***
Сарада поднялась на рассвете, как и наказал ей сенсей, когда верхушка солнца еле выползала из-за горизонта. Орочимару не стал затягивать и сразу же заявил, что для начала необходимо осмотреть глаза и проверить зрение. К этому делу он подключил еще и недовольную Карин, которой спросонья пришлось наспех принять ледяной душ, запихнуть себя в одежду и идти в лабораторию. — В этом деле главное не торопиться, — сказал Орочимару, наблюдая за тем, как Сарада усаживается в кресло. — Чем больше исследований мы проведем, тем больше у нас будет информации. А это значительно улучшит качество твоего обучения. Сарада чувствовала себя то ли подопытным кроликом, то ли каким-то веществом под микроскопом. Но тем не менее, она понимала, что Орочимару прав, да и подход его пока что выглядел разумно. А главное — безобидно. — Пусть Карин осмотрит твои глаза, — продолжал он. — Как закончите, буду ждать тебя у входа в пещеру. Как только Орочимару покинул кабинет, Карин взяла все в свои руки. Первым делом она бесцеремонно стянула очки с лица Сарады, а затем что-то достала из ящика. Заметив реакцию «пациентки», Карин объяснила: — Не пугайся ты так. Это называется офтальмоскоп, а это — фонарик. Сейчас я посмотрю на состояние твоих глаз в целом, а потом подключим к этому делу и аппараты. Сарада кивнула и откинулась в кресле. — Так, сосуды вроде в норме… — Карин будто говорила сама с собой, раздвигая веки двумя пальцами. «Что же будет дальше?» — этот вопрос назойливо крутился в голове Сарады, пока Карин орудовала над ее глазами.***
Каваки маялся от безделья и ненавидел это. Другие ребята вечно были чем-то заняты (или создавали такую видимость), а он ощущал себя заплывшим лежебокой. Но солнце скоро зайдет, и Каваки пообещал себе, что хотя бы прогуляется. Уголок книги заманчиво торчал из сумки, но не настолько, чтобы приняться за чтение. Теперь неинтересно. Все же зачем-то он вытащил книгу из сумки и долго изучал потертую обложку. Уже засохшая веточка лаванды торчала в страницах. Каваки не хотелось повреждать ее, поэтому он спрятал ветку вовнутрь по самый кончик. В коридоре послышались шаги, и дверь распахнулась. Хината с лейкой и сама чуть не подпрыгнула от удивления. — Ой, прости, Каваки, — неловко улыбнулась она. — Я не заметила, как ты пришел. Только полью цветы и уйду. Хината повернулась к цветочному горшку, замурлыкав под нос какую-то мелодию, и Каваки предложил: — Может, я полью? А то со скуки подохнуть можно. — О, если хочешь… — с приятным удивлением Хината вручила ему лейку. — Спасибо тебе, Каваки. Уже собравшись уйти, Хината случайно взглянула на диван и увидела старую книгу. — Каваки, а что это за книжка? Услышав вопрос, он немного оторопел, но все-таки решил ответить, как есть. — Ничего такого, просто дали почитать. — Ого… — Хината вскинула брови. — Не знала, что тебе нравится читать. — Я и сам не знал. Меня заставили, но оказалось… — Каваки закончил поливать цветы и убрал лейку на подоконник. — Заставили? — удивление Хинаты росло с каждой его фразой. — Интересно, как же так вышло? Вот уж о чем не хотелось говорить, так об этом. Каваки нерешительно махнул рукой в ответ и спрятал ее в карман. — Нет, это неинтересно. Лучше скажите, есть ли еще какие-то дела. А то жутко скучно. Хинату немного встревожила реакция Каваки, который так неумело темнил. Ей оставалось только надеяться, что эта книга не того жанра, который так любил покойный Джирайя. Но Хината и не тот человек, который пойдет прямой дорогой. На деле все гораздо проще: Каваки по-своему был ей интересен, но открываться особо не стремился. Сложно вспомнить, когда он делился или рассказывал хоть что-то в последний раз. Но и у нее есть свои средства. — Дел на сегодня больше нет, — улыбнулась Хината. — Я пирог испекла, тот