Если ты со мной

Марина проснулась из-за того, что Олег гремел чем-то на кухне. Наручные часы и телефон благополучно отдыхали в сумке, поэтому о том, который час, девушке оставалось только догадываться. Вылезать из тёплого одеяльного облака не хотелось совсем. Но было нужно — планы на ту часть дня, которую Нарочинская ещё не успела проспать, никто не отменял. Потянувшись, Марина поднялась с кровати и, укутавшись в поднятый с пола клетчатый плед, вышла из спальни. Брагин возился у плиты, что-то мурлыча себе под нос, телевизор бубнил что-то о котировках валют и стоимостях акций (и в чём интерес смотреть новостной канал?), а настенные часы показывали 12:45. — Доброе утро, — ещё немного хриплым ото сна голосом сказала девушка. — Доброе, — ответил мужчина, прикручивая огонь под сковородкой. — Думал, если сама через пять минут не появишься, пойду будить. Бегом зубы чистить, завтрак почти готов! — Ты сегодня будешь на этом дурацком приёме в министерстве? — делая глоток ароматного кофе, спросила Марина у Олега. — Меня отец тащит, а мне к восьми завтра… — Мне тоже к восьми и на сутки, но куда я денусь? Зима лютовать будет, если не пойду. Я вообще во всём этом не участвовал, а в министерство тащиться мне придётся! Да ещё и в компании главврача и завотделением! Они вообще этой своей научной деятельностью всех врачей мне из отделения позабирали доклады писать! А меня, ужас какой, к студентам отправили, лекцию читать по экстренной хирургии! Мне бы самому кто лекцию прочитал! — О вреде курения? — хихикнула Нарочинская, наблюдая за тем, как Брагин борется с зажигалкой. — Ну не об экстренной хирургии же, — победив наконец в неравной схватке, мужчина затянулся. — В ней я и сам понимаю. Пятнадцать лет в нашей богадельне работаю не покладая рук. — Сколько я зарезал, сколько перерезал… — со смешком пропела девушка. — Ты давай тут это мне, не это! — фыркнул Олег. — Сама на пару лет меньше скальпелем орудуешь! Кофе допивай и домой тебя отвезу, тебе ж там всякие эти твои макияжи с маникюрами сделать надо. Ну, чтобы всё министерство упало от того, какие у нас в Склифе красивые хирурги. — Слу-у-ушай, Брагин, а я ж никогда не видела тебя в костюме! — Марина сделала последние пару глотков и отставила кружку в сторону. — Поздравляю, Нарочинская, ты сорвала джек-пот! Сегодня вечером я мало того, что в костюме буду, так ещё и с галстуком! По правде говоря, Олег подобные мероприятия не то, чтобы не любил. Он их просто терпеть не мог. Марина же, в свою очередь, ко всему этому относилась в своей привычной манере — спокойно и без лишних эмоций. Первое время после переезда в Москву она ходила на них с отцом, считая это отличным поводом познакомиться с коллегами и наладить новые связи. Ну и, конечно же, она была совсем не против познакомиться с каким-нибудь интересным мужчиной, чтобы наладить и свою личную жизнь. Владимир Сергеевич прекрасно это понимал и ничего против не имел — где-то в глубине души ему хотелось, чтобы рядом с его единственной обожаемой дочерью был человек из их круга — чтобы понимал специфику работы и не придирался к житейским мелочам. Да и к тому же, отношения у них с Мариной были довольно доверительными и она, будучи с детства послушной девочкой, никогда не давала отцу поводов переживать или краснеть за неё.

