***
Именно теперь Финн задумался о том, что не тратит столько, сколько зарабатывает. Директор ухватил его под локоть, когда Финн выходил из лифта, полный решимости немедленно приступить к работе и не оставить засохшей краске ни малейшего шанса. Финн начал лихорадочно перебирать все свои возможные прегрешения — ведь не опоздал, не перепутал парковочное место… Поток судорожных размышлений был резко прерван. — Ты. Ты возьмешь это и отвезешь в Джеонозис, на склады. Спросишь Рена или Фазму. Хакс сунул в руки Финну прямоугольный запечатанный пакет, и Финн едва не выронил его от неожиданности. Только растерянностью можно было бы объяснить, что ответил он: — Простите, но я ведь младший инженер, а не курьер… Директор Хакс сжал пальцами переносицу и страдальчески зажмурился. После чего распахнул глаза и, приковав Финна к месту взглядом, как бабочку булавкой, медленно и с расстановкой сказал: — Ты возьмешь этот пакет и отвезешь на склады в Джеонозис, спросишь Фазму или Рена. И ты не будешь смотреть, что внутри. — Как скажете, директор, — сказал Финн прежде, чем успел понять, что говорит. Впрочем, ему ведь не надо было думать — как он раньше не догадался? Думать тут было не о чем. Он просто должен был взять и сделать, что сказали. — Неудобства будут оплачены, разумеется, — тихо сказал Хакс ему вслед. На подъезде к складам пламенный энтузиазм несколько поутих, и мысли начали понемногу возвращаться на место, которое прежде было им занято. Однако Финн помнил о премиальных, да и отступать на финишной прямой было поздно. «Рен или Фазма». Финн предпочел бы Рена — насколько он знал, так звали того самого мрачного типа. О нем он по крайней мере очень мало, что знал. А вот с начальницей безопасности «Превосходства» имел несчастье сталкиваться. Его до сих пор корежило при воспоминании о том, как ей невесть что ударило в голову и она решила обыскать его. На всякий случай. Она вжала его лицом в стену с такой легкостью, будто он был тряпичной куклой, выругалась, случайно надорвав рукав его рубашки — слишком резко дернула — и, отпустив его, даже не подумала извиниться. Должно быть, предполагалось, что он должен расплакаться от счастья уже от того, что вообще может идти, куда шел. В общем, Финн не испытывал ни малейшего желания встречаться с ней, тем более в такой час, когда еще было темно, в таком подозрительном месте. Финн шел мимо совершенно одинаковых складов, изрядно напрягая глаза, чтобы различить цифры на табличках. Найдя же наконец нужный, он глубоко вдохнул и постучал. Финн очень надеялся, что ему откроет хоть бы и сама Фазма — тогда он просто сунул бы ей в руки злосчастный пакет и сбежал. Но нет, эти парни не походили ни на кого из тех, кто был бы ему нужен. — Чего надо? — осведомился человек, бывший с Финном примерно одного роста, зато шире раза в два. Темные глаза, едва виднеющиеся из-под низко надвинутой шапки, не обещали Финну ничего хорошего. — Пакет для мистера Рена и мисс Фазмы, — Финн старался говорить как можно более отчетливо и разборчиво. Что-то подсказывало ему, что если его здесь поймут не с первого раза, шанса объясниться еще раз, перед тем, как его выбросят на окраину промзоны, предварительно избив до полусмерти, у него не будет, и он на всякий случай поспешно добавил: — От мистера Хакса. — А. Ну вали, — сказали ему. Финн так обрадовался, что как-то не подумал спросить, куда ему именно «валить», и пожалел об этом спустя десять минут блужданий меж полупустых стеллажей. Половина ламп под потолком не горела, и Финну приходилось постоянно до боли напрягать глаза, чтобы не разбить голову обо что-нибудь. В конце концов он наткнулся на лестницу, уводящую в совсем уж непроглядный мрак, но ему показалось, что больше здесь пойти попросту некуда, а возвращаться к громилам на входе почему-то не хотелось совершенно. Он спускался по ступеням, держась за выщербленную стену, и думал о том, какого размера должна быть компенсация за все это, чтобы он не жалел о решении пойти работать в «Превосходство» всю оставшуюся жизнь. В подвале жизнь немного наладилась — стало светлее. Лампы, судя по непрерывному треску, доживали последние дни, но все же справлялись