Жизнь после смерти

И Игорь действительно ждал их, но не в отделении, а по адресу прописки некоего Константина Сутирина, по прозвищу «Черепушка», которого дома, конечно же, не оказалось. К радости следователей, одна из соседок поведала им, где, когда, с кем и в каких «бандах» тусуется бедовый несчастный Костичек, а главное — кем он работает, так что объезжать половину Москвы в поисках свидетеля, им не пришлось. Оказалось, что «Костеньку» брат жены его дяди взял к себе на работу в автосервис, где тот по сей день и трудился. И, как это ни удивительно, но среди сотрудников сервиса действительно оказался Константин Сутирин, который с огромным удовольствием согласился починить машину бедной несчастной женщины, ну, вот совершенно не разбирающейся в автомобилях, и которой порекомендовали именно вот этого автомеханика! Таким нехитрым способом полицейским удалось задержать очередного свидетеля без погонь и драк, что их, честно говоря, даже обрадовало. А еще, к удивлению Стекловой, говорить он начал сам, без угроз и давления со стороны:  — Да откуда ж я знал, что краденое? Мне часто цацки приносят, чтобы я их перепродал. Я же знаю, где за них лучшую цену дадут, вот и идут все ко мне! Да вы у кого угодно спросите! Сам он на меня вышел, ну, я и взял, все, что у него было. Он высокий такой, а лицо неприметное, обычное! …да, вот кастет у него интересный был, он его чисто случайно засветил. Я такого не видел никогда! Предложил ему продать, но он отказался, сказал это память.  — Нарисовать сможешь?  — Ну, вообще рисую я плохо, но если надо…  — Надо, надо! И в отделение прокатимся, фоторобот составишь. В общем, Есеня так и не поняла, почему ее присутствие здесь так необходимо. Ее коллеги вполне справлялись и без нее: Игорь разве что наизнанку не выворачивал свидетеля, да и редкие вопросы Жеки были толковыми, так что она вновь погрузилась в решение другой задачи. Фотографии девочек, обстоятельства их жизни, а также найденные улики уже сложились в определенную картинку, и все же, как искать Визажистку, она себе все еще не представляла. А кастет был и правда красивый. На поверку «плохо рисующий» свидетель оказался очень талантливым, но почему-то не принятым в художку и потому разуверившимся в себе художником, а потому рисунок кастета в его исполнении выглядел очень даже неплохо. А уж в металле, он, скорее всего, смотрелся и вовсе потрясающе: на его профиле был отлит лебедь в пруду, окруженный растительностью. Правда, кто додумался изобразить подобное на оружии, к тому же еще и таком специфическом, было пока непонятно.  — Понравился он мне, вот я и запомнил! — Пояснил «Костичек», — Уж сколько ему не предлагал, все без толку!  — Надеюсь, Польшу ты захватывать не пойдешь, — прокомментировал Игорь, но свидетель лишь взглянул на него непонимающе.  — Не, ну, работа точно эксклюзивная! — Жека вертел в руках рисунок, сидя за своим столом, — Интересно, кто бы мог такое сделать?  — Если бы я такое сделать хотел — к ювелирам обратился. За деньги они бы мне и не такое сварганили, — Игорь не впечатлился совершенно, — как искать его теперь? Надежд на фоторобот никаких, даже с учетом всех улик!  — И съест нас Пряник, не поперхнувшись… — как-то философски продолжил его мысль Жека.  — Всегда мечтала быть съеденой Пряником… — Есеня словно отдалилась от них, сев в дальний конец центрального стола. Она чувствовала словно бы стеклянную стену посреди кабинета, отделяющую ее от коллег. Странным было то, что за этой стеной она чувствовала себя вполне комфортно, а еще то, что никто из них этой стены, казалось, не замечал.  — Ну, так это, — напомнил о себе Костичек, — Можно, я уже пойду?  — Иди, — задумчиво проговорил Игорь, — И, да, из города не уезжай и место жительства не меняй, мы можем тебя вызвать в любой момент! Черепушка кивнул и выскочил из кабинета. Он явно был в восторге, что отделался так просто. И даже сильный дождь, начавшийся снаружи, его не смущал.  — Ну, что? Есть дельные предложения, коллеги? — Игорь взял из рук Жеки рисунок и начал внимательно его разглядывать, опершись на его стол. — Да найдется он! В конце концов, можно прогуляться ночью по району и поймать его на живца… — она изучала показатели свидетелей по делу девочек. Почему-то никто из друзей и подруг убитых не говорил о новых знакомствах или чем-то подобном. Почему жертвы никому ничего не сказали? Как она заставила их молчать?  — Вариант, конечно, но какова вероятность что преступник наткнется именно на нас, а не на кого другого? — резонно возразил Игорь, а потом добавил: — Но, если по-другому не выйдет — так и сделаем, выбора-то нет…  — А что ты предлагаешь? Бегать по району и показывать всем фоторобот? Или обойти все ювелирки?  — Ну, хотя бы! Узнаем, кто заказчик — выйдем на него!  — И сколько их? Сотня по Москве? Две? С ума сойдешь! — Она продолжала перебирать свои бумажки.  — Вообще-то, нас трое, если поделим, за пару дней справимся, а, может, и раньше! Есеня тяжело вздохнула и бросила на Игоря раздраженный взгляд.  — Не буду я этим заниматься! Это глупо и бесполезно, пока будем ходить, он еще пару человек ограбит и заляжет на дно.  — И ты что предлагаешь? Ждать, пока он к нам сам явится? — Игорь повысил голос, бросив блокнот с рисунком на стол, — Скажет: «Арестуйте меня, дорогая полиция…»  — Ой, простите, я помешал? — В кабинет без стука вошел утренний подозреваемый.  — Да! — Рявкнул Игорь.  — Нет! — Одновременно с ним ответила Есеня, в итоге мужчина нелепо замер в дверях, не зная, то ли уйти, то ли остаться.  — Вы что-то хотели? — встрял самый адекватный Жека. Пока про него все забыли, он достал из сумки пончики с сахарной пудрой, и даже успел съесть половину.  — Да я просто «спасибо» хотел сказать, — пояснил мужчина и перевел взгляд на Есеню, — если бы не вы… Она пожала плечами и уселась за стол, откинувшись назад:  — Вон их благодарите! — кивком Стеклова указала на мужчин, — если бы не они, я бы вмешиваться не стала. Зафар Ильнусович осмотрел обоих оперов и бросился пожимать им руки, сперва одному, а после, едва не задев стол — другому. Его даже не смутило то, что одна рука Жеки была в масле и сахаре.  — Огромное вам спасибо, я уж думал все, посадят! Сами понимаете, в моем деле, даже если просто заподозрят связь с криминалом, мне не жить… Вы мне просто жизнь спасли! И деткам моим тоже! О, очень похоже на настоящий! — Это он сказал про рисунок, так и лежащий на столе перед Игорем, и опера тут же напряглись, — И матери моей тоже спасли, она бы точно этого не…  — Да погодите, вы что, видели настоящий? — спросил Жека, пока Игорь, словно невзначай, обошел мужчину по кругу, перекрыв ему доступ к выходу.  — Ну, да… — растерялся свидетель, теперь уже, видимо, по другому делу.  — Где? — вопрос Игоря за его спиной прозвучал слишком резко, отчего Зафар Ильнусович вздрогнул и быстро обернулся, едва не потеряв при этом равновесие и в последний момент ухватившись за стол.  — Да это… — он уже явно жалел о том, что решил заглянуть сюда. Мужчина на минутку задумался, вздохнул, сел на ближайший стул и начал рассказывать:  — Это несколько лет назад было! Я еще простым охранником был, о своем предприятии даже не думал, и тут — день рождения у одного из наших начальников, юбилей. А он человек интересный, необычный. Очень образованный, говорит хорошо, стелет мягко, но на самом деле жесткий и требовательный. Вызывает иногда на ковер, и вроде бы говорит спокойно, по делу, доброжелательно, а чувствовать себя начинаешь полным идиотом, причем при малейшей ошибке к себе звал. Так вот ему коллеги и подарили лебедя на стальном кастете… Я не знаю, на заказ где-то его делали, видел только раз, когда его из коробки доставали, но почему-то запомнил… Да, может это другой кастет вообще!  — Зовут-то начальника как? — Перебил Жека.  — А я помню? — Изумился Зафар, а после добавил, — Помню, как контора называлась: «Сейф»!  — Оригинально! — восхитился Жека.  — А то! У них еще лозунг был: «Доверьтесь Сейфу, доверьтесь нам»! Вот им и звонили, чтобы сейфы заказать… Вроде переименоваться хотели, когда я увольнялся.  — Так, а работал он там кем? — Игоря больше интересовало дело, чем какая-то контора.  — Директором каким-то, одним из трех, я в подробности не вдавался, да и бывал там нечасто, в основном — на объектах.  — Вот что, Зафар Ильнусович, — Жека вытер наконец руки, встал и положил перед мужчиной лист бумаги и ручку, — пишите-ка!  — Что писать?  — Все, что помните про начальника этого и контору, будем искать вашего «Стального лебедя»!  — Зачем?  — Надо, вы пишите-пишите! Очень поможете своим спасителям, и спасителям ваших драгоценных родственников! — Ответил Жека, уже начиная пробивать со своего компьютера частное охранное предприятие «Сейф». *** Потенциального грабителя звали Владимиром Сергеевичем Валисовым, его все же узнал свидетель по фотографиям, которые откопал Жека. Он был генеральным директором в ЧОП «Сейф», переименованным четыре года назад в «Защитник». Вот только смена имени организацию не спасла, уже через два года она объявила себя банкротом, а директора обвинили в уходе налогов в особо крупном размере и осудили на год лишения свободы, который, разумеется, давно уже вышел. Был в базе и адрес прописки Валисова, а в графе «семейное положение» было указано, что он женат и имеет двоих детей. Очевидно, они напали на след… И, словно почуяв это, на пороге кабинета появилась Вика. Она была вся мокрой, видимо, попала под дождь снаружи, с влажных волос капала вода, но на лице не было ни следа слез, только умиротворенное спокойствие. Очевидно, первую половину дня она провела плодотворно. Все присутствующие замерли, глядя на нее, а она лишь задумчиво обвела их взглядом: посмотрела на Есеню, как-то странно прищурившись, но уже без злости, слегка улыбнулась Игорю и Жеке, а после обернулась ко все еще пишущему свои показания свидетелю.  — Ну, и что у вас тут?  — Нашли, Вик! — С радостью сообщил Жека, доедая последний пончик, — Вот сейчас все дооформим и поедем брать. Ты с нами?  — Конечно! — Подтвердила она и прошла в кабинет, повесив промокшую насквозь куртку на вешалку. Игорь тут же встал, чтобы сделать ей горячий чай, а она начала задавать вопросы о ходе расследования Жеке. Вскоре, когда свидетель дописал свои показания и ушел, а Вика уже немного согрелась и вошла в курс дела, она обернулась к Есене, что все также продолжала сидеть в дальнем углу кабинета за воображаемой стеной, раздумывая о девочках.  — Представляешь, Есень, мне тут Арсеньев сказал, что ты стерва и сука, готовая подставить нас при любом удобном случае, — в голосе ее звучало веселье. Но Есеня посмотрела на нее исподлобья. Пожалуй, Вика, да и Жека с Игорем должны были понять, с кем имеют дело. Да и эта история давно жгла ее сознание, давя на итак рассыпающуюся плотину в ее сознании чувством вины. Так, может быть, если она расскажет кое-что друзьям, ей станет хоть немного легче?  — А если он прав? Вика переглянулась с Игорем и нахмурилась:  — Что? Есеня смотрела прямо перед собой в пустоту. Она жалела сейчас, что в здании полиции установили новую систему пожарной безопасности. Такой разговор проще вести с сигаретой или бокалом чего-то покрепче в руках. Но алкоголя они тут не держали — Пряник запретил категорически.  — Дело было в Мурманске. Убивали молодых парней от 16 до 25 лет. А у нас ни зацепок, ни улик. Обычно в таких случаях мы отправляем к месту охоты «уточек», ну, в смысле ловим на живца, но этот гад их за версту чуял: эмоции не те, страха нет. Вообще-то мой наставник меня часто «подставлял» под маньяков. Иногда я об этом знала, но чаще — нет. В другом случае я бы подставилась сама, но на парня я ни разу не похожа, — она усмехнулась, — даже ночью и со спины. Так что я пошла в ближайший бар, и спровоцировала одного парня. Он разозлился, вышел на улицу и нарвался на него, — Она ненадолго помолчала, и посмотрела на коллег, что выглядели на нее растерянно, они еще не поняли, — Понимаете? Я его подставила. Он был наживкой, хоть и не знал об этом. И все бы ничего, вот только спасти его я не успела… И снова эта картина встала перед ее глазами: мальчишка с перерезанным горлом на снегу в парке. Еще пятнадцать минут назад он смеялся с друзьями и пил в баре. Есеня даже не была уверена, исполнилось ли ему восемнадцать… Он будто смотрел в небо, раскрашенное Северным сиянием, с искренним и детским удивлением на лице, а кровь, еще теплая сочилась из отверстия в его шее на белый снег. Есеня с трудом сглотнула комок в горле и продолжила:  — Никто ничего не понял. Только Арсеньев заметил на записи из клуба, что я подходила к нему. Он никому не сказал. Но когда я смотрела в глаза родителям того мальчишки, понимая, что это я убила их сына… Маньяк после того случая залег на дно — слишком много шума мы наделали тогда — и пока больше не всплывал. А я ушла из СК… — Она вернулась в реальность, — Но факт в том, что, если я действительно буду уверена, что это поможет мне найти маньяка, я подставлю любого из вас. Ответом на ее признание стало молчание. Они не раз и сами действовали таким образом. Не раз и не два, такой роль такой «жертвы» доставалась каждому из них. Но вот так подставить постороннего человека? Гражданского? И даже без его согласия и ведома?  — П***ц, — не сдержал Жека своих эмоций через десяток-другой секунд. Вика же высказалась более определенно:  — Пока ты работаешь с нами, гражданских подставлять без их согласия не будешь! — Вика говорила негромко и спокойно, но какие-то металлические нотки в ее голосе, говорили Есене, что ее собеседница не шутит и нарушения своего приказа ей не спустит. В принципе, она даже была с этим согласна, она не готова вновь брать на себя вину за чужую смерть!  — А нас хоть предупреждай! — добавил Игорь, а Стеклова усмехнулась:  — Так не получится, им реальные эмоции нужны, и любую фальшь они чуют на раз!  — А ты? — Вдруг заинтересовался Жека, — Когда ты знала, под кого подставляешься?  — А я… — она пыталась сформулировать свою мысль. Как объяснить им, что значит быть «пограничником»? Это странное чувство, когда ты вроде как и охотник, и жертва. Когда в какой-то момент темная сторона берет верх, и ты выкалываешь врагу глаза, хотя еще пару мгновений назад боялась его больше всего на свете? Когда разделяешь чувства и эмоции охотника, но все равно встаешь на сторону жертвы? — я другая… Скорее всего это прозвучало глупо и пафосно, но выразиться иначе она не смогла, а еще ей было наплевать…  — Так мы едем? — Простой вопрос вернул всех к делу. Все начали проверять свое оружие, и готовиться к задержанию подозреваемого.