***
Кайло Рен склонился над открытым гробом. Если снаружи гроб был обит почти приличным черным бархатом, то изнутри — чем-то, что больше всего походило на поддельный красный шелк. Впрочем, те, для кого он предназначался, вряд ли стали бы жаловаться, да и Рену бы не стоило. Фазма — та в свой забралась вполне охотно, и теперь ерзала в нем, крутилась и вообще всячески старалась устроиться удобнее. Через деревянный борт свесилась ее длинная нога. — Я выбирал самые большие. — сообщил Хакс. — Чтобы вы точно влезли и не упирались коленями в крышку. И по паре пакетов крови, пожалуй… — Спасибо, мамуль, — хмыкнула Фазма. — Серьезно, порядок. Не парься. Кайло решил не проверять — если Фазма поместилась, то и он должен. Оба гроба были совершенно одинаковыми. Он потянул носом — пахло древесиной и чем-то химическим. Не иначе, запах исходил от внутренней обивки. Средство от моли? Не важно, он просто не будет дышать во время перелета. — Хакс, а можно я туда тетрис возьму? А то от скуки сдохну, — Фазма приподнялась на локте, тряхнула волосами, в которых застряли опилки. Кайло внимательнее изучил красное нутро гроба и пришел к выводу, что первым делом по прилету придется вымыться. — Да хоть плюшевого мишку, — закатил глаза Хакс, поправляя рукава черного пиджака. — Да не, Митака тут задохнется. Дофельд Митака стоял позади Хакса неподвижно и тихо. Гуль Хакса был сообразительный и исполнительный, но, почему-то, всегда немного нервный. Хакс обернулся, чтобы на него взглянуть, и парень сглотнул, вопросительно приподняв брови. — Ты все запомнил? — Последняя воля бабушки и дедушки — быть похороненными в Тетских горах, с видом на восходящее солнце под иссушенными жарой кустами акаций, — механически отрапортовал Митака, заученным жестом утирая совершенно сухие уголки глаз костяшкой согнутого пальца. — Доф, это лажа какая-то. Ну хоть немного побольше скорби, неужто совсем не любил бабулю? — Фазма села, отчего ножки табуретов, на которые был водружен гроб, жалобно заскрипели. — Сойдет, в аэропорту всем плевать, — отмахнулся Хакс. — И запомните, я хочу, чтобы вы вернули мне его оттуда целым и психически здоровым. Договаривая, Хакс многозначительно покосился на Кайло. Вообще-то, ничего обещать Хаксу он не хотел — он и за свою безопасность не мог поручиться. Татуин был совсем рядом с владениями катаянов, или «восточных вампиров», которые никакими вампирами на деле не были, а кем были — то никто, кроме них самих, не знал. Ничего хорошего от этих тварей ждать не стоило, так или иначе. Хакс продолжал на него смотреть, и Кайло устало вздохнул. — Всего-то один раз укусил. Дофельд Митака вздрогнул и отошел на полшага. А когда Хакс отправил его за пакетами с кровью и той штуковиной для Фазмы, он так торопился, что споткнулся о порог кабинета. Когда его шаги затихли в отдалении, Кайло решил наконец задать вопрос, который беспокоил его уже некоторое время: — Сноук точно не хватится ее? Хакс неуверенно уставился на Фазму, а та растянулась в гробу, забросила руки за голову и беззаботно ответила: — Да он даже не заметит, что меня нет. Не ссыте. — Фазма, мы трупы, — Кайло приподнял бровь, — трупы не… Хм… Мочатся. Хакс очень громко хлопнул себя по лбу, а Фазма расхохоталась, и ее гроб опасно закачался. Отсмеявшись, она продолжила, как ни в чем не бывало: — А заметит — так скажи, что для страховки послал. Следить, чтоб он не отвлекался на девок. «Тут уж скорее отвлекаться от них… Нее. Черт», — подумал Кайло. Вслух он не сказал ничего, зато заговорил Хакс: — Так или иначе, а без нее все может полететь к чертям. Кайло это понимал. Он сделает все, наизнанку вывернется, чтобы выполнить задание — загвоздка была в том, что ни он, ни Хакс не желали, чтобы Сноук получил то, что хочет. А значит, ему нужен был напарник, задачей которого будет… Помочь ему отыскать саркофаг, но сделать так, чтобы Кайло не доставил его Сноуку. Он не представлял, как провернуть все это, но все, что он мог — положиться на Фазму в этом вопросе. Через три часа они должны ехать в аэропорт. Должно быть, его гроб будут заколачивать, прежде