***
Каваки решил не доносить книгу до дома, а поискать тихое место в парке. Сейчас свежий воздух необходим, как никогда. Да и не хотелось светиться. Ему казалось, что если кто-то увидит его с книгой, да еще и с такой идиотской, поднимут на смех. Но… откладывать в долгий ящик? Не стоит. Каваки желал быть тем, кто держит свое слово. И чем скорее он разберется с этой лабудой, тем лучше. Что может нести в себе эта книжонка? Сарада ведь так любит читать и наверняка это не первая книга в ее жизни. Она говорила красивыми словами, представляла все таким возвышенным и несбыточным. А главное, до ужаса неправдоподобным. По крайней мере, по мнению Каваки. «Книги могут сделать человека лучше…» Так он и не считал себя человеком, а, значит, ему такие перемены не грозят. В целом, плевать, что там говорит Сарада. Каваки уже заранее вынес приговор этой книге: девчачьи нюни. Кажется, что-то такое крутили по ящику, под шум которого Хината хлопотала на кухне. И если Сарада действительно интересуется подобной дрянью, он больше не будет воспринимать ее, как здравомыслящего человека и опытную куноичи. Вообще не будет воспринимать ее всерьез. Ноги машинально несли его в глубь парка. За раздумьями Каваки и сам не заметил, как дошел до самого его конца. Довольно высокое дерево показалось идеальным укрытием и забраться на него не составило труда. Устроившись на ветке, Каваки достал книгу и принялся осматривать ее со всех сторон. Твердый переплет, уголки которого слегка потерты. Корешок немного ободран, кое-где торчат нитки. Видимо, этой безделушке уже много лет, рассудил Каваки. Ибо не верится, что Сарада Учиха, истинная аккуратистка, могла так потрепать новенькую книгу. На покоцанной обложке выделялось название. Буквы, некогда выведенные золотой краской, теперь потерты. Но разобрать их вполне можно. «Лавандовый путь…» Каваки вымученно закатил глаза. Название совершенно ни о чем не говорило, только больше вводило в заблуждение. Совершенно не похоже на то, о чем говорила Сарада. Причем тут вообще лаванда? Растущее негодование Каваки пытался погасить тем, что назад дороги нет, и он уже согласился на эту сделку. «С дьяволом в смешных красных очках…» Только сейчас Каваки по-настоящему начал понимать всю абсурдность этой ситуации. Если выяснится, что время было потрачено зря — он просто швырнет эту книгу прямо в самодовольное лицо Учихи. Что бы там ни было написано, Каваки не купится на эти россказни. Только он вправе решать какую точку зрения исповедовать, и никакие глупые люди, а уж тем более книжки, никогда не смогут его одурачить. Обложка открылась с едва слышимым треском. И зачем ей этот пылесборник, когда сейчас все в основном читают с гаджетов? Каваки уже был знаком с этими чудными приспособлениями и видел, как их используют другие ребята. Он нашел их достаточно удобными. Но ему показалось как минимум странным и непрактичным держать у себя книги. Еще и такую дряхлую, как эта. Форзац встретил его замысловатыми узорами: петли, завитушки, малюсенькие цветки лаванды… С каждой секундой внутри росло желание захлопнуть злополучную книгу. Но в воспоминаниях снова предстал насмешливый взгляд Сарады. Эта девчонка решила, что он не сможет. Что ж, придется переубедить ее. Каваки зажал между пальцами приличное количество страниц и бегло перелистнул. Бумага приятно зашуршала. Но, проследив за мелькающей прорвой букв, он сник еще больше. Абракадабра, да и только. Занятие для таких же зануд, как Учиха. Все же, собравшись с духом, он впился взглядом в текст. Первая глава. Та самая, которую предстояло прочесть. Каваки абсолютно не увлекало повествование, а внутреннее сопротивление никак не отступало. В процессе чтения начинало клонить в сон. Но его взгляд продолжал перемещаться со строчки на строчку с героическим терпением. Из вредности Каваки придирчиво штудировал текст, выискивал нечто такое, что приведет его в раздражение. Что угодно, чтобы убедиться в своей правоте, а потом ткнуть в это и Сараду. Но, к своему удивлению, не обнаружил ничего подобного. «Это только пока что!» Несколько страниц уже остались позади. Поневоле его воображение начинало работать. Всплывали различные образы, описанные автором. Внешность героев, одежда, их местонахождение, будь то интерьер комнаты или лесной пейзаж — все до мелочей. Самым необычным для Каваки показалось то, что при чтении чужой голос сам собой начинал звучать в его голове. Уж не сходит ли он с ума? Глава оказалась довольно продолжительной. Каваки, устало потирая