самый, который ты любишь, и предлагаю пройти к столу. У нас будет куча времени поболтать. Как можно так мило улыбаться и при этом так ужасно давить? Вот и Каваки не понимал. Или ему казалось? Ясно было одно — Хината явно заинтересована и просто так не отстанет. Но она не похожа на балаболку или на ту, которая обсмеет его. Наоборот, эта добрая женщина всегда проявляла понимание. — Ты не подумай, что допрашиваю, — сказала Хината, уже разливая чай. — Просто я такой книги у нас не припомню, вот и решила спросить… Ну так скажи, пожалуйста, почему тебя заставили читать? И кто это сделал? Она участливо вела беседу, но в глубине души была очень приятно поражена и восхищена тем, кто смог сотворить такое «чудо», то есть, пристрастить Каваки к прекрасному. Это значило, что у него появилось хобби, как у любого нормального человека. Хината сочла, что даже такая мелочь поможет ему приблизиться и адаптироваться к обществу лучше. — Есть у нас в команде одна… воображала, — неохотно начал он. — Сарада? — чайник замер над чашкой. — В точку. Мы заключили уговор, что будем читать вместе. Сначала это была дурацкая затея, но потом… — Каваки отвел взгляд. — Она покончила с этим на самом интересном месте. Сказала, чтобы я сам теперь читал. Но мне что-то не хочется.***
— Мы закончили, — объявила Карин. — С тех пор, как я дарила тебе очки, твое зрение еще немного снизилось. Ты уверена, что тебе не нужны новые? В этих хорошо видно? Они какие-то другие… Она взяла очки и принялась осматривать стекла. — Да, спасибо, — ответила Сарада. — Эти очки мы с мамой купили в магазине. К сожалению, ваш подарок сломался после одного спарринга… — Почему ко мне не пришла? — властно спросила Карин, игнорируя оправдания. — Я быстро решила бы эту проблему. — Мама не хотела вас беспокоить… — Ох, Сакура… — она безнадежно вздохнула. — Ладно. Я примерно знала твое зрение, но это был приказ Орочимару. Я выведу результаты осмотра на бумаги и отдам ему. Ты, разумеется, тоже их увидишь. Кстати, сейчас вы будете испытывать твой шаринган? Карин тараторила, перескакивая с темы на тему, но такое любопытство Сараду не удивило — ей и самой было интересно, как далеко все это зайдет. — Орочимару сказал, это необходимо. Пусть так и будет, раз он хочет узнать о шарингане побольше... — А ты разве нет? — удивилась Карин. — Я думала, что ты пришла за этим. — Я так запуталась, — Сарада отвела взгляд. — Постоянно противоречу себе… Все валится из рук, я не могу… — Послушай, — Карин беззастенчиво перебила ее, — жизнь не всегда идет так, как мы хотим. Но знай одно: без четкой цели тебе тут делать нечего. А ведь она у тебя есть. Одного не понимаю: почему ты позволяешь сомнениям управлять собой. Хочешь стать сильнее? Станешь, если вовремя образумишься, все карты у тебя. А теперь иди, твой сенсей ждет. Орочимару решил, что теперь ему необходимо узнать планку Сарады, и что ее шаринган может в целом. — Через несколько дней прибывает Мицуки, — заявил он, — и я попрошу его сразиться с тобой. Он пробудет здесь несколько дней, и это очень поможет нам в твоем обучении. От чего-то Сараде стало легче. Рядом с другом, она будет чувствовать себя гораздо увереннее, да и спокойнее находиться в этом малознакомом и непривычном месте.***
