***
Где-то в прошлом. В начале.
Хронос мерил шагами кабинет, он метался уже больше часа. Его время, отведенное Эфиром, чтобы узнать все о его убийце, подходило к концу. Он узнал. Но он не мог поверить в это. Он собственными руками сам убил собственную дочь. Мужчина ходил по кабинету, стуча каблуками ботинок, что он забрал из другого времени. В камине потрескивали угли, посылая небольшие искры вверх. Но звук совершенно не отвлекал его. Мужчина должен был придумать решение проблемы, которую сам создал. То, что он узнал, не могло быть правдой, он не мог быть отцом, он не мог обречь собственное дитя на смерть. Или мог? Если миру пришел конец, значит равновесие будет нарушено. Значит Хаос лишится сил. Бог Времени переместился в скрытую секцию библиотеки Ада, тут он хотел увидеть того, кто создал его, кто считался отцом всему сущему. Хаос. Породивший всех, даровавший существам время, силы и энергии. Разделивший существ на две стороны, на темную и светлую. Породившей день и создавший ночь. Существо, что всегда знало ответы на все вопросы. Мужчина в серой мантии сидел на черном вельветовом кресле. Он закинул ногу на ногу и читал Начальную книгу, что была так мала — он легко удерживал ее в руках, не кладя на колени. За последние пару дней книга изменилась. И как бы он не старался, не мог уловить суть. Хоть он и видел все, но ему нужно было знать, что искать. А сейчас он будто искал иголку в стоге сена. И очень мечтал о спичках, что ускорили бы поиски. И они нашлись. Хронос. Бог времени. Третье его творение. Он создал Эфир и Эмбер. Он создал тьму и свет, но они не могли существовать вместе, и создал Хаос время. Разделяя власть пополам. Даря возможность сменять друг друга. Лишь на закате или рассвете пересекались они. Но не могли навредить друг другу, ибо силы их были равны. И создал Хаос по три Начальных Ангела и три Начальных Демона. И вновь разделил их, не давая продолжения рода для смешанных существ. Тьма должна оставаться в ночи, а свет должен озарять день. И успокоился Хаос. Вселенная стала наблюдающей стороной. Не давая силам смещать чаши весов. Ведь без света не может быть тьмы. Ведь после самой темной ночи наступает рассвет. Лишь в гармонии он сможет оставаться собой. Лишь в равновесии он сможет существовать. Но то, что он видел в книге, заставило его усомниться в своих суждения. Равновесие будет нарушено, он четко видел это. Но книга еще не показала кем, будто будущее сформировалось, но в настоящем книга не показывала нужную ему информацию. Из-за закрытой двери послышались шаги, Хаос уловил энергию и существо за ней. Он ждал его визит, но не до конца улавливал мотивы. Книга показала, что Хронос ключевая фигура или в спасении мира, или в его кончине. Он будто кукловод бытия, управляя временем, должен был сыграть в самую длинную партию в шахматы, просчитывая каждый шаг, каждое мгновение грядущего, чтобы изменить будущее. Хаос понимал, что сейчас состоится самый важный разговор в его, как он думал, бесконечной жизни. Хаос постукивал аккуратными ногтями по обивке кресла, выбивая определенный такт, и с ожиданием смотрел на все еще закрытую дверь. Он чувствовал смятение, которое было в душе его создания, но не собирался ему помогать переступать порог. Пальцы перестают отбивать мотив, а дверь открывается. Мужчина с вьющимися волосами, что были растрепаны, медленно входит, осматриваясь по сторонам. Тут никто никогда не был. Если Хаос не хочет видеть гостей, никто просто не увидит нужную дверь, а Хаос не жаловал гостей, даже его создания видели его только в момент их появления. А дальше он был как зритель, смотря, как существа пытаются выжить, как развиваются, влюбляются. Ему же чужды были чувства. Но он еще не знал, что однажды привяжется к ребенку, а в финале своей