Виктория падает на колени, чувствуя через ткань мантии холодный мрамор. Онемевшие руки ударяются о пол, а тело пытается совладать с тошнотой. Так плохо ей не было ни разу после скачка, будто она израсходовала доступный лимит своей энергии. И вышла за его пределы. Тело бьет мелкая дрожь, а по виску стекает капля ледяного пота.
Если бы в желудке было хоть что-то, сейчас это бы оказалось под коленями девушки. Она чувствует руку на плече, но не может пошевелиться, чтобы ее смахнуть, хочется отстраниться от прикосновения. Она слабо ведет плечом, отодвигаясь от ладони, которая придерживала ее.
Кто-то убирает руку, давая возможность не думать о лишнем контакте, а сосредоточиться на ощущениях. Волосы волнами лежали на полу, путаясь в ладонях.
Пальцы не находят стекла, но боли стало будто больше. В глазах все еще резь и страшно от одной мысли, что нужно их открыть.
Виктория опирается рукой об колено и пытается приподняться. Вторая рука ищет любую опору и находит стол.
Стол был сзади, когда она последний раз видела комнату. В ушах все еще стоит гул, а сквозь него пробирается знакомый голос Габриэль:
— Виктория? Виктория?
Престол зовет девушку по имени, но она почти ничего не слышит. Непризнанная медленно открывает глаза, а из горла вырывается сдавленный хрип.
Она должна быть сильной. Она должна вернуться и спасти всех. Она должна вернуться к нему.
Красный туман мешает видеть помещение, темный силуэт рядом двигается немного и будто что-то говорит. Ноги дрожат, а колени подгибаются, из последних сил она цепляется за стол, чтобы не упасть прямо сейчас и не потерять сознание.
Красный туман медленно рассеивается, позволяя видеть не просто очертания.
Виктория стоит в кабинете. Она чувствует, как кожу ее лица стянула высохшая кровь. Но Габриэль жива и стоит рядом. Айа стоит с другой стороны стола и с широко распахнутыми глазами смотрит на Непризнанную, которая в одну секунду покрылась кровью и упала на колени.
Престол все еще пытается докричаться до девушки, но если пелена медленно исчезает, давая обзор, то шум в ушах еще на месте. Виктория мотает головой и пытается сказать, что не понимает, но она не слышит собственного голоса.
Но судя по тому, что Ангел прекращает жестикулировать руками и привлекать внимание, она все поняла.
Непризнанная оглядывается, пытаясь понять, куда она попала, и главное — когда и столько у нее есть времени.
Вокруг нее уже знакомый светлый кабинет, светлые шкафы с книгами и диван, еще не пропитанный кровью. Виктория пытается оглянуться назад, не убирая руки со стола, что придавал устойчивости. Большое окно, доходящее почти до высоких потолков, целое.
Через шум в ушах пробивается настойчивые вопросы судьи, но девушка слышит их будто через глухую стену. Непризнанная убирает руку от стола и, немного покачиваясь, разворачивается грудью к окну.
Оружие, броня. Нужно успеть.
Девушка наклоняется, придерживаясь за подоконник рукой. И взгляд ее опять цепляется за песочные часы, что будто живут своей жизнью, играя с белой субстанцией.
Пустотой.
Ну, конечно, вот он ответ, он был перед ее глазами с самого начала. Вот как можно предотвратить взрыв, вот как нужно спасти мальчика. Все это время, находясь в библиотеке на самом видном месте, стояли часы, заполненных красной энергией Ади.
Девушка достает меч из-под подоконника, который все еще замотан в синюю бархатистую ткань. Она вновь чувствует руку на плече, но быстро делает шаг в сторону, освобождаясь от прикосновения. Шум медленно отступает, и до слуха доносятся первые разборчивые слова.
— Что, Шепфа возьми, происходит?! — Айа стоит рядом, это ее руку девушка только что скинула с плеча. — Откуда на тебе кровь? Что с тобой? И откуда ты знаешь про тайник?