***

Пока машина мчалась по столичным улицам, Нарочинская то и дело прокручивала в голове вчерашний вечер, а точнее, ночь. А если ещё точнее — то, что было перед тем, как они с Брагиным легли спать. Эта непонятная игра, которую она затеяла, его тёплые ладони с суховатой кожей под футболкой, послужившей ей пижамой и чуть не состоявшийся поцелуй… Это всё путало. И даже немного пугало. Утром они общались так, как будто всего этого не было. Как обычно. Как друзья. Между ними действительно ничего нет? Или Олег просто старательно делает вид, что ему не нужно, чтобы между ними что-то было? Или это она что-то упустила из виду или упрямо чего-то не замечает? А может, просто не хочет замечать? Или так же, как и Олег, старательно делает вид, что ей не нужно, чтобы между ними что-то было? Брагин же об этом обо всём вообще не думал, завязывая галстук перед зеркалом. Эти «удавки» он ненавидел примерно так же, как и подобного рода мероприятия. Но, как говорится, «Партия сказала «надо» — комсомол ответил «есть». Тем более, если ты — заместитель заведующей отделением. Именно в её компании, а ещё в компании Зименской, Олег на приёме и появился. Отделавшись от начальства под предлогом поговорить с коллегами из Боткинской, мужчина слился с толпой и, выцепив взглядом одинокого почему-то Нарочинского, направился к нему, чтобы поздороваться. — Добрый вечер, Владимир Сергеевич, — Брагин протянул профессору руку. — Очень рад вас видеть. — Здравствуй, Олег, — губы мужчины дрогнули в улыбке. — Я тебя тоже. — А Марина с вами приехала? — логичный вопрос. — Да вон она, с ребятами из Первой Градской, — кивнул Нарочинский в сторону стоящей неподалёку группки людей. — У кого-то из них какой-то очень заинтересовавший её доклад на конференции был. Пока мужчины разговаривали — Олег рассказывал Владимиру Сергеевичу о недавних операциях и спрашивал совета, от той самой группки отделилась Марина, но не одна, а в компании какого-то мужчины. Они, мило улыбаясь, что-то обсуждали, а затем обменялись визитками и разошлись. — Я думала, ты уже не появишься! — обратилась девушка к Олегу, поравнявшись с ним. — Привет, — чмокнула в щёку. — Отлично выглядишь, кстати. — Ага, как пингвин, — усмехнулся мужчина в ответ. — А вот ты безумно красивая! — Спасибо, — Нарочинская слегка смутилась. А выглядела она действительно восхитительно — волосы, уложенные в пучок, классические лодочки на шпильках, чёрное платье чуть выше колен, идеально сидящее на точёной фигурке (которой многие находящиеся здесь дамы явно завидовали) и небольшое декольте, уместное для данного мероприятия, но оставляющее мужской фантазии достаточно места для полёта. — С кем разговаривала? — спросил у девушки отец. — С Быковым. Он просто очень интересный метод рассматривал в своём докладе. Договорились встретиться, он расскажет поподробнее. — Если что, он женат, Мариш, — понизив голос почти до шёпота, сказал дочери Владимир Сергеевич. И Брагин понял, почему Марина сопровождает отца на подобных мероприятиях. Он не осуждал её — каждый крутится, как может, а в чём-то и вовсе был и солидарен с её отцом (правда, они оба об этом не знали). Заметив в толпе знакомое лицо, Олег помахал кому-то рукой. — Пойдём, кнопка, познакомлю тебя со своим университетским другом. Он из Бурденко и совершенно точно не женат, — усмехнулся мужчина. — Ну пойдём, сваха, — фыркнула Нарочинская, взяв Брагина под руку. — Здорово, Мартышка! — подведя Марину к какому-то мужчине, Олег протянул ему руку. — Здорово, Шпала, — не остался в долгу и собеседник, пожимая протянутую руку. — Не ожидал тебя тут увидеть. — Честно сказать, сам не ожидал, что сюда приду. Но должность обязывает, сам понимаешь. Познакомься, Слав, это Марина Нарочинская. Моя коллега. Марин, знакомься, это — Слава Мартынов, мы учились вместе. Он тоже нейрохирург. — Очень приятно познакомиться, — улыбнулась Марина. — Взаимно, — улыбнулся мужчина в ответ. — Ну ладно, я вас оставлю, — Брагин словил строгий взгляд Павловой и понял, что стоит к ней подойти. — Труба зовёт. Спустя несколько часов важных (но не всегда нужных) разговоров, Олег нашёл Марину всё ещё в компании Мартынова. Тот ей что-то увлечённо рассказывал, но по выражению её лица можно было понять, что не очень-то ей это и интересно. — Слав, извини, украду у тебя Маринку на пару слов. Позволишь? — Тебе, Брагин, всё можно, — улыбнулся Мартынов. Нарочинская, казалось, с облегчением выдохнула, когда мужчина отвёл её в сторону — жалобы на низкие зарплаты и неадекватных родственников пациентов, которые она слушала и без того каждый день, а ещё рассказы про плановые операции, по которым она ну совсем не скучала, её порядком утомили. — Чего случилось? — Лицо твоё кислое увидел. — А если честно? — Меня Павлова домой отправила — мне же к восьми. И тебе, кстати, тоже. Но она разрешила нам на полчаса опоздать. Я упросил. — И?.. — Марина не понимала, к чему Олег клонит. — И давай домой тебя отвезу. Владимир Сергеевич там с Зимой языком зацепился, сама понимаешь, это надолго. — Было бы отлично, — девушка кивнула. — Я только отца предупрежу. — Ну я в машине тебя жду тогда.

