***
Наруто отправился к себе домой. Там он заварил себе любимого рамена, даже не пожалел пачку из особой серии. Потом не торопясь поел. Потом развалился, не раздеваясь, на кровати и уставился в потолок. Очень хотелось сейчас просто взять и отключиться. Но в голове, как назло, кипели мысли, разве что не пуская из-под крышки пар. Сейчас он ненавидел и коварную бабку Тсунаде, которая хотела от него хрен-знает-что, и своего учителя, который втянул его во все это, и себя, за то, что позволил ему себя втянуть… Что уж теперь. Теперь остается все это расхлебывать. Но он справится. Не будь он Наруто Узумаки, даттебайо! Пару часов он пролежал, прикрыв глаза, как бы в полудреме, ощущая, как мысли продолжают хаотично метаться, но уже не понимая, что это за мысли, куда и откуда они летят. Встав, он попытался отыскать на кухне пакетики с чаем, но, так и не найдя, просто глотнул из чайника остывшего кипятка и вышел прогуляться. Мир казался мрачным, паршивым и неприветливым. До девяти вечера было еще предостаточно времени, и он в очередной раз решал, как ему лучше поступить. А не плюнуть ли на все и просто не пойти? Но Хокаге грозила, что расскажет все Сакуре. А если пойти? Бабка Тсунаде явно замыслила что-то недоброе. Но она же всегда была хорошей и всем помогала. В чем же дело? Может, он все-таки недостаточно хорошо ее знает? Наруто все же решил пойти. Хотя бы по одной простой причине: ему очень хотелось узнать, чего надо бабульке.***
В резиденции Хокаге уже было пусто. Только охранники были на месте, да госпожа Пятая где-то там, наверху, у себя в кабинете. — Эй, Наруто, чего тут шатаешься? — окликнул его Генма — один из телохранителей Хокаге, странноватый мужичок, который всегда ходил с сенбоном во рту. — Меня бабуля Тсунаде вызывала, — недовольно ответил парень, надувшись с видом важного господина. — Это по какому же делу, позвольте узнать? — Ширануи, как обычно, откровенно потешался. — По важному! Может, хочет назначить меня новым главой деревни! — сочинял на ходу Узумаки, при этом всем видом показывая, что так и есть. Генма только усмехнулся и подмигнул напарнику. — Входите, пожалуйста, господин будущий Хокаге, — сказал он, слегка поклонившись. Его напарник Райдо тихо заржал. Сверкнув напоследок полным негодования взглядом, «важный господин» прошествовал наверх, в кабинет Пятой. Уже подходя к кабинету, Наруто вдруг услышал, как там горячо спорят. Не в силах побороть любопытство, он подкрался бесшумно к двери и припал ухом. — Говорю тебе, ничего такого! — громыхал голос Тсунаде. — Но как ты можешь?! — это был голос Шитсуне — помощницы Хокаге. — Так будет лучше, поверь. — Значит, вам все равно, что я чувствую… Наруто еле успел отстраниться от внезапно распахнувшейся двери. На пороге появилась Шитсуне, украдкой вытирающая рукой слезы. Заметив наконец его, она на мгновение замерла, как-то очень непонятно на него глядя, а затем, не говоря ни слова, поспешила прочь. — Пришел? — Хокаге не столько спрашивала, сколько утверждала уже очевидное. — Что это с ней? — обеспокоено спросил Наруто, провожая взглядом ее помощницу. — Так, расстроилась немного. А вообще, тебя это не касается, — Тсунаде отложила в сторону стопку бумаг, откинулась на спинку кресла и кокетливо приложила к губам кончики пальцев. — Вот я здесь, — сказал решительно Узумаки. — Ну, так что надо? Пятая еще немного потянула время, за которое парень начал еще больше нервничать от нетерпения и неопределенности, не спеша встала, подошла к двери, закрыла ее на засов изнутри, отчего нехорошее предчувствие у Наруто только возросло. Затем она вернулась на место и села, но не за стол, как и положено, а на стол, и поманила его к себе пальчиком. Узумаки, уже толком не зная, что ему и думать, но памятуя о своих приключениях в компании старика-извращенца, в принципе, уже ничему не удивлялся. Когда он подошел совсем близко, она подалась чуть вперед, взяла его пальцами за подбородок и как-то особенно жарко посмотрела ему, казалось, в самую душу. (Наверное, даже до Курамы достало.) — Хочешь заняться со мной любовью? Не то чтобы Наруто был особым поклонником бабули Тсунаде, но халявный секс же не каждый день предлагают! А девчонки его возраста, так те и не