Каждый вопрос, каждое слово отдает болью в висках, Непризнанная морщится и прикрывает глаза. Высохшая кровь на щеках натягивается, причиняя дискомфорт. Она поднимает свободную руку ладонью вперед, заставляя Ангела перестать задавать вопросы.
— Я отвечу, но прошу, не сейчас, времени слишком мало. Мы скоро погибнем, — Непризнанная открывает глаза и опускает руку, вновь удерживаясь за подоконник.
Сейчас Айа стоит там, где и стояла до этого, для начала конца не хватает только двух существ.
— Госпожа судья, прошу, достаньте броню из шкафа, — девушка указывает мечом в нужную сторону.
Судья лишь складывает руки на груди и вопросительно поднимает одну бровь, всем своим видом показывая, что не намерена выполнять чужие приказы в своем кабинете.
Понимая, что сейчас нужно действовать быстро, а ответы на вопросы отнимут драгоценное время, Виктория кладет ножны с оружием на стол судьи. Синяя ткань распахивается, обнажая красивую рукоять, усыпанную синими камнями. Девушка протискивается между столом и Айей, стараясь не прикасаться к ней, и подходит к нужному шкафу.
— Я повторю, — голос судьи уже не располагает к себе, в нем слышатся металлические нотки. — Что ты, черт подери, тут устроила? — она захлопывает дверцу шкафа, которую девушка только что открыла, чтобы достать броню, которая могла спасти им жизни.
От резкого хлопка створкой Непризнанная вздрагивает, а в голове начинается гул от шумного удара. Она морщится и прислоняет пальцы к вискам, пытаясь унять боль.
— Я пытаюсь спасти ваши жизни. Ваша хренова печать не даст мне соврать. Если вы планируете пережить этот день, прошу, не задавайте вопросы, — девушка развернулась к Габриэль. — Ты, — она ткнула в Ангела указательным пальцем, — если сегодня ты умрешь, я выщипаю тебе все перья. Богом клянусь, или кем тут у вас положено, — она опустила палец и посмотрела на судью. — Вы если не готовы помогать, не мешайте и просто слушайте.
Айа приоткрыла рот, собираясь возмутиться, но ее остановила рука Престола на плече. Габриэль кивнула судье, показывая этим жестом, что они должны довериться. Ангел на секунду задумалась.
— Ладно, — сухо ответила беременная женщина, сильнее прижимая руки к груди, борясь с недовольством. — Я делаю это только потому, что ты стоишь тут по колено в крови и говоришь чертову правду.
Губы Престола тронула легкая улыбка, она убрала руку с плеча судьи и открыла шкаф, доставая оттуда белую ткань, похожую на полотенце и, как и в прошлый раз, свиток и перо.
Виктория открыла шкаф и достала две светлые брони, звеньями напоминающие маленькие перышки. Габриэль намочила полотенце и протянула девушке влажную ткань, намекая на то, чтобы она протерла лицо и глаза. Престол взяла броню и просто накинула ее на себя, не собираясь закреплять, села на диван и начала
опять что-то писать.
Виктория протерла лицо, окрашивая светлую ткань в бордовый, отбросила полотенце и надела броню, закрепляя заклепки по бокам.
— Габриэль, — она посмотрела на девушку, рассматривая броню, которая так и не была застегнута. — Застегни броню. И побыстрее. Госпожа судья, — она посмотрела на женщину, которая прислонилась бедром к подоконнику, все еще удерживая руки над грудью. Брови ее были нахмурены и сведены к переносице. — Прошу, возьмите часы и отойдите от окна в дальний угол кабинета, — девушка указала рукой, куда ей нужно встать, чтобы не быть задетой взрывной волной. — Я бы попросила выйти за дверь, но Вы, боюсь, откажитесь.
— Откуда ты знаешь о часах? — она удивленно посмотрела на Непризнанную. — Такое в школе не рассказывают.
Виктория улыбнулась, смотря в ее голубые глаза, отмечая, насколько Дино похож на мать.