***

Приятное тепло салона машины Олега окутало успевшую замёрзнуть по пути от крыльца до стоянки Марину, заставив её вздрогнуть. — Ты чего не застегнулась? — спросил у неё Брагин. — Воспаление лёгких захотела схватить? — Максимум — простуду. Ну и как курить в одной пижаме ходить, так ты не заболеешь, — фыркнула Нарочинская в ответ, чувствуя, как тёплая мужская ладонь легла на её колено. Такой привычный для них обоих, но давно забытый жест. — Колготки могла бы и потолще надеть, — пробурчал мужчина, выезжая со стоянки. — Извини, сотка с этим платьем ну вообще не сочеталась. Ну и к тому же, мы на машине. Повисла тишина, нарушала которую только какая-то лёгкая музыка, едва доносившаяся из динамиков. Рука Олега всё так же лежала на Марининой ноге. — Слушай, а что за девушка с тобой говорила? — наконец решилась спросить Марина. Этот вопрос грыз её последние несколько часов. — Брюнетка такая красивая. И беременная, кажется… — Это Эмма — мать моей дочери. А ты что, ревнуешь, что ли? Или Мартынов — настолько хреновый собеседник, что ты обратила внимание на то, с кем я общаюсь? — Было бы к кому ревновать, — фыркнула Нарочинская. — Но разговоры про низкие зарплаты в Бурденко и правда напрягли. Мне просто стало интересно. А у тебя всё такой же хороший вкус. — Только как человек я — говно, — как-то горько усмехнулся Брагин. — Она меня любила. А я ей больно сделал. Девушка молча накрыла мужскую ладонь своей. Комментарии, по её мнению, были излишни. Олег чуть крепче сжал руку под её тёплой ладошкой и Марина почувствовала, как от этого по телу пробежала приятная дрожь. Кажется, с годами такое, казалось бы, привычное действие стало вызывать у неё абсолютно другие эмоции. А ещё от её глаз не укрылось то, что Олег весь вечер наблюдал за ней. И сейчас, когда выдаётся возможность, продолжает это делать. Знакомство с Мартыновым, казалось бы, вернуло равновесие в их отношения, однако сейчас оно снова пошатнулось. А из головы блондинки всё никак не выходила ночная ситуация в брагинской квартире. И дело ведь было совсем не в вине. — Олег, зачем? — красный сигнал светофора отсчитывал секунды. Сто десять, сто девять, сто восемь… — Что «зачем», кнопка? Я что, не могу помочь тебе устроить личную жизнь? Сто один, сто, девяносто девять… — Ты-то всё можешь, — усмехается Марина. — Слава — парень хороший. Девушкам в институте сердца не разбивал, не женат, детей нет. Животных любит, собака у него есть — алабай здоровый. За безобразиями замечен не был, не привлекался. — А вот можно без твоих дурацких шуток? — Нарочинская улыбнулась. — Нельзя. Да, тебе может быть с ним скучно будет, но это ты сама разберёшься уже. Должность, машина, квартира… Всё при нём. Под стать тебе. Шестьдесят, пятьдесят девять, пятьдесят восемь… — А ты? — А что я? Разведён, дочь трёх лет, про машину, квартиру и должность ты и сама всё знаешь. На кошек у меня аллергия. Статус: свободен. Только вот тебе я не нужен. Пять, четыре, три… — Ты-то, Брагин, мне в первую очередь и нужен. И почему их диалоги в последнее время такие двусмысленные?

***

— Не надо меня до квартиры провожать! Сама дойду, ну Олег! Не переживай! — Марина пыталась спорить с помогающим ей выйти из машины мужчиной. — Ты слишком красивая, чтобы в десять вечера одной по подъездам шарахаться. Ну и если в лифте вдруг застрянешь, хоть не страшно будет — не одна же. — Ладно, уговорил, — Нарочинская поняла, что Брагина не переспоришь, а увидев вышедшего из подъезда мужчину не самой приятной наружности и почувствовав на себе его немного масляный, липкий взгляд, вздрогнула, крепче хватаясь за держащего её под руку Олега. Мужик же, оценив почти двухметрового Брагина и ущерб, который тот мог ему нанести, поспешил скрыться в темноте двора. И правильно сделал. Зеркала лифта отражают девушку, уткнувшуюся лбом в мужское плечо и мужчину, крепко обнимающую её двумя руками. Красная цифра на табло механически считает этажи. Писк извещает о прибытий на нужный. — Будешь чай? — Марина бросает клатч на пуфик в коридоре квартиры. Яркий свет лампы нещадно режет Олегу глаза. — Или кофе, может? — Нет, спасибо, Мариш. Поздно уже. Я поеду. Завтра рано на работу, да и тебе тоже. Так что, Марина Владимировна, в душ и спать. Спокойной ночи, — целует девушку в щёку, затем снова кидая на неё, избавившейся от верхней одежды, восхищённый взгляд. — Спокойной ночи, — улыбается она в ответ, прикасаясь затем губами к его небритой щеке. — Позвони отцу и не балуйся тут! Пока, — Брагин скрылся за дверью. Нарочинская щёлкнула замком и набрала папе. Баловаться она и не собиралась. Ну, разве что, парочкой тонких ментоловых сигарет и одной серией какого-то дурацкого сериала якобы про их богадельню, под который ей очень хорошо засыпалось.