предложат. Но как ей такое вообще взбрело в голову?! Ну, бабуля! Узумаки еле пришел в себя от подобного заявления. Но, как ни странно, к нему даже вернулась способность шутить. Он многозначительно погрозил пальчиком и сказал: — Ай-яй-яй, бабуля Тсунаде, а вы, оказывается, озорница! Не успел наш джинчурики сострить еще что-нибудь эдакое, не менее дерзкое, как его голова оказалась во власти Хокаге. — Можешь называть меня госпожой, — съязвила в ответ Пятая и припала к его губам в нежном горячем поцелуе. И хоть Тсунаде не любила целоваться с теми, кого не любила, тут ей пришлось поработать как следует. Сначала Узумаки отворачивался и морщился, но потом втянулся в процесс и даже стал отвечать. — Бабуля, вам что, нравятся мальчики? — спросил Наруто, отрываясь от ее губ. И, сам не зная почему, добавил: — Это потому, что у вас нет собственных детей? В глазах Сенджу молнией блеснул гнев, но обошлось, так как она помнила, что у нее сегодня есть определенная цель. — Мне нравишься ты, — обольстительно улыбнулась она и увлекла его в такой долгий затяжной поцелуй, что у Наруто начала кружиться голова. — А не слишком я для вас молод? — выдохнул он, глядя на нее все еще с явным недоверием. — Я ж вам во внуки гожусь, — замахал руками Наруто и тут же поправился, чтобы хоть как-то смягчить свое заявление: — Ну хорошо, в сыновья. — Тогда иди ко мне, я тебя по-матерински приласкаю, — елейным голоском пропела Тсунаде и, несмотря на то, что ей ужасно хотелось отвесить ему подзатыльник, притянула его к себе еще ближе. — Ну, «мамаша», вы даете! — не удержался он. — Почему бы вам не позвать для такого кого-нибудь постарше? Да хоть нашего сенсея Какаши. Тсунаде залилась веселым смехом. — Ваш сенсей Какаши уже занят. — Го́ните! — обрадовался Наруто. — Это кем же?! — Потом расскажу, — отмахнулась Пятая, а сама подумала: «Черт! Только не сейчас, а то это все испортит». — Ну, бабу-у-уля-я-я Тсунаде-е-е! — Я сказала, потом! — Ну вот… А если я умру от любопытства? — Глупый, от этого не умирают, — Хокаге поспешила переключить его внимание на то, что ближе к делу. Узумаки даже не заметил, как остался без куртки и пропустил момент, когда ловкие пальцы Пятой успели развязать завязки на штанах и задрать ему майку. Также он не заметил, когда шаловливые ручонки заползли к нему в штаны и начали с интересом мять его ягодицы. А еще он сам не понял, что его заставило обнять женщину за талию, сильнее прижимаясь к ней всем телом. Наруто в это время испытывал знакомое ему возбуждение, но все было как-то иначе в плане сопутствующих ощущений. Сейчас он чувствовал себя не глупым учеником, делающим старику-извращенцу интимное одолжение, а мужчиной, равноправным со своей партнершей. Хотя говорить о равных правах тут было сложно. С ловкостью заправского фокусника госпожа Сенджу, временно отстранив парня, избавила себя от лишней одежды, оставшись в одном нижнем белье, которое, кстати, весьма выгодно подчеркивало то, на чем сидело, обрамляя кружавчиками прелести Хокаге, как красивая обертка конфетку. Наруто почувствовал такое же сильное слюноотделение, как перед употреблением своего любимого рамена из ограниченного выпуска. А видя, с каким изяществом «бабуля» скидывает с себя нижнее белье, ощутил, что у него остановилось сердце, дыхание и все, что только могло остановиться. Обретя способность снова дышать, он только и мог выдохнуть: — Дат-те-бай-о! Тело госпожи Тсунаде никак не напоминало женщину в возрасте, а тем более бабушку. Она была свежа, молода и подтянута. А грудь! Такой позавидовала бы любая молодуха. Пятая начала зазывающе ласкать свои груди и кокетливо спросила: — Нравятся? Хочешь попробовать? Наруто не надо было приглашать дважды. Он с таким энтузиазмом взялся за дело, что ей пришлось его слегка пристукнуть, пока он чего-нибудь не оторвал. Пока тот блаженствовал, зарывшись в не то пятый, не то шестой размер Хокаге, она со своим неизменным проворством просунула ему руку в штаны, отметив, что все не так плохо, особенно учитывая, что парень еще чуток возмужает. А вскоре Узумаки, который снова ничего не заметил, остался без штанов и всего остального. (Да, такая оставит без штанов, ищи-свищи потом!) Наруто был несколько озадачен, оказавшись в