Анет Сай & NILETTO Не Люблю, я тебя обожаю
Сознание медленно возвращалось после слишком крепкого сна. Ей снился Геральд: его горячие ладони, его губы. Слишком яркий сон, будто настоящий. Она улыбнулась, не открывая глаз, и немного потянулась. Кожа не признала шёлковых простыней и покрылась мурашками от прохлады. Виктория резко открыла глаза, чтобы наверняка удостовериться, что она просто не помнит свое постельное белье. Сейчас она откроет глаза, а на соседней кровати будет спать Мими, высунув голую пятку из-под одеяла, как делала это всегда. Растрёпанные чернильные волосы, спокойное лицо, не выражающее никаких эмоций, немного припухшие от поцелуев губы, еще более отросшая щетина. Морщинка, что так часто залегает между бровями, отсутствовала. Такой красивый. И это был не сон. Воспоминания пронеслись перед глазами. Горячие губы, целовавшие каждый миллиметр ее тела, как она медленно расстёгивала семь пуговиц его рубашки, которая все еще валялась у дивана ненужным куском ткани. Она натянула одеяло повыше, прикрывая оголенную грудь, и зажала ткань пальчиками, прижимая к подбородку. Мужчина, спящий напротив, был обнажен. Единственное, что его накрывало — это были крылья. Она помнила, как он отнес ее в душ, как они стояли под горячими струями и целовались. Вода смывала все проблемы, смывала размазанную кровь с бедер, а он ласкал ее грудь, пока губы покусывали мочку, она же совершенно бесцеремонно продолжала изучать его тело, поглаживая его пальчиками: широкая грудь, кубики на подкаченном прессе и уже опять возбужденный член, упирающийся в нее. И все так правильно. Так, как хочется: ладони, сжимающие ее бедра и прижимающие к прохладному кафелю мокрыми крыльями, горячие влажные губы, стоны, заполняющие пространство, разливающийся жар вперемешку с ноющей болью. И Демон, двигающийся в ней плавно, заполняя ее собой до конца. Без остатка. Глаза девушки прикрылись, она почувствовала, как к щекам подступил румянец от воспоминаний, а уже знакомый жар проник внутрь, заставляя вырисовывать в голове совсем не невинные картинки. Она подставила руку под голову и легла на бок, изучая Демона. Пальчики аккуратно дотронулись по перьев, поглаживая. Но даже этого касания хватило, чтобы разбудить его. Глаза быстро открылись, будто он и не спал секунду назад. Изучающий взгляд пробежал по лицу, словно на нем написаны ответы на одни ему известные вопросы. Он быстро притянул девушку к себе, убрав преграду между ними в виде шелка одеяла, обвил ее талию руками, прижимая к своей груди, и поцеловал в макушку. Не говоря ни слова. Крепко сжимая в кольце своих сильных рук. Теперь черные перья с синим отливом накрывали двоих, пряча от целого мира. Слишком хорошо. Обоим. Способность говорить первой вернулась к Виктории. Не отрываясь от мужской груди и слегка поглаживая ее пальцем, она начала: — Я так и не рассказала, что случилось. Он усмехнулся ей в макушку и снова поцеловал. — Начни сначала. Кажется, это очень длинная история, — его губы все еще прислонялись к волосам, опаляя кожу горячим дыханием. Она хотела отстраниться, но Демон не позволил. Он быстро перекатился на спину, устраивая девушку под боком и накрывая их оголенные тела своим крылом. Виктория устроилась поудобнее, готовясь начать свой рассказ, одна ее рука была под плечом у Демона, вторая устроилась на его груди, начав выводить пальчиками небольшие круги. — Как бы это странно не было, но это я тебе уже говорила, но не в такой обстановке, — она задумалась: обстоятельства радовали, но понимание, что время заканчивается, никуда не делось. Геральд потянулся к тумбе за наручными часами, но не успел посмотреть время. — Без двенадцати минут шесть, — опередила она его. Демон сверился с часами и положил их на место. — Интересная у тебя, радость моя, способность, — тихо сказал он, вновь утыкаясь в макушку. — Ты умеешь контролировать перемещения? Или они спонтанные? Так странно было обсуждать это. — Нет, в первый раз меня перенесли, я не сама вмешалась в историю. Шесть лет назад, — она не успела договорить, Демон немного