Ричард Окделл - сын мятежника

       К Ричарду подошел немолодой человек, глянул строго и без улыбки. - Я мэтр Вершон, тьютор вашего потока. А ты – Ричард Окделл? Идем, я покажу тебе приют и все расскажу. Мальчик с готовностью встал. - Добрый день. Я готов. Мэтр провел его по этажу, показал кабинеты, библиотеку и трапезную. - Первому классу библиотекой можно пользоваться только по моей записке или записке ментора. А теперь идем в купальню. Ты сам сумеешь вымыться? - Конечно, сумею. Я что, малыш, что ли? Ричард слегка возмутился. Он умел обслуживать себя еще в Надоре. Да и в доме Манриков ему не особо прислуживали. Тот же Константин до сих пор не умел сам вымыть волосы. - Некоторые не умеют, - покачал головой тьютор, - иди, купайся, вот тебе форма. Вещи свои оставь, больше они тебе никогда не пригодятся. Это почему-то обрадовало. Вещи, купленные тессорием, были напоминанием о том доме, где Ричард стал обузой, от которой быстро избавились. И вот мальчик уже вымылся, вытерся стареньким полотенцем и надел белье и темно-серую форму. Среди вещей нашлась расческа. И, приглаживая перед зеркалом короткие слегка волнистые волосы, Ричард подумал, что все не так уж плохо. У младшего потока были брючки, застегивающиеся под коленками и чулки. Так же подобрали и туфли. - На улицу будешь обуваться в сапоги, но это к зиме. А пока вот тебе вторая пара. Идем, покажу тебе шкафчик в твоей спальне.       Спальня была небольшая - на десять кроватей. Вдоль стены стоял ряд одинаковых деревянных шкафчиков, похожих на простые ящики. Мэтр Вершон показал на шкафчик. - Обедать будешь в час. И тут Ричард понял, что очень хочет есть. Он уже несколько дней не ел совсем ничего. А завтрак пропустил, пока мылся. Но ничего не поделаешь, приходится терпеть. «Голод телесный и жажда Создателю угодны» - вспомнил он наставления отца Маттео. И подумал, что святого отца, наверное, уже нет в живых. Когда солдаты Оллара и люди Манриков атаковали замок, капеллан в числе первых вышел им навстречу. Стало совсем грустно. «Будьте прокляты, Манрики» - подумал он. Заняться было решительно нечем. Спать не хотелось. Тьютор куда-то ушел, оставив Ричарда скучать в одиночестве. Книг не было. Так что оставалось сидеть на кровати и думать о будущем… Вдруг двери открылись, и вошел темноволосый смуглый мальчик. - Привет! Ты новенький? - Ага. Я – Ричард Окделл, а тебя как звать? - Эжен Аррохадо. Точнее, Сэц-Аррохадо, но в Кэналлоа не так цепляются к титулам, как в Талиге. Да и тут, в приюте никому нет дела до титулов. Ну, так вроде бы считается. Он смешно сморщил нос. Эжен был таким смуглым, что в полумраке спальни его лицо казалось, чуть ли не шоколадного цвета. - Ты давно тут? - Четыре дня. А завтра должны приехать остальные. Нас, наверное,будет десять человек. - Ну, и как тут? Эжен присел на край кровати Ричарда: - Почти, как в Багерлее. Никуда нельзя. Я привык к свободе. Но моя… дуэнья, точнее, та женщина, в семье которой я раньше жил, сказала, что тут лучше обучение. - Я тоже жил в приемной семье… после того, как моего отца казнили. Эжен выслушал скомканный рассказ Ричарда и сказал: - Ты хотя бы видел своего отца. А я даже не знаю, кто мои родители. Помню только Дору Изольду. Раньше она говорила, что меня ей подбросили кэцхен. Или даже найери. Потому что я плавать очень люблю. А ты умеешь плавать? - Не очень, - признался Ричард, - в Надоре речка холодная. - Эх, а в Алвасете, где я жил, можно купаться до Осенних Ветров. Жаль, что мы не там. Я бы научил тебя плавать. А еще мы бы удили рыбу и жарили ее на костре. Знаешь, как вкусно. Дора Изольда разрешала взять специй прямо в карман. Эжен так живо рассказывало про свой край, что Ричард начал представлять теплое море, белые скалы и чаек, которые с криками летают над волнами.       И если Окделл привык к дисциплине – сначала в надорском замке, где матушка не баловала своих детей вседозволенностью, а затем в семье Манриков, где за каждый шаг могло последовать наказание, то Эжену, выросшему на свободе, в приюте было нелегко.       Так за разговорами подошло время обеда. Вот еда была совершенно скудной. Хотя Эжен, глянув на то, как Ричард уплетает крупяную похлебку, подмигнул ему и потом шустро обменял тарелки, пока мэтр Вершон отвернулся. На второе было четыре маленьких картофелины, политых постным маслом. Их Эжен съел сам, но Ричард к тому времени уже наелся. И подумал, что у Манриков единственное, что было хорошо, так это еда. Кормили вкусно и сытно. Константин и его сестры даже порой капризничали. «Теперь, - подумал Окделл, допивая прозрачный компот, больше напоминающий чуть подкисленную воду, - это уже не имеет никакого значения».       Потом мэтр Вершон позволил почитать в библиотеке. Эжену не сиделось, он вертелся и мешал Ричарду. А тот буквально «утонул» в книге «Наука о горных породах». И зря тьютор уговаривал не брать эту книгу, утверждая, что она еще непонятна для восьмилетнего мальчика. Ричард будто наяву видел различные горы.       Перед ужином их повели на прогулку, и там они вдвоем вдоволь набегались друг за другом. Кроме них, на вытоптанной лужайке прогуливались старшие ученики в светло-серых костюмах. Они чуть снисходительно поглядывали на «угольков». Еще в стороне ходил угрюмый подросток в синей форме, и на груди его была ярко красная нашивка. В парке листья на деревьях уже начинали желтеть. Вечером был ужин, полтора часа свободного времени, общая молитва, и наконец, тьютор велел ложиться спать. - Учтите, за разговоры в спальне после того, как потушены огни, будет наказание, – предупредил он. Но Ричард никак не мог уснуть. Под тонким одеялом было непривычно холодно. «Хлад и жара Создателю угодны», - словно услышал он голос отца Маттео и начал засыпать.