— Невероятно, — с восхищением протянула Хината, качая головой. — А Сарада молодец. Я помню ее совсем ребенком. Девочка упрямая, ничего не скажешь. Но чтобы настолько... — Да уж, — невесело отозвался Каваки. — Иногда такая приставучая, что просто сил нет. Проще всего либо согласиться, либо рявкнуть так, чтобы не приставала. Хината по-доброму рассмеялась и сказала: — Знаешь, у меня тоже бывает такое, что желание читать внезапно пропадает. Просто попробуй вернуться к книге через какое-то время, вот увидишь, желание вернется. Или, если хочешь, я могу почитать ее вместе с тобой. Предложение казалось не таким уж плохим. Хината вполне могла бы это сделать, она ведь тоже неравнодушна к литературе. Думая о том, с кем можно было бы почитать, Каваки незаслуженно сбросил ее со счетов. Но вместе с тем это предложение казалось не настолько хорошим, чтобы его принять. Каваки привык читать эту книгу с Сарадой. Привык к тому, что каждый раз, когда они видятся, она чуть ли не клещами вытягивает из него слова. А когда ей это удается, Каваки чувствует наполненность, и словно какая-то часть груза покидает душу. В конце концов, это книга Сарады. С Хинатой он вряд ли сможет быть так же откровенен. Он не хотел ее в это втягивать, потому что Сарада уже прочно сохранила за собой это место. Да и наверстывать Хинате пришлось бы много... — Нет, я как-нибудь уж дочитаю. Это ж проще пареной репы, а я не настолько дурак, — он отложил чашку, поднялся и коротким поклоном поблагодарил Хинату.***
— Я впечатлен, Сарада-чан, — с одобрением сказал Орочимару. — Ты превосходно держалась. Конечно, до отца тебе пока далеко, но для несведущей о шарингане ты показала себя достойно. Не говоря о том, что все это время ты тренировалась одна. — Спасибо, — сухо ответила Сарада. — Отец учил меня, когда выпадала возможность. Она старалась держать лицо, но где-то в глубине души было приятно слышать похвалу от самого Орочимару. Что ни говори, а с его силой и мастерством нельзя было не считаться. — Признаться честно, я думал, все будет гораздо плачевнее. Но ты истинная дочь своего отца. — И что это значит? — Да так… Просто воспоминания, — туманно ответил Орочимару. — Мне нравится, что ты не сдалась. Точнее, еще не совсем сдалась. Я так понял, пока ты была в поисках, не сдавалась и действительно тренировалась одна. — Я всегда тренируюсь. Так и должен делать любой шиноби. Орочимару одобрительно кивнул. Ему нравилось та серьезность, с которой Сарада подходит к делу. Все-таки, когда он работал с Саске, все было по-другому — тому сносило голову от мести, да и полученную в детском возрасте травму тоже нельзя просто так вычеркнуть. Сарада же мыслит трезво, без лишних нюансов. Но все же не стоит забывать, что она — Учиха, и мало ли что может выкинуть. Именно этот факт не позволял Орочимару расслабляться. К тому же, он всем нутром чувствовал, что Сарада все еще не доверяет. Хотя для этого не нужно было подключать нутро — она открыто это демонстрировала. Орочимару хохотнул про себя. С Саске у них, мягко говоря, не сложилось. Может, сложится с его дочерью? Только в этот раз придется действовать совсем по-другому.***
Прошла всего неделя с тех пор, как Сарада покинула деревню. Жизнь в Конохе шла привычным чередом, можно сказать, слишком мирным. Буйных времен никому не хотелось, но и чрезмерное спокойствие тоже радости не приносило. Еще и последний месяц лета решил памятно «попрощаться» с Конохой: жара стояла такая, что весь воздух испарился. Чаще всего ребята спасались купанием в пруду или отсиживались дома. Никто не рискнул бы выйти на улицу в обеденное время. Каваки, стоя в одном из кабинетов больницы, обливался потом и проклинал все на свете. Он искренне не понимал, как Мицуки умудряется работать в такой обстановке. Но друг совершенно спокойно изучал немалый список своих заданий на ближайшее время. Интересно, его хоть что-нибудь способно вывести из равновесия? Стоит себе и ничего не замечает, как будто ни жара, ни холод его не проймут. К примеру, Каваки для того, чтобы выйти из себя, много не надо — такая уж натура. Вот и сейчас его жутко раздражали мерные постукивания Мицуки ручкой по планшету. — Как твои успехи с тренировками у Хокаге? — невзначай спросил он. И правильно сделал, что отвлек Каваки от собственного раздражения. Иначе, попал бы под