приподнялся и посмотрел в изумрудные глаза. — Вечеринка? — уточнил он, уже догадываясь об ответе. — Да, — подтвердила она. — Зря наказали Дино с Мими, там, оказывается, не они тебя потеряли. А ты от них сбежала, — он опять лег, прижимая девушку к себе крепче, зарываясь пальцами в основание крыла и поглаживая его. От его таких незатейливых поглаживай мурашки пробежали по телу. — Как мне удалось выяснить, там меня переместили и спасли от смерти. Потом я попала к тебе на обрыв, но там я уже сама использовала силу. Я нарисовала тебя давным-давно, и в тот момент мне стало так страшно за мальчика, — она прижалась теснее, будто это было возможно, — и попала туда, но я думала что спала. Поэтому вела себя так странно. Геральд усмехнулся, вспоминая поведение незнакомки. — Но как ты нас переместила в падении? Я еще не умел. Теперь Виктория поднялась над Демоном, немного нависая. Глаза ее округлись от понимания, что это не первый раз, когда она перемещалась. — Но если это не ты, и уж точно не я, то кто? И как я могла переместиться дважды? На острове и потом из машины с родителями. Я почему-то никогда не думала об этом, — она села, натягивая одеяло на оголенную грудь. — Геральд, мне нужно к Аббадону. Сейчас, конечно, еще слишком рано, но мне нужно снова попасть в его обитель. Мужчина совсем не стеснялся наготы, он запрокинул левую руку за голову, сгибая в локте. А Виктория его мельком рассматривала, а он делал вид, что не замечает, и незаметно ухмылялся. Непризнанная старалась не смотреть на невозбужденный член, но постоянно возвращалась взглядом. Не выдержав, она накрыла Демона одеялом и смогла возобновить диалог. Она немного прочистила горло кашлем и продолжила: — У меня в куртке лежит «твой» кулон. Мне нужно передать его Аббадону. Разговор о кулоне заставил Демона задуматься. — Любопытно, всего кулонов было три. И я свой отдал их создателю много столетий назад. Мне он был не нужен, я научился скрывать свое… — он замолчал на секунду, — свою энергию. Я научился скрывать энергию без кулона. — А кто создатель этих кулонов? — спросила девушка, внимательно слушая рассказ Геральда. Она легла с ним рядом, подпирая голову рукой. — Аббадон. Если верить его же словам. Давно, когда Ади даже еще не родился, в года, когда Сатана, — от этого имени девушка вздрогнула, — полностью забил тюрьмы Ада, он пришел за своим кулоном, — Демон рассматривал лицо девушки, изучая немного сведенные брови и то, как она задумчиво закусила нижнюю губу. — Ну, я его и отдал. С тех самых пор я его больше не видел. — Посмотри мое воспоминание. То, о котором мы говорили, — она быстро сократила расстояние между ними, готовясь показать свой сон. Он сразу понял, о чем она говорит. О том моменте, когда они поцеловались и она исчезла. Он подался вперед, сокращая расстояние, и положил левую руку на щеку Виктории, немного поглаживая кожу большим пальцем и вызывая у девушки румянец. Опять захотелось его поцеловать. Как же хочется ее всю. Он аккуратно проник в ее сознание, просматривая необходимый фрагмент, который она представила. После просмотра он планировал обязательно накрыть ее губы своими, но увиденное заставило его замереть. Его рука все еще была на щеке, но воспоминания он уже не просматривал, а изучал зеленые глаза напротив. — Теперь ты должна кое-что посмотреть в моих воспоминаниях, — он внимательно смотрел на девушку, вспоминая нужный фрагмент. — Но я не умею, — она немного возмутилась от его слов. — Я сам покажу, тебе не нужно будет искать нужный отрывок, — он немного приблизился, сокращая расстояние между лицами. — Тебе нужно посмотреть мне в глаза. Не отвлекайся. — Угу, и не думать о том, как тебя поцеловать, — буркнула она себе под нос, заставив улыбнуться Геральда. Она сосредоточилась на черных зрачках, и в секунду оказалась в другом месте. Она смотрела со стороны, но чувствовала все эмоции. И эмоции эти были не ее. Она увидела маленького Геральда, как в тот самый день на обрыве. Но сейчас он стоял у небольшого каменного дома с невысокой крышей. Вокруг слышатся крики. Виктория