Янус

Чернота, которую едва мог развеять блеклый свет магического наручника. Когда здесь стало так темно? Почему? Бальд сделал шаг, чувствуя, как нога по щиколотку вошла во что-то вязкое и склизкое. Принц поморщился от отвращения, выставив вперед руки и пытаясь нащупать хотя бы что-нибудь. Что здесь случилось? — Бальдриг? Голос зверя. Тихий, спокойный… Казалось, демон говорит едва ли не шепотом. — Я здесь. – Юноша сам не понял, почему вдруг ответил. Волшебный ограничитель вспыхнул сильнее, осветив холодным снежно-белым светом пещеру, и принц в ошеломлении уставился на изменившийся грот. Стены из глинисто-рыжих превратились в иссиня-черные, словно были покрыты копотью, пол покрывала такого же цвета грязь. Зверь сидел у дальней стены, опираясь массивной спиной на темный гладкий камень и положив когтистые лапы на колени. Бальд замер, боясь идти дальше. — Подойди. Юноша осторожно приблизился к темному существу. Демон, видя его нерешительность, расхохотался, обнажив хищные клыки. — Не волнуйся. Сегодня я тебе ничего не сделаю. Нет необходимости. — Что?.. – Бальдриг обернулся, скользнув взглядом по каменным глыбам. – Что здесь произошло? — То, что должно было случиться еще давно. Твоя душа умирает, принц, — прошептал зверь, буровя взглядом маленькую фигурку у своих ног. Юноша, вздрогнув, посмотрел на демона. Он не лжет, это было очевидно. — Почему?.. Зверь, вздохнув, вытянул вперед ноги, положив руки за голову и растрепав и без того спутанные черные космы. — Человеческий дух не способен так долго бороться со мной, каким бы сильным он не был. Пусть пока твое тело этого и не почувствовало, но скоро он ослабнет настолько, что без моей помощи ты не сможешь даже шевельнуться, — с неприкрытым удовольствием произнес принц Преисподней, склонив увенчанную витыми рогами голову. Бальд пошатнулся, в изнеможении опускаясь на колени. Он знал, что утром, проснувшись, не запомнит даже половины из того, что видел во сне. И не сможет предотвратить эту опасность… Почему? Почему это начало происходить именно тогда, когда он всего в дне пути от Аресвиса?! Демон аккуратно, стараясь не повредить когтем плоть, провел подушечкой пальца по спине юноши, и тот вздрогнул, ощутив прикосновение холодной, словно лед, кожи. — Но мы можем договориться прямо сейчас, — прошептал зверь. Бальд изумленно взглянул в янтарные глаза, видя собственное отражение в обсидиановых зрачках. — Что ты имеешь в виду? — Уступи мне свое тело, принц. Уступи его, ты это можешь сделать, даже не снимая проклятый наручник с моего запястья! — Почему я вдруг стану это делать? Демон улыбнулся — принц определенно не собирался сдаваться так легко. Играть с этим юношей становилось все интереснее. — Я сделаю то, что тебе нужно. Я знаю все твои желания, все потаенные мысли, ведь, как-никак, я в какой-то мере стал частицей тебя. Я помогу тебе отвоевать обратно трон Аресвиса, с моей силой это будет очень легко сделать, но взамен ты уступишь мне свое тело. Согласись, предложение выгодное, особенно для тебя, в одиночку направляющегося в логово врага. Бальд отвел взгляд, закрыв глаза. Уступить зверю означало погибнуть, ведь демон наверняка не стал бы возвращать ему тело обратно. Но, с другой стороны, темное существо право, он вряд ли сможет сделать что-то в одиночку… — Я справлюсь без твоей помощи. Моего тела ты не получишь. Зверь расхохотался, откинув назад голову. Определенно, он заточен в очень смелой душе. Но люди такие наивные и глупые… — Посмотрим, как ты заговоришь, когда тебя поймают часовые, что расставлены на всех подступах к Аресвису. О да, это