— Вы мне рассказали и, прошу, не уточняйте. Времени почти нет, — девушка сама взяла «песочные часы» в руку, оценив их тяжесть — для такого небольшого предмета он был довольно увесист — и протянула их судье. — Прошу, стойте за тем шкафом и не смотрите в окно. Когда услышите слово «ужин», закройте уши руками. И прошу, вопросы потом.
Ангел взяла часы, резко вырывая их из рук, ее взгляд на секунду задержались на изумрудных глазах девушки, белки которых все еще были покрыты кровяными подтеками, искажая яркий цвет. Судья быстро поднесла руку к лицу и будто смахнула воздух вокруг. В глазах Непризнанной прошло жжение и резь, будто они до этого не были заполнены мелкой крошкой стекла.
— Не спрашивай, — уже мягче сказала судья, отзеркалив ее ответ. — И прошу, все вопросы потом.
Виктория медленно кивнула в знак благодарности и согласия.
— Вы сможете поместить силы существа в пустоту? — она внимательно посмотрела на судью, надеясь на положительный ответ.
— Теоретически, это возможно, но существо погибает без энергии.
— Грёбаный ёт, — выругалась девушка, пиная стол судьи мыском грязного ботинка. — Ладно, придется что-то придумать. Держите часы, после слова «ужин» закрываете уши и не смотрите в окно, — девушка еще раз повторила действия для судьи, смотря, как та занимает место в дальнем углу кабинета, который не просматривался со входа. Потом она подошла к Габриэль и села рядом с ней на диван, смотря, как та пишет что-то на свитке. А перо будто не нуждается в чернилах, и вопрос так и норовит сорваться с губ, но девушка сдерживается: сейчас нет времени, чтобы узнавать, откуда перо берет чернила.
— Габриэль, — она негромко зовет девушку, пытаясь привлечь ее внимание. Непризнанная внимательно осматривает крепление белой брони, что сливается с цветом мантии, делая ее почти незаметной. Девушка поднимает взгляд, а в них отчетливо виден страх. Шоколад ее глаз блестит от слез, которые из последних сил удерживаются девушкой, чтобы те не скатились по щекам. — Обещай не геройствовать и, если мы выйдем из того кабинета живыми, прошу, согласись на предложение Аббадона.
Габриэль внимательно смотрит на нее, совершенно не понимая, о каком предложении она говорит, не понимая почти ничего. Но голос девушки со странными волосами ее успокаивает, весь вечер она бездумно доверяет ей.
— При условии, что ты отдашь мне свою куртку, — говорит Ангел, заставляя Непризнанную улыбнуться.
— Береги ее, я сама ее сперла у подруги.
И наступает момент, когда дверь открывается. Теперь до финала осталось немного, теперь все зависит от того, сможет ли Непризнанная убедить Демона Войны в своей правде, сможет ли защитить рыжеволосого мальчика от потери контроля, убережет ли судью. Виктория будто в замедленной съемке смотрит, как открывается дверь и в кабинет запрыгивает демоненок, блестя зеленоватыми глазами. Он на секунду опешил, увидев серые крылья и перевел взгляд на бордовые разводы на одежде. Броня скрывала большую часть крови, но и на белой юбке мантии виднелись темные капли. Но быстро перевел взгляд и немного дернул крыльями, будто испугавшись вида крови. Ади плюхнулся на свободное место на диване, все так же рядом с Габриэль, внимательно изучая Ангела.
Следом вошел Йор, в прошлый раз Виктория его совсем не рассмотрела и не запомнила. Он быстро осмотрелся по сторонам, выискивая глазами судью, но не заметил ее. Он быстро удалился из кабинета, не дождавшись, пока войдет рыжеволосый Демон.
И все происходит в точности, как в первый раз: он все также сжимает серебристый наконечник трости в руке, обтянутую в кожу черной перчатки. Его волосы все так же небрежно уложены на голове, придавая ему агрессивного шарма. Смотря на него, девушка с ужасом вспоминает их знакомство в его замке.