истории к молодой девушке. Он не знал, что его сердце из пустоты способно на любовь. Пока не знал. Хронос осматривал мужчину перед собой: он был молод. Бог Времени думал о старце с седыми волосами, а перед ним сидел черноволосый мужчина с утонченным носом и острым подбородком, немного удлинённые волосы закрывали уши и почти доставали до плеч. Глаза. Глаза такие необычные: один горел будто солнечным светом, а во второй — словно темное ночное небо. Одно крыло было серебристое и легкое как туман, а второе будто соткано из тьмы. Бог времени, смотря на мужчину, поймал себя на мысли, что боится. — Хронос, — начал мужчина в кресле, даже не думая о том, что нужно встать. Он лишь откинулся на спинку кресла, кладя книгу рядом и складывая аккуратные пальцы в замок перед собой. Вошедший мужчина лишь кивнул в знак приветствия, не зная, с чего начать разговор. То, что он узнал, не могло быть правдой. — Я помогу и начну за тебя, — разные глаза сверкнули в приглушенном свете кабинета. — Я вижу конец, конец всего сущего. Я вижу, что баланс, созданный мной, нарушится. И ты, сын мой, — на таком обращении Хронос поморщился, он не считал существо напротив своим отцом, — играешь ключевую роль в финале истории этой Вселенной, — Хаос поднялся, смотря в янтарные глаза своего создания. — Я тоже видел конец, — произнес Хронос, нарушая свое молчание. — Моя дочь… — его голос осел, превращаясь в шепот, слова слишком тяжело давались ему. — Эфир собирается убить мою дочь. Брови Хаоса приподнимаются, он не видит ребенка в настоящем. Вот почему он не смог увидеть всей картины событий. Не все действующие лица включились в партию, некоторые еще не родились. Эта мысль заставляет его задуматься. Почему он не видит развития ее сущности, где та нить, которая будет ее? — Кто ее мать? — спрашивает Создатель, быстро поднимаясь с кресла, и начинает мерить кабинет шагами, пытаясь найти решение этой ситуации. Мир стоит на обрыве пропасти. И если он сорвется, то все, что их ждет — это пустота. Стирающая все на своем пути, забирающая воспоминания, пустота, из которой уже не выбраться. — Это не важно, — пытается не отвечать на вопрос Хронос, сам еще не веря в вероятность того, что он может быть отцом. Хаос останавливается, смотря в горящий янтарь напротив, он и так знает ответ на вопрос, но хотел услышать это от него. Он хотел, чтобы Демон признал свою слабость в виде любви. Ухмылка появляется на его тонких губах. Книга, что лежала на вельветовом кресле, падает на пол, привлекая внимание. Она раскрывается на середине и существа видят, как меняются символы в ней, будто в эту секунду меняется история. Книга становится толще, а страницы не перестают светиться. — Что это? — взволнованно спрашивает Хронос, с подозрением смотря на свечение, которое исходит из книги. Хаос не успевает ответить. Он чувствует то, что было ему доселе незнакомо. Жар. Агонию. Страх. Крылья за спиной мужчины вспыхивают черным пламенем, осыпаясь пеплом на каменный пол. Ноги его не выдерживают нахлынувшей боли, и он ударяется коленями о пол и упирается руками в камень. На его спине теперь нет величественных крыльев, там лишь два ожога на лопатках. Даже у Создателя есть слабость, и это слабость — его дети. Пока живы они, существует и Хаос. Без них ему придет конец. Если не найдется человек, который смог бы принять его силу. Совладать. Направить. Человек, который еще не родился в этом мире. Человек, чья судьба определилась еще до появления на свет. До зачатия, до знакомства родителей. Сейчас, с пеплом, который осыпался на каменный пол, она или спасет их всех, или уничтожит. Хаос стоял на коленях, упираясь ладонями в пол. Хронос не повел и бровью, чтобы помочь ему подняться, он просто смотрел на пламя, забирающее силу его создателя. — Она должна