чувствовала его страх. Вдруг совершенно из ниоткуда у ствола высокого дерева появляется мужчина, и Виктория его узнает. Хронос. Но значительно моложе, чем в камере с Сатаной. На щеках нет бороды, только небольшая небритость. Величественные черные крылья с единственным отличием — рога, как у Сатаны, по одному на каждом крыле. Широкие плечи спрятаны за темным вязаным свитером, что так не вписывается в текущее время. Черные джинсы и современная обувь. Мальчик тоже обращает внимание на одежду мужчины и замирает на месте. Хронос быстро приблизился к Геральду и опустился на правое колено. — Геральд, — начинает мужчина, не представляясь, — возьми этот кулон. Он поможет тебе, — он вложил в руки мальчика кулон на золотой цепочке и быстро поднялся. — Тебе нужно улетать, лети максимально далеко. Не обращай внимания на боль, которая скоро появится. Воспоминание прервалось. Рука мужчины все еще была на щеке Непризнанной. Она медленно прижалась к ней и прикрыла глаза. — Как ты спасся после моего исчезновения у водопада? — спросила она, открывая глаза и смотря на мужчину напротив. — Меня забрал Мимир. Он вырастил меня, воспитал как собственного сына. Обучал, учил рунам и печатям, — в голосе Геральда слышалось восхищение старым Демоном. — Значит, это Хронос дал тебе кулон в тот день, — она продолжала лежать боком и рассматривать мужчину: его скулы за колючей щетиной, синие глаза, немного припухшие губы. Непризнанная немного вздрогнула, выныривая из собственных мыслей. Это не скрылось от Демона. Он опять увлек ее к себе. Просовывая руку под девушку, он положил ее к себе под бок и накрыл их одеялом. Опять поцеловал макушку, вызывая улыбку у Виктории. — Хронос, которого я встретил, — начал Геральд, — был значительно моложе того, которого я видел в твоем сне. Будто он прожил долгую жизнь и часто бывал на Земле. — Откуда он знал, что тебе нужна помощь в тот день? — Он был Богом Времени. Он один знал хронологию Вселенной. Теперь после его смерти Хаос остался без проводника. Если он помог мне, значит я был ему нужен. Девушка быстро обвила мужчину рукой, немного прижимаясь. Ее реакция заставила его улыбнуться в очередной раз. — Не переживай, — он положил щеку ей на голову, — мое прошлое уже не изменить, ты уже спасла меня. А вот после твоего сна с Хроносом у меня возникли некоторые идеи. Девушка рассказала, когда и как она переместилась на скалу. Рассказала о нахождении в другом времени. Рассказала о сне с родителями Фенцио, чем очень сильно удивила Демона. Единственное, о чем она не сказала — это о его отношениях с Афелией, что были точно ближе, чем тут, и о том, что это она всадила клинок в ее грудь. Спустя час разговоров, когда за окном уже светало, а сквозь темные шторы выглядывали солнечные лучи, она закончила свой рассказ. К Аббадону было принято решение спуститься вечером. Они лежали все еще обнаженные и все еще под одеялом. — Мне, наверное, нужно идти, — тихо сказала она, но уходить совершенно не хотелось. Будто сегодня — это последний и единственный раз, когда она может побыть счастливой. — Наверное нужно, но я тебя не отпускал, радость моя. До занятий еще есть время. Его рука прижала девушку крепче к себе, и Демон начал поглаживать бархатистую кожу. От плеча по лопаткам, пробираясь под основание крыльев. Она не понимала, как может так реагировать просто на его пальцы, которые гладят ее. Она, которая еще вчера в свои двадцать четыре года не знала, что такое секс, сейчас дрожит от возбуждения в руках древнего Демона. И ее совсем не пугает, что может быть больно и дискомфортно. Каждое касание его пальцев заставляет разряды тока бегать по телу, концентрируясь в тугой узел внизу живота. Как бы сильно он сейчас не хотел ее, Демон просто лежал и гладил идеальную кожу. Без намека, без подтекста. Он понимал, что вчера в душе скорее всего перешел границу и нужно было остановиться. Но она сама льнула к нему, сама изучала его тело, давая немое разрешение на ответное изучение. Там в душе, под струями горячей воды в тумане пара, она сама перешла границы обычного