с тем, чтобы худо-бедно высвечивать узкий коридор. Когда из-за одной из ржавых дверей послышался голос, Финн вздрогнул и едва не выронил пакет, который все это время тесно прижимал к груди, будто последнюю свою ценность в этом мире. — Эй! Эй, парень, подойди-ка сюда! Финну не нужно было подходить. Это было не его дело. Он не был копом или вроде того, и в супергерои тоже не нанимался. Скорее всего, он уволится в ближайшее время, что есть — то есть. А если он не будет смотреть в маленькое окошко, у чертовой Фазмы и ее головорезов не будет никаких оснований воображать, будто он увидел лишнего, поэтому он должен просто поторопиться… Ноги, как назло, стали такими тяжелыми, будто он бежал в эту проклятую промзону из центра пешком. — Послушай, просто отодвинь засов и все. Я бы и сам, но это будет очень уж громко. — Я не идиот. — Финн запоздало понял, что вступать в беседу уже было ошибкой, стоило просто идти — и все. Но, похоже, у него сегодня были большие проблемы со всем, что касалось силы воли. Вот он не успел сообразить, как вышло, что вместо обслуживания офисной техники он невесть что делает невесть где, а вот уже разговаривает с кем-то, кого явно заперли не просто так люди, на которых он работает. — Не надо быть гением, чтобы догадаться, что это я тебя выпустил. — Слушай, мне правда не хочется, чтобы у тебя были неприятности. Ты славный парень, кажется. Финн все же заглянул в гребаное окошко в двери. Оттуда на него смотрели темные глаза самого честного и несчастного человека во вселенной — не оставалось никаких сомнений, бедолага и в самом деле не желает ему, Финну, никаких проблем, даже несмотря на то, что они не знакомы. Чем дольше он смотрел, тем более совестно ему становилось — запертый был побит и болезненно бледен. Очень некстати ему вспомнились наставления бабушки — кто человеку в беде не помогает, на того Господь насылает несварение. Или саранчу?.. Только после того, как засов скрипнул, и кудрявый бледный проходимец выскользнул в коридор, Финн как следует потряс головой и вспомнил, что ни одну из своих бабушек никогда в глаза не видел. — Спасибо, брат. Господь тебе этого не забудет, точно, — парень показал зубы, хлопнул Финна по плечу и устремился прочь. Финн прикинул, выйдет ли схватить его и запереть обратно и сделать вид, что ничего не произошло, но удирал ушлый тип так резво, что от этой идеи пришлось отказаться. Финн бросился следом — похоже, лучшим было просто не попасться Фазме на глаза, и никогда больше не появляться на работе. Сбережений хватит, чтобы переехать куда-нибудь подальше, а там… А там он и подумает над тем, как стремительно все в его жизни пошло наперекосяк.***
Что Рей беспокоило больше всего — это то, что до рассвета оставалась всего пара часов. Летом бы уже начало светать. В целом же принадлежащие Камарилье склады не выглядели особенно неприступными — далеко не башня «Превосходство». Она перемахнула через решетчатый забор, даже не ободрав одежду о колючую проволоку, вынула кусачки из-за пояса, надрезала несколько проволок и разорвала решетку руками — настолько, чтобы Роуз могла пролезть. Не то, чтобы она совсем уж не верила в ловкость и грацию подруги, но предпочитала лишний раз не рисковать. У дверей ангаров тускло горели настенные фонари, но это был и весь свет, что не могло не радовать. Рей ухватила подругу за руку, пригнулась, жестом велев ей сделать то же самое, и обе тенями заскользили меж проржавевших гаражей и кирпичных бараков. Первый раз девушки замерли, заслышав некий шум, который мог говорить либо о наличии поблизости горного ручья, либо… Что же, ни рек, ни ручьев в корусантской промзоне совершенно точно не текло, и Рей замедлилась. Ее шаги стали совершенно бесшумны. Роуз не могла похвастаться такой выверенностью движений, но для ушей смертных производимый ей шум все равно был неразличим. Рей осторожно выглянула из-за угла, и при виде сгорбленной спины мужчины, который совершенно спокойно занимался своими деликатными делами и знать не знал об их присутствии, у нее зачесались клыки. Одна из самых выгодных ситуаций. Рей сдержалась — обнаружив полубессознательного товарища, отходящего