Half God Half Devil

Ветер бил в лицо, а мои усталые, всё ещё слабые крылья, серо-сизые как у голубки, простые и не такие вуалепёрые и роскошные, как у явившихся мне ангела и демона, были не готовы пока к полёту — словами учителя Геральда.Я не возразила, когда он предложил мне помощь, чтобы добраться до Школы ангелов и демонов, и кажется, совсем не удивилась, когда из леса, выстилаясь змеёй, заскользил сапфирово-лазурный дракон, похожий на китайского легендарного лун-вана. Серебрящиеся отсветы на чешуйках блестели росой в тумане, и я, любуясь на внушающего трепет и страх хищника, на его скалящуюся — словно в улыбке — обтекаемую пасть не верила, что буду лететь, ухватившись за изгибистые рога и кожаную гриву… Под ногами — ничего. Пустота. Бесконечное небо, разве такое бывает? Бывает, оказывается… Я опустила ладонь исподтишка в перистое облако: его мы пролетели насквозь — оно овеяло прохладой, словно пар от воды летним днём, осело каплями в волосах, и впервые за столько времени, сколько я пробыла на том обрыве — точно не зная, много это или мало в минутах, часах и днях — я ощутила себя по-настоящему свободной. И улыбнулась. Я — Ява. Ява… не помню своей фамилии, но помню, что она была. Не помню своего лица, но знаю, что у меня волосы чёрные, как вороново крыло, длинные, судя по бьющим по лопаткам прядям. Не помню своего тела и как оно выглядит, но помню, как бежала по песку вдоль побережья наперегонки с младшим братом. Он слишком мал, чтобы меня обогнать — но я до сих пор слышу его серебряный звенящий хохот, и сердце слабо сжимается и болит, так, что отдаётся судорогами в руках и ногах, во всём теле. Разве может быть намешано во мне столько всего одновременно? Такая боль и такая фантастическая радость от полёта сквозь пелену густых облаков, которую мы змейкой разрывали в кольца и рассеивали широкими крыльями дракона?.. Я сморгнула слезу по щеке, тихо улыбнулась медленно пронзившему грудь счастью, а ветер уже в моих крыльях ласково пел и шевелил серые пёрышки, заставляя чувствовать себя сопричастной этому небу и этой безмолвной радости полёта. Солнечные лучи казались хрусталём, а воздух — кристаллом, преломляющим их на множество сверкающих граней. Стоило подставить руку, и золотисто-серебряные пятнышки веснушками покрывают кожу, скользя по ней теплом и… благодатью. Дракон изогнул подо мной спину, с плавным рокотом в могучей груди прогнулся в хребте и нырнул как купальщик в воду — в плотное белое облако… А когда мы вынырнули из этой белой ваты, выдыхая холодный пар из лёгких и чувствуя дрожащие влажные капли в ноздрях и на ресницах, я увидела Школу. Башни готических соборов и шпили, украшенные витыми и каменными крестами, белые бойницы и стрельчатые окна, увитые пилястрами и резными баллюстрадами — всё это выглядело так, словно было построено из воздуха, а не из белоснежного камня, местами потемневшего от времени. Мы начали спускаться ниже к замку, к квадратному двору, к пространству, окружённому теряющимся вдали лабиринтом из высоких выстриженных зелёных стен. Фасады украшены сложными орнаментами и скульптурами ангелов и мощнокрылых гаргулий. Словно кружевные, башни-пинакли нанизывали белёсые облака на свои шпили. От красоты замка завораживало дух. Столбы стрельчатых арок увиты плющом, хмелем и серебряными лозами незнакомого растения. Открытые полуарки — аркбютаны — закрыты запятневшим от времени стеклом, и я задумалась, откуда знаю всё это. Каждое название, каждую фигуру. Я начала вспоминать, и меня в грудь будто тронуло призрачными пальцами эхо далёкой прошлой жизни — далёкой ли? А затем это ускользнуло, словно забытое имя, и я сморгнула с ресниц капли облака, любуясь ажурной Школой. Дракон вился и птицей кружил всё ниже и ниже, опускаясь во внутренний безлюдный дворик, и я крепче ухватилась за его гриву, не чувствуя почему-то страха, хотя знала уверенно, что боялась всю жизнь — ту жизнь — высоты. Сойдя с драконьей спины и наступив ногой на его длинную лапу, я благодарно скользнула пальцами по чешуйчатой шее — но зверь, сверкнув серыми разумными глазами, поднырнул под моей ладонью с грацией кошки — и прыгнул в небо, ударяя совсем рядом от меня кистепёрым хвостом и издавая гулкий клич. Неужели и мы так красиво летели?.. — Великолепное зрелище, — задумчиво промолвил голос за моей спиной, и я резко обернулась, вздрагивая, но по счастью там стоял лишь Геральд. Иссиня-чёрные его крылья, точно посеребрённые и покрытые полуночной синевой у шиповидных перьев в