***
Юнги внимательно рассматривал узоры на абажуре прикроватного светильника. Ему не спалось. Сознание, взбудораженное алкоголем, не оставляло попыток напомнить парню все пережитые за день события. Как подло с его стороны. Мин очередной раз за последний час взбивает подушку и подставляет её холодной стороной под щёку. Сна ни в одном глазу. Из всего того балагана роящихся в голове мыслей омегу особенно пугала лишь одна. Та, что пришла на утро после последней течки. Та, что преследует Юнги с тех самых пор, как на него обрушилась волна заботы. Мысль, что Чимин уйдёт. Да, альфа говорил, что не желает повиноваться стадному инстинкту и бежать от необычной второй половинки. Но что, если оставить омегу Паку велит не общество, а разочарование в выборе, который сделала для парня судьба? Что, если Юнги не сможет оправдать всех его надежд и ожиданий? Что, если фатум ошибся, ведь они с альфой слишком разные. Говорят, противоположности притягиваются. Это правда, только тогда возникает другая проблема. Чем сильнее они будут притягиваться друг к другу, тем сложнее потом расходиться. После долгих лет холода не так просто будет оттолкнуть приютившееся в душе тепло. Так всегда работали магниты; сила притяжения отрицательного полюса к положительному в два раза меньше той, которую нужно будет приложить, чтобы их разделить. И, вероятно, прозвучит несколько эгоистично, но Юнги уверен, что то самое расставание дастся ему в стократ труднее, чем альфе. Ибо чересчур быстро и сильно он привязывается. Омега вновь перевернулся. Мягкий матрас и подушки отчего-то не дарили комфорт. В комнате с каждой минутой становилось всё жарче. И плотный воздух упрямо отказывался проникать в лёгкие. Может Мин слишком много думает? Хочется освежиться. Парень потянул босые ступни на встречу с прохладой, полностью проигнорировав тапочки. Взял одеяло в охапку и тихой поступью прокрался к двери, что выходила на крышу. Проходя мимо лежанки Уонга Юнги невольно замер. На мгновение глаза бусинки блеснули во тьме квартиры. Поросёнок испытывающе взглянул на нарушителя комендантского часа, фыркнул — как Мину показалось, с презрением — и отвернулся. Больше звуков не слышалось никаких, за исключением тех, что исходили от шелеста хлопковой пижамы парня. То, с какой аккуратностью омега открывал скрипучую дверь, позавидовал бы даже самый опытный ювелир. И всё лишь бы не разбудить хозяина обители. Наконец оказавшись на открытом пространстве, Мин облегчённо вздохнул. Резкий ночной ветер пробрал уже не юное тело мурашками. Благодатная прохлада остужала разгорячённый после усердной работы ум. Как же здесь хорошо. Брюнет с ногами забрался в кресло. Он укутался в мягкое одеяло так, что из-под него только нос и торчал. Будь кто рядом, не сразу бы догадался, что в той груде из пуха и ткани скрывался человек. Маленький человек прятался вовсе не от окружающего страшного мира, а от мыслей собственных, но не менее пугающих. Получается, единственный способ уберечь себя от боли — не привязываться к истинному? Не принимать близко к сердцу чувства, как кажется, искренние? Но не жестоко ли? Не напрасно ли? И разве не станет от того ещё больнее? «Вот бы судьба послала знак, признание, играет она со мной или нет… кто поможет?» Глаза медленно стали слипаться, постепенно погружая омегу в сладкую дрёму, просторную невесомость. Огни по-прежнему живого города пробрались под тёмные ресницы и нырнули в карие омуты. Они двумя сияющими точками замерли на небольшом расстоянии друг от друга сильнее разгораясь и освещая милую, слегка угловатую улыбку. Кто-то подарил её Юнги… — Юнги! — свет погас и забрал с собой чужую усмешку — Юнги! — чтобы потом разразиться с новой силой и оповестить омегу о наступление утра. — Ты почему здесь? — лицо истинного полное недоумения — первое, что увидел Мин, когда стянул с головы одеяло. — Мгхм… — слипшиеся после сна губы не