Но в этот раз Демон не смотрит на Габриэль как раньше, сейчас он видит розовые кончики волос, обращает внимание на кровавые подтеки под глазами. И алые пятна крови на мантии, что явно надета с другого плеча.
— Сегодня? — голос его жесткий, и он смотрит прямиком на девушку с растрёпанными чёрными волосами. Она, как и в их первую встречу, не вписывается в этот мир.
Виктория понимает, что не придётся тратить время на убеждения и выпускает воздух из легких, понимая, что с тех пор, как открылась дверь, она перестала дышать. Девушка быстро кивает Демону в ответ и за пару больших шагов пересекает кабинет, чтобы взять со стола меч, оставленный ей в начале. Синяя ткань остается лежать на столе, больше не прикрывая ножны.
— Аббадон, когда все закончится, в кабинете Престола найдете в куртке кулон. Там Ваши воспоминания. Вы меня попросили.
Мужчина резко кивает, ему не нужно объяснять, какие воспоминания может хранить кулон. Если они не спасут сына, он посмотрит своё будущее.
— Еще часы судьи, в которых пустота. Я не знаю как, но могу поклясться, что в них находится скрытая энергия. В моем настоящем. Они в библиотеке на столе Мимира.
Аббадон опять кивает, обдумывая возможности спасения сущности при лишение его энергии.
— Какой это уже раз для Вас тут? — он задает вопрос, понимая, что кровь взялась на одежде не просто так.
— Последний, — девушка с лязгом вытаскивает катану, наслаждаясь удобством рукояти и не смотря на большие камни. Оружие идеально лежит в руке. Будто создано для хрупкой женской руки. — Пообещайте мне, — она смотрит на Демона, что сейчас двумя руками сжимает трость, будто планирует ею защищаться. — Пообещайте, что пригласите Габриэль на ужин. Быстро закройте все уши.
Последние слова прозвучали как приказ.
Она не ждет его ответа и прижимает ладони к ушам, рука с рукоятью прижимается слабее, но этого достаточно, чтобы не лишиться слуха.
Аббадон же наклоняется к сыну, закрывая его собой, и кладет руки на голову, понимая, что сейчас и должно все произойти. День, который или даст ему возможность жить дальше до определенного момента, или убьёт. Может не сразу, но он понимал, что не спася сына, он не захочет жить с этой болью вечность, да и у него не будет выбора. Он давно знает свой финал.
Габриэль реагирует с запозданием, роняя на пол свиток и перо, она немного наклоняется в сторону мальчика, пытаясь прикрыть его.
Все в комнате готовы.
Стекло покрывается мелкими трещинами, Виктория смотрит на это как в замедленной съёмке. Как тогда в камере с Люцифером, или как опять же с ним, когда он хотел снова ее задушить, время будто замирает. Девушка поворачивает голову, осматривая кабинет, все будто заморожено.
10.
Стекло покрывается мелкими трещинами, но она не видит силуэта наемника. Только медленный треск доходит до ее ушей.
9.
Мелкие трещины начинают увеличиваться, а осколки, образованные от них, разлетаются в разные стороны. В то место, где она стояла в первый раз, попадает большая часть. Мелкая крошка стекла ударяется о белый мрамор и подпрыгивает от удара. Осколки мерцают в свете солнца, будто в кабинете начался дождь.
8.
В окне появляется фигура в черной мантии, движения его хоть и не быстрые, но они точно быстрее, чем все сейчас вокруг. Будто он может быть быстрее времени.
7.
Лицо мужчины покрыто мелкими царапинами от взрывной волны. Но они затягиваются за секунду. Слишком быстро для простого наемника. Чёрные крылья отливают золотом на свету. Девушка понимает, кто создал это существо.
6.
Мужчина со светлыми волосами смотрит только перед собой, замечая девушку, что все еще прижимает руки к голове. Будто она знала о взрыве. Наемнику это не нравится. Он ожидал другую компанию. И в другом месте. Они должны были быть в кабинете помощника судьи.