горячую руку. — Потихоньку… — проскрипел Каваки в ответ. — Слушай, а что будет с нашей командой? Мы перестанем ходить на миссии? — Это тебе лучше узнать у Хокаге, — отрешенно ответил Мицуки, вновь уткнувшись в планшет. — Но я предполагаю, что нас расформируют на время. — Говоришь так, будто тебя ничего не волнует. — На данный момент мне действительно не о чем волноваться. Не понимаю причину твоего беспокойства. — Как же! Боруто ушел, Сарада ушла… И как нам теперь работать? Мицуки даже бровью не повел и терпеливо ответил: — Каваки, сейчас такой период. Да и работы особо нет. Боруто с Сарадой набираются сил. Они хотят стать первоклассными шиноби, потому и ушли. Мы ведь делаем то же самое, только в Конохе. К тому же, ты мог бы брать одиночные миссии или попроситься на миссию с какой-нибудь другой командой. — Треснул бы тебе, честное слово… — пробурчал Каваки, а затем подозрительно нахмурился. — Тебя хоть что-то бесит в этой жизни? А то очень хочется проверить, нервишки тебе пошатать… Были бы здесь ребята, они бы поддержали мою идею. — Не думаю, — мило улыбаясь, ответил Мицуки. — Сарада сказала бы: «В нашей команде должен быть хоть один уравновешенный!», а Боруто, говоря его словами, посоветовал бы тебе «не заниматься всякой хер…» В этот удачный момент дверь распахнулась, и на пороге показалась Сакура. — Мицуки, уже ознакомился? — ее взгляд тут же переключился на гостя. — О, Каваки, и ты здесь. — Здрасьте, — коротко бросил Каваки. Сакура кинула небольшую стопку папок на стол и измученно выдохнула. — Просто ужасная жара! Придется приволочь вентилятор из дома или вытрясти его из Хокаге, в качестве подарка госпиталю, — посмеявшись над собственной шуткой, она набросила на плечи халат и обратилась к своему ученику. — Мицуки, ты точно справляешься с объемом работы? — Хай, сенсей. С вашего позволения, я хотел бы навестить родителя на следующей неделе. Заодно и Сараду проведаю. Как только прозвучало имя дочери, в зеленых глазах на мгновение промелькнула тоска. Сакура грустно улыбнулась, но ответила с энтузиазмом: — Конечно, Мицуки. Прошло всего ничего, а я уже страшно соскучилась. Она уже присылала мне письмо, что все в порядке. И я бы тоже ее навестила, но… — она неловко запнулась, подбирая слова. — У меня столько работы… Кстати, не хотите холодного чаю? Холодный чай, что томился в маленьком холодильнике, был идеальным поводом перевести тему. По крайней мере, Сакура была избавлена от объяснений, почему она так не хочет в гости к Орочимару. Каваки же начал понимать, что он тут лишний, да и Мицуки нужно приниматься за работу. — Я пойду, — сказал он и слегка кивнул на прощание. — До свидания, Каваки! Заглядывай, — дружелюбно отозвалась Сакура. Странно, но сейчас Каваки показалось, что она улыбнулась совсем, как Сарада. Неизвестно, насколько искренне сейчас ему улыбается эта женщина, но Сарада улыбается точно так же, когда прощается или благодарит его за какие-то пустяки. Каваки нервно сглотнул и покинул кабинет. Вот, что значит гены. А он почти забыл лицо своего отца, мать вовсе не знал и теперь думал, есть ли хоть какое-то сходство с ними. Боруто был так похож на своего отца, как бы он это ни отрицал. Причем, не только внешне… Химавари и Хината — практически одно лицо. Что говорить об остальных ребятах, которые были, как две капли воды, со своими родителями, перенимали их привычки, ужимки, манеру говорить… И один Каваки не был похож ни на кого.***
