***
Понедельник, время 7:40 — Надеюсь, вы уже прочитали свои реплики и запомнили. Приступаем к работе, — я хлопнула в ладоши и поторопила актёров, чтобы они быстрее начали, — Ну что вы так медленно? Да-да, Родольфус, ты встаёшь сюда, за парту. Элизабет, встань подальше от Альфарда. Вальбурга, ага, хорошо. Начали! — Я — Годрик Гриффиндор! Отважный боец, честный и трудолюбивый человек. На моём факультете не жалуют трусов. А у тебя, Салазар, именно такие трусы и водятся на факультете, — начал Альфард. — Это полная ложь! Как ты смеешь говорить такое о моём факультете, жалкий недоносок! Я хитрый и амбициозный, кого захочешь обведу вокруг пальца. И на моём факультете ребята такие же, как я — хитрые, как змеи. У меня связи на любой случай. А у тебя, Пенелопа, какие ученики? — продолжил Родольфус. — Моё имя — Пенелопа Пуффендуй. И у меня ребята очень добрые и отзывчивые. Не используют чужую заботу в своих целях, — Элизабет неодобрительно посмотрела в сторону Родольфуса. — Мы даже более трудолюбивые, чем Гриффиндорцы, ведь там одни ленивые. — Друзья мои прекрасные. Каждый из вас обладает своими чертами, которых нет у других. Например, я — очень умная Кандида Когтевран. Все попавшие на мой факультет имеют острый ум. И, думаю, нам ни к чему ссориться из-за пустяков. Вы согласны? — Наверно, прости меня, великий Салазар Слизерин, — виновато опустил голову Альфард. — Ничего страшного, я прощаю. — Тогда, Годрик, прости и меня, не надо было мне говорить, что у тебя одни ленивцы. — Вот и отлично! Вам ведь стало легче после таких тёплых слов? Но в каждой шутке есть доля правды. И это никто не может исправить. Поэтому давайте пожмём друг другу руки и больше никогда не будем ссориться. — Согласен, — пробасили Годрик и Салазар. — И я тоже согласна, — кивнула Пенелопа. — Хогвартс — мой дом! — одновременно произнесли они. — Молодцы, только надо правдивее играть. Альфард, Родольфус и Элизабет, добавьте акцента на некоторых словах. К примеру: А у тебя, Салазар, именно такие трусы и водятся на факультете. Или же: Как ты смеешь говорить такое о моём факультете, жалкий недоносок! А у тебя, Пенелопа, какие ученики? Вы поняли меня? — Да, — поддакнули они. — А где наша костюмерша? Уже сегодня устраиваем сценку, она нашла костюмы? — Говорила, что да, — сказала Элизабет. — Отлично, тогда скажите ей, чтобы после уроков принесла костюмы мне, чтобы я их оценила, и вы тоже придёте, примерка будет прямо в этом кабинете. Можете идти, скоро урок начнётся, — после того, как я сказала это, все начали собираться и вышли из кабинета. Остались только я и Хлоя. — Верджини, пойдём? — спросила Хлоя и я не отказалась и вместе с ней пошла на уроки.***
После уроков, которые прошли довольно удачно, мы с Хлоей договорились встретиться в том же классе, предварительно предупредив нужных нам учеников. Я, зайдя в свою комнату, первым делом взяла сценарий, затем собрала волосы в небрежный пучок, чтобы они не мешались. Сев за стол, я оперативно пыталась сделать заданное на уроках, потому что после посиделок мне будет не до этого, как и до них. Прошло часа 2, не меньше, когда я закончила строчить по пергаменту пером. Я очень спешила, так как волновалась насчёт того, как пройдёт спектакль, кому-то может показаться слишком банальной сценка про мир и дружбу между факультетами. И поэтому, когда до посиделок оставалось ещё три часа, я внесла некоторые изменения в сценарий, добавив реплику про нелюбовь Салазара к магглам, считаю, аристократы со Слизерина одобрят. Написав полстраницы, я двинулась в тот класс. Приближаясь к кабинету, я заметила спешивших парней-актёров и рядом с ними ещё осветитель, если его так