-таки поведение отца в этом жесте заставило его насторожиться.       — Да перестань ты так реагировать, — Агел пальцем стукнул парня по носу, отчего тот так и подпрыгнул, не ожидая подставы.       — Как? — Хэльмир насупился, но тут же расслабился, когда Агел прижался к его груди, положив голову на плечо. — Нормально всё!       — То-то ты напрягся, — хмыкнул Агел. — Хестан заново учится быть отцом. Дай ему скидку.       — Если так подумать, то мне отцом он не был, — в глазах Хэльмира сверкнула и потухла обида.       — Будешь вести себя как ребёнок, не вылезешь из пелёнок! — в самое ухо шепнул Волкан и громко запыхтел.       — Я же не Маркус, — тихо прорычал Хэльмир, борясь с желанием врезать волку по морде кулаком.       — И чаво? — не понял Волкан, делая круглые глаза.       — И ни куя, — огрызнулся Хэльмир.       — У нас же праздник, — напомнил Карас.       — И чаво? — повторил свой вопрос Волкан, повернувшись к жеребцу.       — И таво! — Тим хлопнул товарища по носу сверху. — Не приставай к молодёжи, а то они нервные все какие-то!       — А ты как будто старик, — заржал Вэйлан, покачиваясь на стуле.       — Постарше вас буду, — фыркнул Тим и показал язык смеющемуся Айкену, и получил в ответ такой же жест.       — Постарше, ага, — покачал головой Хэльмир.       — Карас прав: у нас праздник! Так что прекращайте вести себя как унылые какашки! — выпрямившись, Агел упёр руки в бока.       — Надо быть весёлыми какашульками! — радостно объявил Лаимм, таща из кухни крутящиеся подставки с тортами. — Литучие тортелки! Уи-и-и-и! — брякнув ими о стол, он улыбнулся широченной улыбкой, упёр кулачки в бока, прогнулся в спине и как заржёт на весь зал.       — Что происходит? — непонятно у кого спросил Иллиан.       — Так-то это ты с ним на кухне был, а не мы, — кашлянул Карас.       — Я тоже был, — Кристан ткнул в себя пальчиком. — И тоже ничего не понял!       — У меня же там кусняшка! — подпрыгнув, Лаимм торпедой унёсся на кухню.       — Чего у него там ещё? — Вэйлан даже качаться перестал.       — Запеканка в духовке, — вздохнул Хестан, скрываясь за дверью.       — Сумасшедший дом, — пробормотал Агел и тут же сжал губы, когда стал объектом для созерцания собравшихся в зале.       — Каждый по-своему с ума сходит, — пожал плечами Рэйкс.       — Ага, и ты тут главный маньяк, — скептически произнёс Иллиан.       — Так, вы друг друга стоите, — как бы между прочим сказал Кристан.       — Это ещё чего? — Иллиан тут же скрестил руки на груди, смотря на младшего брата с недовольством.       — Да как возьмёшься за свои картины, так и не подходи к тебе, а то ещё кисточку в глаз воткнёшь, — Кристан развёл руками.       Иллиан только открыл рот, чтобы с возмущением повозмущаться и опровергнуть эту ложь, как его перебил весёлый хохот Кентриса. Этому что ни скажи, лишь бы поржать. Вэйлан от такого очередного неожиданного поворота событий не удержался и с тихим вскриком грохнулся на спину. Карас в мгновении ока оказался рядом, помогая любимому подняться.       — Ничего же у нас спокойно не проходит, — себе под нос пробубнил Маркус.       — Кисичка, я сейчас тартинку нарежу режиком, а ты его туда отнесёшь! — быстро проговорил Лаимм, нарезая сметанковый торт.       Хестан согласно агакнул, и они оба уставились в сторону столовой, где ржал Кентрис.       — Сё ржёт и ржёт! Хахатунчик! Он припадочный, что ли? — Лаимм вопросительно уставился на Хестана.       — Знаешь, Пиражунь, вот кто бы говорил, — рассмеялся тот. — Он просто любит веселиться, а получается это редко. Тут же, что ни день, то как серия сериала. А ты и сам не всегда понятно, по какой причине начинаешь странности творить.       — Кисичка! Я тебе сейчас ладошечкой-то как дам! Вот етой вот! — Лаимм ткнул пальцем левой руки на ладонь правой руки, с мега важнецким видом покивав.       — А мне станет больно, и я обидюсь, — заявил Хестан. — Сина обидюсь! Не буду больше лошадок покупать!       — Ща точно вмажу, — с лицом типа «кирпич» сказал Лаимм. — Ишь он! — и погрозил кулачком.       — Опять спросишь, чем пахнет? — расхохотался Хестан, чуть не рухнув со стула.       — Ся стукну! — Лаимм грозно-грозно потряс рукой.       Сделав вселенски обиженную моську, Хестан, копируя любимку, выпятил нижнюю губу и шмыгнул носом. Получилось не так как у Лаимма, что и понятно, но подействовало должным образам.       — Ну, Кисичка! — виновато хихикнул Лаимм, присеменив к нему и забравшись на колени. — Ну не злися! Я тебя и таким люблю!       — Каким «таким»? — озадачился Хестан.       — Вредненьким!       — Ну всё!       Лаимм заголосил на весь дом, что и так писить хочет, а злодейский злодей на него с щекотайкой набросился. Вот только Хестан был неумолим и наказывал своего Пирожочка самой карательной карой.       — А переживал, что не успевает, — сказал Маркус, прижав к себе тихо смеющегося Кристана.       — Это же Лаимм, — сказал Иллиан таким тоном, будто этим всё сказано.       — Не Лаиммка, а Лимонка! — гоготнул Агел.       — Сказал Агурка, — хихикнул Кристан и был удостоен красноречивым взглядом ангела под громоподобный ржач Кентриса, который определённо смеялся истерически, не в силах заткнуться.