В таком величественном месте и так посраться, даже слова иного не подобрать…
Теперь стоят сладкой троицей и смотрят друг на друга, Вики и Люцифер — сердито, Дино — стоически, с лицом святого мученика, оно и ясно почему: у меня сейчас наверняка такое же.
А ведь началось с такой мелочи! С Мальбонте. Хотя, конечно, эту легендарную личность мелочью назвать нельзя, как-никак мифическая угроза всему мирозданию, но Шепфа, обязательно даже из этого находить поводы для личных разборок?!
Картина маслом. Вики уже едва не рычит, ещё немного — и кудри встанут дыбом. Прожигает взглядом наглеца, который развалился тут как у себя дома, возможно, потому, что он и впрямь у себя дома…
Люцифер закинул ногу на ногу, покачивает носком изящного ботинка и делает вид, что он интеллектуал, проще говоря — читает, да так увлечённо, что я даже поверила и сказала Вики, чтоб она не мешала человеку. Девочки вокруг всех мастей и калибров вообще-то тоже текли слюнями счастья на читающего Люцифера, но это же не значит, что всей толпой надо на него, бедного, накинуться?!
— Я не с той целью! — прошипела Вики, ухватив меня за локоть. — Мне нужно у него кое-что узнать.
— Боюсь даже спросить, что именно.
— Мы в библиотеке! Как думаешь сама?!
Даже не знаю, вариантов много, зная их напряженные отношения. Вот казалось бы, сын Сатаны и будущий властитель Ада должен класть большой и массивный скипетр власти на этакую мелочь, но нет! Таинственным способом между ними вспыхнула сначала неприязнь, а затем на моих глазах она начала трансформироваться во что-то удивительное, что я бы назвала взаимным желанием друг друга или ударить, или поцеловать, и учитывая направленность каждого их диалога, второй уже более вероятно.
А всё начиналось так невинно… Геральд показал нам библиотеку и бесчисленные фолианты, заполнявшие полки по кругу бесконечными кольцами, и ласково так спросил, о чем мы, молокососы, хотели бы узнать побольше. И тут кто-то из группы бодро вякнул:
— О Мальбонте…
О-о-о. Меня ещё не было в школе, когда тут случилась какая-то переделка с бешеной субантрой, якобы предвестницей появления Мальбонте, но с тех пор ученики как с ума посходили, интересуясь его личностью. А Вики, как утверждала Мими, вообще возомнила себя Тинто Брассом и начала едва ли не собственное расследование. Узнав об этом, я закатила глаза: и после такого эта девчонка спрашивает, как она умерла и кто её убил? С её-то любопытством и неуёмным желанием приключений?
Геральд начал свой рассказ: мол, Мальбонте — это сын ангела и демона, плод запретной любви и связи, порицаемой Шепфа, который вырос страшным чудовищем и пожелал попрать само существование Рая и Ада, чтобы смешать всё воедино в хаос.
— Но вам не стоит так глубоко задумываться над этой темой, — заключил Геральд, окидывая нас всех скучающим взором, — поскольку Мальбонте — это всего лишь сказка, которой пугают детишек, чтобы вы усвоили простое требование Шепфа.
Неужели это так сложно, не пускать в свои трусы демона, — недовольно подумала я тогда, всей своей душой порицая гипотетических родителей Мальбонте. Нет, ну типа, вам же говорили — нельзя быть вместе, я понимаю, что запретный плод сладок и когда тебе говорят «нельзя», то хочется ещё сильнее, но всё же речь идёт не о земных глупеньких подростках, которые в конце своего романа травятся-режутся на пару, а о древних сущностях, суть детях Шепфа! О, тогда эта мысль лишь мельком пронеслась в моей голове. А затем, очевидно, в насмешку над моей гордыней Шепфа и решил меня наказать… Но об этом немного позже.
