Радио волн

Тоска. Грусть. На столе лежала загнувшаяся роза. Воды в вазе не было. Обои были шершавые. Вроде бы они кофейного цвета. Шкаф стоит вдоль стены. Он чёрного цвета. На стене весит какая то картина с девочкой, которая стояла одна в поле. А за ней стояла беззубая, высокая смерть. Её волосы падали на плечи. Рука лежала на плече девочки. Девочка улыбалась. Не было намёка на то, что она боится. Дверь в комнату была открыта. На кухне из крана капала вода. В комнату проникали лучи солонца. Посуда вся была вымыта и убрана. Фартук одиноко висел на стене. На полу была плитка. Мраморная. Напротив плиты стоял стол. Рядом стоял диван. Он был то ли в цветочек, то ли это просто рисунок. Не ясно. В ванне были мокрые шторы. Фен лежал бездушно в ванне. Перед зеркалом была полка. На ней лежали пару штуковин. Лезвие украшало раковину. Возможно, могло показаться, что здесь никто не жил. Но одинокая Озаки Коё до сих пор обитала там. Лёжа в тёплой кровати, провалилась в сон. Возможно, ей снится что то прекрасное, радующее. А возможно и нет. Пока это не ясно, потому что она не дёргалась. Будильник не звонил. Проснувнишись, но не открыв глаза, она мысленно считала минуты то будильника. А после — нужно идти по своим делам. Как никак 31 декабря. Нужно что нибудь приготовить. Купить вино. Её подруга очень любит его. Должно прийти 8 человек. Ну, будет весело. Ёлка наряжена. Рука не менее украшена свежими порезами. Которые нужно будет скрывать под платьем. Подарки готовы. Уже лежат под ёлкой. Это её восемнадцатый Новый год. Ребята сказали, что придут ближе к семи вечера. Ибо им нужно помочь украсить приют распределить игрушки, которые будут подарены детям. Гоголь остался за главного. Он даже не сопротивлялся. Наоборот. Николай был мягок, легко согласился остаться здесь. В его глазах была обида, грусть. От чего? Непонятно. На телефоне Озаки заиграли отвратительное уведомление. 🪣Огай🪣: —«ну, что, надумала на счёт моего приглашения? Как на счёт того, что бы прийти ко мне?» Она лишь вздохнула и перевернулась на бок. —«извини, сегодня никак, я буду со своим парнем» Девушка проигнорировала первый вопрос. Пришлось врать про кого то парня. А если попросит его показать? Отшутиться? Привести левого человека? Бред. «Надо было написать, что с девушкой, чёрт»—думала Коё, пока гладила платье утюгом. Время было час дня. Ещё шесть часов. Ну, нормально. Она уже всё приготовила. Проходя на кухню, кинула взгляд в окно. —ну же, я тут, та, что ты так жаждешь, —по ту сторону окна появилась лукавая, беззубая улыбка. Уже такая привычная. Белые косы падали на плечи, ногти были длинные, чёрные. В руках был заманчивый ключ. Большой, красивый, резной. Так и хотелось повесить его за спину. А лучше, тыкать его всем! Как амулет. Мечты, мечты… —ты не любишь меня, —беззаботно сказала девушка. —почему ты так думаешь? Всему своё время… —да? 8 лет говоришь одно и тоже, —Коё закрыла шторы. Они снова открылись. —не закрывай, я не договорила. —ага. —знаешь, —Смерть присела на подоконник.—я хотела как лучше. Не могу я пока что тебя поцеловать в губы и заключить в крепкие объятия. Не могу. Слышишь? Пока что только эти засосы. Извини…—на лице женщины пропала та лукавая улыбка. В глазах была грусть.—я, правда, не хочу, что бы ты покидала этот мир! Да, нам с тобой будет лучше, но… Я буду обустраивать всё для тебя тут. А потом, заберу всё, что тебе дорого. А после и тебя. И мы все будем счастливы там! Обещаю, но… Подожди ещё… —как там мама с сестрой? —будто бы прослушав всё, что вещала подруга, спросила Коё смотря ей в глаза. —им тут очень хорошо! Крул ждёт тебя! И Люси! Они дождутся тебя. Сами дали клятву. —скажи, а если умереть у тебя в хоромах, то куда после них? Подруга призадумавшись, ответила.—ну, не знаю, ты можешь попытать судьбу и узнать самой! —обязательно… —ладно, мне пора! —Смерть аккуратно встала с подоконника и исчезла за приделами окна. —и что мне только делать? Я не буду ждать! Акико, когда нибудь, я скажу тебе о своих чувствах, слышишь? —Коё ударила кулаком об стену. В глазах на секунду появился образ Смерти. Улыбка. Худощавые руки. В дверь позвонили. —кто там? —подходя к двери спросила Коё. —а ждёшь кого то? —в голове рисовалась та противная ухмылка. —Огай, нет, я не впущу тебя, даже не… —дверь открылась.