верхней части, были сложены за спиной плащом. Руки прятались в складках одежды. Он усмехнулся, глядя на меня — и я усмехнулась одинаково в ответ, вдруг чувствуя в его древнем лице поддержку и понимание. Выпрямившись, но не до конца, я уже устала от тяжести крыльев, выросших из костей моей спины. Они достигали маховыми крупными перьями лодыжек, щекотали обнажённую кожу. Геральд рукой повёл вперёд. — Ява. Непризнанные, такие, как ты, обычно редкие гости в нашей Школе. Но в последнее время, я должен признать, вас появилось значительно больше, чем прежде. О природе того может судить один лишь Шепфа, но раз так случилось, значит, так тому и быть. Я легонько дрогнула бровями, двинувшись следом за Геральдом, который плавно пошёл к открытым каменным портикам — коридорам, сливающимся с двором и садом и не закрытым ни витражом, ни простым стеклом. По плитам за ним стлалась чёрная одежда. — Кто такой Шепфа, Геральд? — осторожно спросила я. Рядом с высоким и могучим демоном себя нетрудно ощутить маленькой и незначительной, словно пташка рядом с вороном. — Шепфа — это Сущее. Вы зовёте его Богом, а мы — Истиной Мира и Сердцевиной Времени, — спокойно пояснял Геральд. — Всё, что ты видишь, было создано волей и разумом Шепфа. Включая меня. Включая тебя. Богом. Верила ли я в Бога? Да, я ходила в церковь — изредка. Я помню запахи. Я помню звуки. Помню скрип церковных тяжелых скамей, покрытых густым лаком, и запах ладана — любимее всех прочих. Помню как ровными купами горят толстые свечи в золоченых подсвечниках, помню звук колокола. Мои глубокие воспоминания вдруг обрели теперь имя: Шепфа. Легкое и шелестящее, точно ветер, зыбкий и колеблющийся. Древний и шепчущий, словно и произносить его надо тоже — шёпотом. — Я понимаю… — медленно промолвила, когда это имя уложилось в сознании. — Но всё равно — зачем я здесь? — Служить и стать частью цикла, равно как и все мы. Геральд отворил рукой тяжёлую дубовую дверь с глубокой выщерблиной, точно шрам пересекающей её, и впустил меня внутрь здания. — Стать ангелом или примкнуть к демонам. Святые угодники, как здесь красиво! Потолок вспорхнул ввысь как птица, витой, кружевной, попираемый множеством изящных белых колонн. Огромная лестница подымалась до кованых перил, чёрных с позолотой. Древний и сияющий, торжественный и полуразрушенный, этот замок был самим воплощением двойственности, но главное, что удивило меня — это собравшиеся в нем люди… А люди ли? Ангелы и демоны, разнокрылые, бело-серые и ало-чёрные, разбившиеся по парам, тройкам и стайкам. С крыльями большими и меньшими, с улыбками и мрачными лицами, в откровенной и закрытой одежде, но все — такие непохожие на то, что я помнила обрывками и силуэтами… Меня затопило дивное чувство восторга, что теперь и я причастна к этому. Но Геральд остановил меня, когда я хотела пойти дальше: — Погоди, Ява. Прежде чем ты окунёшься в эту жизнь, задумайся, загляни в себя, к чему ты тяготеешь наибольшим образом. К сущности ли ангела, к ипостаси ли демона. Отнесись к тому серьезно, ведь выбор твоего пути определяет то, как и кому ты будешь служить, как справишься со своими задачами. Будешь ли ты спасать людей, оставшихся там, внизу, и наставлять их, либо губить их души и вести по темному пути. Это понимание должно лечь в основу твоего выбора. Я кивнула, обеспокоившись. Его слова пробудили во мне странные чувства — и в груди укололо. Мне стало не по себе. Настолько всё важно? Но как быть абсолютно хорошей? И как быть абсолютно плохой? Пока я понимала именно так значение слов ангел и демон, и рассуждала как человек, в котором каждую секунду мешаются страсти. — Ну… — я замешкалась. — Пока я не знаю, кем хочу быть. — К началу твоего обучения лучше определиться, — предупредил меня Геральд. — Поскольку ты будешь выполнять задания, которые необходимо исполнить одним или другим образом. Темной или светлой стороной Шепфа. А теперь ступай в корпус. Тебя проводит твоя сокурсница… Он зорко осмотрелся по сторонам, вгляделся в толпу и вдруг подозвал к себе, подняв руку, одну из немногих девушек с серыми крыльями. Она торопливо подбежала, приветствуя учителя. — Лора, проводи Яву в комнату и покажи ей корпус. По возможности, присмотри за ней. Смуглая голубоглазая девушка, худенькая, словно подросток, кивнула и лучезарно мне улыбнулась. — Конечно, Геральд! С радостью. А вообще, Ява может жить в моей комнате. Я не знала, нравится мне Лора или нет, чтобы жить с ней — когда Геральд вопросительно взглянул на меня, но