Стоило Геральду заявить, что Мальбонте никогда не существовало и легенда о нем была создана как предостережение о запретной связи между ангелами и демонами, как ученики начали высказывать, разумеется, противоположные точки зрения, как и все подростки отчаянно видя в словах учителя желание от них что-то скрыть и оправдаться. И вообще! Главное ведь не это, а то, прав ли был Мальбонте или нет!
— Конечно, прав, — заявляет вдруг Вики, и я выпучиваю на неё глаза, потому что после её слов начинается форменная вакханалия. — Давно бы уже пора отказаться от глупых законов, которые только ограничивают наши свободы, а Мальбонте того, очевидно, и хотел! Ну, а то, что действовал на стороне зла — так это не факт: на земле говорят, что добро всегда с кулаками…
Ой что началось. Демоны начали покрикивать в поддержку её слов, ангелы разозлились. Демоны принялись активно выдворять из библиотеки ангелов, те упёрлись и били доводом, что демоны вообще живут в их Школе круглый год — и ничего, а тут потерпеть пару часов не могут.
Вики же, с довольным видом глядя на разгорающийся скандал и на то, как Геральд пытается успокоить учеников, а Мими пытается успокоить Геральда, берёт меня под локоток и удаляется за колонну громадных шкафов, забитых книгами и свитками. А я восторженно гляжу на эту интриганку и думаю, что Мальбонте рядом с ней был бы сущее дитя, вот у кого учиться навыкам разжигания межвидовой розни надо.
И только я открыла рот, чтоб ей это заявить, как вдруг Вики шустро произнесла «я сейчас» и пошла чётко к креслу, где… сидел и никого впервые не трогал Люцифер, читая книгу. У меня под ложечкой засосало. От дурного предчувствия. И не зря!
Стою я, разглядываю корешки книг, когда Геральд всё же утихомирил нас и отпустил пошататься праздно по библиотеке, примеряюсь, что бы такого почитать и при этом не вызвать какого-нибудь страшного демона, и вдруг до ушей доносится, как сладко воркуют друг с другом Вики и Люцифер.
Ну почти что образец будущей супружеской пары.
Всё началось с того, что Вики решила пойти конём и сразу отобрала у парня книгу. Отличный ход! Надо запомнить как вариант грубого подката.
— Тебе чего надо, непризнанная, — ласково говорит Люцифер, но мне показалось, что он даже немного растерялся от неожиданности. — Ты заблудилась? Выход в той стороне.
— Нет, — елейным голоском отвечает Вики и смотрит на него, как на идиота. На губах Люцифера расплывается усмешка. — Захотела взглянуть, что ты там читаешь. Вернее, делаешь вид, что читаешь. Очевидно же, что ты это делать не любишь, а может, и не умеешь.
— Видишь полки вокруг себя? — багровые глаза Люци зажглись: она явно ткнула его в больное. — Я, конечно, не берусь утверждать, что прочёл всё, но имею прямое представление о многих знаниях, скрытых в этих книгах.
— Мда? — Вики широко улыбнулась. — Раз ты такой умный, господин-Сатана-младший, есть здесь хоть одна книжка о Великом Заклинателе?..
— А он-то тебе зачем? — вымученно спросил вдруг Люцифер, и я была с ним абсолютно согласна. Кем бы он ни был, раз за него взялась Вики, добра это не сулит.
Для Заклинателя.
— Нужен, — очень изящно вывернулась Вики. — Ну раз не знаешь, так и скажи, я же понимаю, что чтение тебя интересовало всегда меньше, чем крылоборство.
Ай, манипуляторша! Я с восторгом уже наблюдала за этими двумя, плюнув на книги. Да тут такой мастер-класс по выуживанию ценной информации намечается, что Вики впору курсы вести, а что, на земле этого добра полно осталось, как всплывает в памяти. Люцифер побагровел, пошёл пятнами, но попытался с собой совладать — и рявкнул:
— Крайний ряд слева… там ищи. Может, что-нибудь своим скудным умишком и поймёшь.
