Красная нить судьбы. Часть 3. Дождались...

             Утро у Лаимма началось с рутины. Поднялся. Снял потешную пижамку — голубую, в разноцветных единорогах: кофта и штаники — надел домашнюю одёжку — жёлтые бриджи, вязаные им же носки-следышки и одна из подаренных Хестаном футболочек: зелёная с белым единорогом. Аккуратно застелил постель. Помыл мосичку. Заплёл волосы сначала в три косы, а потом из них в одну. Немного подурачился, строя рожицы в зеркале, да посеменил кормить питомцев. Вот тут и начались более захватывающие приключения: запнулся о кота и зашиб коленку.       Тихо сетуя, что питомцы его убить пытаются, Лаимм навалил от души всем еды. Котам — специального котятского корма, принесённого с работы Агелом. А Льду — шматы мяса и сахарная косточка! Которую он сожрёт за милую душу, как нефиг делать. Погрозив пушистикам пальчиком, Лаимм поставил отвариваться специальные — особенные!!! — большущие пельмешки. На самом деле по форме они напоминали вареники, а начинка — нарезанные кубиками мясо и картофель. Но Лаимму больше нравилось называть их особенными пельмешками. Никто и не спорил. Главное, что они жуть какие вкусные. Впрочем, у эльфёнка, что в рот ни потяни — из еды, имеется в виду — всё вкусное.       Усеменив в столовую, Лаимм, как кот-любопышка, понаблюдал за рыбками, навалил корма им и упёр кулачки в бока. А потом бегом-бегом бросился на кухню, мешать особенные пельмешки, а то прилипнут к донышку и пожарятся. Пока он ходил к рыбкам, пушистые сожрали всю еду и сидели недовольными сугробиками, пыря на хозяина. А Лаимм, помешав, сыпанул бульону, почмокал губами и накрыл кастрюлю крышкой. Повернувшись к питомцам, он вопросительно на них уставились. А те обижулями — на него.       — Тё вам нада? — спросил Лаимм у зверья.       Первым начал ворчать Хвостик. Лаимм его слушал-слушал, слушал-слушал, нихрена не понял и отвернулся, а тот его цап за ногу!       — Тё те нада?! — заверещал Лаимм и погрозил кулачком. А потом хлопнул себя по лбу: вкусняшек же не навалил! Голова дырявая! Вздохнув, Лаимм, в знак извинения, почесал всех, а затем полез в шкаф, где хранились всяческие лакомства для питомцев. Разделив котикам ровные порции, Лаимм похлопал их по жопкам и уже пошёл, как замер, чтобы посмотреть, как те едят, а пока не смотрел, они не ели. Заскуливший Лёд потыкался носом в пустые миски и собакой-попрашакой уставился на хозяина. Махнув лапкой, Лаимм достал полезную вкусняху и, распечатав, положил Льду прямо в пасть, а тот, счастливый и довольный, пошёл её грызть к себе в домик. Эту вкусняху так просто не разгрызть: придумана специально для варгов, чтобы содержать пасть в чистоте. Этакая зубная паста.       Пока прибирал упаковки по местам и игрался с котьками, сварились и особые пельмешки. Сняв кастрюльку с плиты, Лаимм специальными щипцами выловил пельмешки, перекладывая их на тарелку. Выловив все, он слил водичку в миску Льда: он любил такие бульоны, да и коты с удовольствием лакали. Уйдя в столовую к алтарю, Лаимм теми же щипцами разложил в каждую чашечку по пельмешке. Отложив ставшие ненужными приборы, он похлопал в ладоши.       — Вы там Киську и банду нашу засчичайте! — покивал Лаимм. — А то как я без Киськи-то? Никак! Нада штобы они все обратно вернулись! Можна немношк покусанными. Главное живыми и в своём умишке! Умишка-то, он важен, — и он снова важно кивнул. — Вы их там оберегайте, я вас кормить буду! Не убережёте, я вас сех выгоню! — свою угрозу Лаимм подкрепил страшной моськой и кулачком. А Духи жрут да на него большими глазами смотрят. Ну и кивают. Как не поддакнуть-то? — Сё, кушенькайте и никаво не слушенькайте!       — А нам такие? — слишком неожиданно спросил Агел, и увлечённый монологом-молитвой Лаимм подпрыгнул со страху.       — Ты шо, Агурка?! Пидурка?! Я чуть не описился, — захныкал Лаимм, не зная, за что хвататься: то ли за пах, то ли за сердчишко.       — Прости, — Агел виновато хохотнул. — Лимонка, боюсь, я не Хестан — до туалета тебя не донесу.       — Сё! — пискнул Лаимм, всё же решив прижать ручишки к паху. — Киськи нет и сё пропало! Как так-то?! Ся описиюсь, — захныкал он.       — Помогите ему, что ли, — Агел глянул на полупрозрачные фигуры.       Вняв словам ангела, Духи подхватили пискнувшего от неожиданности эльфёнка и унесли в сторону туалета. Закатив глаза, Агел подхватил тарелку с щипцами и ушёл на кухню, откуда вернулся с пригоршней уже распечатанных леденцов, которые раскидал по чашкам алтаря. Привычки молиться у него не было, но поневоле под ненавязчивым давлением кое-какой маленькой и пухлой личности иногда выходило само собой.       — Охраняйте их, — попросил Агел. — Как мы храним веру в Вас. Ну и ради вон того милого верещалки, — рассмеялся он, слыша, как эльфёнок чего-то голосит в холле.       — Это не котьки, а обормотьки! — заявил Лаимм, пыша негодованием. — Айда вкусноту готовить!       — Айда, — согласился Агел, проследовав за эльфёнком.       — Доставай мантишки и кастрюлю под них. Только на нижние ряды положим мясные колобушки! — сходу начал командовать Лаимм.       — А ты чем займёшься? — полюбопытствовал Агел, доставая несколько… странную пароварку: кастрюля с тубусом и несколькими «полками».       Почему-то Лаимм упрямо отвергал электронные пароварки и варил вот в такой вот кастрюле. Ну, он это аргументировал тем, что в такой вкуснее получается. Агел спорить не брался. Он послушно достал кастрюлю, набрал в нижнюю воды, включил плиту и быстро намазал «полки» маслом, а на них — манты. Лаимм тем временем достал тефтели, которые легли к мантам и были поставлены на плиту, готовиться. Лаимм тут же намешал теста на кекс, залил всё в специальную тарелку и сунул в духовку.       — Так это всем по кусочку, — с какой-то тоской протянул Агел, присаживаясь рядом с духовкой и заглядывая внутрь сквозь прозрачную дверцу.       — Вот моськи ненасытные, — вздохнул Лаимм. — Одним жрать подавай, вторым жрать подавай. А сами? — уперев кулачки в бока, он уставился на ангела.       — Не уметь!       — Жрать все уметь, а готовить никто не уметь! — запричитал Лаимм, семеня по кухне туда-сюда, раскатывая тесто, наваливая на него мясо и накрывая другим слоем раскатанного теста, отправляя в духовку.       Агел для вида, что не бездельничает, решил изобразить из себя Олимпа и взялся резать овощной салатик. Лаимм ещё так забавно на него поглядывает, а Агел с увлечённым видом и, периодами чавкая кусочком какого-нибудь овоща, старательно шинковал. Главное, чтобы эльфёнок опять причитать не начал. И Агелу определённо понравилось, что Лаимм достал из холодильника курицу, утопленную в соусе: из плошки достал, по противню разложил и в духовочку. А чашку дал облизать Льду. Помыл! Причём начисто. За что получил пару кусочков курицы: они просто на противень не влезли.       — Доброе утро! — в голос поприветствовали работающих Сяо с Айкеном и, переглянувшись, хихикнули.       — Командуй! — Сяо прыгнул вперёд и поставил хвостик столбиком.       — Так, пока нитиво ещё не готово, — Лаимм глянул на часы, показывающие половину восьмого утра. Домашние постепенно поднимались, готовясь что-то делать. Наверняка некоторые разойдутся по рабочим местам. — Можете пока просто на стол накрыть! Тарелочки там поставить, чашечки. Заварочки назаварить!       Отдав честь, парочка тушканчика с дриадом пошли выполнять поручение, тихо забрякав посудой в столовой.       — Манты, тефтельки, курица, кекс, салатик, — перечислил Агел, загибая пальцы. — А чего на гарнир? Ну, если манты можно и так пожрать, то тефтели с курицей как-то не то.       — Ся рис поставлю! — Лаимм продемонстрировал ладошку. — И хватит нам покушенькать.       Агел согласился. Доминантов-то нет — главные пожрушки!       