глаза, задался вопросом: а не потому ли Сарада носит очки? Столько читать — немыслимо. Но, признаться честно, главный герой пока не вызвал каких-либо отрицательных эмоций, даже наоборот — немного заинтересовал. Кейтаро Танака — одинокий шиноби с твердой мотивацией, непоколебимыми жизненными позициями и весьма печальным прошлым. Еще мальчиком он был похищен некой организацией, оторван от родного дома. Отца никогда не знал, а мать и старший брат были жестоко убиты похитителями прямо на его глазах. Персонаж, так рано и так несправедливо лишившийся тепла материнских рук, радостей от детских игр с братом, и, в конце концов, нормального детства, вызвал любопытство у новоиспеченного читателя. Взрослый Кейтаро, будучи не в состоянии выносить скопившийся груз, совершенно случайным образом завел переписку с незнакомкой. В ней он делился своими мыслями и переживаниями. Рассказывал об опасных миссиях, наставлениях сенсеев и жизненных уроках, которые успел для себя вынести. Кейтаро никогда не подписывал письма своим именем — предпочитал оставаться инкогнито. Но чтобы девушка понимала от кого пришло письмо, он прикладывал к нему маленькую веточку лаванды. Это и было той самой изюминкой их переписки. Делалось это и потому, что лаванда значила для Кейтаро немало. Мать очень любила это растение, говорила, что оно обладает целебными свойствами и частенько посылала их с братом на поле, чтобы те набрали охапку. В доме семьи Танака всегда можно было найти благоухающий букет, стоящий в вазе, либо веточки растения могли сушиться на веревке. Даже в зрелом возрасте лавандовые поля вызывали в его сердце щемящую тоску. В этой главе Кейтаро лишь знакомился с читателями, обрисовывал общую картину своей жизни. И, как понял Каваки, познакомиться с полной его историей еще только предстоит. Ведь не зря же впереди столько страниц. Сюжет для Каваки только начинается, но ему уже показалось, что этот выдуманный мужчина не настолько светлый жизнелюбец, как Седьмой. Однако и не настолько мрачный, как Учиха Саске. Кейтаро не был похож на этих двоих, что вызывало только больше вопросов. И все же что-то в нем цепляло и задевало Каваки за живое. Быть может, тот факт, что их детства были тяжелы и безрадостны? Или все дело в одиночестве, которое воспринимается, как пожизненный приговор? Сказать трудно. Каваки и не желал особо разбираться. Абзац за абзацем, лист за листом оставались позади. Перевернув очередную страницу, он понял, что глава подошла к концу. Об этом свидетельствовала большая надпись: «Глава II». Каваки часто захлопал ресницами, пытаясь сморгнуть глазное напряжение. Сарада поставила условие — читать по одной главе. Но что если он позволит себе и вторую? Взгляд обратился к сумеречному небу. Укромная ветка в кроне дерева теперь не выглядит таким уж подходящим местом для чтения. Да и глаза словно налились свинцом. Свой долг на сегодня он выполнил.***
Каваки зарычал, увидев время. Проспал. Он собирался успеть на окончание тренировки команды Конохамару. Ведь книга должна вернуться к своей владелице. Причем, сегодня же. Но где теперь он должен искать Сараду? Скрытность парня не желала лишних ушей и глаз. Каваки намеревался незаметно для остальных пересечься с ней после тренировки, чтобы вернуть книгу — иного способа он не видел. Но теперь и это оказалось невозможным. Можно бы и занести домой. Но узнать, где живет Сарада, Каваки за все это время так и не удосужился. Не было дела. Чертыхнувшись, он запихнул книгу в сумку и вышел из дома.***
— С цветом Намида, конечно, перегнула. Васаби была похожа на жаренную сосиску! Что мы только не делали, чтобы ее отмыть… ЧоЧо разговаривала сама с собой, кажется, вовсе не замечая, что ее абсолютно не слушают. Акимичи устроилась на траве и со свойственным ей аппетитом поедала шоколадные кексы. Сарада самозабвенно изучала библиотечный свиток. Все, что угодно, лишь бы не слушать и не вникать. Их дружба претерпевала серьезные изменения, а ЧоЧо этого совершенно не понимала или не хотела понимать — от этого и становилось грустно. Если раньше их и за уши друг от друга было не оттащить, то сейчас Сараде просто не терпелось, чтобы ЧоЧо поскорее ушла и перестала ее отвлекать. Поставленная цель требует слишком много времени и сил. Есть четкий режим занятий и тренировок, который она должна соблюдать. Но если копать глубже, Сарада боялась собственных мыслей и того, что происходит. Иногда жизнь распоряжается так, что пути людей расходятся. Даже самых близких. Сарада