— …ничего не могу с собой поделать! — отчаянно вздохнула Сакура, подняв руки. — Не переживай, это свойственно каждой матери, — Хината ласково потрепала ее по плечу. — Думаешь, я не волнуюсь за Боруто? Ино сделала смачный глоток сакэ и со стуком опустила стопку на стол: — Ты что-то не выглядишь взволнованной… Сакура метнула ей взгляд, полный упрека: — Хината просто хорошо держится, потому что ей необходимо быть сильной. Впрочем, как и всем нам. Чтобы утешить Сакуру подруги решили навестить ее и устроить небольшой девичник. Ино принесла с собой много сакэ, но почти все запасы сама же и уничтожила. — Ты абсолютно права, Сакура, — кивнула Хината. — Все-таки у наших детей непростой возраст… — Мне кажется, у Сарады с самого рождения непростой возраст! Но в последнее время… она стала просто выходить из-под контроля. — Контроль? — Ино нахмурилась. — Еще скажи, что у тебя есть пульт управления собственной дочерью. — Это не смешно, Ино! — Сакура скрестила руки на груди. — Нет, серьезно, — не унималась Яманака, — мы разрешаем Иноджину заниматься тем, что ему по душе. Сакура видела, что подруга явно переборщила с выпивкой и решила не развивать этот спор о воспитании детей. — Но у меня совсем другая ситуация, — дипломатично ответила она. — Еще я беспокоюсь о том, что скажет Саске... Вдруг все это было ошибкой? Орочимару ведь первым делом возьмется за шаринган. — А что Саске должен сказать? — вмешалась Ино. — Насколько я помню, его постоянно нет дома. Да и потом, если б Орочимару хотел навредить нам, он бы уже давно это сделал! — Ино! — шикнула Хината. — Прости, Сакура, она перебрала. — Нет. Ино тоже права… Саске сам выбрал в ученики Боруто, хоть этот выбор мне непонятен. Остаюсь я. Я, которая не смогла бы дать дочери то, что ей так необходимо. Значит, другого выхода, как Орочимару, и правда нет… — Ты уверена? — красное лицо Ино смешно перекосилось от удивления. — У меня было время подумать и остыть. Я начала понимать чувства Сарады лучше. Перевалило за полночь, и посиделки подошли к концу только благодаря Хинате. Лишь ей стало понятно, что Сакура уже устала и хочет спать. Сейчас, при свете фонарей и пение светлячков, Хината пыталась дотащить полуживую подругу до дома. — Как же Сакура мучается, не дай бог... — Ино еле шевелила языком и лениво перебирала ногами. — Но как же хорошо, что я встретила Сая! Сами небеса отвели меня от Саске-куна... Хината обратила на нее шокированный взгляд, смешанный с упреком. — Я не злорадствую, Хината, нисколько, — Ино протестующе подняла руку. — Просто такого «счастья» и врагу не пожелаешь. — Ино, ты явно перестаралась, — упрекнула Хината, закидывая ее руку себе на плечо. — Нельзя же так! — А что? — искренне удивилась та. — Я, между прочим, говорю только правду! — Спасибо, что ты сказала эту правду не в лицо Сакуре, а мне. — Да что не так-то? И выпила я совсем немного. — Ох, попробуй объяснить это Саю...***
Сарада достала из-под кровати свою большую сумку и водрузила ее на стол. Развернув тканевый сверток, она подумала, что будет лучше запереть дверь, в то время, как ястреб придирчиво наблюдал за ее действиями. — И не смотри на меня так, — шикнула на него Сарада. — Я знаю, что делаю, и я не такая наивная овечка, как могло им показаться. Смахнув дурные мысли, она извлекла из ткани старый отцовский свиток. Ястреб лениво подлетел и приземлился на прикроватном столике. Сарада же устроилась на кровати и развернула свиток. — У меня тоже есть свой козырь и, поверь, им мне не хочется делиться. Черные глаза впились в содержимое свитка, будто в нем был ключ к успеху, и Сараде казалось, что это действительно так. Хотя притащить несколько ценных свитков в логово Орочимару — далеко не самое мудрое решение… — Свиток Гендзюцу, — тихо сказала Сарада. — Я еще не успела до конца его освоить, только начала. Но я уверена — меня ждет еще много интересного. Взгляды ястреба и его хозяйки встретились. Иногда Сараду пугало, насколько у него умные глаза. — Только не думай, что из-за этих свитков мне не будет нужен Орочимару. От него тоже можно почерпнуть много полезного. Еще увидим, кто кем пользуется…