можно назвать. Они забежали в класс, а я не спеша зашла и увидела пытавшихся отдышаться парней. В классе уже спокойно сидели актрисы, костюмерша и Хлоя. Я усмехнулась и огласила изменения в тексте: — Я внесла изменения в сценарий, так как мне не понравилось то, что он такой простой и дружелюбный, ученикам Слизерина такое вряд ли понравится. Поэтому, Родольфус, прочти первым свою реплику и остальные потом, — Лестрейндж кивнул и взял бумагу из моих рук. Через 5 минут он отдал бумагу другим, чтобы они тоже прочли. Спустя 10 минут мне отдали сценарий. — Вы все прочитали и теперь приступайте к репетиции. У нас осталось мало времени. Лиз, ты принесла костюмы? — Да, они в моём рюкзаке, — сказала Лиз. — Тогда принеси их мне, хочу посмотреть, — попросила я, и Лиз, взяв свой рюкзак с наложенным на него заклятьем Незримого расширения, вынула оттуда 4 великолепных костюма. У Слизерина была широкая тёмно-зелёного цвета рубашка, тёмные штаны и массивный на вид посох. А у Гриффиндора — тёмно-красные штаны и жёлтый костюм с золотой каймой, также искусственный меч. У Пенелопы — ярко-жёлтое коктейльное платье длиной чуть ниже колена, и браслет с жёлтыми камнями. У Когтевран строгая тёмно-синяя юбка и рубашка синего цвета с серебряными пуговицами и аккуратным воротником. Всё выглядело гармонично и мне скорее хотелось, чтобы актёры это примерили. — Очень хорошо, а где ты их взяла? — Трансформировала. — Молодец, спасибо, — я благодарно посмотрела на неё. Она улыбнулась и села обратно за парту. Актёры начали репетицию и я их внимательно слушала. Когда они закончили, я начала аплодировать, остальные последовали моему примеру и тоже начали хлопать. — Отлично! Супер, молодцы! Думаю, всем понравится, — я с гордостью смотрела на них. — В основном это твоя с Хлоей заслуга. Вы придумали идею, вы написали сценарий. Такое точно оценят, — произнёс Родольфус, тем самым засмущав меня. — Сейчас запомните свои слова наизусть, чтобы в импровизированной сцене не удариться лицом в грязь. Милан, у тебя со сценой и освещением как? Ты придумал, где и как будет проходить спектакль? Не забудь, нам нужно ещё сделать место удобным для зрителей, чтобы им спектакль был виден. — Да, я продумал всё. Могу показать, где оно будет расположено. — Покажешь, когда до начала останется час или 30 минут. А сейчас, пока ещё есть время, можешь идти по своим делам, только не забудь о встрече. Это же касается и тебя, Лиз. Можете уйти. — Спасибо, — сказала Таттл, а Пьюси молча ушёл, так же как и Лиз. — Ну что ж, актёры, вы заучивайте текст, а я схожу, проветрюсь, так сказать, — я вышла из кабинета и направилась в Астрономическую башню. Мне нужно было хотя бы скрыть своё волнение. Вдохнув свежий воздух, я оглянулась, как делала всегда, когда приходила на эту башню. Сейчас начало осени, середина сентября, погода прохладная, но не до такой степени, чтобы отморозить себе конечности. Интересно, детям понравится агрессивный Салазар? А понравится ли спектакль в общем? Я ещё долго размышляла по этому поводу и вскоре решила отбросить эти мысли. А на голову свалилась другая проблема: Том Реддл. Эта проблема очень большая и обширная. Её не решить одним взмахом палочки, нужно потрудиться, прежде чем избавиться от неё. Он, может быть, и красивый от волос до пяток, но ужасный тиран. Это я ещё не заикнулась про его настойчивость и упрямство. Такого упрямого человека ещё поискать надо. Хотя это не я искала, а он сам меня нашёл. Засел в голове и не желает убираться. Выкинуть не сможешь, удалить из жизни не сможешь, послать его к чёрту — возможно, но опасно для жизни. Это может аукнуться мне ещё большими проблемами. А забыть