И вот тут надо бы тикать к своему Заклинателю и заткнуться в тряпочку, но это же Вики, и она так не может. Вместо того, чтобы вернуть книжку Люциферу и спрятаться в свою раковину, она вальяжно обмахнулась томиком и улыбнулась:
— Но мы еще не закончили говорить. Хотелось бы узнать больше о тебе.
Я думала, что всё. Конец котёнку. Люцифер, если взбесится, наверняка сотрёт её в порошок, и в общем-то ничего ему за это не будет — папенька как пить дать отмажет, но тут он просиял, точно на него опустилась манна небесная, и вдруг весьма благодушно сказал:
— Приятно: ты наконец заметила, что моя личность — это единственная достойная тема для разговора. Но у меня сейчас нет времени и настроения. Может быть, в другой раз…
Тут бы и уйти. Я впилась в Вики взглядом, надеясь, что она внемлет безмолвному посылу и уже наконец оставит беднягу в покое, но нет! Как гром среди ясного неба, возле неё вдруг вырос Дино. Дино, второй по популярности парень нашей Школы, сын Фенцио, премерзкого персонажа, между прочим, и заодно — рыцарь-ангел до мозга костей. Но сейчас, по ходу, рыцарь в нём перевесил, поскольку он подошёл к Вики, положил руку ей на плечо и громко спросил:
— Ты в порядке?!
От того, каким заботливым тоном был задан вопрос, выпали сразу мы все — втроём, коллективно. И я понимала, почему! Если взглянуть на ситуацию со стороны — сидел себе бедолага Люцифер и никого не трогал, книжку читал, а тут эти двое с сеансом унижения и недоверчивости.
Досматривать шоу я не стала и решила пройтись по библиотеке, понадеявшись, что к тому времени как вернусь либо начнётся мордобой (и тогда на него можно будет хотя бы полюбоваться), либо все разойдутся. Тут, по счастью, и Геральд провозгласил, что урок окончен. Один глаз у него нервно подёргивался: довели, блин, учителя…
Скучковавшись внушительной толпой, мы с гомоном последовали в огромный мрачный адский холл — и тут всё встало, в дверях образовалась пробка. Ученики зашумели — и я расслышала гневное:
— Статую гармонии единства Ада и Рая повредили!..
***
Да, денёк выдался не из лёгких — заключила я про себя, снова пытаясь расчесать волосы, но уже без помощи Мими, а потому не так успешно. Сама же Мими скорбно стояла у окна и страдала от неразделённой любви. Мы уже даже перестали гадать, по ком тоскует её дьявольское сердце: себе дороже!
Приведя себя в порядок после небольшой потасовки в адском холле, поскольку учеников как с цепи сорвало, едва они увидели изуродованную статую гармонии, мы вышли на террасу и втроём направились во двор. Было бы из-за чего поднимать такой шум, статуя, изображавшая полуангела-полудемона и до акта вандализма выглядела не очень симпатично.
— А вы уверены, что сейчас затусить — это хорошая тема? — с сомнением спросила я. Но первое правило вечеринок даже на земле гласило: лучшая вечеринка — всегда не в тему и не к месту…
— Всё нормально, — отмахнулась Мими мрачно. — Хотя бы развеемся, не всё же время в четырёх стенах сидеть. Так и озвереть можно.
И вот мы уже летим. Надо признать, из Вики летун куда лучший, чем из меня. Прохладный вечерний воздух и густые сумерки сквозят через наши крылья. Душу заполняет чистое ощущение полёта, хотя я и парю в воздухе не так изящно, как подруги. Мы закладываем поворот, уходим вбок и ввысь — и Школа остаётся далеко внизу, а сами летим к пустошам на краю огромного каменного плато. Дальше — только тёмный, серебрящийся кронами деревьев в сумерках, лес.