после укуса, наемники могли бы поднять шум, а на то, чтобы прятать его как следует, времени не было. Рей тряхнула головой и повлекла Роуз в обход. — Луна охотника благоволит нам, а мы отвергаем ее дары, — жалобно прошептала Роуз на ходу. — Нет никакой луны, Рози, сплошные тучи, — отмахнулась Рей, снова прислушиваясь. — Лучше скажи, куда дальше. Роуз задумчиво потерла подбородок, перебросила через плечо гладкие длинные волосы, наклонила голову — вправо, потом влево. Рей терпеливо ждала. Именно из-за Роуз они теперь вообще были здесь — если бы не ее пророческий дар, они бы понятия не имели, что у По неприятности. Где именно его искать, тоже было бы не вполне понятно — Рей были известны места, которые Камарилья прибрала к рукам, но их было достаточно много — за ночь все не обойти, а до рассвета времени и так почти не оставалось. Именно поэтому девушки сразу рванули сюда, не поставив в известность Баронессу Органу. Наконец Роуз подняла палец, улыбнулась и указала на ангар, ничем от прочих не отличающийся. Стоило им подобраться к нему, как за их спинами раздалось низкое угрожающее рычание. Рей обернулась. Псы не поражали воображение размером, но выглядели, как помеси бультерьера с асфальтоукладочным катком, и было очевидно, что никто здесь не занимался их воспитанием. Рей тоже не собиралась, хотя могла бы при желании. Пока звери не успели поднять лай или броситься на девушек, Рей вздернула верхнюю губу и зарычала в ответ. Ближний к ним пес, черный, с еще более бессмысленным и злобным взглядом, чем у прочих, лег на землю, тихо поскуливая, а после и вовсе перевернулся на спину, обратив к безлунному небу лысое розоватое брюхо. Остальные трое спешно последовали его примеру. — Хорошие мальчики повержены, но с плохим ты тоже сладишь этой ночью, — заметила Роуз, глядя, как сторожевые звери отползают на брюхе куда подальше. Рей только фыркнула. Смысл сказанного подругой не всегда был очевиден сразу. Не всегда этот смысл в ее словах вообще был. Иногда, впрочем, Роуз выражалась вполне нормально — однако этой ночью у нее, судя по всему, было обострение. Не дойдя до задней двери ангара, девушки заслышали шум, а немного погодя нос к носу столкнулись с По и каким-то смутно знакомым парнем. — Ты! — выдохнул он, потрясенно глядя на Рей, а, приметив Роуз, поправился: — Вы! — Девчонки! — просиял По. — Лея зря вас послала, я и сам уже… — Сам? — скептически поинтересовалась Рей, косясь на давешнего клиента. Она его вспомнила — случайных людей нечасто заносило в их с Роуз скромное логово. — И это не Лея, это голоса в голове Рози. — О, тогда передайте Пейдж большое спасибо. — Это не Пейдж, — возразила Роуз. — Ты ей вообще не нравишься. Переговариваться на бегу, лавируя меж зданий и металлолома, не составляло им троим никакого труда. Смертный, прошлым утром посещавший мастерскую, предпочитал молчать — для него-то дыхание все еще что-то значило. А еще он едва успевал за ними. Тем не менее, им удалось оставить крайне возмущенных чем-то молодых людей с битами далеко позади, хотя Зверь внутри Рей метафорически закатывал глаза. Но она слишком хорошо усвоила — лишний шум — лишние проблемы. Роуз подождала хрипящего от одышки парня только затем, чтобы подтолкнуть его в спину. Рей вполне могла бы взвалить его себе на плечо, чтобы не задерживал, но вовремя себя одернула — у него такой номер вызвал бы много новых вопросов… Помимо тех, которые он не задавал только потому, что не хватало дыхания. — Тут должна быть моя машина, — прохрипел он, явно сделав над собой титаническое усилие. — Это очень кстати, — оживился По. Решетчатый забор уже маячил впереди, когда случилась неприятность похуже недоумков с битами. Нечто, напоминающее черную летучую мышь, тяжело сверзилось с крыши кирпичного барака. Оно медленно выпрямилось, и наблюдать это было даже немного захватывающе — будто нечто длинное, прежде компактно скрученное в несколько раз, неторопливо разворачивается, расправляя складки и вытягиваясь к небу. Этот на местную охрану походил так же, как картинная галерея на загаженный переулок. Никому из тех бедолаг не пришло бы в голову расхаживать здесь в черном пальто, и носить