чувствовала вину, но понимала, насколько они с ЧоЧо разные. Особенно сейчас. — Может, тоже попробуешь автозагар? — внезапно спросила Акимичи. — А? — Сарада как-то отрешенно дернулась. «Понять бы еще, о чем она…» — Мне ни к чему, а тебе в самый раз будет! Главное, правильно подобрать цвет, и все будет и-де-аль-но! И губы у тебя бледноваты… Слушай! Был у меня один полезный журнал. Я посмотрю твой типаж и выясню, какая помада тебе… — ЧоЧо, подожди! Я ведь совершенно не понимаю, о чем ты говоришь. Лучшим собеседником на такие темы для тебя была Намида. Так почему бы не обсудить это с ней? — Точно, спрошу у Намиды! Знаешь, я что-то есть захотела… — Ты же только что… — Сарада кивнула на пустой пакетик от кексов. — Пф! Это перекус, глупышка. Постоянно перекусывать — вредно, поэтому нужно чего-нибудь посущественнее. До скорого, Сарада! ЧоЧо приобняла подругу на прощание и удалилась. Сарада безнадежно вздохнула, но в следующую секунду взяла себя в руки. Усталость от этого мрака давила на сердце и разум, а книги под рукой нет. Она же совсем забыла... Воспоминание о Каваки зажгло любопытство. Интересно, когда же он закончит читать? Какие у него будут впечатления? «Да никакие… — ответила сама себе Сарада. — С чего я вообще решила, что это хорошая идея, и он за это возьмется? Теперь я не уверенна, что нужно было так поступать. И что на меня нашло?.. Взяла и вынудила его. На что я вообще надеялась? Друзья по интересам ищутся совсем не так! Наверное, даже у Боруто и то больше шансов полюбить это дело, чем у Каваки... Ладно, теперь ничего не изменишь, будь что будет!» Она вздохнула и с новыми силами принялась за свиток. Нужно сосредоточиться на занятии. Дурным мыслям сейчас не место в ее голове.***
Каваки все же решил попытать удачу и прибыл на нужный тренировочный полигон. Однако никого, кроме самой же Сарады, он не обнаружил. Ну и отлично. Всякие очевидцы сейчас совершенно ни к чему. Учиха сидела на коленях перед каким-то свитком. Она была настолько погружена в него: что-то бубнила про себя, имитировала руками печати, иногда приподнимала очки, чтобы потереть уже уставшие глаза. Каваки наблюдал за этим процессом, в ожидании пока на него обратят внимание. Но, поняв, что это безнадежно, он подошел ближе. Сарада вскинула голову на звук приближающихся шагов. Каваки возвышался над ней темной фигурой, загораживая солнечный свет. — Каваки… Полагаю, ты тут недавно, — заключила она, сворачивая свиток. — Я прочел. Сарада мгновенно изменилась в лице, а взгляд пытливо вцепился в парня. — Надо же... Ну и как? Каваки задумчиво глядел куда-то в сторону. — Ладно... Пока ничего дурного я там не вижу. Думаю, можно продолжить читать. — Значит, тебе интересно? Сарада тщательно скрыла весь свой энтузиазм, дабы не спугнуть Каваки. Внешне девушка оставалась невозмутимой. Выдавала лишь осанка — спина натянулась словно струна. Однако Каваки ни к чему не приглядывался, мыслями он был вовсе не здесь. — Не сказал бы, что очень уж. Но, предупреждаю, если там начнется то, что мне не понравится, я умываю руки! «Этот парень невыносим…» Его руки были скрещены на груди, а взгляд показался слишком тяжелым. Опять надел свою любимую маску. Но Сараду этим не запугаешь, она и сама почти что вцепилась в его лицо пронзительным взглядом, словно пытаясь считать недосказанное. Безуспешно. Каваки все так же держался особняком. — Сомневаюсь, что так будет, Каваки. Но раз уж ничего плохого ты пока не увидел, значит… можно считать, что тебе понравилось, — наконец откликнулась Сарада. — Ну… допустим, неплохо. И что дальше? — Неплохо? — уголки ее губ медленно опустились. — Это все, что ты можешь сказать? Сарада немного сникла, но удивлена не была. Такого и стоило ожидать. Ясно как божий день — Каваки не стал бы с энтузиазмом делиться с ней своими впечатлениями. Может, когда-нибудь такое и произойдет, но не в этот раз уж точно. — Не приставай ко мне. Не знаю я чего еще говорить. Обещание выполнил, так что забирай. Раздался щелчок клепки. Каваки извлек из сумки книгу и безразлично подкинул Сараде. Поймать труда не составило, но девушка негодующе нахмурилась. В ее голове уже созрел новый пунктик: если их чтение продолжится том же духе, следует привить Каваки бережное отношение к книгам. Внезапно Сараду осенило. Видно, что он абсолютно не горит желанием обсуждать прочитанное, потому что никогда не занимался подобными вещами. Соответственно, надо подвести его к этому, но ненавязчиво. Сарада присела под деревом. — А что ты думаешь о