Если ты со мной

Топчущийся под дверью квартиры Нарочинских Брагин чувствовал себя студентом, первый раз пришедший в гости к профессору (пусть и не к нему самому, а к его дочери, но всё же). Они с Мариной не виделись уже несколько дней — не совпавшие графики, тяжёлые операции (Нарочинскую ещё и Шейнман дважды к себе позвать успел) и типичный для отделения аврал не давали им возможности даже выпить кофе вместе, не то, чтобы встретиться где-то за пределами операционной. 8 марта рано утром Марина, проведшая половину ночи у хирургического стола в компании Лазарева, просто приползла домой и, кое-как не уснув в душе, просто бухнулась в кровать, завернувшись в одеяльный рулетик и не планируя просыпаться раньше часа дня. Ну и что, что праздник? Ну и что, что Покровская предлагала сгонять куда-то и выпить винишка (ей Нарочинская, кстати, отказала)? Лучшим вариантом отметить международный женский для уставшей за ночь девушки было выспаться, принять ванну с ароматной пеной, чтобы расслабить ещё не отошедшие до конца одеревеневшие мышцы, а потом завалиться обратно в кровать и не торопясь выпить кофе за просмотром очередной серии любимого сериала. Олег же, смена которого началась через час после того, как закончилась смена Нарочинской, а закончилась часа полтора назад, решил сделать девушке приятный (ну, он, по крайней мере, надеялся, что он окажется таковым) сюрприз. Сгоняв домой принять душ и переодеться, он прихватил давно приготовленный подарок и, заскочив в цветочный, отправился к Нарочинским. Нерешительно почему-то надавив на кнопку звонка, Брагин прислушался. В прихожей раздались чьи-то торопливые шаги, а затем со щелчком повернулся дверной замок. — Здравствуйте, Владимир Сергеевич. А Марина дома? «А скиньте мячик!» — съехидничало подсознание. — Пять минут назад, вроде, была, — улыбнулся Нарочинский. — Проходи, Олег. Мужчина послушно переступил порог и под почему-то пристальным взглядом учителя принялся раздеваться. Владимир Сергеевич успел отметить, что Брагин пришёл не с пустыми руками да ещё и в белоснежной рубашке и, вероятно, их с Мариной отношения (а после того разговора дочь с ним больше ничем не делилась) вышли на какой-то новый уровень. Стоило Олегу постучать в дверь Марининой комнаты, Нарочинский поспешил скрыться в гостиной и заняться приготовлением чая. — Привет, можно к тебе? — тихо спросил мужчина у лежащей на кровати и залипающей в сериал девушки. — Привет, — Нарочинская нажала на паузу и села. Она вообще не ожидала увидеть Брагина сегодня. — Конечно, можно! А ты чего тут?.. — Сюрприз тебе хотел сделать. И с праздничком поздравить, — протянул ей букет. — Спасибо, — Марина улыбнулась, принимая цветы и вдыхая их аромат. — Мои любимые. — А я? — Брагин надулся. — И ты любимый, — девушка уложила букет на кровать и, поднявшись, поспешила прижаться к мужчине. — Самый-самый. — Собирайся, — прижимая Нарочинскую к себе, сказал ей Олег. — Куда? — Марина отлипла от мужской груди и посмотрела собеседнику в глаза. — С парашютом прыгать поедем, — его взгляд был максимально серьёзным. — Брагин, ты сдурел? Я высоты боюсь вообще-то, если ты забыл! — Да ладно, шучу я. В ресторан поедем, ужинать. Давай, кнопка, собирайся. А я пока с папой твоим чайку попью. Выпустив Марину из кольца своих рук, Олег вышел из комнаты. — Будешь чай? — тут же спросил у Брагина сидящий за столом Нарочинский, кивая на стоящий рядом электрочайник и пустую кружку. — А то Маринку долго ждать придётся — сам знаешь, что она как улиточка собирается. — Да знаю, — фыркнул Олег, присаживаясь напротив учителя. — Пока она стрелки ровные нарисует — вечность пройдёт! — Я всё слышу! — донёсся издалека голос Марины, заставляя мужчин рассмеяться. — Олег, ты мне расскажи, что это такое было, что я после вашего отпуска Маринку в слезах и объедающуюся мороженым под мелодраму застал? — наливая Олегу чай, спросил Владимир Сергеевич. — А это Марина Владимировна у нас в друзей поиграть решила, — принимая из рук мужчины кружку, ответил Брагин. — Но видимо, поняла, что затея изначально провальная, вот и. — Я её последний раз такой видел лет в шестнадцать и как с этим справиться — понятия не имею. Тут либо мать её