дали произнести ни слова и странный сон всё ещё не желал отпускать парня. — Я пришёл тебя позвать на завтрак, а в комнате никого. Что мне думать? — Пак стоял, руки на бока уложил, волосы взлохмачены, пижама смята и лицо слегка припухло после выпитого вчера алкоголя. — Я относительно недавно проснулся и совсем не готов работать мозгами! «Уже утро?» — Мне… — хотелось сказать, что не спалось, но… — Было душно в комнате, а тут на свежем воздухе в самый раз! — отчасти правда. — Странно… — нахмурился альфа — Нужно будет проверить вентиляцию. Ладно, поднимайся, а то опоздаем. — Куда? — Помнится мне, кому-то очень нужно было работать! — Айщь! — оживился Юнги, выпутываясь из одеяла — Который час? Меня же уволят если я не приду вовремя! — кое-как поборов проклятую ткань, он стремглав помчался в квартиру. Ещё одну оплошность Мину точно не простят, особенно после недавних пропусков даже по уважительной причине. Не станут удерживать в компании человека, не пылающего большой и чистой любовью к собственной работе, а назначат другого, никогда не болеющего, не имеющего личных проблем, энтузиаста. С вечера ничего не изменилось, по-прежнему бродить по чужой квартире было самую малость неловко. А так ещё и добавилось некоторое чувство долга, за предоставленную комнату, одежду, новенькую зубную щётку и готовый завтрак. Да, вроде бы мелочи, но они тоже имеют вес и их давление пока несущественно. Но, если Юнги не научится снимать этот груз с собственной совести, их отношения с истинным точно не наладятся. Ведь не было ни в чём вины омеги, он не выпрашивал ничего и точно не настаивал на ночёвке здесь, Мину стоит это помнить. Так же, как и слова альфы, что не следует винить себя и не извиняться, если ничего плохого не совершал. Встреча с истинным, как острая игла, проткнувшая личный мыльный пузырь омеги, в котором он столько лет находился. И казалось бы — всё в пределах прозрачных стен было давно понято и изучено вдоль и поперёк. Но стоило только мыльной преграде разрушиться, как на Мина навалилась целая куча трудностей из окружающего мира. А вместе с ними понимание того, что если он желает тут выжить, то придётся их одну за другой преодолевать, позабыв о страхах. И почему раньше он об этом не задумывался? Очень немногие люди способны сами понять происходящее. Они повторяют то, что говорили им родители, потом учителя в школе, то, что они видели в вечерних новостях. Наконец, убеждают себя, что это их собственное мнение, которое они с жаром защищают, если им противоречат. Однако они могли бы сами посмотреть и подумать, чтобы увидеть мир таким, каков он есть на самом деле, а не каким его хотят показать. Так и живут они в собственных пузырях, текущих по реке времени, день за днём, теряя шанс всё изменить. Но в один миг, со звуком лопнувшей оболочки взгляд на жизнь меняется, исчезает эта мыльная пелена перед глазами. А всё потому, что кто-то очень неосторожный, совершенно случайно, а может и целенаправленно, уничтожает твой уютный тесный купол холодным металлом. Этот кто-то вынуждает плыть дальше самому, а не полагаться на ненадёжный пузырёк воздуха. Между нашим мировосприятием и действительностью общество всегда формировало ужаснейшее несоответствие, и цель каждого в этой жизни — его устранить, самостоятельно или же с чьей-то помощью. Ведь начав менять себя, мы вполне сможем изменить мир и превратить его в среду, от которой не придётся прятаться в тесных оболочках. «Так что, как говорится, мы сами должны стать теми переменами, которые хотим увидеть в мире. Может тогда, существование парня-омеги превратится в нормальную жизнь?!» — О Боже, это ещё и заразно… — прохныкал Мин, когда тянул блинчик в рот. — Ты о чём? — альфа конечно был рад, что Юнги вышел наконец из своеобразного транса и заговорил, но хотелось бы его речь ещё и понимать. — Чем ты меня кормишь? — старший внимательно присмотрелся к