чем куда-то грузить? Кайло заранее поморщился. — Хакс, одолжишь плеер? — Бери. Кайло сложил руки на груди. Локтями он все же упирался в стенки, да и химический запах нет-нет, но проникал в нос. Он надел наушники, и пустоту наполнили звуки скрипки и виолончели. Хакс предупредил — батареек хватит в лучшем случае на половину перелета. Батарейки можно было заменить — большей проблемой было то, что от имеющейся в его распоряжении кассеты Кайло устанет куда раньше, чем самолет сядет. Он не жаловался — все это было не более, чем временными неудобствами. Кроме того, едва крышка гроба закрылась, погружая мир в кромешную тьму, дала о себе знать проблема, по сравнению с которой все остальное меркло. Перед глазами как наяву встали сияющие в свете молний, затуманенные похотью зеленые глаза и искусанные бледные губы. Кайло должен был выбросить ее из головы, однако как делать это в темноте, в которой не на что отвлечься, не имел ни малейшего понятия. Интересно, при жизни они были темнее? Глаза? Наверное. У него была куча времени на то, чтобы попытаться вообразить. Вряд ли совсем темные, наверное… Ореховые? Кайло не видел своей руки, которой ощупывал крышку над собой. Шелк все-таки поддельный. Оно и понятно — к чему тратить настоящий на тех, кому уже все равно, каков он на ощупь. Довольно неприятный — никакого сравнения с прохладной кожей ее груди, которая нагревалась под его руками… Рена ждали самые мучительные несколько часов за последнюю сотню лет.***
На складе в Беспине контейнеров было столько, что у Рей разбегались глаза. Все они были разных цветов и размеров, но в большинстве она могла бы поселиться и вполне комфортно жить. Она старалась не дышать лишний раз — запахов здесь было такое множество, что попытки хоть как-то разложить местную вонь на составляющие вводили ее в ступор. Лэндо Калриссиан так уверенно лавировал меж ящиков, поддонов и стеллажей, будто прогуливался здесь каждый вечер. — Так сколько у тебя магазинов? — решил уточнить По. — Ты хотел сказать, «партнеров»? Около десяти. Все исключительно… Хм… Здоровые, питательные люди, парень. Очень рекомендую. Пора бы уже становиться серьезным человеком, а не по клубам девчонок охмурять. — О, вы и специи экспортируете? — оживилась Рей, почуяв тяжелый, пряный и наконец-то знакомый запах возле одного из контейнеров. — Э, нет, с этим я давно завязал! — Лэндо обернулся и протестующе поднял руку. — Мистер Калриссиан, я правда про специи! — смутилась Рей. — По-вашему, я не отличу корицу от… — И где ты была, когда я был живой, — посетовал По. Однако, поймав недоуменный взгляд Рей и насмешливый — Лэндо, и услышав многозначительное хмыканье Леи, что следовала за ними, отставая на каких-то несколько шагов, он беззаботно почесал затылок и пояснил: — Я ж полицейским хотел стать. — Да ну? А я почему-то помню, что военным летчиком, — задумчиво протянула Лея. Лэндо отвернулся… И почему-то резко увел всех в другой проход. Когда мистер Калриссиан представил их вниманию алюминиевый ящик, который был едва ли намного объемнее комода в спальне Рей, она решила не падать духом. Когда он сообщил, что никакого второго ящика не будет, ибо дорого — обреченно посмотрела на По, который тоже не выглядел самым счастливым вампиром на свете. — Да ладно. Долетите — глазом моргнуть не успеете. Вот вам, чтоб не скучно было, — Лэндо вручил По потрепанную колоду карт и карманный фонарик. — И зайдите на досуге к одному парню, я напишу адрес. Может статься, обратно отправитесь комфортнее… И выгоднее. Да. — Что за парень, Лэндо? — Да так. Одежда, ткани, ковры… Лея покачала головой, внимательно глядя на старого товарища, но говорить ничего не стала, только растрепала волосы По и прижала Рей к себе. — Никакого геройства, ладно? — шепнула она ей на ухо, — просто будьте по возможности в курсе. Этого достаточно. — Я помню, — сказала Рей, однако обещать что-либо поостереглась. Роуз, не проронившая ни слова с того момента, как они вошли на склад, мягко взяла Рей за руку и, не поднимая на нее глаз, тихо сказала: — Будь осторожна. Почему-то никто не говорит мне, что тебя ждет. Наверное, Татуин слишком далеко. Рей погладила подругу по волосам. По присел на корточки, примеряясь к авиаконтейнеру, а Финн, проходя мимо, осведомился у него: — Помочь? — Как? — Ну, вот так, например. Финн перехватил приятеля поперек туловища и, не слушая никаких возражений, просто закинул его в темное нутро контейнера, как мешок. Металлические стены отреагировали на вампира скрежетом и грохотом, от которого Рей и Лея зажали уши. Лэндо цокнул языком, прикуривая сигару.***
