Красная нить судьбы. Часть 3. Дождались...

             Лаимм волновался. Сильно волновался. Доделав последнее, он не знал, куда себя деть до нужного времени. Его потряхивало, и даже наставления Агела, что так себя вести нельзя, ибо отразится на малыше, его не останавливало. Лаимм носился туда-сюда, пока не завопил на весь дом:       — У меня пыщик на носу вскочил! — и брякнулся на пол его выдавливать.       — Нельзя! — крикнул Кристан, кидаясь к мапуле, но тот уже выдавил. — Вот, теперь нос красный! Их нельзя выдавливать!       — Каво? — Лаимм сделал идеально круглые глаза.       — Пыщики!       — Патиму низя?       — Патамушта! — рыкнул Кристан, роясь в нижних ящиках шкафа, откуда достал макияжные принадлежности. — Сейчас замажем!       Агел ткнул в себя пальцем, как бы намекая, что он мог бы и исцелить и никакой нужды в гриме не было. Но нет, разнервничавшиеся мальчишки увлечённо мазюкали друг друга пудрой, помадой, тенями и чем-то ещё. А тут к ним подлезли Сяо с Вэйланом, и шума стало больше.       — Чего ты в себя пальцем тычешь? — спросил Хэльмир, кладя ладонь на его талию.       — Хотел предложить помочь с ранкой, но они чего-то уже сами там увлеклись. Волнительная суматоха!       — Только не говори, что хочешь присоединиться, — пробормотал Хэльмир, смотря, как на боевую раскраску подходят Олимп и Айкен.       — Хорошая идея! — хлопнув в ладоши, Агел толкнул парня бедром и подошёл к маленькой толпе плодоносящих.       Хэльмир тихо выругался на свой длинный язык и сел за стол, как остальные доминанты, косящиеся на своих половинок. Волкан всё порывался подскочить и посмотреть поближе, чего там рисуют на мордочке его Кексика, но Тим его постоянно одёргивал, прямым текстом говоря, что не стоит влезать в дела плодоносящих, а то есть там один Пирожочек, который может покарать своей карающей дланью. На что Волкан ворчал, что это не честно — скрывать от него, что они там делают.       — Давай подглядим?       Маркус, который также неотрывно следил за своим любимкой, даже не сразу понял, кто и что ему в ухо прошептал, пока наклонившийся поближе Волкан не принялся пыхтеть.       — За кем и зачем? — вздохнул Маркус, покосившись на волка.       — За нашими, чтобы они от нас ничего не скрывали! Вдруг у них там заговор!       — Игрушковый? — посмеиваясь, спросил Карас и вытянулся по струнке, уставившись на сидящего напротив него Рэйкса, который в ответ на его вопрос постучал пальцем по виску, намекая на его умственные способности.       — Ты думаешь, что это шутка, да? — прищурившись, спросил Волкан, пододвигаясь к жеребцу. — Но это не шутка! — на его пылкий шёпот глаза округлил даже Кентрис, а Маркус свои закатил, хлопнув по щеке. — Как думаешь, почему у наших миленьких плодоносяшек столько игрушечек?       Агел хотел было вставить свои «пять копеек» по поводу того, что лично у него игрушек практически нет — пара штук всего, и то подарены Лаиммом: связанные вместе маленькие ангел и демон. Вот только Иллиан закрыл ему рот рукой: не выдавать же себя, что они закончили, а теперь нагло подслухивают. Сяо от поднятой темы был в «восторге». Он-то понадеялся, что муж любимый эту тему больше никогда не поднимет, но не тут-то было.       — Потому что они им нравятся, — сказал Карас, дав самый логичный ответ.       — Вот именно! — выдохнул Волкан. — Они же такие миленько-мягонькие! Так и хочется потискать! Лечь с ними в обнимку! А что потом?!       — Чего? Когда надоедят, в утиль или дальний угол? — предположил Карас, осторожно оборачиваясь на волка.       — Нет! — громко рыкнул Волкан. — Измена!       — Изменская! — хихикнул Лаимм.       — Волчишка! — сжимая кулачок, прорычал Сяо, и тот, осёкшись, замолчал с видом, что ничего такого и не говорил.       — Какая нахрен измена? — не понял Карас. — С игрушкой, что ли?       — Да! — заговорщицки шепнул Волкан.       — Я потерял ход мысли… — пробормотал Карас. — А смысл-то какой?!       — Нет в этом смысла, — вздохнул Хестан, поглядывая на зажавшего обеими руками рот Кентриса. А этому только бы поржать…       От происходящего Кентрис был в дичайшем восторге. Мало того, что праздник встречают по-нормальному, в кругу друзей и семьи, с беременными плодоносящими — идеальный подарок! — так, а сверху смешат, не переставая: рот уже лыбиться устал. А Волкан всё продолжал вещать о каком-то страшнецком игрушковом заговоре, что направлен на порабощение плодоносящих, чтобы те изменяли своим доминантам. Кентрис чуть со своего мягкого кресла-мешка не брякнулся. У Олимпа игрушек мало, а когда-то было куча, что ставить некуда — в итоге половину раздарили, а половину сплавили в утиль. И у Кентриса никогда не возникало такой странной мысли, что игрушки — такие странные штуки. Хотя сомнительно, что они нацелены на порабощение вообще кого-либо.       — Волчишка! — Сяо хлопнул мужа по уху и упёр кулачки в бока. Весь его вид говорил, что поведением волка он ой как не доволен.       — Вот!.. — начал было Волкан, но мысль о том, что игрушки уже командуют его Кексиком, не была закончена, потому что Сяо принялся ему выговаривать. А есть ли толк? Столько раз уже об этом говорили, что со счёту сбиться можно. Но где там! Волкану как придёт какая-нибудь навязчивая идея, так палкой не выбить. И самые яркие примеры: в обязательном порядке малыш Маркуса будет встречаться с малышом Волкана (как бы странно это не звучало). Ну и вот этот вот заговор. И как же забавно смотрел огромный звергон, которого отчитывал миленько-пухленький тушканчик.       Кентрис от их забавного спора отвлёкся только потому, что рядом присел Олимп. Весь такой деловой, с блестючим макияжем. На веках красовались серебристые сверкающие тени — такие же были и у Агела, на что Хэльмир, не привыкший, что любимый красится, таращился во все глаза — яркий блеск для губ насыщенного красного цвета. Олимп причмокнул и весь такой скромняшка невинно потупился — никогда он не пользовался помадами, а тут с ходу такая яркая.       На своего ангелочка Хэльмир глядел-глядел, глядел-глядел, да так и не придумал, как реагировать. Пожав плечами, Агел присел рядом и хитро подмигнул. Кристан умело подчеркнул персикового оттенка губы более тёмной подводкой, но такого же цвета, отчего губы стали казаться пухлее.       — Мне не идёт? — тихо спросил Агел.       — Непривычно, — кашлянул Хэльмир, наконец отвернувшись.       — Тебе определённо не нравится, — улыбнулся Агел, пристально наблюдая за выражением лица любимого.       — Просто тебе это не нужно, — Хэльмир пожал плечами. — Тебе без всего этого красивее.       — Говоришь как истинный доминант, — Агел прыснул в ладонь.       — Говорю, как мне кажется, — пробурчал Хэльмир.       — А, то есть тебе просто кажется и ты не уверен, — поддел его Агел, и демон тихо застонал.       — Открывай бутильки! Сидит он мне тут! — Лаимм замахал на Хестана руками, а тот только левую бровь приподнял. — Тиво зыркаешь?       Хестан слышно скрипнул клыками, и Лаимм, смешливо хихикая, забрался ему на колени с видом ангелочка. Макияж Кристан ему сделал не яркий, за исключением губ — помада была со стальным отливом безумного оранжевого цвета, когда как тени голубые, плюс подводка и стрелки того же оттенка.       — Кисичка! — позвал Лаимм, потыкав того пальчиком в щёку. — Проснись!       — Зачем? Ничего же не делаем.       — Бутильки открывай! Ты же глава дома! Открывай и наливай!       — Тебе всё равно нельзя.       — Сок ананасовый мне нальёшь! — возмутился Лаимм, шлёпнув демона ладошкой в лоб.       Посмеиваясь над своим Пиражунькой, Хестан вместе с ним же поднялся на ноги, пересадил его на своё место, а сам потопал на кухню, чтобы достать из бара и холодильника алкоголь с соком. Откупорив крышки и пробки, расставил все бутылки и коробки на поднос. Лаимм елозил на месте от нетерпения, заметив Хестана с соком, он забавно запрыгал на попке.       — Пити-пити хочу!       — А потом захочешь писи-писи?       — И тиво? — Лаимм озадаченно округлил глаза.       — И нитиво, — усмехнулся Хестан, налив сначала сока своему любимке, а уже потом всем остальным, продолжая наливать плодоносящим и заканчивая доминантами.       — Я проголодался, — заявил Кентрис, оглядывая ломящийся от еды стол. — Смотреть на это всё, невыносимо!       — Пахнет вкусненько! — согласился Олимп.       — Низя пока! — погрозил пальчиком Лаимм. — Включайте телевизор!       — Послушаем пафосную речь главы Первого Купола, — вздохнул Хестан. — Каждый год одно и тоже.       — А что поделать? — улыбнулся Кентрис. — Главное его послушать, а потом начать всё есть! — от предвкушения он потёр руки.       — Не лопни только, — пожелал Вэйлан.       — Постараюсь! — расхохотался Кентрис, резко обрывая смех, когда на него зашикали со всех сторон.       