кусочку прожаренного теста — Я начал мыслить цитатами из твоих сборников! — эти шуточные возмущения — ещё одна прелестная вещь в Мин Юнги. — Но, вкусно, с этим не поспоришь. Ты сам их приготовил? — Нет, конечно! Если бы это делал я, то скорее всего пришлось бы вызывать пожарных — пока, всё что пришлось вызывать, так это выдержку омеги, чтобы тот не прыснул в истинного апельсиновым соком. — Всё так плохо? — Даже слишком. Джин пытался меня научить, но быстро отказался от этой затеи. Поэтому сегодняшний завтрак нам любезно предоставило ближайшее кафе - странно, но альфа казался немного отчуждённым. — Так это и есть твоя вторая слабость? — ох, этот вопрос действительно терзал Мина — что ещё могло напугать его истинного? А ответ оказался до смешного простым. — Ну да… — парень поправил волосы. Переживает? Почему такой смурной? — А у тебя, как обстоят дела с готовкой? — он сейчас стрелки переводит что ли? — Ты ведь видел мой холодильник. Верх моих способностей — это заварить рамён! — Вот это да.. — наиграно воскликнул Чимин. — Завидуешь? — Нет, радуюсь. Смотри сколько у нас общего! «Действительно, вот это повод для гордости! Мы с истинным — гроза любой кухни!» Но если быть откровенным, наличие хоть чего-то общего с Паком, старшего всё-таки порадовало. Да так, что лицо озарило лёгкой улыбкой, хоть и ненадолго. Ведь подняв взор на младшего, всё веселье испарилось, ведь тот сидел задумчивый, с морщинкой меж бровей и безжалостно тыкал блин вилкой. — Что-то не так? — растерянно уточнил Мин, его напрягало чужое мрачное настроение. — Я уже говорил, что мне не нравится, — ответ последовал после выдержанной паузы — Но, кажется, спросить должен. — серьёзность в голосе младшего подталкивала на разного рода мысли — У тебя есть подавители или нужно будет заехать в аптеку? «И это всё?» Омеге стоило догадаться о причине волнений. Чимин в самом начале чётко дал понять, как относится к препаратам. — Всё в порядке, я ношу их с собой… — Ничего не в порядке, Юнги. — холодность альфы, не то чтобы напугала, но осадочек в душе оставила — Надеюсь таблетки скоро будут готовы. Давай поторопимся, я тебя подброшу на работу — Пак просто вышел из-за стола и скрылся в своей комнате, оставив омегу в полной тишине наедине с тысячей предположений, объясняющих поведение младшего.***
После, перебрасываясь короткими посредственными фразами, которые ненадолго вырывали пару из раздумий, они добрались до офиса омеги. — Во сколько ты заканчиваешь? Я освобожусь пораньше и смогу забрать тебя — наконец дельный вопрос раздался, когда старший уже оказался вне автомобиля. — Знаешь, не стоит, я сам доберусь домой! — странное напряжённое чувство затаилось между истинными. — А ты удели внимание проекту, я не хочу жалеть, что передал вам права на музыку. К тому же на сегодня у меня точно есть планы. — Как скажешь, тогда — до встречи. — Альфа рвано улыбнулся, выжал педаль газа, встроился в поток движущихся машин и быстро скрылся из виду. Не начинает ли Мин уже докучать? Или внутренний альфа Пака просто немного бушует, не чуя природный аромат своего истинного, который вроде как весьма близко находится? На протяжении всего утра ему точно не казалось, что Пак неосознанно принюхивался. И неудивительно, ведь Юнги даже в такой необходимости, как отдача запаха отказывает, не специально, но всё же. Хочется верить что внутренний зверь не отшиб младшему голову и тот всё ещё помнит, что омеге нелегко идти на любого вида контакт. Просто им обоим нужна небольшая пауза и всё наладится, возможно… Нет, не так! Всё обязательно наладится, а омега этому поспособствует. Ведь новый Мин Юнги при рождении поклялся бороться, идти до конца, чтобы его там не ждало! Они пообещали, что постараются построить пару, несмотря на все трудности и на итоговый результат. Попробовать стоит! От него не откажутся из-за такого пустяка, ведь так? Не зря же их судьба