Дождь никак не мог определиться, идти ему или нет — мелкая морось то затихала совсем, то возвращалась к попыткам промочить волосы Леи, как настырный уличный коробейник, все еще надеющийся что-нибудь продать. Лея поджала губы, запахнула воротник и ускорила шаг. Ей хотелось либо вымокнуть уже до нитки под неистовым ливнем, либо обойтись без воды вовсе — а так погода словно бы издевалась, намекая, что она сама застряла на развилке десятилетия назад и уже не уверена, чего хочет. Раз в месяц Лея делала заказ в чайной лавке и всегда забирала его сама. Иногда она приходила туда спонтанно, без звонка, и ничего не покупала. В ее ресторане было полно разнообразного чая, говоря начистоту, куда лучшего качества, чем тот, что продавали в крошечном магазине, крыша которого вот уже года три подтекала в дождь. Однако в этом все дело и было — Лея не знала, что за зельем торговала одна из гулей Лэндо, и выяснять это у приятеля даже не пыталась, но пахло в лавке всегда так, что было странно, как водящаяся там моль не падает на лету. В том, чтобы побродить по узким проходам между стеллажей и подышать тяжелым химическим дурманом, который в теории должен был имитировать цветы и травы, Лея находила какое-то свое извращенное удовольствие, а когда ей нужно было подумать, она садилась за маленький столик в углу магазина. Сейчас Лее определенно нужно было подумать. Магазин встретил ее тишиной и, разумеется, жаркой и густой волной сладкой вони. Однако на этот раз было что-то еще. Здесь всегда было тихо, особенно после заката, но… За кассой ни хозяйки, ни одной из ее сменщиц, не обнаружилось. Лея не делала заказ, она была не уверена, что собирается покупать что-либо сегодня, так что само по себе это обстоятельство никак не могло ее смутить — смущал запах. Ни один ароматизатор, ни одна парфюмерная композиция была не в состоянии забить запах свежей крови для вампира. Лея сглотнула, ноздри ее жадно раздувались, она провела кончиком языка по клыкам и тихо нырнула в первый попавшийся узкий коридор между полками. Чертова чайная лавка не имела права пахнуть кровью — это могло означать только проблемы. Крик боли, раздавшийся из-за двери в подсобку, это только подтверждал. Лея выругалась про себя и запустила руку во внутренний карман светло-серого пальто. Нащупав рукоять револьвера, она быстро огляделась. Звук глухого удара и очередной болезненный стон не оставили времени на размышления. Лея смахнула с одной из полок несколько цветастых коробок. Чайная пыль обсыпала ее лакированные сапоги. Звуки в подсобке стихли на несколько секунд, а потом дверь скрипнула. Лея уже была по другую сторону стеллажа, выглянула за угол — и увидела двоих бородатых мужчин, в одинаковых коричневых плащах и при оружии. Другого Лея и не ожидала. Две пачки чая взорвались сухими брызгами позади Леи, воздух наполнился горелой вонью, делая синтетическую природу цветочного запаха еще очевиднее. Лея была уже далеко — стеллажи слились в размытое разноцветное пятно. Она была слишком быстрой для их пуль, правда, лавка для ее скорости была слишком тесной. Она едва не загнала себя в угол, спрятавшись за стойкой продавца, но ей хватило двух выстрелов, чтобы избавиться от одного из противников. Он упал, заливая рассыпанный чай кровью из простреленного лба, а его напарник перемахнул через стойку, целясь из ружья… В никуда. Леи здесь уже не было. Дуло ее револьвера давило на затылок мужчины, сама она сидела на стойке, расставив колени. Она слышала звук, с которым лопнули колготки, и досадливо цокнула — вампиры, может, и не были легендой, а