Красная нить судьбы. Часть 3. Дождались...

             Вэйлан огромными глазами смотрел на неловко переминающегося Караса. Он бы так не таращился, если бы тот, в попытках забраться — по-тихому — ему под бок, не напугал, от чего получил рефлекторное локтем в глаз — спросонья там непонятно, куда ударил. И теперь они друг друга созерцали. Два идиота…       Подозрительно сощурившись, Вэйлан откинул одеяло в сторону, медленно поднялся, на ходу поправляя бледно-бледно-голубую шёлковую сорочку на кружевных бретелях. Карас напрягся, недоумевая, чего это любимый задумал. А тот, обойдя его по кругу раз десять, осмотрел так, будто выискивал следы преступления и, ничего не найдя, замер перед ним, сведя брови к переносице да скрестив руки на груди. А потом обиженно поджал губёшки, озадачив Караса ещё больше.       Неуверенно переступив с копыта на копыто, Карас приподнял руки, как бы намекая на объятия. Вэйлан сначала обиженно вздёрнул носик и отвернулся, но пару секунду спустя сам кинулся на шею мужа, крепко-крепко обнимая, ещё и ногами талию обвил. Весь его вид говорил: не отдам, моё! Карасу ничего не оставалось, как обнять в ответ, только крепче, отчего тот даже захрипел, однако и слова не сказал, только носом в шею уткнулся и пыхтел.       — Я дома, — в большое ухо шепнул Карас.       Вэйлан закивал, а потом, не справившись с нахлынувшими эмоциями, расплакался. Правда, рыдал он не долго: потянуло блевать. Унести-то его Карас в туалет успел, вот только бедный Вэйлан пытался и рыдать, и блевать одновременно. Получалось… странно. Карас, стоя рядом, придерживал волосы и самого супруга, надеясь, что взрыв эмоций не ухудшит его состояние.       — Вэй, пожалуйста, успокойся, — взмолился Карас, пытаясь намочить полотенце холодной водой в стоящей рядом тумбе с раковиной.       — Свалился на мою голову, — прохрипел Вэйлан. Тошнить уже не тошнило, но позывы не отпускали желудок, который сжимался в болезненных спазмах.       — В этом весь я, — хохотнул Карас, подхватывая супруга на руки и относя на постель. Уложив его и подоткнув одеяло со всех сторон, он обтёр лицо Вэйлана полотенцем и, свернув, оставил на лбу. Супруг выглядел растерянным. Ну и обиженным. Карас просто присел рядом на край, не зная, можно ли ему лечь рядом или придётся ночевать на полу.       — Принеси попить, — попросил Вэйлан, с трудом подняв налитую тяжестью руку и подёргав мужа за рукав служебной куртки.       Кивнув, Карас чмокнул любимого в щёчку и бегом умчался на кухню. А там! Чувствовалась заботливая Лаиммкина лапка: на столе стояло несколько бутылочек, на которых синим маркером было написано «Еси затошнит!». Не сдержав смешка, Карас схватил одну литровую бутылку, стакан и помчал обратно. Карас был готов поклясться, что, когда они только домой заявились и жрали, никаких бутылок на кухне не стояло: они же посуду за собой убирали. А это означает, что Лаимм всё-таки вставал. И как Хестан отпустил?       Вернувшись в комнату, Карас налил оранжево-бежеватой жидкости в стакан и подал Вэйлану. От водицы пахло цитрусами и персиком. Как эти фрукты могли помочь при тошноте, вопрос интересный — Караса он мало волновал: лишь бы помогло. Да и, судя по мордашке довольно прихлёбывающего Вэйлана, было понятно, что очень вкусно. Может, Лаимм в сок добавлял какие-то невкусности, чтобы они не чувствовались? Карас мысленно на мысли замахал руками, прогоняя их: не хватало ещё такой ерундой озадачиться.       — Вкусно? — с хитринкой во взгляде спросил Карас, на что Вэйлан, сияя солнышком, закивал и отдал стакан, который перекочевал на прикроватную тумбочку. — А под бок-то пустишь? — на этот вопрос Вэйлан опять обиженно надулся. — А давай ты меня поругаешь, когда проснёмся? — предложил Карас и Вэйлан, на минутку задумавшись, отогнул угол одеяла рядом с собой и похлопал там ладонью. Повторять Карасу не было нужды: избавившись от одежды и забыв, что хотел принять душ, он оказался рядом с фенеком, помогая ему удобно устроиться на себе: очень мешали большие ушки.       — С возвращением, — выдохнул Вэйлан, и Карас расплылся в довольной лыбе.              Сначала Сяо хотел разрыдаться от счастья, что мужик вернулся. Кинуться ему на шею, обнять, зацеловать, в самое ухо проорать, как он рад его возвращению, но всё пошло котику под хвостик. В принципе, начало почти таким и было. Вот только Волкан, таращась на большой пузик чуть не проморгал прыжок, и они оба грохнулись на пол. Хорошо, что Сяо ничем не ударился — рефлексы Волкана спасли. А дальше!..       