свела! И улыбка из сна, кажется, она подталкивала к действиям! Будучи погружённым в немного воодушевляющие мысли, Мин и не заметил, как быстро истёк срок его пребывания на своеобразной каторге. Работа шла быстро и даже во время сверки счетов — задание, в котором Юнги постоянно сбивался — он не допустил ни одной ошибки. Потому домой парень возвращался с чистой совестью. Планам, о которых омега говорил, не суждено было сбыться, так как ни одного из них не существовало. Просто таким образом утром Мину хотелось лишь спровадить младшего. А сейчас, шагая домой по дорожке вымощенной крупным кирпичом и спотыкаясь, хотелось бы сидеть в комфортной машине. Рядом с человеком, аромат которого шаловливо щипал носик. Чимину так же сильно хочется вдыхать чужой феромон? Скорее всего да, а значит с этим нужно что-то делать. Иначе резкость альфы не исчезнет! И хотя он сам должен себя контролировать, со стороны Юнги так же требуются некоторые действия. Стоит ли иногда проводить время с Паком и при этом не принимать таблетки? Может дома, где их никто не увидит и тогда звериная компонента парня перестанет включать агрессор на необходимые меры защиты такие как подавители? Вероятно, это лучшее решение на данный момент, не слишком рискованное и в меру полезное! К тому же, это отличный шанс побороть свой маленький страх, перейти на другой уровень общения с истинным. Тогда при следующей встрече можно будет предложить младшему подобную авантюру. Только вот следующую встречу никто пока не спешил назначать. В тот день, наконец оказавшись дома, Мин принял успокаивающий душ, обработал укус, поужинал, ведь Пак сильно ругался из-за неправильного рациона истинного. После, завалившись в постель с дневником, он по привычке стал описывать всё произошедшее за день, ибо так назойливые мысли покидали голову и не мешали приходу сновидений, как прошлой ночью. И на протяжении всего этого времени парень час от часу поглядывал на экран телефона. Мин всё ждал, что дисплей вдруг загорится и оповестит о приходе сообщения. И пускай это ожидание было бессмысленным, так как парни не договаривались о интернет-встрече, получение уведомления о том, что с Паком всё в порядке и он успокоился, стало бы лучшим завершением этого дня. Но устройство молчало. Ни звука, ни звона, ни вибраций, только тишина, которая сохранялась на протяжении двух дней. Сорок восемь часов переживаний, что Юнги уже ненароком умудрился оттолкнуть младшего.***
Альфа был зол. Он с силой сжимал многострадальный руль. Парня немного потряхивало, дыхание участилось, перед глазами размытыми формами мелькали редкие образы автомобилей. Он выжимал газ настолько сильно, насколько ему позволяли правила езды в черте вечернего города. Казалось ещё немного и Пак вспыхнет как спичка, а всё потому, что он облажался. Говорил, что любит держать всё под контролем, а свои эмоции едва ли сдерживал, причём в течении всего дня. Сначала сорвался на ни в чём не повинную Хэён, потому что документы она «не туда» положила. Потом досталось сценаристам, предложившим обсудить редакцию сценария. И хотя редакция была действительно нужна, чтобы преобразовать рисунки в полноценный видео ролик, ничего не помешало альфе опять взбушеваться. И чем дальше в лес, тем более абсурдные вещи вызывали в Чимине раздражение. Под конец дня, когда слухи о скверном настроение генерального продюсера дошли до Сокджина, Пак получил гневное сообщение с требованием срочно и без отлагательств явиться в хорошо ему знакомый бар. Отказать хёну не получилось, поэтому сейчас, затолкав свои психи куда подальше, альфа гнал вперёд. Он почти не обращал внимание на всех и вся вокруг, а добрался до нужного места скорее интуитивно. В этом заведении всегда было много народу, играла музыка, приглушённая чужими разговорами, и приветливый бармен яро предлагал горячительные напитки. У барной стойки Пак сразу заприметил своего