Не рыпайся, иначе будет хуже

В бункере через маленькую вентиляционную трубу превосходно слышны все выстрелы. От осознания того, что меня здесь никто не найдёт, легче не становится ни на сколько. Я не знаю, сколько это продолжалось, но последний выстрел, который дошёл до моих ушей, был по стеклу. Это может быть стекло абсолютно любое… и окно, и ваза в доме. От нервов по моим щекам стекают слёзы, я пытаюсь успокоится, напевая себе различные мелодии, но, поняв, что меня кто-то может услышать, я укусила губу и начала тихо всхлипывать. Всё… Больше никаких звуков, никаких выстрелов и… никаких разговоров. Я не слышу никого… от этого мне лишь страшнее. Вдруг… нет. Всё хорошо. Т/и, соберись и выйди отсюда. Я набралась смелости и медленно приоткрыла дверь. Убедившись, что в моей комнате никого нет, я вышла из бункера и медленными шагами направилась к лестнице. Осторожно поднялась наверх. Всё было в дребезги разбито. Кругом много крови и… людей. Все охранники лежат в крови, без надежды на новый вдох. Но… Под роялью кто-то тяжело дышит. Я подбегаю к нему. Вся белая рубашка в крови. Я поворачиваю его на спину. Меня пронзает холод. Мурашки по всему телу. Этот кто-то- Юнги. — Юн… Юнги, ты меня слышишь? — я протираю с его окровавленного лица пот в перемешку с кровью своей блузкой. — Т… — и его глаза закрываются. Я в спешке достаю из его кармана телефон и набираю номер скорой помощи. Услышав имя Мин Юнги мне сразу ответили, что бригада через 15 минут будет. Бригада приехала, действительно, быстро. Я всё это время держала руку на пульсе. Он был слаб, но стабилен. Это уже меня радовало. Пока бригада загружала Юнги на носилки, я быстро обошла все трупы. Бригада даже не обратила внимание на других раненых, но я должна была найти единственного мне знакомого. Я успела лишь осмотреть первых трёх, близ лежащих ко входу в особняк, как меня окликнули. Я села в машину скорой помощи, и мы двинулись. Всю ни на минуту медбратья не отходили от него. Всё, что я видела, — их спины и ноги Юнги. Я боялась тронуть его. Вдруг что-то пойдёт не так. Мы приехали и его повезли в операционную. Операция длилась больше четырёх часов, и через день я уже могла зайти к нему. Всю ночь я провела у дверей в его палату. Ко мне подходит медсестра. — Вы приехали с господином Мином? — Да. Что-то случилось? — Нет, хотела спросить, хотите выпить кофе? — Было бы не плохо. Мы прошли на кухню врачей. Она угостила меня кофе и бисквитом. Она не задавала больше вопросов. Я поела и пошла в палату к Юнги. Стоило мне дотронуться до его холодной руки, как он вздрогнул. Он проснулся. Открыл глаза и стал искать кого-то в палате. — Всё хорошо. Спокойно, — я попыталась взять его за руку, но он сел. — До Сан. Где он? — он со страхом в глазах смотрел на меня. — Я не зна… — он не дал мне договорить. — Твою мать… хоть кто-то остался? — ему явно поплохело. — Никого живого дома не было. Но я не знаю, До Сан был там или нет. — Нет. Его там нет, — он так сильно сжал мою руку, будто это я виновата, что его брат его кинул. — Нужно уходить отсюда. — Куда?! — я остановила его. — Нельзя оставаться здесь так долго! Собирайся. — Юнги… — Т/и. Послушай меня. Мне нужно найти До Сана. — Хорошо. Но что ты собираешься делать? — Я ещё не знаю. По дороге домой придумаю что-нибудь. — ДА ПОСЛУШАЙ ТЫ МЕНЯ! НЕТ НИКАКОГО ДОМА! — меня уже выбесило всё. Куда он собирается?! Какой к чёрту дом, когда от него ничего не осталось… — Кто тебе сказал, что едем именно в тот дом? — а теперь мне неловко…- Делай, что говорю. Где мой телефон? Я достала из своего кармана его телефон и отдала ему. Он позвонил кому-то и назвал наш адрес. Теперь он встаёт и тянется к своей одежде. Ему больно, и я это вижу. — Давай помогу, — я подошла к нему и подняла его футболку, готовясь снять её. Весь его торс был обмотан вновь окровавленными повязками. На это было больно смотреть. Дело уже не в том, кто передо мной стоит. Дело в том, что я тоже могла так пострадать, но он решил спасти меня от этой участи. — Ты же понимаешь, что я не собираюсь тебе отвечать взаимностью только из-за твоей помощи? -…- я сняла с него футболку и потянулась за более просторной, что висела на