Не рыпайся, иначе будет хуже

Вот она. Та, которая сможет меня вытащить отсюда. — Мина! — я бросилась к ней. — Эй, привет, — она крепко и нежно обняла меня.- Как чувствуешь себя? Где-нибудь болит? Я принесла таблетки. — Всё нормально, но как ты меня нашла? — Так тебя украли люди самого влиятельного мафиози. Об этом весь город знает. Я об этом и хотела поговорить. Но нужно, чтобы ты села, — она закрыла за собой дверь и провела меня к кровати. Я до сих пор не понимаю, что происходит, но слепо следую её указаниям. Мы сели на кровать. — Т/и, ты только не впадай в истерику. То, что я тебе сейчас скажу, тебе не понравится. — Что случилось? — Когда стало известно, что у Мин Юнги появилась новая жертва, весь город был ошарашен тем, кто именно ею стала. — Подожди. Если все узнали об этом, почему я до сих пор здесь?! — А чего ты ожидаешь? Весь наш город полон продажных депутатов и других людей с полномочиями. — Тогда… что со мной будет? Как же мои родные? — Так об этом я и хочу поговорить. Дай мне договорить. — Хорошо. — От этой новости твоей маме стало плохо. Её отвезли в больницу, но там состояние ухудшилось. — Что ты хочешь этим сказать? — мои губы дрожат… я боюсь услышать необратимое. — Мне очень жаль. Прости, — она обняла меня. — Значит… мы с отцом остались одни? Как он справляется? Мне нужно с ним встретиться, — я вела себя как психопатка, не находя себе место, я просто смеялась и рыдала. — Нет. Прости, но он не выдержал и покончил с собой, — она попыталась меня успокоить, но я её толкнула в сторону выхода со словами «уходи!». Мой мир рухнул за два дня. Я сижу разбитая, желая исчезнуть из этого мира. И дверь открывается. В комнату заходит сам Мин Юнги. Сказать, что я готова собственными руками задушить его или разодрать его глотку, ничего не сказать. В моих глазах читается только ненависть. Я больше не плачу. Он не достоин видеть мои слёзы. Он должен поплатиться за всё. Но сейчас я встаю и подхожу к нему. — Малышка, куда собрал… — он не успел договорить, как я оставила на его щеке ярко красный цвет от своей ладони. — Что это было?! — Из-за тебя я лишилась всего, что у меня было! Думаешь, после такого я отдамся тебе?! Я лучше умру, чем позволю тебе себя трогать! — Чего ты лишилась? Ты с ума сошла?! — Чего?! У тебя хватает наглости спрашивать подобное?! — Наглости? Ты совсем из ума выжила? — он схватил меня за шею. — Если ты не объяснишь сейчас же своё поведение, я безо всякого сожаления выпорю тебя прямо здесь. — Отпусти! — я схватила его руку, но он продолжал сжимать мою шею. — Я тебя отпущу, а ты расскажешь, что случилось, пойдёт? — Хорошо, — он отпустил меня. Я жадно глотала воздух. — Так-то лучше. А теперь рассказывай. — Мои родители! Из-за тебя и твоих игр они умерли! — новая волна слёз. — Из-за таких ублюдков, как вы, я стала сиротой! Как ты после всего этого смеешь со мной так обращаться?! — Я соболезную. Но какое отношение я имею к твоим родителям? — Они умерли от инфаркта! Мои родители умерли из-за переживаний обо мне… — я упала на пол. — Тише, малышка, — он опустился и обнял меня, поглаживая мою голову, пытался успокоить меня. — Я обещаю, что мы похороним их в хорошем месте. Я позабочусь обо всём. — Зачем тебе это делать? Просто отпусти меня! — Куда отпустить? Откуда я знаю, может ты навредишь себе. Я не из таких людей, которые используют, а потом бросают. Тебе нельзя сейчас оставаться одной. Я знаю, что значит потерять родителей. Поэтому не отпущу тебя. — Мне не нужна твоя жалость! — Это не жалость. Ты попала в такую ситуацию из-за меня. Я не допущу, чтобы ты страдала ещё больше, — он обнял меня и поцеловал в макушку. Я была обессилена. Стоит ли мне продолжать строить из себя крутую несломимую, или же мне поддаться своим эмоциям и позволить кому-то оберегать меня? Я выбрала второй вариант. Я обняла его в ответ и начала громко плакать. В его объятьях я и уснула. На следующее утро я проснулась также в объятиях, но уже в тёплой и мягкой постели. Мин Юнги крепко держал меня за талию, будто боялся, что я убегу. Я бы и рада, но дверь оказалась бы снова запертой. Мин открыл глаза и, увидя, как я рассматриваю его лицо, улыбнулся. На его лице, на глазу, огромный шрам, который только подчёркивает его статус. Он делает его более устрашающим. Но когда он молчит или спит, его шрам только указывает на его страдания. Шрам красуется на его лице так, будто это его законное место с рождения. — Доброе утро, — сонным голосом прошептал мужчина. — Если можно его таким назвать, — я, не упуская возможности, снова показала свою дерзость. — Собирайся, — он встал с кровати. — Неужели? Хах. Ты решил всё-таки отпустить меня? — Не мечтай. Поедем за твоими родителями. — Что? — я немного удивилась. — Я не могу поехать без тебя, — он снял рубашку. Его спина… ммм. Так, Т/и! Он переодевается, просто не смотри! — Хорошо, но у меня нет ничего. Только пижама осталась. Мою одежду забрали. — Я сейчас скажу, тебе принесут что-нибудь, — он закончил переодеваться и повернулся в мою сторону. — Возможно, это неуместно. Но… я нормально выгляжу? Не хочу на похоронной церемонии твоих родителей быть похожим на бомжа. — Им по барабану как ты выглядишь. Лучше пусть принесут мне штаны и блузку какую-нибудь. — Хорошо, — он вышел из комнаты. Через время мне принесли красивую дорогую одежду чёрного цвета. Я надела её и вышла. У двери меня ждал Мин в чёрном пиджаке, от вида которого мне стало не по себе. Мы поехали в морг. Мои родители были уже критикованы. Я держала их в руках их канопы. Мы ехали на задних сидениях. Мин держал меня за руку всё это время. Мы приехали на кладбище. Он действительно позаботился о хорошем месте. Мы положили канопы в маленькие ячейки. Мин поклонился. — Здравствуйте. Я Мин Юнги. Я буду впредь заботиться о вашей дочери и не дам её в обиду, — я потянула его за рукав пиджака. — Перестань нести чушь! — Ты хочешь начать спор здесь? — А? Нет. — Отлично. Просто улыбайся, — он опять повернулся к родителям. — Я позабочусь о том, чтобы она ни в чём не нуждалась. Мы вышли из здания. — Что ты там нёс?! — Что именно тебя не устроило? — его эта ухмылка так сильно меня раздражает. — Всё! От начала до конца! Ты мне никто! — Ошибаешься, мелкая, — он схватил мою руку и сжал её. — Ты моя. На этом точка. Не заставляй меня грубить! — Отпусти меня, иначе я перестану себя контролировать! — я вцепилась в его руку ногтями. — Не смей быть со мной сукой! Убрала руку! Живо! — его злобный взгляд меня сильно испугал. Но я-не я, если отступлю. — Назови меня ещё раз сукой, и я не только это себе позволю!