Красная нить судьбы. Часть 3. Дождались...

             Лаимм куксился от того, что ему было очень лень что-то делать. Но руки быстрыми привычными движениями ставили на плиту готовиться ужин: очередная огромная кастрюля борща — такой еле-еле хватало каждому по порции; в двух соседних многоэтажных кастрюлях на пару готовились манты — одним же супом не нажрутся. На столе за спиной стояли ингредиенты для привычных бутеров: хлеб, майонез, колбаска, помидорки, пучок зелени и сыр. Но ничего из этого не нарезано. А надо же делать. А кто будет? Конечно же брошенный всеми маленький эльфёнок! Лаимм скуксился ещё больше, помешал суп, глянул на манты и… стёк на пол, тяжко-тяжко вздохнув.       Лёжа на полу, Лаимм чувствовал лёгкое удовлетворение — ничего же не делает. Но на самом деле он бы лучше так повалялся на кровати, а лучше бы и вовсе уснул сонькой. Улёгся бы под бочок своего вреднючкового демона и захрапел в обе храпелки. Кися бы его приобнял и стало бы тепло-тепло! Уютненько! Ну и тут гарантированы храпелко-сопелки. Муж же пригрел! На слове «муж», пролетевшем в голове, Лаимм обиженно выпятил нижнюю губу — не муж же никакой! Метка — это ещё не конец!       Лаимм выпучил глазёнки, когда над ним навис Лёд, высунув кончик языка и таращась на хозяина с любопытством. Хихикнув, Лаимм сцапал волка за язык и потянул его вниз. Ну, что сказать? Язык у Льда о-о-очень длинный, мягкий, мокрый и горячий. А Лёд сидит и ждёт, когда же хозяин додумается подняться и положить ему в пасть что-нибудь вкусненькое. Вот только Лаимму было лень ленивая своё бренное тельце от пола отрывать.       Замурлыкав песенку себе под нос, Лаимм пританцовывая — не вставая с пола, — задвигал ступнями, делая вид, что идёт. Поняв, что нихрена от хозяина не добьётся, Лёд утопал поближе к стороне, где лежала колбаска для бутербродов и, положив голову на столешницу, буравил вкусность тоскливым взглядом. Кто не знающий подумал бы, что волка не кормят или не балуют, уж больно грустная морда у него в тот момент была. А ведь Лаимм, не скупясь, набросал всем питомцам разных лакомств, да и поделился сахарными косточками.       Зашедший в поисках своего Пиражуни на кухню, Хестан сначала увидел волка. Выражение морды питомца не тронуло сердце демона — потому что он как никто знал, чем и как кормит пушистиков любимка. Одно слово — разбаловал. Всех и сразу. Покачав головой, Хестан обвёл кухню внимательным взглядом, немного застряв им на плите, где булькал суп и что-то ещё. Для того, чтобы увидеть любимку, ему пришлось сделать шаг в сторону.       — Пиражочек мой, а ты чего на полу? — стараясь не паниковать, Хестан подошёл ближе, заглядывая в слезливую мордашку любимки.       — Кися! — звонко воскликнул Лаимм, на мгновение замирая, а потом снова задвигав ступнями.       — Что? — Хестан вопросительно изогнул брови. — Тебе плохо? Чего на полу лежишь? — он ещё раз оглядел кухню на наличие открытых окон или форточек, чтобы закрыть, а то кое-кто простудится.       — Я ленька ленивая, — грустненько вздохнул Лаимм. — Нитиво нихатю делать.       — Ну, ты лежишь…       — Ленюсь ленивкой! — с важным видом поправил его Лаимм. — Хатю быть ленивкой.       — Так может тогда хотя бы в кроватку тебя унести? — предложил Хестан, присаживаясь на колени и нависая над любимкой, упираясь руками в пол. — Пиражунь?       — Киськ, я тя лублу! — прохныкал Лаимм и тут же хихикнул, когда Хестан поцеловал его. — Сина-сина лублу! — обхватив шею мужа ручишками, так зажал, что тому даже дышать стало нечем. Вот оно: задушить в объятиях в действии. Это чем-то напомнило, когда Волкан обнял Маркуса, а у того хребет предостерегающе захрустел.       — В кроватку-то пойдёшь? — спросил Хестан в очередной раз, проталкивая пальцы под него и быстро поднимаясь на ноги вместе с ним, и тут его ладони уже уверенно легли на зад любимки.       — Готовлю, — вздохнул Лаимм, расплываясь по мужу ленивой лужей.       — Сами закончат, ты же уже всё сделал. А я тебя отнесу, под одеялко спрячу, ты поспишь и отдохнёшь.       — Я кушенькать тоже хочу, — надулся Лаимм, и в подтверждении его слов животик взялся рычать. — Во! Сышишь его? Ругается!       — Сышу, — рассмеялся Хестан, покосившись на Льда, который языком пытался достать до пакета с колбасой и стащить его к себе. Пришлось отодвинуть подальше. А то варг варгом, но если сожрёт упаковку или пакетик, даже его желудок может дать сбой.       — Кись, а када? — Лаимм огромными влюблёнными глазами уставился на стушевавшегося Хестана. — Я уже готов! Давно готов! И он готов! — чуть отстранившись, Лаимм погладил животик, имея в виду ребёночка. — До или после?       — После, — кашлянул Хестан, прекрасно поняв, о чём любимка говорит. Да и следующей фразой он развеял крохи сомнений.       — Замуж хочу! За тебя! Давно! А ты никак не зовёшь! Злой Кися. Плакать буду. Не любишь!       — По жопке за такие слова будешь получать, — пригрозил Хестан, для пущей убедительности легонько похлопав любимку по мягком месту. — Я о том, что якобы тебя не люблю! Очень люблю! Лошадей же дарю. Так что… — он на мгновение задумался, — как ты там говоришь? Как это нет, когда да? — Хестан рассмеялся от вида довольно пыхтящего Пирожка.       — Кисяндрий, ты у меня такой затейник! — со вселенской любовью в голосе шепнул Лаимм.       — Это ты затейник, — крякнул Хестан.       — Я тебя укушу! — Лаимм куснул мужа за шею и сделал глаза-блюдца.       — Что у тебя за привычка сначала делать, а потом предупреждать об этом?       — Это же я! — сказал Лаимм таким голосом, как будто этим всё сказано.       Куснув любимку в ответ за ухо, чем вызвал его истеричный повизгивающий хохот, Хестан перекинул его на руки, подкинул повыше и, поймав почти у пола, снова укусил, но уже за плечо. Он бы так и продолжил дурачиться, если бы Лёд обиженно не заскулил, топчась и перебирая лапами возле стола, продолжая зырить на несчастную колбасу.       — Как будто не кормлю! — Лаимм погрозил волку кулачком, а тот от обиды брякнулся вдоль стола и как давай скулить, будто ему хвост отрывают, что даже страшно стало.       — По-моему, у него бешенство, — озадачено протянул Хестан.       — И тиво делать? — тихо-тихо спросил Лаимм, испуганно пуча глазки.       — Усыпить, — настолько твёрдо сказал Хестан, что Лаимм испугался ещё больше: как это волчишичку усыплять?!       Уловив в интонации демона недовольство, Лёд резко перестал выделываться и, осторожно сев, уставился на него верными глазами.       — Кисичка, ты што такое говоришь-то?! — возмутился Лаимм, зарядив тому в лоб ладошкой. — Низя так с ним! — на этих словах Лёд радостно завилял хвостом, запыхтел громко, вываливая язык. — Гля какой красивучка! Как на него моня злюкаться?! Низя никак! Милашка же! — засюсюкал он, когда радостный Лёд припрыгал к нему и давай слюнявить моську.       — Вот разбаловал эти морды мохнатые, теперь они себя так и ведут, — вздохнул Хестан.       — Но они же как малышики! — продолжая играться с положившим на него передние лапы волком, сказал Лаимм. — Малышики-галышики! Малышики-пупсишики! Малышики-глупышики-милашики! — просюсюкал он, к великому счастью волка продолжая трепать его.       — Там еда на плите, — напомнил Хестан.       