я знаю тоже. Кстати, они вот-вот будут здесь. – Демон осклабился, с удовольствием наблюдая за смятением, отразившемся на лице Бальда. Бальд проснулся от невыносимого холода. Вздрогнув, юноша поплотнее закутался в плащ. Однако, спустя мгновение, принц понял, что это ледяное ощущение идет вовсе не снаружи. Словно что-то внутри медленно морозило душу. — Что это? – Бальдриг поежился. Киба открыл глаза, разбуженный, по-видимому, этой репликой, и недовольно посмотрел на юношу. Принц, пошатнувшись, заставил себя подняться на ноги. — Прости, Киба. – Бальд аккуратно провел рукой по жесткой гриве коня, ощущая под ладонью пышущее жаром тело. Очевидно, зверю было вовсе не холодно. – Спи дальше. — Бальдриг. Юноша, болезненно вскрикнув, схватился за голову. Что это? Что-то словно двигалось внутри него, что-то огромное, неся за собой пронзительный холод. — Бальдриг, обернись. А вот и они. Превозмогая невыносимо-острую боль, Бальд выхватил Югверунд. Первая стрела была отражена кроваво-красным клинком, гармонирующим своим цветом с полной луной, что багряным рябым диском бледно сверкала в черном небе. Следующие две стрелы были выпущены в спину. Юноша едва успел увернуться, вскрикнув, когда наконечник одной из них все же оцарапал кожу. Казалось, всего лишь небольшая ранка, однако режущая боль медленно распространялась под кожей. — Что это?.. — Стрелы с ядом, принц. Ты все еще не хочешь прибегнуть к моей помощи? — Нет! Затишье. Принц медленно обернулся, скосив взгляд. В темноте ночи ничего не было видно среди плотной листвы. Очевидно, демон не врал, в Аресвисе и правда расставили часовых. Хруст веток откуда-то слева, и юноша среагировал мгновенно, выставив перед собой меч. Еще одна стрела с треском разлетелась на кусочки, встретившись с проклятым клинком. Однако следующая глубоко вошла в плечо Бальда. Принц, скривившись, схватился за нее рукой, пытаясь вытащить. Странная слабость, сливаясь с болью, распространилась по телу, и юноша упал на колени. Стрелы … Как он мог о них забыть. Парализующий яд, который когда-то разработал Людвиг. Теперь его применили к самому принцу. — Достаточно. Бальд с трудом повернул голову, цепляясь за уходящее сознание. Из кустов неторопливо вышли пятеро человек, одетых в солдатскую форму Аресвиса. Принц попытался подняться, но, пошатнувшись, вновь опустился на землю. Яд медленно, но действовал, боль охватила теперь почти все тело. — Бальдриг! Да это же Бальдриг! — Фелиас не врал, принц вернулся в Аресвис! Фелиас… Он сумел предугадать даже это. Юноша поморщился, чувствуя, что вот-вот лишится чувств. — Бальдриг, моих сил хватит, чтобы побороть действие яда. — Нам строжайше приказано не убивать его. Принца нужно доставить в Аресвис живым. Не в силах больше бороться, Бальд выронил Югверунд, в изнеможении падая на траву и теряя сознание. Рурука осторожно подошел к Хави, наблюдая за его действиями издалека. Жидкость в пробирке, которую держал маг, пенилась и искрилась, отбрасывая ярко-малиновый свет. Халвил задумчиво наблюдал за ней, лишь изредка слегка встряхивая колбу, когда отвар начинал сворачиваться и оседать на дне. — Это и есть магия зелья? – Кролик восхищенно наблюдал за реакцией. Хави кивнул, не поворачивая головы. Жидкость в пробирке приобрела багровый цвет и стала гуще. — Да. Сейчас идет завершающая стадия приготовления. Видишь, оно стало напоминать по своему виду кровь. Еще немного, и зелье станет неотличимо от воды. Тогда оно и будет полностью готово. Яркая вспышка, и багряный цвет отвара ушел. Маг удовлетворенно кивнул и бережно убрал пробирку во внутренний карман