— Приземляйся! — командует Мими, и мы пикируем к небольшой точке на плато, которая при приближении оказывается какой-то ветхой хижиной… Однако, пусть вид у неё совершенно непритязательный, повсюду толпятся ангелы и демоны. Я откашлялась. Ничего себе вечеринка, пол-школы сюда как ветром сдуло! Вот не удивлюсь, если увижу среди тусовщиков Мисселину или Геральда. Да тут и так почти все! Даже Лора — и то здесь, вон, трётся возле Энди, который этому, кажется, совсем не рад.
— Проходи, — мотнула мне головой Мими и, гибко потянувшись после полёта, первой в своём откровенном наряде, состоявшем из хвала Шепфа хотя бы крохотной тряпочки на стратегических местах (и кучи цепочек и ремешков), вошла в хижину, всю увитую сияющими желтоватыми гирляндами.
А здесь мерзенько. Я поневоле поджала крылья и отшагнула от неопознанной мокрой лужицы на полу, ведь кто знает, что это, на вечеринке может всякое произойти…
— Хочешь глифт? — оживилась Мими, взяла меня за локоть.
— Не знаю, я не пробовала, — у меня получилось лишь растерянно промямлить, но с прошлой жизни остались твёрдые принципы: не пить в незнакомой компании. Но здесь все были знакомы, хотя компания в принципе доверия не внушала. И что делать?
— Ну так попробуй! — Вики уже принесла нам три высоких прозрачных кубка, заполненных красивой жидкостью, перетекающей из прозрачного в синий и льдисто-голубой. По краю и в воздух курился плотный дым, похожий на выдыхаемый пар с мороза.
Я взяла кубок, и он оказался на ощупь очень холодным. С сомнением покосилась на не вызывающий доверия напиток.
— До дна!
Вики и Мими уже чокнулись кубками — и с моим в том числе — и опрокинули в себя глифт. Я тоже попробовала. Сначала сладковатый, потом — винно-хмельной, но более тонкий вкусом. Глифт пронзил горло ледяным холодом, словно мгновенная заморозка, и рот на пару секунд перестал чувствовать, а затем показалось, что я пью слёзы. Даже после одного глотка всё тело вдруг наполнилось воздухом, холодным кислородом — и я вздохнула и продолжила пить, выдыхая дым изо рта, пока кубок не опустел.
— До дна-а-а! — радостно заверещали подруги. Теперь за второй порцией глифта метнулась Мими, а мы с Вики взглянули друг на друга и неожиданно расхохотались.
Как же мне не хватало этой странной лёгкости в теле с самых первых минут новой жизни…
— Не переборщить бы, — протянула я, когда Мими вручила по полному кубку каждой.
— Живем всего лишь раз! — урезонила меня дьяволица. — Ну! За счастливую любовь!
Дзынь!
***
— А потом он посмотрел на меня своими голубыми, чистыми, как хрустальное небо возле ворот Рая, глазами, — всхлипнула Мими, потерев тыльной стороной ладони нос. — И усмехнулся. Красивый такой, чёрт… и спрашивает у меня! А вы, мол, выполнили домашнее задание?
Я утёрла скатившуюся по щеке слезинку умиления. Вики, затаив дыхание и пьяная как и прочие в зюзю, обняла себя за плечи.
— А ты?!
— Нет… — прошептала Мими. — Я даже если бы и сделала, ни слова бы сказать ему не могла. Я как онемела.
— Подумать только, что ты втрескалась в Геральда! — всхлипнула Вики, натянув рукава прозрачной кофточки себе на запястья. — Как романтично…
— Если бы в него не влюбилась Мими, это сделала бы я, — хмельной язык мой — враг мой, но я всё же сказала это! А что, Геральд — красавец, кто только поставил его к нам учителем…
Мы сидели на развалинах старой часовенки возле фонтана с фигурой коня в центре, у которого вместо копыт был русалочий хвост. Накрапывал дождик, сначала реденький — но наутро он грозил пойти во всю силу. Мы допивали глифт и дымили как три дракона, а затем — на пьяную голову чего только не придёт — Вики вдруг предложила:
— Послушай, Мими. А напиши Геральду письмо.