вот крепкий капрон… Охотник резко упал, должно быть, рассчитывая, что она не успеет выстрелить. Рассчитывал он зря, и до пола добрался, уже имея в затылке дыру. Сегодня Лее повезло — она оказалась проворнее. Из подсобки, пошатываясь, вышла стройная темнокожая девушка. Один ее глаз едва открывался, а зеленую майку заливала кровь, и Лея даже не смогла сразу оценить ее повреждения. Она спрыгнула со стойки и поспешила к владелице лавки, по пути отчитав собственный организм за внезапно разыгравшийся аппетит. Девушка и без ее помощи смогла доковылять до одного из трупов, и вскоре стало очевидно, зачем. Она с явным наслаждением плюнула на спину мертвого охотника, и Лея не могла ее винить. Сама она поспешила задвинуть засов на входной двери. Все оказалось не так уж плохо. Аптечки в магазине не нашлось, но проточная вода и глоток крови из запястья Леи привели девушку если не в порядок, то по меньшей мере в достаточно удовлетворительное состояние. — Требовали, чтобы я позвонила мистеру Лэндо, — девушка презрительно скривилась, прихлебывая горячий чай. Зеленый, с жасмином. — Чтобы он пришел. Говорили, что если я буду сотрудничать, они отпустят мне греховную страсть к нечистой крови. Ха. — Ты же знаешь, что грехи у них отпускаются в основном посмертно? — Лея подняла чашку и вдохнула густой пар. — Обижаете, леди, — девушка обнажила в недоброй улыбке белые зубы. Лея увидела, что одного теперь не хватает. — У моего мужа тоже был плащ, — она кивнула на один из трупов, которые они сложили у стены. — Но разговоров про грехи он не любил. Считал, что просто ищет приключений и защищает людей от чудовищ заодно. Ну, и производит впечатление на дам. — Не уверена, что есть какая-то разница, — девушка смущенно отвела глаза. — Да, я теперь тоже. — Табурет был для Леи высоковат, и она размеренно качала ногами, которые не доставали до пола. — Но он все равно был… Не важно. Не бери в голову, Джанна. — Здорово вы их. У него научились? — Только стрелять. Если бы не кое-какие… Хм… Таланты, плохи бы были наши дела. Ты как? — Порядок, леди. Лея кивнула сама себе, спрыгнула с табурета прямо в подсыхающую лужу крови, прошла к занавешенному окну. Дождь в полную силу так и не пошел — желтые фонари высвечивали едва влажную кладку на тротуаре под окнами магазина. — Я оторву Лэндо голову своими руками, если он не даст тебе отпуск. Корусант становится опасным. Альдера снова нуждалась в ее защите. Такое уже бывало прежде, не случилось ничего, к чему Лея не готовилась бы. Полтора века назад она искала сил, чтобы исполнить только одно дело, и она никак не ожидала, что возложит на свои плечи такую тяжесть. Все казалось так просто — получаешь силы и убиваешь злого колдуна, как воительница из сказки. Однако довольно быстро стало очевидно, что все намного сложнее — сначала силой нужно научиться управлять, потом — колдуна выследить, а потом твой учитель погибает, отстаивая свой Старый Город, и оказывается, что кроме тебя некому взять на себя его бремя. Камарилья пыталась вторгнуться в Корусант после того, как сгинул Палпатин, и тогда им это не удалось, пусть Бейлу Органе это и стоило жизни. Вряд ли Бейл оценил бы то, что спустя десятилетия после этого Лея позволила Сноуку просочиться в город, но он сам учил ее, что иногда лучше уступить и затаиться. Тогда ситуация была именно такова, и оставалась такой до сих пор, хотя Лея каждое утро засыпала с мыслью, что его убьет — только дождется верного момента, придумает, что делать с теми, кого пришлет Камарилья, чтобы наказать непокорный город за его смерть… Башню злого колдуна было видно из окна убежища Леи, и она смотрела каждый вечер. Но башня оставалась все так же неприступна, а Старый Город вновь дергал ее за рукав в поисках защиты. Столько Сородичей рассчитывали на нее, а тот, один, уже давно не ждет. Башня злого колдуна теперь его дом. «Прошу. Я не хочу». Лея задернула занавеску, оторвала взгляд от кирпичной стены дома напротив. — Откуда они узнали, Джанна? Мало ли на свете чайных лавок, мало ли кому они принадлежат? — Кто-то сдал им мистера Лэндо, леди. Как пить дать, — Джанна пожала плечами и долила кипятка в свою чашку. — Под ударом оказались Лэндо и Маз, но никто из камарильских. Пока. И о саркофаге знали только Сноук и они. Мерзко пахнет, девочка. — У нас, вообще, и нормальный чай есть, вы не подумайте. Просто он из дорогих.***