изучения, она сама тонкими пальчиками сжимала его уже возбужденный член, сама водила рукой, имитируя его движения недавно в ней. И он сорвался, приподнял ее за ягодицы и опять оказался в ней. Хотя точно не планировал второй раз доставлять ей боль. Но она так яро терлась об его грудь своей, что он забыл об осторожности, он входил в нее до упора, ловя ее стоны своим ртом. Заполняя ее собой. Геральд до этого ни разу не был с невинными существами. Он был уверен, что довести девушку до оргазма в душе без дополнительных стимуляций после первого болезненного раза он точно не сможет. И когда она начала сжиматься вокруг его члена, он совершенно забыл, как дышать. Она сжимала его словно в тиски. И это было поистине великолепно. Они достигли пика одновременно. Он еще долго не выходил из нее, стоя под струями горячей воды. От таких мыслей голова затуманилась, хотелось опять целовать ее пухлые губы, ласкать ее шелковистое тело, покрытое витиеватыми рисунками, сжимать ее грудь в своих руках. Но он просто поглаживал ее спину, не собираясь опять становиться причиной ее боли. Он понимал, что ее телу нужно время на восстановление. Девушка немного поерзала и устроилась поудобнее, зарываясь в шею мужчины своим носиком, и начала медленно и невесомо целовать оставшийся после клинка шрам, поднимаясь к колючей скуле. Она забросила ногу на его бедро, упираясь в уже возбужденный член, и улыбнулась, ловя его губы своими.***
Наспех приняв душ, она уже стояла у дивана, промакивая еще влажные волосы его полотенцем, собирая стекающую воду. Времени оставалось все меньше, она это ощущала. То, что она не впала в кому, как в прошлый раз, и все еще была тут, давало ей надежду на возможное будущее тут, с ее друзьями. С ним. Геральд был в душе, Виктория решила быстро сбежать и не дожидаться его, заранее ругая себя за побег и представляя гнев Демона, когда он не застанет ее у себя. Аккуратно приоткрыв дверь, она выскользнула в коридор, сжимая в кармане кулон для Аббадона. Встроенные часы подсказывали, что до лекции у Афелии оставалось совсем немного времени. И нужно было поторопиться. Видеть ее после всех инцидентов как тут, так и в другом времени, совершенно не хотелось. Но желания прогуливать, а потом идти на отработку не было тоже, так она хотя бы будет с ней не наедине. Девушка быстро, перепрыгивая через ступеньки, спустилась с третьего этажа и направлялась в сторону своей комнаты, но ее быстро потянули за рукав куртки на открытый балкон. Чтобы не упасть, пришлось немного раскрыть крылья. Люцифер. — Ты долбанулся совсем?! — она вырвала рукав из его хватки и потерла место, где была его рука. Синяку быть. — Куда ты пропала, Непризнанная, опять по прошлому решила поскакать? — рассматривая девушку, сказал Люцифер, оперевшись на стену правым плечом. — Люцифер, — она вспомнила Лилит, она вспомнила сон с его мамой. Ангелом. — Ты знал свою мать? Наследник точно не ждал такого вопроса, он засунул руки в карманы черных брюк, делая вид, что вопрос его совсем не задел. — А тебе какая разница? — глаза его прищурились. Взгляд уже не был веселым, как в начале. — Я видела ее во сне, — попыталась мягче сказать Виктория, прижимаясь спиной к каменному ограждению перилл. Ветер немного раздувал подол черного платья, очень хотелось переодеться. — Она умерла слишком давно, Непризнанная, сомневаюсь, что ты могла видеть сон с ней, — он немного пожал плечами, будто скидывая напряжение. — Я покажу. Только давай ты меня трогать не будешь. Я просто вспомню, а ты посмотришь это в моих глазах. А потом мы поговорим, — она сделала шаг к Люциферу и сосредоточилась на воспоминании из суда: на округлившемся животе Лилит, на ее белых крыльях с красными перьями, как у Люцифера. Но Демон стоял и не шевелился, рукав его черной рубашки уже обтёрся о светлый камень стены, меняя цвет ткани. Взгляд его смотрел сквозь девушку, не выражая никаких эмоций. — Нет, — коротко ответил он на ее предложение. — Я не хочу ворошить прошлое. Она давно мертва. Не знаю, Адское пекло ее поглотило или же задрали черти на