покойная справлялась, либо ты. А в этот раз она из-за тебя это всё. — Подождите… Марина мне не говорила, что у неё мама умерла… — Брагин отставил в сторону кружку. — Ну ты же ей тоже много чего не рассказывал. Удивительно, что вы так отдалились друг от друга за то время, что мелкая в Америке жила. — Ничего удивительного. Разница во времени, другое окружение… Я и не нужен ей вовсе был в её этой «новой жизни». Да и вспомните, почему вы решили её туда стажироваться отправить… Олег в буквальном смысле влетел в кабинет к Нарочинскому. — Владимир Сергеевич, вы считаете это нормальным?! — А что не так, Олег? Ты о чём вообще?! — мужчина смерил своего студента прохладным взглядом. — Я о вашей дочери! Она не должна встречаться с этим аспирантом! Вы что, не замечаете очевидного?! — Да что я должен замечать, Брагин?! Можешь всё по порядку объяснить?! — Марина начала курить, скатилась по учёбе, почти ничего не ест, очень сильно похудела и пару раз даже падала в обмороки в перерывах! Он внушил ей, что она толстая, что неправильно приоритеты расставляет, уделяя столько времени учёбе и мало ему, что не любит его — но мы-то с вами понимаем, что всё это не так! Она его боится! Боится, что если сделает что-то не так, то пострадаете вы — сами же знаете, кто его родители! Он постоянно закатывает ей скандалы и сцены ревности, стоит ему увидеть её со мной или с кем-то из одногруппников мужского пола. Он разогнал всех её подруг. Контролирует постоянно, где она, с кем, зачем и почему! Разве это нормально?! — Ненормально, — кивнул Нарочинский. — Я подумаю, что можно с этим сделать. Иди, Олег. — Зачем ты ему это всё рассказал?! — Марина прижала Олега к стене в коридоре. — Кому и что? — не понял причину её праведного гнева Брагин. — Отцу моему про то, что я курю и что Саша ко мне, по-твоему, как-то не так относится! Зачем ты лезешь, Брагин?! Кто тебя просил?! — Потому что я о тебе, дуре, забочусь! — крепко ухватив девушку за предплечья, молодой человек просто переставил её чуть дальше от себя, отлипая от стены. — Ты видишь, что происходит?! — Вижу! Меня из-за тебя отец в Америку на стажировку отправляет! — Не то ты, Перочинская, видишь. Совсем не то, — Олег покачал головой и поспешил оставить Марину одну, удалившись на пару. Марина последний раз провела по лицу кистью с пудрой и улыбнулась своему отражению в зеркале. Собирая волосы, задумалась и поняла, что хочет, чтобы сегодняшний вечер стал особенным. Не только для неё, но и для Олега. О том, что хочет быть самой красивой. Для себя. И для него. О том, что он сделал ей потрясающий сюрприз, приехав к ней домой с букетом цветов, после наверняка тяжёлой смены. Как нежно и крепко при встрече обнял и прижал к себе. О том, что её открытые ключицы вызывают в нём больше желания, чем мини-юбки и декольте. О том, что не поцеловал в губы, потому что явно не смогли бы остановиться. О том, что сегодня он в рубашке. Для неё. Хотя она прекрасно знает, что он их не очень любит. О том, какие тёплые отношения у него с её отцом. И что он всегда рад обратиться за советом, когда это нужно, или просто заехать к преподавателю на чай. О том, что чувствует себя ребёнком рядом с ним. Маленькой девочкой Мариной. Той, которой не надо ничего решать и быть смелой. Иногда ей кажется, будто это невозможность какая-то, так незаметно влюбиться в лучшего друга, одного из самых близких людей в её жизни. — … подкатывать наш новый кардиолог. Вывел её из себя. Удивляюсь, как она его этими розами по лицу не долбанула! — Брагин, все сплетни рассказал? — фыркнула Марина, обнимая Олега за шею и целуя его в щёку. — Ну почти, — фыркнул мужчина в ответ, накрывая ладонь девушки, лежащую на его плече, своей ладонью. — Собралась? — Собралась, — Нарочинская отпустила его и подошла к отцу. Нарочинский всё это время наблюдал за парочкой, не скрывая улыбки. Когда Марина была рядом с Олегом, отцу было за неё спокойно — ведь ему он доверял. — Папуль, мы поехали. Я, наверное, сегодня не приеду, — сказала уже чуть тише, даже, кажется, немного смущаясь. Не то, чтобы она хотела, чтобы её контролировали, просто не хотела волновать. — Хорошего вечера вам, — Владимир Сергеевич чмокнул дочь в щёку.