длинные вьющиеся волосы кто-то из них стал бы разве что во сне, о котором потом бы под страхом смерти не стал рассказывать товарищам, закономерно опасаясь всеобщего осмеяния, а то и чего похуже. О, нет, этот человек был достаточно важной персоной, чтобы существовать вне подобной системы координат. Он и человеком не был. — Рен, будь добр, иди на хер, — почти заискивающим тоном попросил По, примирительно подняв руки. — Не пойду, — глухо возразил Рен. Рей покосилась на собственноручно проделанную дыру в заборе. Решение было принято быстро, а Зверь внутри принялся возбужденно поскуливать и радостно размахивать хвостом. — Ребят, валите, — сказала она, неотрывно глядя в темные глаза напротив. Рен глядел на нее с вялым интересом. Она слышала о нем прежде, но не сталкивалась лично. Он, быть может, тоже о ней слышал. — Как знаешь, — пожал плечами По и без предупреждения сгреб напрочь дезориентированного смертного за шиворот, срываясь с места. Роуз вприпрыжку побежала следом. А пока Рен поворачивал голову, чтобы проследить за убегающими взглядом, и подбирался, готовый броситься в погоню, Рей налетела на него всем своим весом и с силой куда большей, чем можно было бы ожидать от кого-то ее комплекции, сбила с ног, и оба покатились по мокрой от недавно пролившегося дождя земле.***
Финну и в голову не приходило возражать, пока его, как бесформенный тюк, волокли, просовывали в дыру, он даже не обратил внимания, что зацепился за торчащую проволоку и кто-то из этих психопатов попросту выдернул его из куртки, которая так и осталась висеть в дыре, будто некое своеобразное подобие дверцы. Финн сам не смог бы объяснить себе, зачем наклонился и поднял пакет, который выронил, когда его руки выскакивали из рукавов. Но когда кудрявый встряхнул его за плечи и в очередной раз спросил, где машина, в его мозгу вновь забрезжил свет. — И вы просто оставите свою подругу там, с ним?! — голос сам собой сорвался на крик. Эти двое переглянулись, будто тут всерьез было, о чем раздумывать. — Не просто, мы даже ставки сделаем, и тебе разрешим, но желательно — в салоне твоей тачки, на всех парах газующей отсюда, — кудрявый улыбался ему так, будто разговаривал с буйнопомешанным. Финн оглянулся через плечо, но так ничего толком и не разглядел — было далеко и темно, только звуки драки все еще доносились. Стихать они, впрочем, явно не собирались. Если эти за свою подругу не беспокоились, то почему он, Финн, должен? Ответы на этот вопрос нашлись — например, потому, что он здесь единственный нормальный человек, обладающий хоть какими-то зачатками совести. Но инстинкт самосохранения все же взял свое. В конце концов, это все их проблемы — он и так лишился работы, и единственное, что ему оставалось — так это хотя бы убраться подальше от всего этого дерьма и никогда больше не видеть ни этих сумасшедших, ни рыжего мудака-директора, ни, не к ночи будь помянута, Фазму. Кудрявый порывался было усесться на водительское сидение его потрепанной красной «тойоты», но Финн грубо отпихнул его, рванул дверцу и швырнул пакет на пассажирское сидение со всей злостью, на которую был способен.***
Он, безусловно, был больше и выше, но Рей все равно удалось уложить его на лопатки и придавить за плечи руками. Она позволила себе какое-то время торжествующе смотреть в его глаза — было в этом что-то… Он тоже на нее смотрел и почему-то едва заметно улыбался краешками губ — неровно, несимметрично… Почему? Уже скоро она убедилась, что ей не следовало отвлекаться на подобную чушь — резким движением он вцепился в ее руку, сжал пальцы, и Рей почувствовала, что ее кровь теперь подчиняется не ей. Она напрягала все свои силы, но не могла пошевелить и пальцем. Рей зарычала от бессильной ярости, и паскудная кривая ухмылка на лице Рена стала шире. То, что он изучающе разглядывал ее снизу вверх, никак не умаляло высокомерия в его глазах. Растрепавшиеся волосы упали ей на лицо, а она не могла даже сдуть их. Она злилась все сильнее и сильнее, и где-то на грани безумия, когда коварный Зверь уже видел, что дверь клетки открыта, а захлопнуть ее некому, ярость принесла результат. Рей вырвалась, отскочила на пару метров и