—от куда?.. —я попросил их у застройщика, —Мори зашёл в квартиру, и начал её осматривать.—ну, у тебя мило, уютно, —он прошёлся пальцами по обоями в прихожей. Коё сложила руки крест на крест на груди. —и чего ты дуешься? А…—Огай сделал грустную мину.—к тебе же парень придёт, верно? —пиздуй от сюда, —за спиной Озаки появился Снежный Демон. —даже чаем не угостишь? —нет чая. —врёшь. Коё наступила ему на ногу. —вон, —она показала рукой на открытую дверь. —повинуюсь. Огай повернулся напоследок и отправил воздушный поцелуй. —гнида… Коё хлопнула дверью. Время 18:30. —Тачихара, как там салаты? —Чуя начал осматривать сумки. —всё здесь! Так, подарки взяла… —можно заказывать такси? —Акико подняла взгляд с Дазая на них. —да, пошлите. Взяв все вещи, они вышли с приюта. Охраны не было. За главного они оставили Николая. Хотя, он и так там главный. Но не суть. В общей сумме у всех было по 10 пакетов. Маленькие, большие. 9 из них подарки, а один — это еда. —Анэ-сан, откройте дверь, —Дазай постучал в дверь. —уже пришли, какое счастье… Всё это время Озаки не знала, куда себя деть. Платье было выглажено. Макияж сделан. Всё перестирано. Убрано. Украшено. Огай, тогда, похоже реально ушёл. Раз не было шорохов за дверью. Да, Коё просидела после ухода этого болвана ещё 10 минут под дверью. За эти десять минут она узнала, как весело живут её соседи. Одни выясняют отношения, бьют посуду. И кто додумался рядом с прихожей делать кухню? Ну, прям в плотную. Что бы внешняя стена кухни выходила к лестничной клетке. Мда… За то какие интересные слова! Обмудок. Шалапайка. Даунич. Клоунесса. Шмаромойка. И почему эти слова не поместили в словарь «Даля»? —Дзёно, аккуратней! —пробурчал Рюноске за спиной Дазая. Картина была такова: Все стоят на фоне Дазая, который, стоит как вкопанный. И не то что бы остальные стоят… Скорей пихаются, шуршат пакетами. У Фейтаны странно большая упаковка с подарком. Она одна такая большая. Остальные средние. —Фёдор, на, —Акико ткнула ему какой то мешок заходя в квартиру.—Коё, —Йосано резко расплылась в улыбке.—привет. —и тебе привет. Ужасно классно выглядишь, —пока Акико снимала куртку, Коё смотрела в оба глаза за «подругой». —мы, кстати, Огая в подъезде видели, —насупилась Фейтана.—он же не тут живёт, разве нет? —ну…—Коё начала искать слова для оправдания. Ну, ну, баранки гну. Блять. Хули он не ушёл. У самого что ли дел нет. Какая жалость? К нему? Бред. Как сказал бы Ребмо: —вообще то, холодно! Я бы ради какой то дамы — не стал бы сидеть и мёрзнуть. Каким же надо быть дебилом? Мне моё здоровье важней! Эх, где же ты, Рембо… Без тебя плохо. Коё закрыла глаза. —эй, Озаки, ты чего? Холодно, вообще-то! А ты без шапки. На, мои наушники! —давай нальём Огаю в борщ гуашь красную? —Ко-ёё, что на счёт шляпы? Эй, ты чего? Не плачь, всё будет! Кто тебя обидел? Боль. Боль. Где же ты, Рембо… —эй, Анэ-сан, чего задумалась? —Эдогава вёл её в комнату под руку. —извини, вспомнила кое что… —Коё, иди к нам! Дзёно сидел с Рюноске и о чём то болтал. С ними был Рампо. Дазай, Фёдор и Чуя летали в своих мыслях. Коё, Акико и Фейтана сидели вместе. —как на счёт того, что бы ходить к Шейле? —эм, ну, —Дазай замялся. Честно, он уже ничего не хотел.—было бы не плохо… —Дазай, не надо делать так, что бы мне было легче. Как тебе? Я могу показать фотку Шейлы. Он быстро достал телефон и открыл нужную фотографию. —на, держи, —он протянул в руки телефон. На фотографии была девушка, лет 30. Её волосы были аккуратно убраны в хвост сзади. Сами волосы были розового цвета. На лице была чёрная маска. Халат был тоже чёрного цвета, с редким принтом цветка. Маникюра не было. Макияжа тоже. На глазах очки. —это точно не от?..