Главой Первого Купола оказался весьма привлекательный светлый эльф с длинными волосами цвета солнца и глазами цвета молодой листвы. Сначала он просто мило улыбался, готовясь говорить в определённое время, пока вокруг ходили помощники с какими-то бумажками. Лаимму это показалось странным: зачем показывать подготовку? Но выглядело довольно интересно.       Речь главы мало чем отличалось от предыдущих, немного другие слова, предложения поменяны местами, но суть оставалась той же: пожелания здоровья, стабильности, обещания всего хорошего и что рано или поздно защитники Купола справятся с агрессией тварей и в защите такого масштаба нужды не будет.       Пока плодоносящие с серьёзными моськами слушали речь, доминанты переглядывались, готовясь устроить маленький сюрприз для своих половинок. Хестану на речь было плевать с высоты Купола. Он рассчитывал, сколько ему потребуется времени, чтобы всё принести и как на минуточку отвязаться от Пиражуньки, чтобы он не вцепился в него своей крепкой хваткой. Но эльфёнок, точно прочитав его мысли, с испуганно расширенными глазами перебрался на его колени, прыгая на попке и трясясь, как осиновый лист на ветру. А стоило курантам начать отбивать, как Лаимм резко вытянулся по струнке и замер. Хестан даже испугался, что любимку от волнения кандражка хватила. И когда пробил последний удар…       — С новым годом!!! — во всю мощь своих лёгких завопил Лаимм, подрываясь на ножки и топчась по коленам Хестана, который, тихо выругавшись, вцепился в него со всей силы, чтобы удержать, а то её плюхнется своей жопкой на стол.       — Пиражунь, пожалуйста, перестань! — взмолился Хестан, еле как усаживая радостно вопящего эльфёнка.       — Кисюничка, с новым годом! — в самое ухо проорал Лаимм, крепко-крепко обнимая его за шею и тут же пуская два ручья слёзок. — Я такой счастливый! Прям очень-очень! Вот рожу Беляшика и буду совсем счастливый! А потом будет Единорожка! И ещё два Пельмешка! Вон сколько!       — Откуда пельмени взялись? — озадаченно протянул Хестан.       — Ты мне ещё близнецов сделаешь, — сквозь рыдания выдавил Лаимм и шумно шмыгнул носом.       — Капец… — всё что смог выдавить из себя Хестан, таращась, как друзья чокаются, а потом выжидающие таращатся на них.       Хестан поднял свой бокал, оторвал от себя Лаимма и вручил ему стакан с соком. Тот резко прекратив плакать, вытащил десяток салфеток, тут же вытер слёзы с соплями и кинулся вокруг стола, чокаясь с каждым, от души обнимая в своей стальной хватке.       — Как и всегда буду короток, — кашлянул Хестан, поднимаясь, а за ним и все остальные, на правах главы дома, он решил взять всё в свои руки и сказать маленький тост. А маленький, потому что от него не укрылось, как некоторые ребята поглядывают в сторону подарков. Что в Новом году самое-самое? Конечно же, гора подарков от друзей и родных! — Спасибо всем, что вы есть. Хоть год в первую его половину был каким-то не очень, то после определённых событий вторая его половина наполнилась множеством ярких моментов, — с этими словами он покосился на светящегося и явно довольного Лаимма, сыплющего искорками из глаз. — Скажем спасибо своим половинкам, без которых мы никогда бы не были целостными и не добились бы того, что имеем сейчас, — Лаимм, потешно надув щёчки, запыхтел с довольной миной, на что Хестан, не сдержавшись, издал смешок. — За наших плодоносящих, без которых мир выглядел бы серым и унылым! — Хестан поднял бокал.       — Да! — громко завыл Волкан. — За наших кексиков! — и нет чтобы пить, он набросился на Сяо с облизыванием, обслюнявив ему всё лицо.       — У этих всё как всегда, — вздохнул Иллиан, на что Кентрис разразился громким хохотом, чуть не оглушив Олимпа и Караса.       — И прежде чем мы приступим к еде и тем более остальным подаркам, мы с парнями кое-чего приготовили, — Хестан многозначительно подвигал бровями.       — Тиво исё? — шепнул Лаимм, кинувшись на шею мужа. — Кушенькать садитесь!       — Сначала надо вас побаловать, а уже потом жрать! — пошлёпав любимку по жопке, сказал Хестан и осторожно поставил его на ножки. — Так, отодвиньтесь немного от стола и не подглядывать! — скомандовал Хестан плодоносящим, и те выпучили глаза. — Я сказал не подглядывать, а вы вылупились, — вздохнул он, и Лаимм первый закрыл глаза ладошками. — Вот, берите пример с Пиражуньки!       Переглядываясь, плодоносящие всё же осторожно накрыли лица руками, в ожидании непонятно чего.