главном герое? Каваки вздохнул, пытаясь подавить раздражение. Кажется, все это начинало его доставать. — Да какая разница что я о нем думаю? Слишком много вопросов задаешь. — Эй, мы договорились обсуждать прочитанные главы! Забыл? — Сарада одарила его многозначительным взглядом. Больше всего она ждала не столько свою книгу ради прочтения второй главы, сколько мнение Каваки о первой. Сарада видела, как непросто ему это дается. Видела, как он сдерживает нарастающее раздражение и прячет в карманах сжатые кулаки. Понимала, как некомфортно себя чувствует. И, наконец, он сдался. — Ладно… — он присел неподалеку от Сарады. — Я в чем-то понимаю этого мужика. Вот. Довольна? Каваки выглядел апатичным. Или пытался казаться таковым? — Понимаешь? В чем же именно? — переспросила Сарада. Он рассеянно кивнул. — Есть что вспомнить… из прошлого. Но это неважно и касается только меня. В общем… я буду читать дальше. Каваки разговаривал так, будто делал огромное одолжение. Да, собеседник из него пока что никакой. Но для начала неплохо. Во всяком случае, главный герой оказался чем-то близок ему. Кто знает, возможно, он нашел в нем себя. А, значит, дальше — больше. Сарада хотела верить, что Каваки еще проникнется, он полюбит эту книгу. А, может, в дальнейшем и само чтение. — Ладно, ладно, — нехотя согласилась она. — А моего мнения об этой главе ты спросить не хочешь? Каваки манерно цыкнул. — А надо? — Это же обсуждение, Каваки! Мы обмениваемся впечатлениями, — негодовала Сарада. — Может и надо, но не охота. Надеюсь, на этом вопрос закрыт, — Каваки поднялся на ноги. — Ты невозможен… — еле слышно прошептала она. Сарада решила, что на этом и правда стоит закончить. Все шло совсем не так, как ей хотелось бы. Да и разве стоило надеяться, что с этим чудаком будет как-то по-другому? Но, несмотря на все несовершенство этой ситуации, лицо Сарады медленно начало расплываться в улыбке. Черт знает почему, но ей нравилось происходящее. Нравилось, что Каваки все-таки согласился на это, так называемое, пари — он прочитал главу, хоть и впечатлением поделился весьма скудно. Сам же Каваки недоумевал, почему Сарада так улыбается. Почему его согласие разделить книгу вызывает у нее чуть ли не щенячью радость? Что же такого хорошего он сказал, что эта девчонка так засветилась? Из раздумий его вырвал подуставший голос Сарады. — Что ж, я пойду, Каваки. — Погоди-ка. Каваки нагнал ее и протянул какой-то клочок бумажки, чем вызвал неподдельное замешательство. — Тут место, где ты оставишь мне книгу после того, как прочтешь. Сарада вперилась в этот измятый кусочек тетрадного листа и не понимала как реагировать. Что за странности? И почему она должна оставлять свою книгу где попало? Сердито выдохнув, она поправила очки. — Место?.. Что еще за конспирация? И почему я не могу занести ее к вам домой? Но Каваки нисколько не тронуло ее явное негодование. — Просто не хочу свидетелей, ладно? —небрежно бросил он, протягивая листок еще ближе. — Не нравится мне это… Что за детские игры, Каваки? — Просто оставь там, где прошу! Сложно? Каваки почти что рычал. Безусловно, Сараду порой задевала его грубость, но все же она старалась не придавать этому какого-то значения. Видимо, Учиха либо достаточно добра, либо достаточно умна, чтобы не заострять на этом внимание. Как бы то ни было, главное, чтобы Каваки не переходил определенные рамки приличия. Не сказав ни слова на прощанье, Сарада с недоверием приняла протянутый клочок и вложила в книгу. Она развернулась, чтобы уйти, но в следующую секунду была окликнута Каваки. — Эй! Только сильно не тяни со второй главой. Ты теперь не одна эту книгу читаешь! Сарада остановилась, как вкопанная, и пыталась понять, не ослышалась ли она. Не одна... От осознания своей маленькой победы по сердцу разлилось вязкое тепло, а тело сковал приятный мандраж. Даже привычный, несколько нахальный тон Каваки не показался чем-то оскорбительным. Ведь такая «просьба» с его стороны могла значить только одно — заинтересованность. Неужели у нее хоть с кем-то появится общий интерес? Сарада любила загадывать наперед и просчитывать каждый свой шаг. Иногда даже чужой. Но на данный момент дело касается Каваки, а, значит, ни о какой точности и речи быть не могло, и все стратегии терпели крах. Пусть все идет своим чередом. Сарада оглянулась и вложила всю теплоту и благодарность, которые только чувствовала, в подаренную улыбку. — Спасибо, Каваки! Вишневого цвета пятнышко все отдалялось и отдалялось. — За что спасибо-то…