—Дазай не закончил свою реплику, как тут же Чуя понял, про что он. —нет! Вот, отзывы, можешь почитать. «Отзывы (более 499)» Вау… «Помогли! Спасибо!» «Вы чудо! Без всяких антидепрессантов…😍» —я согласен. —уверен? Осаму лишь посмотрел на него ещё раз, и ему всё стало ясно. —Коё! —Фейтана посмотрела на подругу, —как там с Огаем? Подруга отвела свой невинный взгляд прочь. —никак… Хочу узнать, что он сделал с Рембо. Кладя кусок в рот, Акико прочавкала что то вроде «так его же по новостям показывали» —что?! —Озаки подавилась вином.—быть того не может… Мори говорил, что он умер… —ну, не знаю, но это точно был он. Подожди, сейчас, найду! —на эти слова Коё лишь закусила губу. «Для Озаки Коё, Дорогая Коё, это я, Артюр Рембо! Хочу, что бы ты научилась кататься на сноуборде! Думаю, тебе будет весело. Было бы ещё лучше, если бы мы были вместе. Прошу не грустить, но… Я должен исчезнуть из твоей жизни. Такое желание изъязвил один человек. Ты знаешь, что я — у тебя в самом сердце. Я никогда не брошу тебя мысленно! Мы до сих пор семья, хоть и не можем сейчас обняться. Я хочу, что бы ты не вешала нос. Помогла приюту. Открыла свою организацию. Нашла друзей. Парню, девушку. Главное, что бы ты была счастлива! Помнишь, что ты сказала тогда? «Рембо, ты уходишь? Почему?» Я правда не мог сказать это тебе в лицо. Мне не легче писать это письмо. Правда. Если хочешь встретиться, то я возле тёплого дома. Там, где вишня. Она до сих пор не выросла. Ждёт тебя. А если меня там не будет, то, сам не знаю, куда меня занесёт. Прости! И помни: «Никто, никогда не исчезает по настоящему» С любовью, твой дорогой Артюр Рембо!» И рядом с тем письмом лежали его тёплые наушники. Скатываясь по стене, Коё думала: «почему…» —эй, Коё, —Фейтана щёлкала пальцами возле лица девушки.—очнулась! Ты вспомнила?.. —да, простите, —утирая слёзы успокаивалась Коё. Или не успокаивалась… —вот он! —Акико дала в руки телефон Коё. На фотографии был мужчина, лет 30. Его волосы были чёрными. Красный шарф украшал шею. Длинное пальто до голени прикрывало ноги от холода. Тёплых наушников не было. Те же самые красные сапоги. Взгляд был направлен куда то вдаль. Исхуднул, похоже. Возле него было много людей. Наверно, репортёры. Глупые существа. Можно как то без них? Может, они портят кадр. Обезьяны. —о, так это он раскрыл роман, —Эдогава задумчиво сел возле, оторвав Коё из своих мыслей. —какой роман? —убийство на улице Морг. —так там же есть заключение, нет? —ну, как сказать, —Рампо почесал макушку.—заключение было вырвано, страница пропала. К сожалению, данный роман был в одном экземпляре. И какой то недоумок переписал заключение. Такой бред получился. Но Рембо выпутал заключение. Правда классно? —Эдогава открыл глаза шире и улыбнулся всем трём девушкам. —да! Это правда классно. Я начинала читать, дошла только до смерти той семьи, —Акико явно втянулась в разговор. —о! Я весь прочитал. Читала «Маска Красной смерти»? —просто шик, Красная смерть лучшая! Показала, что принцу не надо было зазнаваться! —согласен. Просидели они все так до 10 вечера увлёкшись разговорами. —и так, —Коё встала и похлопала в ладони.—время праздновать, вам так не кажется? —да! Озаки Коё, —Дазай привстал и подошёл к ёлке.—это вам, —он протянул милую коробочку с бантом. —спасибо, Дазай-кун, —девушка мило улыбнулась открывая коробку. В подарке лежало кольцо и подвеска к нему. Со снежинкой. —просто прелесть. Рембо, как ты, тебе холодно?.. задумалась вдруг Коё, увидев снежинку. Они передарили друг другу подарки. Самым главным подарком стала кошка, от Фейтаны. Они назвавали её Ванессой. Коё посчитала, что это красивое имя. —с 2045 годом! —был слышен стук бокалов друг о друга, смех, возня, смешные реплики. Всё это было так увлекательно, что все уснули кое как. Дазай прижимал к себе Чую на полу. Дзёно с Рюноске уснули в сидячем положении. Фейтана, Коё и Акико провалились в сон на кровати Озаки. Фёдор с Рампо играли в шахматы. Одни не спали. —кого, блять, принесло, время 4 утра, —Эдогава насупился, когда в дверь позвонили. Пришлось с Достоевским переться в прихожую. —это Огай, —голос Фёдора был еле слышен. —вон, —крикнул Эдогава нежеланному гостю. —вас там что, несколько, —усмехнулся Мори.