Спохватившись, Лаимм спрыгнул на ножки немного отпихнул волка, убрал с плиты борщ и сунул нос в кастрюли с мантами. Хестан уже давно перестал как-то реагировать, что любимка эксплуатирует его на кухне. Он находил это милым. Такой маленький миленький командирчик. Тем более Лаимм каждый раз так смущённо улыбался, вжимая голову в плечи, что хотелось его расцеловать. Уже привычно Хестан стащил кастрюлю с плиты, разлил по двум красивым тарелкам, сам сунул в них половники и понёс в столовую, где Сяо шустро накрывал на стол. Дать бы ему ремня за то, что не помогает на кухне!       — Так, плодоносящие, попы от стульев оторвали и помогли Лаимму на кухне. Чего вас подпинывать всё время приходится? — Хестан сурово оглядел народ в столовой.       — Мне лень, — сознался Агел, растекаясь по столу.       — В таком случае, поди прочь из-за стола и еду с этого вечера будете заказывать, — просто заявил Хестан, поставив тарелки на стол.       — Понял! — Агел тут же поднялся. — Пошёл, помогу! Лимонкино-то, оно всё вкуснее.       — Кристан, сходи за парнями на улицу, пни, чтобы шли на ужин, — скомандовал Хестан, и младший сын быстро покинул столовую. — Остальные, кто не хочет есть еду на заказ, топайте помогать.       — Сурово, но справедливо, — кашлянул Айкен.       — Вот и я так думаю, — кивнул Хестан. — А доминанты не переломятся, составив тарелки и разложив приборы.       — Владыка во всей своей красе, — заржал Волкан.       — Не хохочи, а помогай!       Прислушиваясь к доминантам за спиной, Агел первый нырнул на кухню и застукал мурчащего песенку Лаимма за странным делом. Сняв обе мантышницы с плиты и поставив их на тумбу, Лаимм вдруг понял, что не хочет ни борщ, ни манты. Надувшись колобочком и наплевав на бутеры — лень же их делать — он принялся ощупывать кухню голодным взглядом в попытках найти что-то съедобное. Ну и нашёл… Заварную лапшишку! За её разламыванием на более мелкие части его Агел и застукал. А Лаимм, с довольной моськой разломав лапшу в тарелочку, которую достал из шкафа, разорвал пакетики с бульоном и кусочками овощей с зеленью, прибрал лишнее и залил лапшу кипяточком как раз согревшегося чайника.       — Вредная кусната! — сияя солнышком, сообщил Лаимм застрявшим возле входа друзьям.       — А как же приготовленное? — озадачено спросил Айкен.       — Доминантики сё сажрут, — махнул лапкой Лаимм и, замерев возле своей тарелочки, прижал руки к щёчкам и принялся ждать заветные минутки, когда лапшишка заварится.       — А нам тогда чего делать? — спросил Иллиан.       — Нада бутербродики нарезать, манты вытащить в тарелки, можете ещё что-то, что сами хотите, — отозвался Лаимм.       — Переложу манты, — вызвался Иллиан, откровенно на них облизываясь, мечтая утопить их в густой сметане и слопать без всякого хлеба! Хотя бутерброды — это другое дело, они же гораздо вкуснее, чем обычный хлебушек.       — Я тогда салатик овощной сделаю! — вызывался Олимп, доставая из холодильника редис, огурцы, помидоры и лук.       Переглянувшись, Айкен и Сяо сели за бутерброды. Пока первый мазал хлеб майонезом, выкладывая на большие плоские тарелки, второй шинковал колбасу, а потом помидор. Пока Айкен раскладывал уже нарезанное, Сяо посыпал немного укроп на помидор и взялся за сыр. Как только обе тарелки были заполнены, дриад отнёс их в микроволновки и поставил на три минутки греться — для скорости Хестан купил вторую микроволновку. Тушканчик же достал ещё пару таких тарелок, и они взялись делать ещё бутеров. За это время Иллиан отнёс манты на стол, похихикал над ребятами и утопал обратно, сев резать сыр.       — Кто ещё будет? — достав из шкафа заварную лапшу, он оглядел народ.       — Я манты! — отказался Иллиан.       — Я хочу! — Сяо тут же поднял руку, будто отвечающий на уроке ученик.       — И я, — как-то неуверенно отозвался Айкен. — Давненько я такую вредность не ел.       — Тиво за мной повторяете? — надулся Лаимм.       — А чё дразнишься? — улыбнулся Агел, доставая всем согласившимся по тарелке и по пакету лапши. — Точно не будешь? — он глянул на Иллиана.       — Точно. Я хочу мантов обожраться! Ваши порции слопаю, — посмеиваясь сказал Иллиан.       — Мою Киська снямкает, — протянул Лаимм, таращась, как Агел в свою порцию лапшишки крошит стыренный у ребят пластик колбасы. — А я тоже так хатю! — он надулся на свою тарелку и покосился на облизнувшегося Льда: этому-то тоже пофигу, кипяток он лакает и ледяное.       — А если вот так? — хмыкнул Агел, бросая туда же пошинкованные помидор и сыр, только после того, как все ингредиенты были добавлены, он залил всё кипятком и накрыл крышкой, давая как следует завариться. — Кому повторить?       — Мне! — уверенно заявил Лаимм, переставляя тарелку со стола на пол, давая волку полакомиться.       — Главное, чтобы у вас потом от такого с животами проблем не было, — с сомнением в голосе произнёс Иллиан.       — У Лаиммчика точно не будет, — улыбнулся Олимп.       — Ну, если учесть беременность, то случиться может что угодно, — вздохнул Айкен.       Покачав головой, Иллиан забрал первые тарелки с бутерами, относя их в столовую и оставаясь там же. А чего ему торчать с остальными, он же помог, а значит, на манты себе заработал!       — Вы на ужин-то собираетесь? — полюбопытствовал Кристан, оглядывая Маркуса, Рэйкса, Караса и Вэйлана. — Там народ уже садится, — он указал большим пальцем за спину. — Да и прохладненько! Отогрейтесь немного.       — Ревностью от него так и разит, — еле слышно проговорил Вэйлан, скрывая улыбку под шарфом.       — Это же Касатуня, — так же отозвался Карас.       — Прекратите, — одёрнул друзей Маркус. — Ты сам-то нормально оделся? Понимаю, что на минутку, но всё-таки. Не щеголяй с голыми ножками.       — Тогда пойдёмте! — Кристан упрямо поджал губёшки и топнул копытцем.       — Идём, — рассмеялся Маркус, поднимаясь с лавочки, на которой он сидел, подложив под задницу подушку. — В таком случае, мы договорились, — он оглядел друзей, и те закивали.       — А если Рычалка не поторопится, то его Илька слупит все мантики! — поддразнил Кристан, и драгана как ветром сдуло: кто ж откажется от рукотворных мантов? Лаимм же лепил, а он всегда готовил вкусно!       — Ну, зачем ты так над ним, — весело пожурил Маркус, подходя к любимке и крепко прижимая его к себе. — Что за подозрительный взгляд?       — Чего вы тут делали? — с нотками обиды за то, что его не позвали, пробурчал Кристан.       — Обсуждали тренировки Караса. Вэйлан хочет на эту неделю забрать его, чтобы поводить в ВВС (виртуально-военная система). Ну, пока мы отвлечены на защиту общественного порядка на время ярмарки. Я думаю, это идеальный для нас вариант. Он и подучится, и посмотрит, с чем ему придётся столкнуться, и узнает свои силы. Хоть Вэйлан и его парень, но спуску ему не даст. Страх не позволит.       — А я всё ещё считаю, что это глупая затея — тащить его туда, — вздохнул Кристан.       — Не нам решать, любовь моя.       — Тоже верно…       — Пойдём, — подхватив любимого на руки, Маркус понёс его обратно в дом. — И не ходи с голыми ляжками по морозу! Твоя короткая куртка их нисколько не прикрывает и ты в юбке.       Кристан, выпучив глазёнки, прикрыл рот руками и сделал о-о-очень испуганный вид.