решила не выделываться и кивнула. — Тогда ступайте. До вечерних склянок час, не опоздайте к ужину. С этими словами он удалился, даже не взглянув на нас. Я немного разочарованно уставилась в широкую спину Геральда. Он мне понравился. Когда я говорила с ним, мне казалось, он понимает меня, словно я говорю сама с собой. Второй же учитель — ангел Мисселина — показалась мне удивительно холодной и косной, а может, она была просто занята, пребывая в задумчивости о своём. — Ява, да? — Лора протянула мне узкую ладонь и тряхнула руку. — Приятно познакомиться, ещё одна непризнанная! Не буду спрашивать, как ты здесь очутилась. Ты наверняка не помнишь. — Только отрывками, — созналась я, следуя за ней сквозь толпу. — Как и все мы! Лора открыла тяжёлую дверь, ведущую из вестибюля, и мы вдруг оказались в одной из открытых внутренних террас замка. Я осмотрелась: каменные арки поддерживают местами разрушенные колонны, в альковах утопают в ряд простые двери, и почему-то кажется, что если заглянуть внутрь, то окажешься в келье монаха. Но зато какой вид, Шепфа! Облака сменили одежды с розовых на алые, купол неба стал выше из-за опускающейся ночи. Сколько ни смотри вдаль, всё кажется бескрайним островом среди океана туч. В горле перехватило от восторга, и Лора понимающе усмехнулась: — Потрясающе, верно? — Да… — прошептала я, замирая у каменных перил. — Ради этого вида стоило умереть, — вдруг сказала Лора. — Пойдём. Она развернулась и последовала дальше по террасе, но я застыла, как каменная, услышав её слова. Стоило ли? Её доброта и улыбка показались острыми и колкими в один миг, но может, это всё потому что она уже давно здесь находится и просто отвыкла… тосковать? Она подвела меня к малоприметной двери с незнакомыми мне насечками на ней — и пропустила вперёд. — Вот и наша комната. А здесь светло… Каменные гроты облицованы колоннадами, сверху идёт лепное украшение. Тяжёлые бархатные шторы подхвачены золотыми кистями: они закрывают гроты, чтобы у учеников было личное пространство, когда те спят. Ещё одна ниша закрыта ширмой, в ней висит немного одежды. У окна стоит кресло. Вот и вся обстановка. — Тебе есть во что переодеться? — спрашивает у меня девушка, и я качаю головой. — Ничего, озаботимся этим назавтра. А пока можешь взять что-то из моих вещей. Я подошла к стойке и, неторопливо перебирая вешалки, спросила у Лоры: — А ты тоже прыгала в бездну?.. Или шла в Лес? — В Лес, — кивнула девушка и тут же расширила глаза. — А ты прыгала?! Отчаянно. Совсем как Энди или Вики. Эти тоже сигали… — Лес страшнее, — поделилась я, выбирая наконец бежевый тонкий корсет по талии, соединённый сверху с гладким топом на бретельках. А вниз — серую юбку на запáх до лодыжек, держится на двух кожаных ремешках и честном слове, отличный же выбор. — Не скажи, — содрогнулась Лора. — Из Бездны веет мглой, а в Лесу тихо и спокойно. Нет, Лес лучше — лично по мне. Я зашла за ширму, сняла своё простенькое платье, потихоньку переодеваясь и изучая руками и насколько возможно — глазами — своё тело. Щётки, чтобы причесаться, под рукой у меня не было, и я приструнила волосы как могла. В юбку выглядывает бедро, но это ничего. Я успела разглядеть, как выглядят местные ученики. Готова поспорить, это ещё далеко не самый откровенный наряд. — Знаешь, — Лора распрямилась: пока я переодевалась, она умещала свои книжки в каменный выступ в стене, играющий роль полки. — Тебе к лицу, а я это совсем не ношу. Оставь себе. — Спасибо… Я смутилась. Вот это подарок. Чем бы отблагодарить её в ответ? Лора внезапно спохватилась: — Ах да! Теперь ужин. Пока дойдём, успеем и школу посмотреть, и не опоздать. Мы вышли за дверь, тихонько притворив её. Смеркалось. На стенах зажгли факелы; из комнат потянулись и другие ученики, переговариваясь, болтая и смеясь. Были из них те, что смотрели на меня очень внимательно, были те, кто игнорировал. Но большинство из тех, кто смотрел, не скрывал пренебрежения во взгляде. — Не обращай внимания, — закатила глаза Лора. — Обычное дело: травят всех, кто не урожденный ангел или демон. Считают нас слабаками. Но мы-то им покажем! Я эхом вздохнула: — Ну да. Покажем… Вот только конкретно что, я не поняла, потому что на секунду буквально отвлеклась и посмотрела назад, провожая взглядом девушку с красивыми палевыми крыльями — а когда развернулась, врезалась в чьё-то плечо. — Полегче, — процедил холодно мужской голос надо мной, а в голове у меня вдруг стрелой пронеслось имя, которое я повторила вслух: — Люцифер…