—не знал, что Коё такая извращенка. Рампо открыл дверь. —ты придурок? Доброе утро, мы, тут, вообще то, Новый год праздновали. А ты, свои грязные мысли при себе держи. Извращенец, —Рампо закрыл дверь. —Рампо-кун, привет, —Огай явно был весёлым. Вот только от чего…—и Фёдор с тобой! Ого… —ага, давай, дуй от сюда. Да побыстрей. В ответ тишина. Забив, они вернулись в зал и продолжили играть. Больше их не донимали сутки в дверь. *** Колени дрожали. Всё тело охватила хандра. Было не приятное чувство. Страх. —Коё Озаки, войдите, —голос был спокоен. За столом сидела девушка, лет тридцати. —я, Луиза, —девушка улыбнулась.—вы, верно, Озаки Коё. Верно? —да… —зачем пришли? Кто то насильно заставил? Тело охватили странное чувство. Да, Коё мысленно строила картинки, реплики для данного сеанса. Она точно продумала, зачем пришла, что её беспокоит, чего хотела настигнуть, что то отпустить. Но. Эти заметки вылетели из головы. Голова соображала, но туго. Очень. —пропажа близкого человека, неумение общаться в обществе, не умею выражать чувства. Не открываюсь новым людям. —пропажа в плане?.. —он написал мне письмо и пропал. —так, ясно… Какие отношения у вас с мамой? —её у меня нет. —а отец?.. —тоже. Есть тот, кто оберегал меня. Но он пропал… Что бы чувствовать себя лучше, я помогаю местному приюту. Каждый день стараюсь не думать о том, что глава Мафии хочет меня к себе втянуть. —вот как. Вытяни карту, —Коё вытянула.—что ты видишь? —ну, девочку. Под зонтом. Скрытую от солнца. Она вся закрыта. Не одна её часть тела не открыта. —то есть… —она закрылась от общества, и боится его, —додумала свою фразу Коё. —теперь ещё одну. Что наблюдаешь теперь? Рыцарь. Почему то невольно вспомнился разговор Рампо и Акико про «Маска Красной смерти». И что, что там принц? Лично у Озаки принц и рыцарь были на ровне. Было странно, но да. —он…поставил между собой дистанцию. Ему всё равно на общество, которые из-за этого не хочет с ним общаться. Карта выглядела так: Рыцарь, стоит под дождём, в луже, вытянув зонт вперёд. —так, хорошо…—Луиза что то записала.—если сможешь, расскажешь, как умерли родители, это будет важно. Блять, блять. Так, главное не заплакать. Фух. —это было десять лет назад. Я училась и не смогла поплыть с ними, —Коё подняла глаза к потолку.—был большой круизных лайнер. Вроде бы, он плыл через Тихий океан. И, что то пошло не так… Все на борту погибли, —девушка не смогла сдержать слёзы. —с этого момента вы закрылись в себе? —я…продолжила учиться. На себя мою опеку взял Мори Огай. Из-за не достатка времени, он перенёс это всё на своего друга, а может и не друга — Рембо. И вот, с 10 лет я была с Рембо всё время. Он водил меня в школу, учил кататься на сноуборде. В 17 лет он пропал, резко, оставив лишь письмо. И свои тёплые наушники. Я храню их по сей день. С того момента я решила помочь приюту. Луиза стабильно что то писала. Её плечи поникли, а глаза были на мокром месте. После сеанса Коё купила книгу «Маска Красной смерти» и зашла в приют. Как оказалось, Гоголь выделил им 3 комнаты. В первой поселились Фейтана, Акико с Фёдором. В соседней Дзёно с Рюноске и Рампо. В последней Чуя и Дазай. Озаки была удивлена. В приюте были уборщицы. Ну, нет, приют не разнесли, но было грязновато. Так что. Гоголь выложил, что никто не пил. С ним рядом мурлыкала Неферпита. Было противно. Да, Николай сам по себе хорош. А вот с Мороу. Фу. Вечное «я, я, я» Неферпиты бесило. Я — головка от хуя. Или «последняя буква в алфавите». За то комнаты были хороши. Рампо до сих пор сидел в обнимку с романом «преступление и наказание». Который ему подарил и написал сам Фёдор. Честно сказать, Рампо был на седьмом небе от счастья. Было так приятно, что Достоевский не пожалел экземпляра для Эдогавы. Обои в первой комнате были чёрные. Во второй серые. В комнате Дазая и Накахары они были красными… Озаки удивилась, когда увидела такой стиль комнаты. Мило беседуя, не заметили, как пролетело 3 января.