друга, его широкие плечи сильно бросались в глаза. Стоило только младшему присесть, как к нему сразу же пододвинули стакан с холодным виски. — Пей! — Я за рулём! — Когда это тебя останавливало? — Ким приблизил стакан к тонсену. — Хён, я не… — Пей давай, за сегодня уже всем мозги вы…любил! — Джин был настроен крайне серьёзно. — На меня донесли? Кто? — Пак не удивлён ничуть, потому что всё осознаёт, а от того не легче. — Радуйся, что только мне донесли, а точнее спрашивали, не случилось ли у тебя чего. Хотя могли и начальству пожаловаться! — молодой альфа молчал, только стакан опустошил и голову вниз опустил. — Чимин-а, думаю ты и сам заметил, что в последнее время немного буйным стал — конечно заметил, собственно поэтому и злился ещё больше. Неспособность держать себя в руках бесила. — Смею предположить, что всё дело в том омеге — Ким кивнул бармену, чтобы тот повторил заказ. — Нет, хён! Точнее не совсем… — новая порция напитка из тумблера* парня мигом исчезла. — Давай обсудим — старший аккуратно подменил свой стакан на паков и его содержимое так же скоро кануло в лету. А Джину оставалось только ждать, когда брюнет перестанет сдирать ногтями лаковое покрытие с барной стойки. — Я такой идиот, хён! И пока не понял, что с собой делать… — Ну, пока ты мне всё не расскажешь, я тоже не пойму, как тебе помочь — спасение своего маленького глупенького названого братца стало обязанностью мужчины — Вы поссорились или что? — Я рассказывал, Юнги принимает подавители — наполнился ещё один стакан. — Прошлый препарат ему вредил, но он ни на день не прекращал его употребление и этот факт меня уже из себя выводил. Так-то мы вроде бы разобрались с этой проблемой почти сразу и новые таблетки уже не будут губительными. Но, это чёрт возьми подавители, они так сильно скрывают запах — изливать внутренние переживания не эмоциями, а словами, причём адекватными, гораздо сложнее. — Сегодня утром, когда мы завтракали… — Погоди — перебил младшего Ким. — Утром? Он ночевал у тебя? — Ничего непристойного, просто остался на ночь. — Учитывая то, что ты мне рассказывал раньше — подметил альфа — это отнюдь непросто! — Пак сверлил друга взглядом — Несмотря на все свои проблемы, этот омега хочет доверять тебе — от подобных слов в глаза Пака затопило ещё большей злостью, не на хёна, на себя — Ладно, продолжай. — Так вот, утром я почувствовал его природный аромат, не усиленный течкой и не ослабленный пока таблетками… Хён, он был таким слабым. Я еле улавливал эти нотки ромашки. Ты представляешь? Меня это так злит! Альфу злит! — Почему? Ты ведь должен понимать всю ситуацию. — Я знаю, хён! — последнее слово прозвучало как-то отчаянно. — Я пытался держать это внутри, ведь Юнги не виноват! Но потом он принял подавители и запах почти исчез! — парень улёгся на стойку — Я головой понимаю и то, почему запах ослаб, видимо из-за продолжительного приёма лекарств, и то, почему Юнги продолжает так поступать. Но внутри… — Пак сжал ткань рубашки на груди — У меня эмоции зашкаливали, а выбросить всё на невиновного не мог, я пытался держаться, но в итоге очень холодно с ним попрощался, а остальной негатив вылил на сотрудников — старший внимательно выслушал рассказ тонсена. — Я даже во время его течки не был таким. Что не так? Почему я себя не контролирую? — Ким снисходительно улыбнулся. — Чимин, ответ лежит на поверхности, как буёк, такой большой и яркий! А ты почему-то его не замечаешь. — Такой большой? — младший поднял на Кима наполненный надеждой взгляд. — Весьма! И ты бы всё сразу понял, если бы сложил все факты воедино, как обычно делал — растёкшийся по деревянной поверхности альфа внимательно внимал словам наставника. Агрессии поубавилось, может её погасил алкоголь — У тебя банальная ломка, просто не хватает контакта с омежьими феромонами. — Но раньше такого не случалось! — Ты не забывай, что встретил истинного. И, как