тем более не сможешь, если не стереть свою память обливейтом. Но на меня это не действует, потому что в скрипте я прописала, что никто не сможет стереть мне память, а тем более убить. Если прошло 2 недели в этой вселенной, то в жизни это не более, чем какая-то секунда. Получается, заснула и сразу же проснулась. Нет, я хочу провести здесь год, а то и два, но уходить не собираюсь, хоть пытайте. Нет, не пытайте, но я не уйду отсюда. Почему я не думаю про Винса? Вот сейчас и подумаю. Он вчера назвал меня своей девушкой. Возможно ли после одной встречи в Хогсмиде и двух поцелуев? Разве мы считаемся парой? Наверно, но я не очень-то в это верю. Мы знакомы с ним только 2 недели, как и со всеми остальными. Я, переходя в этот мир, и не думала находить себе парня. А тут тебе такое. Он, может, и хороший, добрый и милый, но не в моём вкусе. Дура, очнись. С каких пор ты начала выбирать себе парней? Да ты же с ним 2-3 раза поцеловалась. А теперь говоришь такое. Ты ещё скажи, что он урод и тебе нравятся слизеринцы... Если бы мой внутренний голос видели или слышали, то, наверно, это было бы странно: спорить с самой собой. По идее, слизеринцы — красивые, воспитанные аристократы, имеющие деньги и авторитет. Я понимаю девушек с других факультетов, которые так и клеятся к ним, а в особенности к Реддлу. О, нет, опять он в моих мыслях. Когда-то я перестану эту дискуссию с самой собой, но не сейчас. Такой спор отрезвляет разум от ненужных мыслей. Я так разговорилась и погрузилась в свои "споры", что не заметила рядом стоящего человека. Я вздрогнула и повернула голову. О ком думаешь, тот и придёт, как говорится. Тут даже гадать не стоит, Том, мать его, Реддл, кто же ещё? — Очнулась-таки, — произнёс он, не поворачивая головы. — Я задумалась, и вообще, что ты тут делаешь? — всплыла я. — Помимо тебя есть и другие, которые хотят оказаться здесь и поразмыслить, — заметил юноша. Я хмыкнула и отвернулась от него, — Может ты скажешь, почему не хочешь оставаться в моей комнате? — Помимо меня есть и другие, которые хотят оказаться там и пошалить, — я съязвила, скопировав его фразу. Он усмехнулся и подошёл ближе. Естественно, я отпрянула от него. — Что? Я же не собираюсь поцеловать тебя или взять за талию. Хотя мог бы… — последние слова он сказал тише, но я всё равно их услышала. — Эй, держись подальше от меня, мудак несчастный… Мы молча постояли, затем Том вдруг спросил: — А что у вас с Винсом? — его лицо оставалось невозмутимым. Я вздрогнула от неожиданного вопроса. — Целуемся, как молодые парочки, сидя в кафе и даже на улице возле озера. Держимся за ручки и мило обнимаемся, говоря друг другу тёплые слова, которых ни от кого не дождёшься, — съязвив, я соврала и для театральности мечтательно закрыла глаза и сложила руки в замок под подбородком. — Очень умело врёшь, шучу, нет, — его, похоже, тошнило от моего влюблённого рассказа про нас с Винсом. — Прекрасно! — я размахнула руками в стороны, — Наш Том Реддл умеет шутить. И как же смешно. Если бы здесь были твои глупые фанатки, они бы рассмеялись, даже если бы шутка была не смешной. Но как же ты догадлив, я соврала. Думал, что у меня прекрасная жизнь с любимым человеком? А вот и нет. Оставь свои вопросы при себе и не спрашивай лишнего, — я увидела, как он сжал губы, — Неуравновешенный человек, придерживай эмоции, не дай бог убьешь кого-то в порыве злости. Мне уже жалко стало твоих последователей, их просто так пытают. Как они ещё не умерли? Я бы в любой момент могла проснуться, сказав ключевое слово. Я этого до сих пор не сделала, потому что Хлою одну оставлять не хочется. А так я давно ушла бы из этой реальности только из-за