***

Зеркало в лифте отражает двоих счастливых влюблённых. — Какая ты у меня красивая, — тихо сказал Олег, прижимая Марину спиной к себе. У девушки по спине от его голоса бегут мурашки. Её маленькая ладонь тонет в его огромной ладони, пока они идут к машине. В салоне авто эта же большая ладонь так привычно ложится на Маринино колено. Тепло. Спокойно. И как-то слишком хорошо. — Совсем забыл, кстати. У меня для тебя ещё один подарок есть. Если ты думала, что я ограничусь цветами, то ты ошибалась. Бардачок открой. Марина послушно выполнила просьбу Олега и обнаружила коробочку со своим любимым парфюмом. — Спаси-и-ибо, — довольно протянула девушка, оставляя на мужской щеке отпечаток помады. — А как ты угадал, что именно этот? — Интуиция, кнопка. Ну и твой запах я ни с чем не спутаю.

***

Брагин Нарочинскую немного обманул — первой остановкой на их вечернем маршруте стал кинотеатр. Пустующий зал, мягкий диванчик на последнем ряду и выбранная Мариной комедия (романтическая, конечно же) совпали просто идеально, задав вечеру ещё более романтичный настрой. Пока гаснет свет и начинается реклама, Олег срывает-таки с губ Марины первый на сегодня, но такой безумно сладкий и нежный поцелуй. Голова девушки, покоящаяся на мужском плече. Редкие поцелуи с привкусом солёного поп-корна — сюжет довольно интересный, отвлекаться почти не хочется. Слегка пострадавшая от еды и мужских губ вишнёвая помада на женских губах. Пара выбившихся из причёски локонов. И снова большая тёплая ладонь ложится на хрупкое колено. Какая следующая остановка — Марина не знает. И от этого ещё интереснее. Парковка у ресторана. — Я же обещал тебе ужин, — подавая девушке руку, чтобы помочь выйти из машины, сказал Олег. — Пойдём. Уютный ресторан недалеко от центра. И руки Брагина касаются плеч Марины, когда он помогает ей избавиться от пальто. Столик у окна. Бурлящая даже в такой час Москва за стеклом. Строчки меню. Чай с имбирём вместо вина (он за рулём, она не хочет пить одна). Сплетённые пальцы. Глаза в глаза. Ужин не затягивают. Но и не торопятся. По ночной столице под любимую обоими Арбенину. Домой. Чтобы остаться наедине и окончательно расслабиться.

***

Последняя остановка на сегодня — двор брагинского дома. Сумрак подъезда. Табло в лифте медленно считает этажи. Поворот ключа, щелчок замка. — Вино будешь? — будничным тоном спросил Олег у Марины, вешая её пальто на плечики. Процентов на девяносто был уверен, что она согласится — видел, с каким интересом изучала винную карту в ресторане. — Надеюсь, красное полусладкое? — улыбнулась она, скидывая опостылевшие за вечер каблуки. — А я надеюсь, что на тебе сегодня чёрное кружевное. Иначе какое красное полусладкое, если ты без него? — А что, если без него? — Нарочинская закусила нижнюю губу. Вопрос повис в воздухе. И Брагин не сдержался — обняв за талию, резко притянул Марину к себе. Поцелуй. Смелый, дерзкий, страстный. Будто кто-то сейчас застукает или будто времени очень мало. Девушка обхватила руками мужскую шею. Но всё кончилось так же внезапно, как и началось. Нарочинская напоследок лишь успела легонько прикусить нижнюю губу Олега. Оба делают вид, что ничего только что не было — мужчина гасит свет в коридоре, зажигая мелкие лампочки в кухонной зоне. Достаёт из холодильника сыр и фрукты, бокалы из шкафчика над раковиной. Марина устраивается на высоком стуле за барной стойкой, наблюдая за игрой сильных мужских мышц под тканью рубашки. Пиджак опускается на спинку дивана, обнажая острые ключицы. Игра началась. Вино пьют медленно, не отводя взглядов друг от друга. Больше одного бокала сегодня вряд ли получится. Не выдержат. Брагин приближается медленно, как хищник, охотящийся на добычу. Только Нарочинская не жертва. Она тоже охотница. И у неё другая тактика. Мелкие поцелуи по шее вниз, к плечам. И мурашки вдоль позвоночника. Молниеносно. Снова лицом к лицу. Хорошо, что стулья крутятся. Губы с губами. И капкан захлопнулся. Поймал обоих. Щетина царапает нежную кожу на шее и ключицах. Марина запрокидывает голову и стонет. Ей кажется, что никто и никогда не касался её так, как это делает Олег. Сильные руки гуляют по телу, оглаживая талию, скользя по бёдрам и спине. Ладонью от колена вверх, проникая под платье. Кружево чулок. — М-м-м, не ожидал, — щурится по-лисьему, глядя ей в глаза. Знает, что она терпеть чулки не может. — Удивила? — усмехается, закусывая нижнюю губу. — Не то слово, — фыркает он в ответ. Тянет девушку за руку, помогая тем самым слезть со стула. И снова так близко, что, кажется, сейчас врастут друг в друга. И губы сплетаются с губами. И мужские ладони чуть ниже, чем нужно. Сжимают женские ягодицы, снова гладят поясницу. Кажется, пора переместиться в более удобное и подходящее место. И тонкие пальцы снова так привычно тонут в огромной мужской ладони.