раньше, аромата омег из окружения уже не достаточно. Твоему альфе нужен истинный омега, которого Юнги благополучно скрывает — Чимин открыл рот от изумления, всё оказалось действительно просто. — Обнюхивайте друг друга с какой-то периодичностью и проблема решена! — Легко сказать, я не могу себе такого позволить. У Юнги там травма на травме. — Ну ты же не собираешься против его воли действовать, поговори с ним объясни ситуацию — И почему Ким должен объяснять такие очевидные вещи? — В крайнем случае, если на это он не согласится, попроси одежду в которой он целый день проходил, хотя нет… — старший задумался — Если он почти не пахнет, есть вероятность, что и одежда не пропиталась феромонами. Ну… пусть, тогда специально в какой-то день не примет подавители, чтобы ткань насытить природным запахом. — Если ты говоришь, что это поможет, стоит попытаться… Каждому нужен сильный человек под боком, чтобы поддержал, подсказал, вразумил. Ведь сильным для себя самого быть практически невозможно, нужен кто-то посторонний. Даже если ты сам помогал другим, вряд ли сможешь помочь себе. Так роль спасителя Юнги время от времени будет доставаться Паку, а ему в свою очередь помогал и будет помогать Джин и так далее. Цепочка будет строиться дальше и дальше, пока в итоге не замкнётся, сама себя не поглотит, как та змея, что всё ещё красуется на альфьем пальце. Парень задумчиво коснулся плавных линий на кольце. Пак обдумывал слова старшего с тех пор, как его доставили домой. Ким руководствовался правилом — споил, отвези, поэтому трудностей Чимин не испытывал, когда его тушке помогали забраться в квартиру. Может Джин-хён прав, но хотелось бы знать наверняка. А то крайне глупо будет выглядеть Пак, который после долгих уговоров наконец доберется до омежьих феромонов, вдруг поймёт, что его не вставило, что его психи никак не связаны с альфьей биологией. Тем не менее это никак не проверить. Потому единственное, что сейчас может сделать Чимин — это добраться до кровати и провести вторую ночь, выветривая алкоголь. Стоило только закрыть глаза, как вспомнился вчерашний день, а конкретно его вторая половина. Они почти приятно провели с Юнги время, а этим утром взбушевавшийся альфа всё подпортил. В этот момент Пака осенило. На ватных ногах он проследовал на крышу, огибая лежанку алко-контролёра. На кресле лежало брошенное одеяло омеги, которое, вероятно, могло сохранить его запах. Пусть вещь и пролежала целый день на улице, феромоны не выветриваются так быстро, а крепко заседают между волокнами ткани. Альфа дрожащими не то от алкоголя, не то от нервов, руками подхватил пуховое одеяло. Парень неуверенно поднёс его к носу и сделал короткий вдох. Аромат его омеги тонкий и лёгкий, как касание нежных лепестков полевой ромашки, обволакивал невесомой вуалью внутреннего зверя, немного осаждая его, сковывая. Этот феромон не шёл ни в какое сравнение с тем тяжёлым, едким, вязким, который выпускал течный омега. Пак отчаянно внюхивался в несчастный комок ткани, улавливал каждую молекулу успокаивающего аромата и явно желал большего. Чимин упивался им даже во время сна, впитывая каждой клеточкой собственного тела, до тех пор пока нежная ромашка не выветрилась из одеяла совсем. Но результат был налицо, а точнее на лице улыбающегося, вновь весёлого и доброго альфы. Генерального продюсера сегодня больше не обходили десятой дорогой и работать с ним было приятно, как и прежде. Пускай запах был совсем незначительный, его хватило, чтобы охладить бурлящую кровь. И это к лучшему, иначе встреча с господином Ханом не прошла бы так гладко, не был бы утверждён основной сценарий для ролика, не отобраны актёры и подписаны договоры. День насыщенный и продуктивный, не потревоженный заскучавшими гормонами, пролетел незаметно. Так что к вечеру альфа просто с ног валился и думать ему ни о чём в принципе не хотелось, а тут Джин со своими подколами. Мол, что такого Юнги сделал, что Пак будто шёлковый по офису ходил. У младшего альфы в тот момент так сильно кулаки зачесались, жаль, что хёна через телефонную трубку не достать, пришлось что-то неразборчивое тому буркнуть и отключиться.***