подобралась. Нельзя позволять ему схватить себя — она запомнит. Рен поднялся нарочито-неторопливо, отряхнулся, отчего его плащ не сделался сколько-нибудь менее грязным. Продолжая пристально смотреть на Рей, он поднял с земли длинную монтировку, на которой местами еще сохранилась красная краска, а потом ловко прокрутил ее в руке пару раз. Рей приподняла бровь, огляделась и, приметив обломок ржавой арматуры, медленно двинулась к нему, ни на секунду не разрывая их зрительный контакт. Когда она наставила на Рена свое новообретенное оружие и оскалилась, он выждал пару секунд, а потом рванулся к ней резко, с места и без предупреждения. Она подняла руки, блокируя удар над самой головой, он надавил, но не достиг особенных успехов — она удерживала крепко и могла держать еще долго. Лом скользнул вниз, раздался скрежет металла о металл. Рей не стала дожидаться следующего выпада — обманного, скорее всего — и, крутанувшись вокруг себя, ушла ему за спину, размахнулась и коротко ударила, держа стальной прут за самый конец. Он выбросил монтировку вертикально, закрывая левый бок, в который ее удар был направлен, а когда ее оружие со звоном достигло цели, резко дернул вверх, подцепив его крючком на конце лома и едва не вырвав из рук Рей. Она схватилась за прут обеими руками и перекатилась подальше, а потом сбила Рена с толку, снова бросившись в атаку, даже не переведя дух.***
Сидящая на заднем сидении Роуз мечтательно глядела в окно, будто за ним проносились не пустыри и свалки, а весенние сады. По был занят изучением содержимого пакета. Он едва не сел на него, а услышав, что парень должен был отвезти это камарильским цепным собакам, По преисполнился любопытства и немедленно надорвал запаянный полиэтилен. Финн попытался было возразить, но передумал, вздохнул и стал сосредоточенно следить за дорогой. — Баронесса будет в восторге, — присвистнул По. — Кто? А, впрочем, знаешь… Не хочу даже знать. — Твою же… Не смотри в зеркало, окей? — Что? Твою ж мать, это что за нахрен такое?! — Красная повозка устанет быстрее, чем белая госпожа, — вздохнула Роуз. По шоссе, высоко подбрасывая длинные ноги, бежала Фазма. Она двигалась, как профессиональная бегунья, но это все равно не объясняло Финну то обстоятельство, что она не то что не отставала — она настигала машину, и даже когда Финн, внутренне холодея, превысил скоростной режим, это не очень помогло. — Окей, сдаюсь, забирай, — срывающимся, неестественно высоким голосом крикнул По и вышвырнул стопку бумаг в окно. Листы разлетелись, но кое-какие все-таки впечатались Фазме в лицо, она взбешенно зарычала, отряхиваясь. По знал — очень уж надолго это ее не задержит. — Какого хрена?! — Финн тяжело дышал, руки, которыми он сжимал руль, крупно дрожали. — Какого хрена все это значит?! — Это значит, что на работу тебе путь заказан, живым тебя там видеть не хотят, — сказал По, потирая переносицу, — прошу, успокойся и следи за дорогой, ладно? Финн не ответил. Машина продолжала набирать скорость, за окном начали мелькать низкие серые дома. По слишком поздно сообразил, что это значит. — Тормози! Сбрасывай скорость! — завопил По. — Пытаюсь! — сложно было в это поверить, но Финн смог его перекричать. А уж обойти его не удалось даже Роуз, хотя она взвизгнула очень пронзительно, когда неуправляемая машина закрутилась на мокрой дороге и вылетела за перегородку прямо в заросший бурьяном овраг.***
Рей порядком надоело выбивать дерьмо из проклятого колдуна ржавой арматурой. Если бы оно хотя бы действительно выбивалось… Она уже точно не знала, правда слышит звон металла о металл, или то звенит у нее в голове. Она никогда не увлекалась танцами, и это странное их подобие слишком затянулось. Она в очередной раз яростно размахнулась, а он, вместо того, чтобы в очередной раз подставить под удар монтировку, шагнул в сторону так, что она по инерции пролетела мимо и оступилась. И в этот-то момент она разозлилась на Рена так, как не злилась до этого. Рей остановилась, развернулась, и швырнула осточертевшую палку, целясь повыше. Попадание вышло хорошим — от неожиданности он выронил лом и схватился за лицо. Свою ошибку Рей поняла, уже когда