***

Олег по-джентльменски пропускает Марину вперёд. Она замирает у кровати. Снова лицом к лицу. Глаза в глаза. Её тонкие пальцы по плечам, шее, щетинистым мужским щекам. Отпечаток помады на шее у воротника рубашки. Как клеймо. Пуговицы легко поддаются напору, расстёгиваясь и обнажая широкую грудь. Светлые волосы рассыпаются по плечам. Её заколка выпадает из его руки, с тихим стуком приземляясь на пол. И ладони скользят по острым кинжалам её лопаток в поисках застёжки платья. Обнажённая кожа в момент покрывается мурашками. Одежда составляет компанию заколке — той будет не так страшно в тёмном углу. Щелчок выключателя. Рассеянный свет ночника. Нарочинская чуть выгибает спину, ловя на себе восторженный взгляд Брагина. Усмехается, спуская с плеча лямку бюстгальтера. — Ну ладно, вижу, вино ты действительно заслужила, — Олег просто пожирает её глазами. Чёрное кружевное и чулки идеально смотрятся на точёной фигуре девушки. И одеяло слетает на пол, когда спина Марины соприкасается с белоснежной простынёй на кровати. Девушка прикрывает глаза и порывисто выдыхает, когда мужские губы проходятся вдоль резинки трусиков, затем поднимаясь выше, а ладони легонько сжимают чуть набухшую от возбуждения грудь. С губ срывается стон, когда мужские губы проходятся по кружеву лифчика, задевая выступающие через ткань соски. Губы с губами. Нежный, неглубокий поцелуй. Снова дорожка губами вниз по шее. — Красивое, — резюмирует Брагин, рассматривая Нарочинскую. Речь, кажется, идёт о белье. Мысли путаются. — И то, что под ним, красивое, — бюстгальтер расстёгивается с тихим щелчком. — И ты у меня очень красивая, — щетина неприятно колет нежную кожу в ложбинке между грудей, но на это абсолютно наплевать. И желание тысячами игл пронзает и тело, и сознание. И через Марину будто электрический разряд пропускают, когда Олег будто случайно задевает через ткань трусиков самую чувствительную точку. Поцелуи вдоль кружева чулок. Осторожные движения, и тонкий капрон ползёт по ногам вниз. («Ну хоть кто-то додумался их с меня снять!»). Терпеть почти нет сил. Пальцы не слушаются, когда девушка пытается справиться с ремнём мужских джинсов. А мужчина тем временем срывает с её губ ещё один поцелуй. Остатки одежды находят приют на полу. Ящик прикроватной тумбочки. Шелест фольги. Всё ведь должно быть правильно. Страсть. Скорость. Засосы. Следы от пальцев. Красные полосы, которые обязательно утром станут неглубокими, но всё же царапинами. Им не нужно много времени — оба были фактически на пределе. Кажется, что слишком громко. Марина до крови прикусывает нижнюю губу. Не понимает в сплетении — свою или его, только чувствует металлический привкус во рту. По телам будто проносится волна кипятка. Шумит в ушах. Олег падает на спину на пустующую половину кровати. Дышит часто. Прижимает к себе всё ещё подрагивающую Марину. Она лишь, подобно слепому котёнку, утыкается носом в его грудь и оставляет на ней несколько поцелуев.

***

— Нет, Брагин, — немного придя в себя, сказала Нарочинская, — лучше бы я и правда тогда с тобой спать начала, чем с этим вот… Знаешь, сколько я потом из-за него времени на принятие себя потратила? — Догадываюсь, кнопка, — Олег улыбнулся, поцеловав девушку в лоб. — А орала-то на меня как, когда я тебя от этого абьюзера спасал. — Ну тогда мне казалось, что я его люблю, а ты лезешь не в своё дело. Но честно, я тебе благодарна, правда, — рука Марины скользнула по мужскому животу чуть вниз. — Это благодарность, я так понимаю? А, Марина Владимировна? — мужчина игриво улыбнулся. — Да, Олег Михайлович, — смеясь, кивнула девушка. Игра продолжалась.