Два дня тишины, от Пака ни слуху, ни духу. Когда вообще Юнги стал скучать по чьему-то обществу? Раньше одному было просто замечательно. А после недели, проведённой в компании истинного, от одиночества омега готов на стены лезть. Кажется, в нём что-то сломалось… И только ли омега скучает или Юнги тоже? Кажется, всё-таки Мин тоже нуждается в присутствии истинного. Иначе не стал бы он, как одичалый бежать к зазвонившему телефону и пылать надеждой, что на дисплее высветиться заветное Пак Чимин. — Алло! — к чёрту все правила флирта, типа подождать перед тем как поднимать трубку, заставить звонившего понервничать, к чёрту! — Привет… — голос по ту сторону отдавал неловкостью. — Ты занят сейчас? — полдень, выходной, Мин Юнги совершенно… — Свободен! Я свободен. — Хорошо. Твой препарат уже готов, я могу привезти сейчас, если хочешь… — Да! — Где вся сдержанность? А она исчезла, равно как и действие последней принятой таблетки. Омега не забыл про свою маленькую идею фикс и совсем скоро попробует её осуществить. Когда голос в телефоне стих, Мин оглянулся. В комнате творился полнейший беспорядок, одежда разбросана, тут и там грязные чашки от кофе и пыль, кажется, её уже с месяц не вытирали. Как сюда гостей приводить, а тем более истинного. Может в прошлый раз никто ничего и не заметил, обстоятельства были не те, но сегодня Юнги такую халатность точно не простят. Омега засуетился, как ужаленный он носился из угла в угол, пытаясь убрать всё и сразу. В одной руке чашки, в другой жмых вещей. Почему у людей только четыре конечности? Так непрактично! Такой себе ураганчик прошёлся по маленькой квартирке, благо его никто не видел, Джину очень вовремя куда-то ушёл. Как только последняя толстовка была закинута в стирку, раздался долгожданный щебет. Вид отворившего дверь омеги рождал вопросы в голове Пака. Он увидел запыхавшегося, покрывшегося отнюдь не лёгким румянцем парня. Его глаза блестели и так внимательно рассматривали альфу, будто не видели его слишком долго, будто скучали. — Проходи — Мин ухватил застывшего на пороге истинного и почти затащил его в квартиру. — Привет — кажется, за всё время знакомства они ни разу нормально и не здоровались. — В общем, вот — альфа протянул старшему большую белую баночку, под аккомпанемент пересыпающихся из одного места в другое таблеток. — Надеюсь, они тебе помогут. — Спасибо — Мин заглянул внутрь баночки, но закрыл сразу же, ещё рано. — Сколько с меня? — Не бери в голову, потом сочтёмся — Пак только отмахнулся. — Я хотел поговорить с тобой вот о чём — парень тот час посерьёзнел — Намджун сказал, что этот подавитель обычно не имеет побочных эффектов, только единичные случаи. Но так как ты долгое время пил синтетический препарат, он опасается, что первый прием может пройти не лучшим образом. — Что это значит? — если память Юнги не изменяет, то доктор говорил, что проблем быть не должно, это ведь препарат, который не вредит. — Это не стопроцентный прогноз, может тебя никак и не зацепит — Чимин замахал руками — Но есть вероятность, что поднимется температура, появится тошнота или головокружение, может обморок. — И что теперь? — Да, ничего, собственно, просто нужно, чтобы в течении четырёх часов после приёма лекарства, кто-то побыл рядом с тобой… — Останешься? — Пак завис посреди фразы. Вот так просто его попросили остаться, не смотря на недавнюю грубость? — Если ты этого хочешь — он попытался разглядеть сомнение в чужих глазах, но не вышло — Тогда ладно.***