врезалась плечом в твердую грудь. Он ее обманул. В следующую секунду она была крепко прижата к земле и снова парализована. Он отпустил ее запястья — держать больше не было нужды — и навис над ней, опираясь локтями по сторонам от ее головы. Рей стиснула зубы в бессильной ярости. По крайней мере, отход она прикрыла, в этом можно было не сомневаться. У нее определенно были проблемы. Бесстрастный взгляд задержался на ее лице, спустился от глаз к шее и вернулся обратно. Того, что произошло дальше, Рей не ожидала никак, хотя стоило бы. Рен наклонился ниже, к самому ее лицу — сначала ее щеки коснулись его волосы, а потом — губы. Неожиданно теплые — не как у живого, просто теплее, чем кожа самой Рей. Она думала об этом, а он неторопливо двигался, его губы разомкнулись, и нижняя оставила на ее щеке прохладный влажный след. — Последний раз ела еще вечером. Опрометчиво. Впрочем, в камере получишь перекусить. Мы ведь не варвары, в самом деле, — он говорил ей прямо на ухо, тихо, хрипло, нарочито мягко. — И я очень удивлюсь, если твои приятели за тобой придут. Рей зарычала от досады. Она, должно быть, поранила лицо, и даже не заметила — давно отучилась обращать внимание на такие мелочи — а теперь эта сволочь читает ее кровь, как личное досье, содержащее полную и исчерпывающую информацию. Один из фокусов таких, как он. — Знакомый запах. Так ты, значит, тот самый птенец Скайуокера? Как тебя зовут? Оцепенение спадало. Не то сегодня Рен был не в форме, не то всегда имел проблемы с концентрацией — это было неважно. Рей положила руку ему на грудь, и он резко отстранился, недоуменно распахнул глаза, уставившись на нее. Рей надавила чуть сильнее, с интересом изучая впечатляющий, как для мертвеца, рельеф, и наслаждаясь смятением в глубине его глаз. Она вздернула верхнюю губу и сощурилась. — Рей, — мягко ответила она, выпуская когти. На ее пальцы брызнула теплая влага, Рен сдавленно застонал, а Рей быстро сбросила его с себя. Пять неаккуратных ран уже начали затягиваться, пока он пытался подняться, буравя ее взглядом, в котором плескалось негодование. Она отвернулась и побежала, нырнула в дыру, почти не примеряясь, и исчезла в темноте пустыря. На бегу она слизала кровь с когтя, который длиной не уступал ножу. Конечно, пользы ей с этой крови было не так уж много — она не владела пресловутой магией, но на вкус она показалась Рей очень, очень сладкой.***
По безуспешно пытался вправить торчащую наружу лучевую кость, сидя рядом с машиной, чей капот был начисто расплющен о широкое дерево. Кость никак не желала вставать на место, и после каждой безуспешной попытки По громко и грязно ругался. Наконец он решил бросить это гиблое дело — ткани уже начали срастаться как попало, и шансы без помощи кого-то толкового вернуть его руку в надлежащий вид стремительно таяли. Роуз, которой сверхъестественно повезло, болталась меж переломанных в прошлую грозу деревьев в поисках бедолаги-смертного. По не верил, что тому еще можно хоть чем-то помочь. Обнаружив на фоне неприятно посветлевшего неба сгорбленную фигуру девушки, он поспешил к ней. Когда он подошел, Роуз уже присела подле парня, осторожно взяла в руки его голову. Прямо из макушки его торчал громадный осколок стекла, обе ноги были вывернуты совершенно чудовищным образом, а крови было столько, что По невольно облизнулся, хотя циничным никогда не был и прекрасно понимал, как некрасиво его поведение в свете всех последних событий. — Жаль, что так вышло, — вздохнул он. — Он живой, — Роуз покачала головой. — Ну… Скорой вряд ли дождется. Прости, Рози. Роуз его не очень-то слушала. Она довольно бесцеремонно выдернула осколок из головы смертного, и из горла того вырвался неприятный хрип. Роуз не обратила на это никакого внимания. Она решительно вонзила осколок в собственное запястье, надавила, плотно стиснув зубы. — Серьезно? Хочешь завести гуля? Да вы лоток Биби убираете через раз, Роуз! Роуз упрямо молчала, прижимая запястье к обескровленным губам пострадавшего. По, глядя на это, брезгливо смахнул со лба собственную кровь и посмотрел куда-то вверх. — Баронесса будет очень недовольна. Хорошо, что я успел прочесть эти документы.