спинке стула, но его рука остановила мою. — Хах… а ты хорошо играешь, только вот… не на того напала. Не забывай, что ты лишь игрушка, которую рано или поздно я отдам в бордель, — удар ниже пояса. Бордель?.. — Кто из нас сейчас играет? Я, которая пытаюсь тебе помочь в знак благодарности, или ты, который пытаешься до последнего оставаться «крутым»? Что из этого сейчас выглядит более наигранным? Дальше он молчал. Мы вышли из здания через чёрный выход, и нас встретила компания людей в чёрных костюмах. Юнги сказал сесть в машину, а сам остался разговаривать с ними. Через несколько минут он тоже сел. Мы приехали в совершенно другое место. Этот дом был значительно меньше и во много раз безопаснее на первый взгляд. Он сказал мне выйти и два охранника проводили меня внутрь. В доме я ждала, пока он зайдёт, но на мой вопрос «где господин Мин?» охранник ответил, что это не моё дело и чтобы я шла в комнату. Это было грубо, но противоречить этому шкафу я не могла, поэтому направилась в комнату. Она была единственная во всём доме, не считая гостиную, в которой мы стояли. В комнате было холодно и темно. Окно было маленьким и с решётками. При выключенном свете, кроме двух метров пола, освещённых светом с улицы, в такое позднее время ничего не видно, поэтому я нашла выключатель и увиденное меня просто убило… Вся комната развешана игрушками. Разными игрушками… я даже не знаю названия всех их. Это комната для пыток? Какого чёрта он привёз меня сюда? Кровать мягкая с кованной спинкой. Стены богато красного цвета. Моя уверенность постепенно пропадает. Появляется лишь страх перед этим зверем. Он ведь действительно всем этим пользовался. Правда пытал всех девушек до меня, а меня начнёт уже с сегодняшней ночи?.. Я присела на кровать и стала ждать его. И вот я слышу, как входная дверь хлопнула. Я встала с кровати. В комнату он зашёл почти сразу. — Ну что? Познакомилась с новыми друзьями? — Они меня ни во что не ставят. Я же очередная игрушка… — Я не про телохранителей. Я про игрушки. — Это слишком, не думаешь? — я начала пылать ненавистью изнутри. Вот же ж скотина… — Слишком? Ты не первая и, точно, не последняя, кто ломается. Вам всем в итоге доставляет это неимоверный кайф. Поэтому раздевайся. — Юнги… — Ещё раз назовёшь меня по имени, и я тебя расстреляю. Знай своё место, — его спокойствие слишком пугает, и я сдаюсь. Он подходит ко мне и его ладонь ложится на макушку моей головы. Он начинает её гладить, как послушную собачку. Я не смелюсь посмотреть в его глаза, поэтому мой взгляд направлен вниз. — Молодец, в следующий раз без капризов. А теперь ложись, — он снял с себя ветровку и лёг на постель. Пронесло? — Ложись. Я устал, — я легла возле него, но так, чтобы даже случайно его не коснуться. — Ты искал До Сана? — Мгм… — он уже с закрытыми глазами более глубоким басом ответил мне. — Он точно был не дома? — Да… — А где он может быть тогда? — Если бы знал, не приехал бы один сегодня. — И то верно… Утром я проснулась от крепкого сжатия моего запястья. Юнги пытался сесть, но у него ничего не выходило. — Что ты делаешь?! Больно же. Отпусти! — Помоги сесть, — я помогла ему через «не хочу», совсем забыв о его швах. — Эй! — Что на этот раз? — Швы… разошлись, кажется. Чёрт. Такого никогда раньше не было… — Разошлись? — я будто протрезвела после жёсткого похмелья. — Не кричи, голова болит. — И что теперь делать? Ляг обратно! — Помоги… Я уложила его обратно и опять позвонила в больницу. Мне дали указания, пока бригада едет. Я сняла все повязки и стала обрабатывать раны, а краям швов. — Это может быть немного больно, но потерпи чуточку. Скоро они уже доедут… — Почему ты до сих пор продолжаешь играть роль заботливой девушки? Что мне ещё тебе сделать, чтобы ты перестала? — Я не знаю… для меня слишком многое значит первый раз. Ты показал себя настоящего именно тогда, а дальше ты лишь пытался поддерживать эту роль «крутого» парня. — Ты меня совсем не знаешь, раз, правда, в это всё веришь… — Возможно. Поэтому и хочу узнать. На телефон Юнги поступил звонок со скрытого номера. Он ответил на него и поставил на громкую связь, чтобы не перетруждать себя. — Хён… — измученный голос До Сана…