девятом кругу. Мне не важно. Она была обычной Демоницей, которую трахнул Сатана. Мне нет необходимости смотреть на шлюху, — Демон оторвался от стены, намереваясь уйти от Виктории и неприятного разговора. — Лилит, — тихо прошептала девушка, вспоминая глаза молодой женщины в зале суда, что были полны боли и любви. — Ее звали Лилит, но ты и так это знаешь. Демон замер, и девушка видела, как его крылья встрепенулись от имени матери. — Ты мне ничего нового не сказала, — он сделал шаг с балкона, возвращаясь в коридор. Девушка закатила глаза и выдохнула, борясь с желанием огреть Демона по голове. — Стой же! — она сделала шаг к нему. — Упертый несносный баран, — уже тише сказала она, догоняя уходящего мужчину. — Люцифер, не буди во мне зверя, ей богу, остановись. Он замер, слова о спящем звере вызвали у него улыбку. Дурная до безобразия. — А то что, Уокер, проснется и убежит? — с ехидством уточнил он. — Кто? — она с непониманием уставилась на Демона, на губах которого играла улыбка. — Зверь твой, Непризнанная. Проснется и убежит, — он наклонил голову в бок, наслаждаясь ее непониманием. — Блять, Люцифер. Тебе хиханьки лишь бы. Твоя мать — Ангел, — ухмылка все еще была на лице Демона, смысл слов до него еще не дошел. — Она не была шлюхой или Демоном. Она Судья Лилит, даже я встречала это имя в библиотеке. Люцифер сжал челюсть до скрипа, девушка видела, как на его лице заиграли желваки. Он вытащил руки из карманов брюк и сжал их в кулаки. Виктории показалось, что он представил под ними ее шею, и она отступила на шаг, натягивая рукава куртки на ладони. — Ты ебанулась в край, Непризнанная? — он сделал шаг навстречу девушке. — Ты… — он не закончил. — Стой, — она вытянула руку вперед, останавливая Демона, не касаясь его. — Стой. Просто посмотри. Я не лгу, зачем мне это все придумывать? Я даже не задумывалась, что значит твое имя, пока она не сказала. Демон не стал слушать, он откинул ее руки и с силой сжал ее плечи, совсем не обращая внимания, что девушка вся сжалась. — Быстро показывай. Он перестал скрывать энергию, выпуская запах гари, что сразу неприятно защекотал горло. Она прикрыла глаза, борясь с желанием двинуть ему опять, как она это сделала в их первое знакомство у вагона. — Люцифер. Убери. Руки, — по слогам, но очень тихо сказала она. Но он не слушал, а лишь сильнее сжал ее плечи до синих отметин. Нахлынули воспоминания прошлого, когда пальцы с силой сжимали плечо вот так, удерживая. В белой комнате с большой кроватью. Майкл. Страх сковал, она боялась пошевелиться. Все то хорошее, что случилось за последние часы, испарилось вмиг. Страх. Боль. Чувство собственной никчёмности заполнили организм вместо эйфории утра. Пальцы сжимали ее плечи, а она сжимала собственные ладони в кулаки, врезаясь ногтями в кожу, причиняя боль. Казалось, что время остановилось, та боль, что сдавливала, не исчезла, а будто замерла. Вместе с ней. Виктория медленно открыла глаза, которые успели стать влажными. От собственного бессилия. То она дерзкая и живая, то как сейчас. Мертвая и потерянная. Будто не тут. Люцифер замер. Она рассматривала его глаза, которые, кажется, смотрели сквозь нее. Прежний шум просыпающейся школы исчез. Будто все замерло в этом моменте. Сейчас. Когда пальцы до боли сжимают хрупкие плечи, а чувство собственной никчёмности пожирает изнутри. Девушка отстранилась, выбираясь из хватки Демона. Он так и остался стоять на месте. Казалось, замерло все. Ветер не шевелил кроны деревьев, шум перестал доноситься из коридоров школы.***