тебя, Том. Марволо. Реддл, — выделяя каждое слово, я закончила свою тираду. — Во-первых, я ничего не думал про вас с Вервейном. Во-вторых, если меня что-то заинтересовало, я обязательно найду ответ любыми возможными и невозможными способами. В-третьих, не твоё дело, как у меня дела обстоят с моими приспешниками. Они в будущем — успешные и уверенные в себе люди, добившиеся многого только из-за меня. В-четвёртых, меня не беспокоят твои проблемы: хочешь уйти? Так иди к чёртовой матери. Я тут ни при чём, — прошипел Том, жестикулируя на каждом предложении. — Раз так, то до встречи, и, надеюсь, не скорой! — махнув рукой напоследок, я развернулась и ушла. Порой даже я саму себя не понимаю. Вот сейчас, что это было? Я же ему просто так нагрубила, хотя он просто задал интересующий его вопрос. Но моя гордость не позволит вернуться обратно и попросить прощения. Лучше подожду несколько часов или до следующей встречи, а то и вовсе не буду просить прощения. Он же мне не друг, не парень, а знакомый сокурсник. Но он мне это ещё припомнит. — Э-эх, что же я натворила, — я мысленно покачала головой. Наколдовав наручные часы, посмотрела на время, сейчас 16:58. Мерлин, через час начнутся посиделки, пойду проведаю актёров. Я спустилась по лестницам и открыла дверь кабинета. На глаза попались усердно пытающиеся запомнить реплики актёры и Хлоя, читавшая какую-то книгу. — Я пришла! Никого не заставила ждать? Вы готовы? — Всё хорошо. И да, мы готовы, — спокойным голосом сказал Родольфус и они начали репетировать сценку. Всё шло предельно хорошо и через 10 минут они закончили репетицию. — Все большие мо-лод-цы! — выделяя по слогам похвалила я их, — Ваша генеральная репетиция окончена, вам осталось только выступить на небольшой сценке. Кстати, где Милан Пьюси и Лиз Таттл? — Я позову их, — отозвалась Хлоя и вышла в коридор. — Главное — не нервничать, даже если это для маленькой публики, вы всё равно должны говорить понятно и чётко. Чтобы детям было точно интересно, жестикулируйте, Родольфус, у тебя есть посох, можешь воспользоваться им. У вас будут поддельные артефакты, показывайте их публике, но не преувеличивайте. Дети должны поверить в это. Делайте так, как я говорю. Не волнуйтесь, и всё получится. Сейчас придёт Лиз, вы примерите костюмы, Вальбурга, для тебя мы наколдуем диадему Кандиды, в аксессуарах её не было. Вы поняли меня? — все кивнули, и как раз в этот момент пришла Хлоя с Милан и Лиз. — Лиз, пусть актёры примерят свои костюмы, если что-то нужно будет подправить — подправь. И, кстати, наколдуй Вальбурге диадему Кандиды Когтевран. Милан, пошли, покажешь нам с Хлоей сцену, — на этом мы втроём вышли во двор и Милан направился к определённому месту. Он остановился вокруг дерева и начал что-то шептать и размахивать палочкой. Вдруг рядом с нами материализовалась сцена для выступления. Она была не совсем большой, такой, чтобы вмещались актёры. На заднем фоне была иллюстрация Большого Зала. Сцена была чуть выше земли и для зрителей были наколдованы стулья. А для тех, кто хотел бы посидеть на земле, тоже было отдельное место. Недалеко от дерева и сцены на земле лежал плед, достаточно широкий. — Как ты это сделал за один день? — спросила Хлоя. — Магия, — вроде бы это смешно и вроде чистая правда. — Отлично, Милан. Всем точно понравится. Спасибо тебе, — я поблагодарила его и продолжила, — Этого никто не увидел? — Никто. — Ты уверен? — Абсолютно, — сказал он без всяких эмоций на лице. Я кивнула и попросила его скрыть эту сцену до начала посиделок. Он без слов сделал то, что нужно, и все мы обратно пошли в класс. В классе в красивых костюмах стояли сами актёры. Им настолько подходили