Волкан был в дичайшем восторге от вида своего тушканчика. Он такими глазами таращился на выпирающий живот, что даже пугать начал — тут Сяо не выдержал и вооружился мухобойкой. А Волкан всё пялился и пялился. А потом! Начал жалобно скулить, что пропустил рост Пончика и теперь малыш ему этого не простит. Тут Сяо не выдержал и хлопнул мухобойкой тому по башке. Помогло не особо, но хотя бы скулить перестал. Волкан со всех сторон обнюхал место обитания будущего ребёночка — прямо так и назвал — выискивая подозрительные запахи. Но ничем кроме Сяо, геля для душа и его самого не пахло. С подозрением глянув на хмурого тушканчика, Волкан тут же растянул пасть в широченной улыбке, показывая все клыки, вывалил язык сбоку и, резко встав на ноги, громко запыхтел.       — Волчишка, — предостерегающе протянул Сяо, крепче сжимая мухобойку.       — Я скучал! — вселенски обиженно сказал Волкан, задирая нос.       — Сильно? — настал черёд Сяо подозрительно сощуриться.       — Очень! — Волкан с ответом ждать не заставил. Он радостно накинулся на любимого со слюнявыми облизываниями.       Стараясь не хохотать, а то весь дом подымут — хотя, скорее всего, в тот момент никто не спал — Сяо стойко терпел слюнявые нежности, периодами фыркая и хихикая. А когда Волкан закончил, он осторожно приоткрыл один глаз.       — Всё? — шёпотом спросил Сяо, и Волкан отрицательно замотал головой, и Сяо вновь закрыл глаза, подставляя моську для дальнейшего обслюнявливания. — Так-то я перед сном душ принимал!       — Плохо принимал, — уверенно заявил Волкан. — Я домою!       — Я чистый! — громче расхохотался Сяо и схватил мужа за уши, отчего страшное оружие шлёпнулось на пол. — Ну вот, уронил! Из-за тебя всё! — он было потянулся за мухобойкой, но Волкан его опередил, быстро подняв и передав. — Хлопнуть? — шёпотом спросил Сяо, демонстрируя ту.       — Нет! — Волкан отрицательно мотнул головой и навострился, когда любимка положил своё страшнючее орудие на письменный стол.       — Пойдём! — заговорщицки подмигнув, Сяо сцапал мужа за руку и потянул на выход.       Волкан сначала согласно закивал, даже несколько шагов сделал, а потом уставился на задирающий подол длинной ночной рубашки хвост. С него взгляд перетёк на несменяемые розовые трусы, и тут брови сдвинулись к переносице. Застыв на месте, Волкан потянул Сяо назад, а потом прижал к своему торсу, недовольно запыхтев, сунув морду между ушей любимого.       — Ты чего? — растерялся Сяо.       — А чего ты такой голый собрался идти? — обиделся Волкан. — Это мои прелести! Только я могу на них смотреть!       Агакнув Сяо, вместе с мужем, отошёл к шкафу, откуда достал его, Волкана, халат. Под озадаченный взгляд мужа пояснил:       — Мой на мне не сходится, — и смущённо потупился.       Волкана это настолько умилило, что он потёрся мордой о личико Сяо.       — Я пить хочу, пойдём!       Волкан послушно потопал за своим тушканчиком, умиляясь тому, как громоздко на нём сидел массивный тёмно-синий халат.              В наполненной темнотой комнате стояла гробовая тишина. Некогда богатая обстановка была превращена в руины. Сломанная мебель. Разбросанные украшения. Разорванные вещи. Разбитая посуда. И посреди этого безумного хаоса на полу лежал Эхо. Мечущийся в безумии страха разум доводил его до бессознательного состояния. Теряя контроль над собой и своей силой, Эхо обрушивал каскад эмоций на окружение. Однажды чуть не прибил кого-то из слуг и к нему перестали соваться. Точно дикий зверь в клетке, Эхо рвался на свободу. А его свободой был Тайнар.       Лорды так переплелись между собой, что душа начинала рыдать от одиночества. Ощущая, но не видя. Видя, но не имея возможности коснуться. Они изводили самих себя, даже не пытаясь бороться с этим опасным состоянием. Словно этим они доказывали свою верность. Свою одержимость мужем. Свою веру. А многие бы им были благодарны, держи они свою власть под контролем.       — Это на твоей совести, — сказала красивая утончённая женщина, смотря на медленно проходящего мимо Тайнара.       Внутри Лорда Тайн разрывало на части. Ему было плевать, что говорит одна из матерей Эхо. Самое важное, что они сейчас увидятся. Что происходило раньше, никакого значения не имело. Это всё потеряло свой смысл. Теперь их смыслом стала жизнь внутри Эхо.       — Мой монстр, — прошептал Эхо чуть троящимся голосом. — Моя сила! — он протянул к Тайнару руку. — Моя жизнь!       — МОИ ОКОВЫ! — пророкотал Тайнар, обволакивая тихо захныкавшего Эхо своей тьмой, прижимая его к себе.       