Пока Лаимм следил за готовкой, Агел утопал в столовую к остальным, приземлившись поближе к севшим с одного края стола друзьям. К этому времени спустились Вэйлан и Кентрис с сонным Олимпом — он мило потирал кулачком заспанные глаза, а муж вёл его за свободную ручку. Разговоры стихли, когда в столовую, грохоча копытами, с мольбертом под мышкой и скатанными в трубочку ватманами вошёл Иллиан. Моська у парня была даже не серьёзной, а какой-то суровой. Грохнув мольберт во главе стола, где обычно сидел отец, он отодвинул стул подальше, скинул ватманы на стол и обвёл всех пристальным взглядом.       — Где мапа и Крис? — спросил Иллиан.       — Лимонка на кухне, готовит завтрак, — ответил Агел, как и остальные смотря на парня с неподдельным любопытством. — А Касата наш так и не появлялся.       — Ну, он больше всех расстроился, — пожал плечами Вэйлан. — Не удивлюсь, если окажется, что он всю ночь проревел, а теперь просто лежит и мучается головной болью. Или тошнотой. Или он всё ещё плачет, — он тяжко вздохнул и растёкся по стулу.       — Если будем киснуть, ничем хорошим это не окончится, — уверенно сказал Агел. — Поэтому, господа плодоносящие, взбодритесь. Не забывайте о своей беременности. Это скажется в большей степени на плоде, а не на вас. Я имею в виду нервозность. А с Касатой надо поговорить, чтобы перестал себя накручивать.       — Думаю, лучше об этом попросить Лаимма, — предложил Сяо. — Он же всегда умел подобрать слова к каждому.       — Так, развели тут слёзы-сопли, — проворчал Иллиан и как заорёт: — мапа!       — Тяво? — Лаимм выглянул из-за приоткрытой двери и уставился на среднего сына.       — Ты там долго?! У меня важные новости! — заявил Иллиан, и народ переглянулся. — Ну, или просто серьёзная тема! Короче! Ты там долго?       — Не, я, конечно, могу сё бросить и прийти! Пусть куричка в духовке сгорает, вместе с кексиком!       — Блин, — Иллиан ругнулся под нос. — Тогда жду! Там ещё Кристан не выходит!       — Ща, кусняшку ему накуснячу и схожу. А пока хожу, там сё приготовится. Можете, чтобы без дела не сидеть, нарезать себе бутербродиков, — зевнув, Лаимм утянулся обратно, откуда вышел и посеменил со стаканом чего-то оранжево-жёлтого в руках.       Народ, в очередной раз переглянувшись, вытащил хлеб, колбасу, помидоры, сыр и майонез; распределив кто что режет, они в несколько пар рук наделали бутеров на две большие плоские тарелки. Лаимм тем временем утопал наверх, без стука врываясь в комнату младшего сына. Спрятавшись под одеяло, Кристан свернулся клубочком и тихо всхлипывал.       — Касатуня, пикащай плакалки плакать! — поставив стакан на тумбочку, Лаимм отошёл к окну, раздвинул шторы и приоткрыл верхнюю форточку, впуская свежий воздух в комнату. — Касатуня? — схватив край одеяла, он в один рывок сдёрнул его на пол. — Быра не плакай! А то малышик будет много болеть! А малышику низя много болеть! Патамушта он малышик! — сделав важный вид, Лаимм кивнул.       Кристан даже плакать перестал и заулыбался.       — Касатунь, ты мне это пикащай! На лучше, вот, — Лаимм подал ему стакан с цитрусовым миксом. — Попей! Это кусненько и бодрит!       — Спасибо, мапуль, — улыбнулся Кристан отпивая сока и тут же вскрикивая: — какая кислючка! — его бедного всего так и перекосило.       — Бодрит!       — Да эта термоядерная смесь мёртвого подымет!       — А я тиво сказал? — Лаимм сделал изумлённый вид.       Посмотрев на мапулю, Кристан не смог сдержать смешка. Он скучал. Даже предположить не мог, что это будет настолько ощутимо. Настолько больно. И страшно.       — Быро пей кислючку! Там Илька штота затеял! Низя пропускать! А исё у меня там всякое разное вкусное готовится, и если оно сгорит, станет некусное, — Лаимм сделал огромные глаза.       — Ради скусняшек я выпью всё! — с пылом выдохнул Кристан и присосался к стакану.       