эти образы, что даже поверить было сложно, что они с одного факультета. — Прям на вас сшито! — с восхищением проговорила я. — Все довольны костюмами? Где стоит изменить? — Всё хорошо. Я подправила в некоторых местах швы, — пояснила Лиз. — Ладно. У нас есть 20 минут. Давайте выходить, я по дороге увидела собирающихся учеников. Все, кроме Хлои, идите, Милан покажет вам, где сцена находится, — все вышли, а Хлоя осталась. — Хлоя, давай соберём младшие курсы, чтобы они не заблудились. Затем поведём их на улицу, — Хлоя согласно кивнула и мы спустились в подземелья. В гостиной стоял шум. Когда мы зашли, нам навстречу двинулся Абраксас. — Наконец-то вы пришли, я уже устал успокаивать детей. С вас должок, кстати, — подмигнул он. — Ладненько, с меня бутылка огневиски. И да, спасибо, что помог, но твоя помощь ещё пригодится, — сказала я Абраксасу, ответно подмигнув. Он театрально закатил глаза и принялся успокаивать детей дальше. — Дети, спокойнее! Вот, они пришли, сейчас мы выйдем на улицу. Только не толпитесь, встаньте по двое! — крикнул Абраксас, чтобы его все слышали. Дети встали парами, и я открыла проход. Спереди шла я, а сзади Хлоя с Абраксасом. Ребят было много, успокаивать их было нелегко. С нами были ещё старшие, которые помогали нам с детьми. Так мы вышли во двор и я повела их в нужную сторону. Сцена была видна, а актёры репетировали сценки за кулисами. — Садитесь на стулья! Если кому-то не хватит места, говорите мне! Договорились? — Да-а-а, — крикнули дети, и мы начали рассаживать их. Некоторые старшекурсники сели на плед. Всем стульев хватило. Когда все сели по местам, я прошла за сцену и сказала: — Вы готовы? Когда я скажу детям: «Начинаем!», вы сразу же выйдете на сцену и начнёте. Ок? — Угу, — согласились они, и я поднялась на сцену, начав ораторство: — Итак, дети! Внимание! Это ваши, возможно, первые посиделки. Все чувствуют себя комфортно? Может, всем постелить плед? Удобно вам? — в воздух поднялось несколько рук. — Давайте по очереди. Давай ты, как тебя зовут? — Дункан Эш, мисс. А можно ли постелить пледы вместо этих стульев? — предложил мальчик со второго курса, все остальные тут же поддакнули и попросили плед. Мне ничего не оставалось, кроме как трансформировать стулья в мягкие пледы. Всем стало намного удобнее: кто-то сидел со своей компанией, кто-то в обнимку с друзьями, другие поджали коленки к себе. Довольная результатом, я продолжила: — Раз всем стало лучше, то хочу спросить вас: хотите увидеть спектакль с основателями Хогвартса? — Да-а! — Тогда начнём. Вы точно хотите? — Да-а! — ещё раз поддакнули все. — Отлично! Начинаем! — актёры по команде вышли и поднялись на сцену, а я спустилась и подошла к старшекурсникам, сидящим на отдельном пледе. Удобно устроившись, я обратила всё своё внимание на актёров, которые начали обращение к зрителям. Всё шло по плану. И вот они начинают свой спектакль. Прошло только две минуты с начала сценки, но и дети, и даже старшие погрузились в эту атмосферу времён основателей. Некоторые задавали вопросы в процессе, чего не было в сценарии. Всем было настолько интересно, что вся публика сидела в полной тишине. Несколько ребят с других факультетов тоже смотрели, поддавшись интересу. — А ты молодец, смотри, как все смотрят спектакль, — шепнул на ухо знакомый голос. Повернув голову, я увидела Тома. Он что тут забыл? А, он же со Слизерина. — Спасибо, — я пыталась забыть все обиды на него хотя бы тогда, когда нашу с Хлоей работу с интересом смотрят. Мне было не до ядовитого диалога с этим, м-м-м, даже подходящее название не могу найти, чёртом, вот. — Не хочешь просить прощения? — спросил он, ухмыляясь. — За