жарком плену бедер любовницы. Видя его замешательство, Тсунаде сильнее прижала того к себе одной рукой и слегка помогла другой. Поскольку «оружейная палата» госпожи была рассчитана на несколько больший калибр орудия, то он так с размаху и провалился по полной. Ему даже на секунду показалось, что он там навсегда и останется. К счастью для них обоих, она это предвидела и, подкорректировав немного позу так, чтобы им было удобно, велела ему не стесняться и продолжать. И он продолжал. Бестолково и абсолютно неумело, бдительно направляемый под зад рукой партнерши. Однако та была опытна, терпелива и не требовала от него ничего невозможного. Это было действительно здорово! То баловство, которому они предавались со стариком-извращенцем, не шло ни в какое сравнение. Особенно острые ощущения вызывали длинные женские ногти, царапающие спину от переизбытка страсти. (Тсунаде его поцарапала немного для большей убедительности.) И вот, когда Наруто уже был на пределе, Пятая его слегка притормозила, насмешливо шепнув в ухо: — Погоди-погоди, герой-любовник, женщина тоже должна получить максимум удовольствия, так что крепись, дружок. Это было нелегко, но он справился (ну почти). Недаром же он — Узумаки Наруто! (И будущий Хокаге по совместительству.) Буквально за секунду до взрыва, равного по мощности десяти расенганам или хотя бы мешку взрывных печатей, его немилосердно извлекли на свет божий, заявив, что так и надо поступать, если он не хочет, чтобы его дама забеременела прежде времени. Но Наруто уже видел небо в алмазах, расенганах, ну или что там обычно в такой ситуации видят шиноби. После взрывов и прочего экстрима наступило блаженнейшее расслабление. Он, продолжая обнимать свою первую в жизни женщину, положил голову ей на грудь (на груди) и, очевидно, готов был увидеть розовых слоников или что-то в этом же духе, как его легонько встряхнули. — Никогда не засыпай сразу после секса. Ведь женщине очень не хватает ласки. Хотя бы поцелуй ее в знак благодарности, — Тсунаде смотрела на него с нежностью, даже как-то по-матерински, и гладила по голове, перебирая светлые, как солнышко, волосы. — Запомнишь? — Не дурак! — довольно растянулся в улыбке Наруто и поцеловал ее. — Так-то лучше. Смотри-ка, а ты, когда захочешь, оказывается, быстро учишься, — восхитилась Пятая. И они оба засмеялись. — Одевайся, герой-любовник, — Хокаге кинула парню штаны. — Уже выгоняете? — А ты хочешь еще? — Не откажусь! — Хорош наглеть! — в Наруто полетели майка и куртка. — Спасибо, бабуля Тсунаде, все было очень здорово! — И после этого ты по-прежнему смеешь называть меня бабулей?! Да ты хам! — Я же любя, бабуля Тсунаде! Однако вместо последующей затрещины последовал вопрос: — Согласен, что с женщиной это гораздо приятнее? Наруто слышал этот вопрос и с удивлением наблюдал, как ловкие пальцы Пятой застегивают молнию на его куртке, и как она при этом развратно на него смотрит… Узумаки невольно сглотнул (особенно когда закрываемая молния подъехала к самому горлу). — Это гораздо лучше, чем со ста… (Он хотел ляпнуть «со стариком-извращенцем», но вовремя осекся, поняв, что чуть не сболтнул лишнего.) — Это гораздо лучше многих вещей! — выкрутился он. — Вы такая мягкая, бабуля Тсунаде! Не то, что ста… (Тут он решил больше ничего не говорить и поскорее удалиться.) Наруто задорно подмигнул, чмокнул на прощание обалдевшую Хокаге и, сам не зная зачем, выскочил в окно. — Герой-любовник, — усмехнулась она ему вслед. Какое счастье, что он забыл спросить про Какаши…***
P. S. — Зачем ты впутываешь мальчишку в наши разборки? — довольно сурово для своей мягкой и беззлобной натуры кинул Джирайя. — А зачем ты затягиваешь его в свои сети, старый гомосек? — Тсунаде вынырнула сзади из темноты. — Я всего лишь пытаюсь вернуть его в нормальное русло. — Я хочу, чтобы Наруто был счастлив, — поник головой саннин. — А я хочу, чтобы будущий Хокаге был нормальным мужиком с нормальной ориентацией! Чтобы у него были жена и дети — все, как положено! — Сенджу горько усмехнулась. — А не как у нас с тобой. — И ради этого ты переспала с парнем? — в голосе Джирайи звучала неприкрытая ирония. — Чего не сделаешь для блага Отечества, — пожала плечами Тсунаде, и оба саннина рассмеялись.