плаща, плотно закупорив ее. Вздохнув, Хави поднял взгляд. Небо из угольно-черного постепенно принимало темный пурпурный оттенок, и луна бледнела, становясь нежно-розовой в светлеющей высоте небосклона. Мгновение, и горизонт подернулся ярко-золотой полосой восхода, чей свет пробивался сквозь листву, окрашиваясь в нежно-зеленый оттенок. Хави поднялся с земли, отряхнув одежду. Нужно было спешить, до Аресвиса полтора дня пути. — Кролик, поднимайся. Рурука, вздохнув, встал на ноги, с негромким хлопком приняв облик зверька. Халвил мягко провел рукой по спине пегой лошади, вырывая ту из сна. Кобыла, моргнув, обреченно уставилась на мага светлыми серыми глазами. Потрепав животное по загривку, Хави оседлал ее. Кролик робко примостился на плече мужчины, и маг, усмехнувшись, скосил на него взгляд. — Рурука, если ты не забыл, я не Бальд. Зверек надулся, однако с плеча не слез, перебирая когтистыми лапками плащ. Пришпорив лошадь, маг на полной скорости поскакал через лес. Необходимо было прибыть в Аресвис как можно быстрее, пока Бальд жив. Юноша был жив, Хави чувствовал это. Но демон… Не обращая внимания на ветви деревьев, низко спускающиеся к земле и мешающие продвижению через лес, Халвил уверенно прокладывал себе путь. Солнце тем временем робко покинуло полосу горизонта, осветив первыми рыжими лучами путников, предвещая начало нового дня. Бальд, застонав от боли, едва смог приоткрыть припухшие веки. Тело ныло, словно после побоев, мышцы то и дело сводило судорогой. Действие яда прошло, но побочные эффекты после его действия остались и теперь вовсю мучили принца. Лишь когда мир вокруг принял четкие очертания, юноша увидел, что лежит на полу темницы. По-видимому, во дворце Аресвиса. Вскочив на ноги, Бальд подбежал к решетке, загораживающей выход из камеры. Возле его клетки стояли два здоровенных солдата с пиками наперевес. — Вы смеете держать взаперти своего господина? – Ни единой нотки не дрогнуло в повелительном тоне юноши. Охранники, однако, и бровью не повели. — Нам приказано сторожить Вас, принц. — Только я смею вам приказывать! – рявкнул Бальд. Теперь солдаты повернули головы, и юноша заметил в их глазах смутную тень сомнения. Отлично, на этих тупоголовых можно было воздействовать. – Откройте дверь! — Они больше не подчиняются тебе, Бальдриг. Принц повернул голову на звук голоса. Очевидно, навестить его пожаловал сам Фелиас в сопровождении верных подчиненных, среди которых юноша увидел Джулиана. Бальд заметил, что многие из солдат, окружавших Фелиаса, стыдливо отводили взгляд. — Предатель. — Ну, зачем же так грубо? – Фелиас усмехнулся, сложив руки на груди. Бальд с силой сжал прутья решетки, так, что костяшки проступили сквозь кожу. — Как ты посмел?! — Ну, как сказать… Каждый сам за себя. Ты покинул Аресвис – я занял трон. — Трон Аресвиса мой. Фелиас усмехнулся, не без удовольствия наблюдая за беззащитным теперь принцем. Глаза в глаза, бирюза встретилась с изумрудом. Первым отвел взгляд Фелиас. — Уже нет. — Что ты сделал с Генри? Бывший советник пропустил вопрос мимо ушей, поворачиваясь к слугам, которые несли в руках продолговатый тяжелый предмет, завернутый в холстину. Из-под грубо сотканной ткани выглядывала рукоятка Югверунда. Фелиас осторожно взял меч в руки, не трогая сам клинок. Бальд отметил про себя, что, очевидно, его бывший советник знал, чем может обернуться для него малейшее прикосновение к заколдованному оружию. — Это твой меч, верно, принц? Проклятый клинок Югверунд, бич королевской крови Аресвиса. – Мужчина аккуратно провел рукой по ткани. – Он будет храниться в том