От выражения лица сына перекосила самого Лаимма.       — Я выпил! — пропищал Кристан, пытаясь не кривиться лицом.       — Молодец… — нервно хихикнул Лаимм: немного перегнул с дозами того-сего. — А теперь помчали! — он нетерпеливо посеменил на выход, часто оборачиваясь и маня рукой сына.       Подскочив, Кристан переодел пижамку на домашние шорты и футболку Маркуса и помчал за мапой. И уже вместе они спустились в столовую, где Иллиан, весь такой недовольный, что нужно ждать, собрал простенький салат — сухарики, тёртый сыр, банка кукурузы и пять долек чеснока, ну и заправил майонезом — в две салатницы. А чтобы вышло побыстрее, ему помогли Вэйлан и Сяо.       — Итак! — вновь начал Иллиан, когда мапа и брат сели за стол. — Пока все не начали жрать! — он обвёл стол пристальным взглядом: там уже стояло всё приготовленное, накрытое крышками. — А остальное готовится! — его взгляд стал супер-пупер серьёзно-суровым. — Мы сделаем это! — и, повесив, как оказалась пустые ватманы на мольберт, он большими буквами стыреными у мапы фломастерами написал: «ПЛАН ПО ЗАХВАТУ МИРА!!!» — И меньшего мы друг от дуга не ждём! — заявил он и громко фыркнул, на что Хвостик отозвался чихом. — Не чихать! — Иллиан уставился на кота, а он — на него, пырили они так, пырили друг на друга, пока Хвостику не надоело и он не взялся намывать свою пипирку. — Вот засранец, — проворчал Иллиан.       — Не ругай котьку! Он же котька! — шепнул Лаимм, и Хвостик, мурча трактором, запрыгнул к нему на колени, а с них — на левое плечо и повис трупиком, делая лапки-растопырки.       — Тиха! — повысил голос Иллиан, и Лаимм сделал круглые глаза. — Итак! — он достал из кармана складную указку и стукнул по ватману. — Пока нет наших доминантов, нам нельзя погрязнуть в унынии и страхе! Поэтому я придумал план! И пусть он совершенно не имеет никакого отношения по захвату мира, мы будем действовать! — он сжал кулак свободной рукой, точно собирался воевать. — Итак! У какого какие планы?! Кто и чем собирается заниматься?! Если планов нет, мы найдём его! Кто первый?! — он скосил взгляд на мапулю, который тянул руку вверх, подпрыгивая на попке явно от нетерпения. — Мапулик! — указка ткнулась в эльфёнка.       — У меня много картиночек раскрашивать! И картиночек стразиками лепить! И вышивалки! И вязалки! И по дому прибиралки! — запыхавшись, выпалил Лаимм и затопал ножками.       — Так и запишем! — взяв голубой фломастер, Иллиан ниже названия на том же ватмане написал: 1) «Лаимм (он же мапулик): домашние дела, вязание, алмазная вышивка, раскраска по номерам». — Кто следующий?! — Иллиан обвёл озадаченных друзей пристальным взглядом.       — Работать! — выкрикнул Кентрис.       — Ты не считаешься, потому что доминант! — сказал как отрезал Иллиан и кентавр тяжко вздохнул. — И не сметь обижаться! — Кентрис нервно кашлянул, но ничего не стал говорить: такой боевой настрой! Нельзя его сбивать. — Следующий!       — Я вернусь к работе! — Сяо поднял руку. — А то как-то отпуск затянулся… — он нервно хихикнул. Все же знали, что нет у него никакого отпуска, а на работу он как попало ходит из-за Волкана: попробуй этому волчаре что-то поперёк скажи. — А ещё у меня вырезалки по камешкам! И я собираю украшения! — он даже покраснел от смущения.       — Пишем! — с важным видом кивнул Иллиан, беря оранжевый фломастер и занося на ватман: «2) Сяо (он же Кексик): работа, штуки с камнями», немного подумав, дописал «помощь в работе по дому», а потом с вопросительным взглядом повернулся к тушканчику, который активно закивал.       — Учитель, учитель! — Лаимм затряс поднятой рукой.       — Слушаю!       — А можно я за покушать схожу и мы продолжим? А то там сё испортится!       — Тогда перерыв на десять минут и продолжим! — величественно разрешил Иллиан, и Лаимм сорвался с места. Такое событие! Мир захватывают! Планы строят! Интересно же!