— Я так не могу! — старший уже который раз пытается выпить эту, успевшую всем надоесть, таблетку, но всё как-то никак. Сначала омега вспомнил, что ему нужна вода, потом они вдвоём направились на кухню, потом выяснилось, что здесь некомфортно и в комнате будет лучше. Вот, сидя на уютной кровати со стаканом в руке и таблеткой у самых губ омега опять остановился и отложил всё в сторону. — А сейчас что не так? — хотя Чимин и рад был находиться подольше около источника сладкого, пусть и лёгкого аромата. Но он искренне не понимал, почему Юнги медлит. — Я… хотел вначале с тобой поговорить. Соберись Юнги, сомнения неуместны, ты и так отсрочивал момент. Ничего страшного не произойдёт. Это ведь твой истинный, ему ведь можно верить. — В последнюю нашу встречу, тебе ведь было нехорошо, да? — парень не был уверен, как преподнести свою идею, чтобы не показаться навязчивым или случайно не намекнуть на что-нибудь другое. — Да, я хотел извиниться за то утро. Я был немного не в себе. Ох, даже не знаю, как объясниться — его лепет прервали. — Я думаю, это было из-за меня. Ведь так? — В том нет твоей вины! — Есть, пусть и косвенная! — как ни странно, но именно альфа понурил голову. Он обязательно попросит помощи у Юнги, но позже. Не тогда, когда он наконец приобрёл препарат, который так долго искал. А сейчас Пак просто обязан уговорить истинного принять таблетку, остальное может подождать. Он поднял взгляд на омегу и вновь замер. Парень сидел перед ним с протянутой вперёд рукой и с шатким, хрупким доверием в глазах. Кажется, прикоснись к нему и разобьётся, навсегда исчезнет. — Юнги… Ты не обязан — намёк истинного младшему был предельно ясен. — Не хочу тебя принуждать к такому. Есть ведь и другие способы. — Пожалуйста — взмолился Мин. Решиться на подобный шаг было для него отнюдь не просто. А если его сейчас отвергнут, значит все приступы храбрости были напрасными. — Я хочу! — он стиснул кулачок так, что пальцы вновь соединились с воспалёнными на ладони отметинами. — Ты уверен, что это именно твоё желание, а не чувство долга? — чёткое «да» послужило спусковым механизмом — Если захочешь прекратить, только скажи. — Ладно… Альфа аккуратно коснулся нежной кожи на чужом запястье, таком узеньком, изящном. Он спустился ниже и с настойчивостью, но без силы разжал посветлевший кулачок. — Не делай так больше — вид порозовевшей, около не успевающих заживать ранок кожи, удручал — Это делает мне больно — шептал парень и невесомыми прикосновениями обводил четыре пылающие отметины. В прошлый раз он промолчал, когда увидел минову ладонь, но больше не мог, очень щемило в груди. Сердце старшего трепыхалось, как птица запертая в костяной клетке. Оно рвалось наружу и терзало лёгкие. Вдохи Мина стали глубже, а тело пробирала тягучая дрожь. Но вмиг всё это ушло на второй план, а запястье омеги опалило горячим дыханием. Странное чувство отдалось покалываниями на подушечках пальцев и тяжестью внизу живота. Пак не спеша стал продвигаться выше и повёл за собой табун торопливых мурашек. Предплечье, сгиб локтя, плечо. Младший медленно подминал под себя хрупкое тельце не отрываясь от тёплой кожи источающей сладкий аромат, пока на его грудь не легла другая ладонь. И вновь он замирает. Сколько же силы в этих пальчиках, что лишь одним касанием приводят в чувства, удерживают на месте. — Мне… остановиться? — хрипотца в голосе проявляется ненароком. — Нет — Юнги только голову вбок отклоняет и шею под тёплое дыхание подставляет. Здесь, около ароматической жилки внутренний зверь срывается с ветхих цепей и гортанный рык вибрацией отдаётся по коже омеги. А Мину от того до одури хорошо. Он, находясь меж сказкой и былью, жадно втягивает воздух пробирающийся через завесу крепкого альфьего феромона. Вокруг его шеи будто завязалась кисло-сладкая удавка, она душит, но не убивает, держит на грани боли и удовольствия. Они воссоединились — альфа и омега, переплели свои нити жизни и оставили яркие узелки свидетельствовать о том событии. __________ *Tumbler (тумблер) - стакан для виски.