Мимир смотрел на «песочные часы» на столе с красной вязкой субстанцией вместо песка. Они замерли. Кровавый воск перестал перетекать за толстым стеклом. Он почувствовал. И сейчас это точно был не Хронос, он так не умел. Сейчас это была она. Девушка, которая должна привести Вселенную к одному возможному исходу, при котором они не канут во тьму навсегда. К единственному исходу, при котором баланс будет восстановлен и равновесие не обрушится на этот многовековой мир. Который сейчас близок к разрушению, как никогда. Мужчина поднялся из-за своего стола, понимая, что посетители в ближайшие пять минут не будут тревожить его. Он переместился в место, которое было под носом у всех. На полу лежали обрывки страниц и старые перья для письма. Его тонкие крючковатые пальцы быстро перелистывали большую книгу с записями на высоком пьедестале. Тут были записаны все перемещения Начальных. Книга сильно изменилась с тех пор, как он листал ее раньше, сидя в кабинете в черном вельветовом кресле. Мимир листал начальную книгу, пытаясь уловить неуловимое. Что-то важное, какой-то ответ был у него перед глазами, только нужно взглянуть под другим углом. Такого никогда не было, раньше он всегда знал наперед. До первого нарушения равновесия. До первого убийства Начального. Время ожило, за спиной Демона загорелся среагировавший на его энергию факел, приветствуя хозяина. Но ему не нужен был свет, чтобы видеть.***
Виктория отошла от разгневанного Демона на четыре шага. Он все еще стоял с поднятыми руками, сжимая воздух и будто двигался слишком медленно. Резко послышался шум шагов, ожил ветер, растрепывая чернильные пряди с розовыми концами. Руки Люцифера опустились, глаза с непонимание осмотрели всё вокруг. Желваки на его лице заиграли с новой силой. — Я не знаю, какого хера ты перемещаешься, убогая, но ты покажешь мне это чертово воспоминание. Или сама и по-хорошему, или я раскрою твой череп и достану его сам. Виктория прикрыла глаза. По телу пронеслась слабость, как в тот раз в камере, когда она накладывала руну на умирающего Демона. — Люцифер, — начала она, гордо поднимая подбородок, смотря в алые горящие глаза, — я и сама планировала тебе показать это воспоминание. Просто не прикасайся ко мне, — она четко проговорила каждое слово. Демон быстро преодолел четыре шага девушки за два своих и навис над ней, давя на нее своей энергией гари. — Показывай, — голос был властным. Демона, который был рад ее спасению однажды, будто никогда не было. Сейчас его крылья подрагивали, а челюсть сжималась со скрипом. Она подняла взгляд и вспомнила тот сон, где с ней говорила Лилит. Она видела только кровавое море горящих глаз, и опять это гадкое чувство, будто в мозг пробрались насекомые. Демон сделал шаг назад, разрывая контакт, а Виктория потерла виски пальцами, пытаясь унять неприятные ощущения. Люцифер сжал руки в кулаки и с силой ударил правой по стене из белого камня. Мелкая крошка посыпалась на пол, а на месте удара была небольшая вмятина, покрытая кровью. — Что ты такое? — он повернулся к девушке, изучая ее. Рассматривая изумрудные глаза, чувствуя ее насыщенную энергию, видя мерцающую ауру вокруг. — Что ты такое, Уокер? Девушка смотрела на Демона, не зная, как ответить на этот вопрос. — Я не знаю, Люцифер, но я точно знаю, что утверждения других о том, что от союза Ангела и Демона не бывает детей — неправда. Они бывают. Это случается редко, но дети рождаются. Ты тому подтверждение, — она начала натягивать рукава на ладони, не зная, как сказать следующее предложение, которое больше всего ее пугало. — Твой отец, — она замерла, дожидаясь когда Люцифер поднимет свои глаза на нее, — он убивает Начальных. К ее удивлению, он рассмеялся, опираясь руками о колени и сгибаясь от смеха. — Ты реально настолько тупая, да? — он резко перестал смеяться, а глаза его загорелись алым пламенем. — Нельзя безнаказанно убивать Начальных. Это нарушит равновесие. Это разрушит не только скрытый от смертных мир с Ангелами и Демонами. Это разрушит весь мир, всех людей. Ничего не останется. Хаос вернется, но уже не создавать, а забирать все с собой. Если бы Сатана делал то, что ты говоришь, мы бы уже умирали, лишались сил, старели, — он смахнул со лба выбившуюся прядь черный волос. — Но как ты можешь заметить, я все еще силен и молод. А то, что тебе «приснилось» и то, что каким-то чудом у женщины из твоего видения в серьгах были камни нашего рода — с этим я разберусь. Он резко развернулся и, не сказав больше ни слова, быстро скрылся на углом. Оставляя Непризнанную одну в коридоре. С мыслями, которые не укладывались в ее голове.