Только пролетев над городом, тучи наконец решили разразиться ливнем. Люк опасливо покосился на громоотвод на крыше своего жилища, в который только что угодила молния, но сразу же перевел взгляд на нечто слишком крупное для того, чтобы летать. Когда тяжелое тело ударилось о землю позади него, Люк даже не обернулся. — Кто летает в грозу?! — Люк старался перекричать ветер, пусть в этом и не было необходимости. У нетопырей ведь достаточно чуткий слух. — Тот, кто в ясном небе летать боится, дабы увиденным не быть. — Так летай подальше от людей. — Так и делаю, — хмыкнул Йода, поскучнев и растеряв всю торжественность. — притупился страх с годами просто, любопытно даже — быстрее ли я молнии, или нет. Хм. — А я и не думал, что вампиры подвержены деменции, — проворчал Люк, толкая рассохшуюся дверь. Люк вытер старой рубашкой лужу, что натекла на деревянный подоконник сквозь щель в треснутом оконном стекле. — Ты не стар еще вовсе, а уже мхом порастаешь, — укоризненно проскрипел Йода, забираясь с ногами на скамью и сбрасывая с головы массивный капюшон. — С чего ты взял? Тут постоянно толчется молодежь, это же парк, а не какой-нибудь позабытый даже оборотнями глухой лес. Вчера вот приняли за егеря, позвали к костру, истории выпрашивали. Пытались наливать виски и ужасно удивлялись, что я не пью. А я бы, может, и рад, но сам понимаешь… Йода, вероятно, понимал — по многозначительному хмыканью сложно было определить. Люк продолжил: — А ведь за пару часов до того бежали от меня впереди своего визга. Все никак не привыкну, что горный лев для людей страшнее вампира. Какими судьбами, мастер? — Видел волчонка твоего, тебя решил повидать тоже. — А, Рей… Честно говоря, от птенцов одни проблемы. — А что говорил я, хм?.. И какие девочка может тебе проблемы доставлять, о сыч-отшельник? Люк оперся поясницей на подоконник, бросив последний взгляд на бушующую за окном стихию. Ткань футболки тут же намокла. Люк подумал о том, чтобы все-таки заменить стекло. — Слишком близко к сердцу принимает «борьбу» моей сестры. — А должна, быть стало, в нору, как ты, забиться? Юный Скайуокер, удручаешь меня. В посмертии племянник твой немного старее тебя даже, а все еще влюбляется, как человек. — Что? — Видел их у Маз. Симулировал, хитрец, боль, дабы волчонок... Хм. Жаль даже, что помешал — надо было затаиться и наблюдать, что выйдет. — Ха. Вот ведь драматический засранец. Может, кое-что от Бенни там еще есть. — Люк печально усмехнулся в бороду, но сразу же лицо его ожесточилось снова. — Ничего не выйдет. И хорошо, что ему не удалось до конца запудрить девчонке мозги. У него давно нет своей воли, о каких чувствах ты говоришь? Должно быть, и правда время и проклятие не пощадили твои мозги. — Одно другое исключает разве? — Йода соскочил со скамьи, приблизился к окну, обхватил свою палку обеими руками, и, постукивая ею о пол, вперился черными глазами в еще более черную ночь. — Как только он перестанет чувствовать, он станет неинтересен своему хозяину. Я знал Сноука, и знаю, о чем говорю. — Пытаешься меня стыдить? Ты бы так моему отцу морали читал, вместо того, чтобы убеждать, что ему нельзя являться своей семье в его новом качестве. Может, он смог бы спасти маму от смерти. — Разве на мораль похожи мои слова, м? Вовсе не мое дело твоя семья. Это ты сам до себя достучаться хочешь — знаешь, что нужен. Сестре. Не безопасен Корусант, грядут перемены, неужто одну ее оставишь? Люк отступил на шаг, отказываясь смотреть на Йоду. Он сложил на груди руки, упрямо поджал губы. Люк вздрогнул от неожиданности, когда раздался звон разбитого стекла, а холодный ветер ворвался в хижину, разбрасывая повсюду ледяные брызги дождя. На немое возмущение Люка Йода только улыбался. Он опустил палку. — Не поменяешь ведь, пока не разобьется вконец.