что? — недоумённо взглянула на него. — За сегодняшнее, ты просто так наорала на меня. Точно ничего не хочешь сказать? — Прости, доволен? — Эй вы, перестаньте шептаться, мешаете слушать, — недовольно шикнула Хлоя. — Не нравится? Так иди в другое место, тут их полно, — спокойно прошептал Том. — Так, Том, перестань, и вправду бесишь, — я отвернулась от него и посмотрела на сцену. Он недовольно цокнул и молча продолжил смотреть спектакль, так же, как и я. Через пять минут спектакль закончился, и все зааплодировали. Кто-то присвистнул даже. Я опять поднялась на сцену, кивнув актёрам, что они могут идти переодеваться. — Всем понравилось? — первым делом спросила я. Все дети разом крикнули «да!». — Раз вам понравилось, перейдём к обсуждению этой недели. Итак, кто какие оценки получил за эту неделю по, м-м, Зельеварению? — Я получил «Превосходно», — самодовольно произнёс один мальчик. — Я тоже! — И я! — тут же послышалось от других учеников. — Профессор Слизнорт — наш декан. Неудивительно, что все получили высшие оценки, — сказал один из старшекурсников, на что все загоготали. — А если я спрошу про оценки по Трансфигурации? — подняв бровь, усмехнулась я. Почти все замолчали. — Этот Дамблдор вечно снижает Слизерину оценки, а Гриффиндору постоянно даёт больше баллов. Так ведь нечестно! — с долей обиды сказала одна девочка. Все сразу кивнули в знак согласия. — Ну-ну. А мне кажется, что все профессора одинаковые. Сами же сказали, что профессор Слизнорт — декан нашего факультета и из-за этого вы постоянно получаете высшие баллы. Значит, с профессором Дамблдором всё то же самое, он же декан Гриффиндора. И после этого вы говорите, что это нечестно? — как бы спрашивая, пояснила я. И вроде бы детские обиды на Альбуса Дамблдора слегка улетучились. — А теперь хочу спросить вас: кто что натворил за эту неделю? За что у вас сняли баллы? — Эндрю Сноуоул подрался с капитаном сборной Гриффиндора, — выдал старшекурсник. — Хм, а за что? — Я не виноват! Он сам начал! — тут же начал оправдываться светловолосый парень. — Сколько баллов за это снизили? — спросила я. — Никто из преподавательского состава не узнал об этом, — виновато опустил голову Эндрю. — Не бойся, все секреты останутся между нами и здесь. Мы никому ничего не расскажем, правда, дети? — Ага! — Это же касается и вас, взрослые! Вы же умные, понимаете, что нам нужны баллы, чтобы победить в конце учебного года, не так ли? — Да-да, — согласились и старшекурсники. — Ещё что хотите рассказать? — Я украл у завхоза метлу, потому что моя сломалась, — признался один парень. — Как тебя зовут? — Винки Кроккетт — капитан сборной Слизерина. — Винки, ты вернёшь метлу завхозу и попросишь новую либо у Дамблдора, либо у Диппета. Но директора тревожить не стоит, поэтому проси у Дамблдора, — парень брезгливо поморщился при упоминании имени заместителя директора, и я это заметила. — Ну что ты скорчил лицо так, другого выхода у тебя всё равно нет, — я пожала плечами, а парень, смирившись с этим, тяжело выдохнул. — Кто-то хочет что-то сказать? — Девочки с Гриффиндора обозвали Эйлин Принц, — проговорил кто-то из детей. Одна девочка, до этого прижимавшая коленки к себе, спрятала лицо в ладонях. Очевидно, это и была Эйлин. — Это правда? — Д-да, — дрогнувшим голосом призналась та. — Ох, Эйлин, — я подошла к ней и обняла, — Как они тебя обозвали? — Уродкой и костлявой, — и у неё выступили слезинки. Девочке явно было неприятно вспоминать об этом. — Ты вовсе не такая, правда, ребята? — Да! — Она очень красивая. — У неё просто необычная внешность, — поддержали дети. — Вот видишь, никто тебя не считает уродкой или костлявой. А те девочки, раз