самом зале, где ты впервые нашел его, пока не рассыплется в прах. Королевский род отныне прерван. — Что ты сделал с моим братом?! – Теперь Бальд, не сдерживаясь, кричал. Фелиас, улыбнувшись, передал меч в руки подчиненных. — Не о нем тебе следует сейчас волноваться, Бальдриг. Завтра на рассвете тебя прилюдно казнят. — Я спросил, что с Генри! Мужчина, развернувшись, пошел прочь из тюрьмы, ни разу не обернувшись. Солдаты поспешили за ним, и лишь охранники не сдвинулись с места. — Он мертв, — коротко бросил через плечо Фелиас, покидая холодные сырые помещения тюрьмы. Бальд, задохнувшись, отошел к стене, навалившись на нее спиной и ошеломленно глядя куда-то вдаль. Генри… мертв? Его любимый младший братик мертв? Нет, этого не может быть! Он лжет, определенно! — Нет… — Бальдриг, я могу помочь тебе. — Нет, нет… — С кем Вы там разговариваете, принц? Бальд не слушал, опустившись на пол и сжав ладонями голову. Охранники удивленно наблюдали за его действиями сквозь прутья решетки. — Бальдриг, я знаю, где Генри. Я могу провести тебя к нему, только сними магический ограничитель с шеи. — Нет… — Сними его. — Нет, пожалуйста! – простонал Бальд, чувствуя, как рука сама потянулась к амулету, так старательно изготовленному Халвилом. Душу обжог мертвецкий холод, существо вновь двигалось, приближаясь все ближе к поверхности, переходя из грота в грот. — Не глупи, принц. Только с помощью меня ты сможешь выйти отсюда. Ну, давай же! Пальцы юноши схватили цепочку, разрывая тонкие аккуратные звенья. Ограничитель, сверкнув золотым в последний раз, со звоном упал на пол, разбиваясь на тысячи осколков. Хави… Демон вцепился руками в прутья решетки, раздвигая их, словно те были сделаны из глины. Охранники с криками отбежали от камеры, выставив вперед копья. С легкостью увернувшись от них, Бальд вцепился когтями в шею первого солдата, разорвав гортань и обагрив себя кровью. Второй охранник пытался, было, убежать, но принц, оставив безвольное тело, вцепился в его спину, перегрызая горло. Бальду не нужен был Югверунд, чтобы справиться с такими противниками. Отбросив от себя покрытые кровью трупы и схватившись за голову, принц опустился на колени. Цвет глаз с поразительной скоростью менялся от янтарного к голубому, росчерки черных узоров то набегали на тело, то исчезали с него, словно впитываясь в ставшую вдруг смуглой кожу. — Веди меня к Генри! – с трудом прокричал принц, не обращая внимания на звериный рев, перекрывший почти полностью его голос. Душа все еще боролась за тело. — Хорошо. Я приведу тебя к нему. И принц, обуреваемый силой демона, с поразительной скоростью передвигаясь по замку и оставаясь никем не замеченным, направился к потаенной пещере. Чернота погреба не остановила юношу, чьи глаза теперь видели в темноте, словно кошачьи. Бесчисленные туннели, несколько поворотов… Мертвая тишина. Ведомый инстинктами зверя, Бальд чувствовал, что Генри где-то рядом. Передвигаясь бесшумно, словно не касаясь ногами пола, принц вошел в длинный широкий проход. Пройдя до конца, юноша остановился возле небольшой дыры в стене. — Твой брат здесь, принц. Вцепившись руками в каменные глыбы, демон всеми силами начал пробиваться в смежную пещеру. Бальд не мог больше встать, лежа у ног демона, словно безвольная кукла. Грот сотрясался — казалось, каменные громады вот-вот обрушатся. Пещера постепенно погружалась в непроглядную тьму, грязь, покрывающая пол, теперь поднималась, продолжая литься с угольно-черных стен. — Видишь, Бальдриг? – проревел зверь, перекрикивая грохот постепенно рушащихся стен. — Ты умираешь! — Что ты со мной