Матери Эхо, переглянувшись, поджали губы. Они как не одобряли связь единственного сына с Тайнаром, так и не одобряют. Но для них было важно, чтобы любимое чадо чувствовало себя счастливым. Поэтому на многое они закрывали глаза — Эхо же получал от этого удовольствие, будь то случайные связи или что-то более опасное. С появлением же на горизонте Тайнара Эхо стал вести себя совершенно иначе, часто впадая в депрессию — из-за этого обе ангелицы его и недолюбливали. Но а сейчас…       — Там бьются два сердца! — выдохнул Эхо, прижимая руки к животу.              Элон озадачено таращился на замершего в дверном проёме Тода, а тот в ответ, только выжидающе. Ангел, которого так нагло разбудили, спросонья пытался понять, что происходит и какого хрена муж родной стоит в подъезде. Кто тогда его пригревал? Тепло же спать было! А тут звонок в дверь! Бестолковый бес потерял ключи от квартиры…       — Можно мне войти? — шёпотом спросил Тод и нервно кашлянул.       Продолжая ничего не понимать, Элон сделал несколько шагов назад, смотря, как муж заходит в квартиру, осторожно закрывает за собой дверь, кидает сумку на пол возле шкафа, разувается и крадучись подходит ближе.       — Любимый, ты не проснулся? — спросил Тод, осторожно убирая грязьку с уголка глаз ангела.       — Кто тогда меня грел? — озадачился Элон.       От вопроса любимого у Тода внутри всё точно пронзило иголками. Так и хотелось завопить об измене, но, смолчав, он пронёсся мимо и сразу в комнату. На кровати, под одеялом, был обнаружен сонный и явно не довольный Облачко. Белый кот уставился на хозяина недовольными гляделками, даже принялся ворчливо мяукать. Ничего не понимая, Тод кинулся заглядывать по всем шкафам и комнатам с балконом в поисках любовника.       Элон на странные потуги мужа смотрел со вселенским непониманием. Мало того, что вчера на работе он упахался так, что с ног валился, так ещё и дома оказалось не осталось корма для кота. Пришлось в магазин тащиться! А потом материть себя, что можно было заказать и ему бы привезли всё. Так сам себя довёл, что чуть не вырубился, пока нежился в ванне с тёплой водичкой и ромашковой аромопалочкой. Надо же себя как-то успокаивать, а ехать или звать Лаимма и Ко не захотел — те тоже беременные. В итоге наглотался всяких таблеток-витаминок и завалился дрыхнуть. А тут ещё кот под одеяло как-то забрался да вдоль спины сосиской вытянулся — совсем хорошо стало.       Перестав рыскать по всем углам, Тод, с котом на руках, замер перед Элоном и сурово спросил:       — Ты мне изменял?       Элон после всего, что вчера он вытерпел, до сих пор никак не мог проснуться. На мужа он смотрел пустым невидящим взглядом, а в голове звучала лишь одна мысль: пойти лечь спать и не просыпаться до самого обеда. А лучше до вечера, чтобы встать, сходить в туалет, покормить кота и обратно спать. Ну, возможно, самому поесть.       — Любимый? — Тод осторожно потыкал супруга пальцем в щёку.       — Вот чё ты припёрся? — От вопроса Элона Тод выпал в осадок. А он-то, наивный, думал, что супруг тут скучает, изнывает от одиночества и жажды внимания.       Откровенно, Тод даже растерялся, а любимый мимо прошаркал и в комнату.       — Ты капец! — возмутился Тод, зайдя следом. — Так-то я с рейда вернулся!       — Вернулся же, — широко зевая, сказал Элон. — Отдай кота, он меня грел.       — А вот не отдам, — Тод, держа Облачко на одной руке, поглаживал второй: кот при этом довольно муркал и с рук явно слезать не собирался.       — Это ты капец, — вздохнул Элон и бухнулся спиной на кровать.       — А ты не хочешь меня обнять и поцеловать?! — ещё более возмущённо завопил Тод, и Облачко на него покосился с осуждением: типа, вон какой здоровый, а блажишь.       — От тебя воняет, — поморщился Элон. — Меня может стошнить.       — Я душ приму! — рыкнул Тод, и Облачко всё же слез: рычат под ухом так страшно!       — Прими, — сонно просипел Элон, забираясь под одеяло и укладывая рядом кота. — А я пока посплю, — и он тихо всхрапнул.       Пребывая в шоке от такой встречи, Тод всё же сходил и принял душ. Нагло и специально, он полез под одеяло, во второй раз разбудив любимого, а тот, проворчав, что муж родной такой-сякой, сам плотнее прижался спиной к его торсу и опять засопел. Тихо сетуя, что супруг — вредятина, Тод положил руку на его живот и замер, чувствуя что-то странное. Судорожно вдохнув, он потыкал в животик пальцем, глупенько хихикнув от осознания, что он вернулся живым, к супругу, который ждёт от него ребёнка.       — Не тычь, — сонно пробурчал Элон.       — Буду! Имею полное право!       Тихо застонав, Элон мысленно махнул на мужа рукой.