быть сильной, — начал тихо говорить Хаос, поднимаясь с колен. Перед глазами Бога Времени предстало совершенно другое существо, будто огонь забрал не только крылья, но и его молодость. В волосах появились седые пряди, а на когда-то молодом лице — морщины. — Это только начало, сын мой, равновесие нарушено. Хронос сделал шаг назад. — Я убью его, — шёпотом сказал Бог Времени, сжимая руки в кулаки. — Я запрещаю тебе, — даже в теле, которое постарело за мгновение, был голос, полный силы и уверенности. Усмешка соскользнула с губ Бога Времени, существо напротив больше не внушало страх. — Я опережу твой вопрос, — глаза больше не сверкали во мраке помещения, сейчас они будто покрыты туманом. — Теперь, пока все Начальные не лишатся силы, его не возможно будет убить или остановить. Все шесть. Хронос прикрыл глаза и немного опустил голову, понимая, что он входит в список существ, чья смерть стала необходимой. — Ты думаешь, я сдамся Эфиру сам? — хохот заполнил кабинет. — Ты не настолько глуп, отец, — он сделал акцент на последнем слове. — Я не думаю, сын мой, я знаю, — Хаос медленно переставляет ноги к креслу и садится в него, выдыхая. Его тело не привыкло быть таким слабым. — Но не сейчас, а когда ты будешь уверен, что просчитал все шаги, когда ты будешь уверен, что рожденная от тебя дочь станет той, кто нам нужен. В тот момент, когда падет последний Начальный, тебе нужно будет снять кулон и вернуться в начало. Ты должен стать первым. Только если Эфир будет думать, что остановил Бога Времени, он не будет искать тебя всю твою вечность, и ты сможешь доиграть партию до конца. — Ты глупец, если веришь в это, — Хронос уже хочет переместиться из помещения, но голос Создателя его останавливает. — Пока я еще могу удерживать это место в тайне, но после того, как падут еще двое, тебе нужно будет найти другое место для книги. Место, что будет скрыто у всех на глазах, — он откинулся на спинку кресла, прикрывая глаза. — Я могу вернуться и изменить что-то? — первый раз за вечер в голосе Хроноса появилась надежда. Он может вернуться и не говорить о падении Эфира. Он может не говорит, что он падет от рук девчонки. — Игра уже началась, Начальные пали. Эфир сделал свой первый шаг. Единственное, что ты можешь изменить — будущее, — он тянется морщинистой рукой, что совсем недавно была с аккуратными ногтями, в карман, доставая два кулона на золотых цепочках. Круглое основание, а внутри пустые песочные часы. Хаос ударяет свои руки друг об друга, и струйка пепла, что осталась от его крыльев, наполняет пустоту часов. — Отдай это мальчику на севере нейтральных земель. Он должен быть с ним до тех пор, пока он не научится скрывать свою сущность. А второй сам носи до конца. С ним Эфир не будет чувствовать твои перемещения. Хронос внимательно слушает, но не подходит к креслу, будто не доверяя старику напротив. — Ты что-то путаешь, я не армия спасения чужих детей, — он уже опять готов исчезнуть, но во второй раз его останавливает голос. — Сегодня ты увидишь свою дочь. Без этого мальчика ты не сможешь направить ее в будущем. — Если и так, зачем мне на нее смотреть? — он сводит челюсть буквально до хруста. — Сегодня ты в первый раз спасешь ее. Ты все поймёшь, как увидишь, — недавно постаревшая рука поднимает кулоны, держа их за цепочки. Украшения медленно раскачиваются в воздухе будто маятник часов. Хронос вырывает цепочки и, не говоря ни слова, быстро перемещается туда, куда отправил его Создатель. Сейчас Бог времени сделает свой ход. Спасет пешку, которая сможет стать королем. Хаос приподнимается с кресла, придерживаясь на подлокотник. Сейчас ему тоже предстоит сделать свой ход, ему нужно воспитать ребенка, обучить его нужным знаниям. И главное, скрыть его происхождение до тех пор, пока не настанет время.