делаешь?.. – прохрипел принц, не в силах говорить громче. Демон расхохотался, погружая лапы в чернильную грязь. — Ничего я не делаю. Ты сам себя убиваешь. Сопротивление сломлено. — Еще нет, — Бальд едва смог приподнять голову от покрытого черной жижей пола. Зверь, усмехнувшись, провел грязной лапой по спине юноши. — А вот скажи мне, Бальдриг, имеет ли право жить человек, уничтоживший целое поселение? — Что?.. О чем ты говоришь?! Демон наклонился ниже, к самому уху Бальда, и тот дернулся, не в силах долго выносить зловонное раскаленное дыхание. — Помнишь поселение, в котором останавливался ты и маг? А знаешь ли ты, что тогда произошло? Принц замер, задыхаясь. О чем говорил демон? Что он сделал? «Так ты веришь мне или нет?» Хави… Хави что-то скрыл? Но почему?! — Ты убил их, Бальд. Ты убил их всех. Уничтожил целую деревню, — прошептал демон, и юноша закричал от боли и ужаса, когда заклятье, поставленное Халвилом, разрушилось. Образы мертвых, покрытых кровью поселян. Дети, старики, женщины… Пылающая деревня, огонь, поднимающийся к самым облакам… И это все он, он один виноват в этом. Он убил всех их, ни в чем не повинных людей. — Нет!!! Пещера содрогнулась от основания и до самого верха, но грохот рушащихся стен был заглушен хохотом зверя. Маленькое безвольное тельце, покрытое засохшей кровью и лежащее в багряной луже. Бальд прижал мертвого мальчика к себе, баюкая его, словно тот был все еще жив. — Генри… Маленький принц остекленевшими глазами смотрел в лицо старшего брата, которого так и не успел дождаться. Бальд осторожно провел рукой по ледяной бледно-желтой щеке ребенка. — Генри, я здесь. Я вернулся к тебе. Слышишь? Но посиневшие потрескавшиеся губы не растянулись в доброй любящей улыбке, как это бывало раньше, и маленькие ручки не зарылись в волосы старшего брата, продолжая висеть по бокам. А Бальдриг неверящим взглядом все смотрел в лицо мальчика, словно пытаясь навсегда запечатлеть его в памяти. — Генри, ты ведь не умер? Ты ведь жив, мой братец, ты ведь дождался меня?.. — Он мертв, Бальдриг. Он давно уже мертв. Слезы полились из бледно-голубых еще глаз, капая на лицо и волосы ребенка. Бальд прижал к себе маленького принца, беззвучно рыдая у того на груди. — Это все я… Это я виноват, только я… — Скажи, Бальдриг, имеет ли право жить человек, из-за которого погиб его собственный брат? — Нет… — Нет… — Так иди ко мне, мой несносный дух. Иди сюда. Бальд, приподнявшись, подполз к демону, и тот схватил душу юноши, глубоко вонзив в нее иссиня-черные когти. Янтарные глаза торжествующе заглянули в лицо бесчувственного принца. — Мое! Теперь только мое! Свет, ярко-белый и ослепляющий своей силой хлынул в грот из многочисленных отверстий, образовавшихся в стене, и демон, прижимая к себе находящийся на гране смерти дух, вышел из своего заточения. Болезненный звериный рев наполнил пещеру. Бальд, запрокинув назад голову, кричал, но вовсе не человеческий крик вырывался из его рта. Волосы волнами побежали по спине, которую прорвали огромные крылья, раскинувшиеся на весь грот. Юноша скривился от боли, упав на пол и вонзив в камень чернильные когти. Ярко-золотые глаза распахнулись, когда зверь, содрогаясь, вновь поднялся на ноги. Увенчанная витыми черными рогами голова запрокинулась назад, и вой, но теперь торжествующий разнесся по всему замку. Забылась вся боль, все чувства, все осталось позади. Были лишь безграничная ярость и злоба, желание мстить за столь долгое заточение в человеческой душе. Демон вырвался на свободу, движимый лишь желанием убивать людей, принесших ему столько боли и страданий.