5.
Виктория смотрит перед собой и замирает в немом ужасе, опуская руки. Не все стекло еще долетело до пола, а он уже стоит перед ней. Скорость его движений не остается незамеченной мужчиной с карими глазами. Слишком быстро. Даже он не может так быстро двигаться.
4.
Он с ухмылкой смотрит на девушку, он видит в ее глазах страх и ужас. Он любит, когда жертвы чувствуют это перед тем, как он вонзает лезвие в сердце. Но она подготовилась. Но даже эта ангельская жилетка не спасет ее сегодня. Мужчина забывает, что целью сегодня был мальчик. Теперь он хочет забрать двоих. Одного для господина, одну для себя.
3.
Он быстро вытаскивает меч, готовясь нанести удар, он не хочет ее убивать. Не так быстро. Но она должна перестать стоять на его пути. Он быстро замахивается, делая рубящее движение, намереваясь разрубить плечо, чтобы она выронила оружие.
2.
Последние осколки стекла касаются мрамора пола. Пыль продолжает кружиться в кабинете, медленно оседая на горизонтальные поверхности.
1.
Девушка видит, как блестящий металл приближается к ней, он слишком быстр, но она не позволит опять навредить себе. Однажды она была слаба, однажды он причинил ей боль.
Или только причинит.
Но сегодня она сделает все, что в ее силах.
Она уворачивается, но острие прочерчивает полосу по плечу, незащищенному броней. Она почти успела, девушка не чувствует боли, она перекатывается по крошке стекла по полу, оказываясь за крыльями ублюдка. Она узнала его, она узнала его карие глаза. Она узнала его лицо за подтеками крови. Это точно он,
идеальная партия из ее прошлого.
0.
Катана, как горячий нож по маслу, отрезает крылья у самого основания, заставляя мужчину выгнуть спину и упасть на колени. Он в последний раз оборачивается, смотря в горящий изумруд глаз, в его темных глазах нет страха, в них будто одно наслаждение.
Десять секунд, которые дали спасти всех.
Десять секунд, которые лишили жизни только одно существо.
Десять секунд, которые не изменили прошлое, но переписали настоящее и будущее.
Десять секунд, которые переписали историю.
Десять секунд, которые изменили все.
***
Шестое июня.
Вернемся в начало.
Виктория лежала на кушетке, натягивая рукава серого свитера с крупной вязкой на ладони. Делать татуировку было больно, хоть это была уже третья по счету. Каждый раз она ходила к одному и тому же мастеру, с которым случайно встретилась в автобусе: он перелистывал свои работы, а она засмотрелась на образцы, тогда он молча протянул свою визитку с адресом, который по счастливой случайности был рядом с ее квартирой. Он не любил разговаривать, не касался ее без необходимости. Единственный минус — это скорость выполнения работы, он будто делал слой за слоем. Но ее устраивал финальный результат, ожидание того стоило.
Она на секунду отвлеклась от своих мыслей, рассматривая мужчину: очки с затемненным стеклом всегда скрывали его глаза, на лице густая щетина, каждый раз, когда она приходила в салон, он был тут и даже был одинаково одет. Черные джинсы с драным коленом и черная толстовка с капюшоном, накинутым на голову. Она не придала значения его скрытности, просто отвлеклась на свои мысли засмотревшись на дождь, который начался за окном, провожая проезжающие автобусы.
Попрощавшись с мастером, она быстро дошла до дома и достала связку ключей, готовясь приложить к магниту входной двери.
— Блять!
Ключи с металлическим лязгом упали на мокрое крыльцо дома. Наклоняться было больно, черные джинсы слишком сдавливали свежее тату на бедре.
— Конечно, кто же думает заранее. Могла бы и шорты надеть, — прошипела девушка, поднимая ключи. Ее длинные волосы наклонились вместе с ней, доставая кончиками до самого пола.