обзывались, сами такие и завидуют тебе, — успокоила я её. — Спасибо, — прошептала Эйлин. Я, напоследок снова её обняв, прошла вперёд и села лицом к детям в позе лотоса. — На этом все происшествия закончились? Если да, то давайте потанцуем! Старшие, включайте музыку! — крикнула я старшекурсникам. Абраксас спохватился и наколдовал магнитофон и колонки. Включил весёлую музыку, и все начали танцевать. — Отлично придумала! — ко мне, пританцовывая, подошла Хлоя. — Стараюсь для всех, — ответила я, двигая бёдрами в такт песни. Остальные тоже танцевали и радовались. Главное, чтобы об этой маленькой дискотеке не узнали профессора. Кто-то из старшекурсников наколдовал бутылку огневиски, и все старшие сразу потянулись к нему. А детям я наколдовала ягодный морс и пунш, а также мелкие закуски. Все остались довольны. Прошло 20 минут с момента, как мы начали танцевать, и я решила прекратить это. — Стоп, стоп, стоп! Абраксас, выруби музыку! — крикнула я, обращаясь к юноше. — Уф, надеюсь, всем понравились эти посиделки и дискотека в конце. Кто за то, чтобы посиделки и дальше были? — Если только дискотека тоже будет! — крикнул один из учеников. Другие, естественно, поддакивали. — Хорошо-хорошо. Но только посиделки будут раз в неделю! Если кто-то с другого факультета узнает о наших мини-дискотеках, можете напрочь забыть про посиделки! — пригрозила я. Все активно закивали головой и я, удовлетворённая произведённым эффектом, продолжила говорить: — На этом наши первые посиделки подошли к концу, спасибо всем, кто пришёл. А также отдельное спасибо тем, кто помогал в процессе, — я всем улыбнулась, — И теперь старшие проводят младших в гостиную. Встаньте по парам! — указала я, все выполнили приказ и старшие встали: кто-то спереди, а кто-то сзади. Обсуждая сегодняшние посиделки, мы, сами того не заметив, быстро пришли в гостиную. Абраксас и Родольфус любезно согласились убрать остатки с вечеринки. Мы с Хлоей зашли в мою комнату. — Это было невероятно, подруга! Я всё ещё удивляюсь, как ты на ходу придумала план вечера. Талант такой! — Хлоя до сих пор восхищалась этому. — Я бы не справилась без тебя и без некоторых старшекурсников, — я покачала головой, благодарно смотря на Хлою. — Ведь если бы не вы, я не думаю, что у меня что-то получилось бы, — Хлоя крепко обняла меня. — Я пойду, у меня есть отложенные дела. До встречи, Джини! — мы чмокнулись в щёку и она вышла за дверь. А мне было скучно сидеть одной в комнате, поэтому я решила просто прогуляться по коридорам. Я взяла самое необходимое — свою палочку, и вышла из гостиной, покинув уютную комнату. Я бродила по коридорам, где находилось множество факелов, чей свет тускло освещал пространство. От факелов пользы не было, поэтому я зажгла волшебный огонёк на конце волшебной палочки. Неожиданно кто-то схватил моё запястье и повернул в свою сторону. Я не на шутку испугалась, подпрыгнув на месте. Кто же ещё мог схватить моё запястье без разрешения, кроме Реддла? Никто, конечно. — Реддл, что ты, твою ж налево, здесь делаешь? — зашипела я. — Ну вот ты и попалась, птичка, — прошептал Том. — Мерлин, опять ты за своё, когда же ты от меня отстанешь? — вопрос явно был риторическим. — Пойдёшь за мной, молчи и не сопротивляйся, — я закатила глаза, у меня выбора толком-то и не было, пришлось втихую идти за ним. Он привёл меня в свою комнату, куда же ещё? Закрыл на замок двери и на всякий случай покрыл слоем защиты и заглушки при помощи своей палочки. И что он планирует? Он потащил меня в свою спальню и кинул на кровать. Ещё лучше. Забрав мою палочку, он положил её рядом со своей на тумбочку. Затем, угрожающе нависнув надо мной, прошептал: — Ну что, чувствуешь себя беззащитной? Никуда ты не сможешь убежать, — усмехнулся Том. — Если ты хочешь сделать со мной то, о чём я думаю, спешу огорчить, тебе это не удастся, — вжимаясь в кровать ещё больше, прошептала я. — Ты думаешь? А если так, — он начал целовать мою шею, оставляя на коже засосы. Я пыталась держаться, чтобы не застонать, но у меня это плохо получалось. Реддл начал расстёгивать мою рубашку. Я сопротивлялась, ударяя его по рукам. Ему было всё равно, и он продолжал. Не закончив расстёгивать, он переключился на мои ключицы. Я тихо застонала, не удержавшись. Не видя его лица, я почувствовала, как он усмехнулся. Засранец. — …Ах-х, Том… прекрати немедленно! — Ни за что, — теперь он расстегнул свою рубашку и скинул её на пол. Юноша избавился от моей рубашки и снял с меня юбку. — Мерлин, Том! Прекрати сейчас же! — мне было приятно, но продолжать это было нельзя. Наплевав на мои слова, он целовал все открытые участки моего тела. И вскоре на полу оказалось и моё бельё. Сначала он осмотрел меня, потом нежно целовал мою грудь, постепенно становясь требовательнее. Том посмотрел на меня и накрыл мои губы своими. Исследовал каждый промежуток языком. Я отвечала ему на все поцелуи, руками перебирая его кудрявые волосы. Реддл нетерпеливо снял свои штаны с боксёрками и осторожно вошёл в меня. Я почувствовала его внутри и простонала, не удержавшись. Ладно. Раз уж это происходит, следует наслаждаться ощущениями полностью. Поначалу он делал это медленно, затем начал входить всё чаще и быстрее. Я стонала, лёжа под Реддлом. Никогда не думала, что дойду до такого.От лица Тома
Я не сдержался. Я затащил Верджини в свою кровать и вошёл в неё. Я не знаю, откуда у меня появилось такое резкое желание трахнуть её. Но я сделал это. Я держал её за бёдра, параллельно поглаживая её грудь. Она сладко стонала подо мной. Она не могла убежать, я плотно закрыл дверь чарами. Я остервенело целовал её в губы за всё: за то что она дерзит мне, за то что не слушается, за то что… просто за всё! Я хотел её, хотел, чтобы она была беззащитной. Несколько минут я входил в неё реже и медленнее. И вот я кончил прямо в неё. А она, в свою очередь — в постель. Не удержавшись, я грохнулся на её тело и попытался выровнять дыхание. — Реддл, встань с меня, — услышал я её голос. Я, отдышавшись, лёг рядом с ней на кровать. — Ну что? До сих пор думаешь что я не смог бы этого сделать? — Да что тут думать-то, если ты уже это сделал, — я на такой ответ усмехнулся и прижал её к себе. — Реддл, зачем ты это сделал? — вдруг спросила она. — Чтобы доказать тебе, что главный тут я. И ты должна подчиняться моим правилам, а не дерзить по каждому поводу, — пояснил я. Она хмыкнула, совсем не удивившись. — Но твоё желание заняться этим тоже присутствовало, ведь так? — Не спрашивай лишнего, — проговорил я, притягивая её максимально близко к себе. Она зарылась в мои волосы, будто найдя там что-то более интересное. — Кто я тебе? — задала Верджини ещё один вопрос. — Ты — моя. — В смысле твоя? Собственность? Тогда я тебе — никто. — Именно, что ты — моя собственность. Это не означает, что ты мне — никто. — Но ты ведь сам говорил, что я тебе — никто. — Тогда я был очень зол, и вообще, ты перестанешь задавать глупые вопросы? — начиная раздражаться, спросил я. Она притихла и закрыла глаза. Я уснул только через 10 минут.От лица Верджини
Том уже уснул, а я умилялась с его лица. Он тихо сопел с приоткрытым ртом, волосы так и лезли в глаза, от чего тот нахмурил густые брови. Мне не оставалось ничего, кроме того, чтобы уснуть, прижавшись к его торсу и вдыхая аромат тёмного шоколада и мяты.Зачем ты всё это сделал, Том?..