И тут как чёрт меня за язык дёрнул. Я закивала и поддакнула:
— Отличная идея!
— А что я там напишу? — пробормотала дьяволица, отставив с негромким стуком бокал. Мы призадумались. В любовных письмах ни одна сильна не была, в нашем мире в ходу были любовные эсэмэс, а вот с беллетристикой у всех оказалось туговато. Но мы были не дуры!
— Тащи сюда Сэми, — скомандовала Вики, и мне пришлось слетать обратно в хижину — всего минут десять ходу — чтобы в итоге приволочь за собой упирающегося и такого же нетрезвого ангела.
Тот отнекивался, но всё же покорно летел, постоянно повторяя, что ему срочно надо назад. Я торжественно поклялась отпустить, как только мы сочиним объекту воздыхания Мими письмо, и Сэми тут же ускорился.
— Так, — потёр он ладони, заседая над листом бумаги и пером. Их я тоже прихватила из хижины. — Значит, пишем Геральду. Ох Шепфа, никогда бы не подумал…
Он пьяненько захихикал и тут же получил от Мими затрещину.
— Пиши давай!
Сэми загадочно посмотрел на девушку, которая от испуга даже отпрянула, и, улыбнувшись своим мыслям, вдохновенно начал водить пером по бумаге.
Спустя полчаса бумагомарания он активно замахал листком, чтобы поскорее высушить чернила, и объявил:
— Ну, я здесь закончил и теперь полетел назад. Мими со мной, а вы двое отнесите письмо куда следует.
— А куда следует? — вяло уточнила Вики. Сэми и Мими задумались.
— Вроде в преподавательскую башню, — пожал плечами ангел и обнял за плечи оробевшую дьяволицу. — Только смотрите не спалитесь. Подкиньте — и ходу!
***
Слабоумие и отвага — наш девиз на двоих. Мы летели пьяные и весёлые, в головах было легко и явно не обременено мыслями, а в руке Вики победоносно сжимала злополучное письмо, которое перевернуло всю мою жизнь уже через три… две… одну минуту полёта.
Мы приземлились близ большого озера, по краю усаженного купами серебристых ив, и с сомнением посмотрели на Школу.
— Тут так много башен, — наконец озвучила мои же опасения Вики.
— В какой из них живет преподавательский сос…ик!.. тав? — глифт потихоньку выветривался, но делал это медленно, учитывая объёмы выпитого.
— Ты у меня спрашиваешь?! — Вики вздохнула.
Уже светало. Небо подернулось серым и розоватым, дымчатая пелена окутала шпили замка, и тут Вики как на грех увидела неподалёку от озера ещё одну башню, словно бы отделенную от всех. Высокую, с серыми стенами и витыми строгими украшениями на ней. С каменными горгульями на постаментах сверху. С готическими витражами.
— Слушай, они здесь живут, наверняка, — проговорила она и махнула мне рукой. — Идём-ка!
Мы сложили крылья и побрели к башне, стараясь сделать это малозаметно. Минут за пять мы добрались, и вот огромное здание бросило на нас тень, возвышаясь в небеса.
— Мрачное место, — созналась я. — Точно башня преподавателей.
И порешив таким образом, мы двинулись на широкие гранитные ступени. Но стоило нам сделать шаг, как вдруг сверху пахнуло сильным ветром. Мы вдвоём испуганно подняли головы, ожидая чего угодно, но только не сверкнувшего белого оскала на жуткой пасти одной из гаргулий — а затем ожившая серая статуя камнем упала прямо перед нами, заставляя отшатнуться. Гулко выдохнула. И развернула гигантские крылья, преграждая ими вход в башню.
