Сквозь огонь

      Сила, видимо, решила подшутить над Касбиром, когда решила отправить его на Антаред. Иллин все уши ему прожужжала насчёт того, как хочет сразу после испытаний слетать на родину, и обязательно вместе с ним. Касбир, само собой, ей обещал. И вот, пожалуйста — Иллин рядом нет, зато Антаред есть. Во всей своей сомнительной красе.       Какое-то очарование в нём, конечно, было. Побережье океана, вдоль которого тянулся столичный город, действительно так и манило искупаться. Изящные башни-небоскребы, утопающие в искусственных садах, напоминали о коротком и давно минувшем экономическом взлёте планеты, а всё, что их окружало, — о столетиях медленного упадка и загнивания. Нет, Антаред не был отвратителен — он всего лишь воплощал собой омерзительное отношение Республики к тому, что она когда-то с кровью вырвала из мёртвых рук Империи. Касбир читал о древнем Антареде и знал, что когда-то ему была уготована куда лучшая судьба, чем быть вечной периферией. А теперь… Империя определённо вложила сюда немало средств, но большая их часть ушла на то, чтобы хоть как-то подтянуть местную инфраструктуру до минимальных стандартов. Всё остальное не торопилось отряхиваться от вековой трухи и ржавчины.       Зато здесь росли действительно красивые цветы, вполне достойные стать подарком для Иллин. Приятная мелочь — кусочек родины, который будет цвести на полке в её комнате и оживлять унылый казённый интерьер.       Но пока Касбиру было не до цветов: его путь лежал к имперскому гарнизону, где он должен будет сесть на шаттл до места раскопок. Не так давно поблизости от столицы раскопали целый район города, древнего и покинутого ещё во времена старой Империи. Девчонку не стали перевозить — так и держали в карцере прямо на месте. И хорошо: Касбир не отказался бы взглянуть на руины, раз уж его сюда занесло.       Антаредский гарнизон выглядел благополучно и сонно — видно, охоту бунтовать у местных отбили накрепко. Касбира пропустили без проблем, бегло считав информацию с иденткарты, но до шаттла его сопроводили двое солдат: будущий ситх или нет, никто не позволял ему находиться на режимном объекте дольше необходимого.       Лететь было всего ничего — каких-то десять минут. Скучающе разглядывая в иллюминатор проплывающие мимо пригороды, скоростные трассы и далёкую полоску моря, Касбир прокручивал в голове детали дела. Послушница, бестолковая девица семнадцати лет, пыталась организовать побег рабов с раскопок. Почему-то ей показалось, что подкупить одного из караульных, чтобы он в назначенный день и час смотрел в другую сторону, — отличная идея. Этот караульный её и сдал: деньги у дурочки взял и тут же пошёл на поклон к старшему ситху в экспедиции.       Дело на первый взгляд казалось простейшим. На второй и третий — тоже. Возможно, подвох всплывёт позже, но пока Касбир даже представить не мог, в чём он может быть.       Шаттл уверенно сворачивал в сторону от аэротрасс. Сразу бросалось в глаза, что здесь что-то не так: столица Антареда и её окрестности были застроены бестолково, но плотно… везде, кроме этого клочка земли. Он был совершенно пуст. Ни складов, ни деловых кварталов, ни гарнизона или самой вшивенькой заставы — ровным счётом ничего, кроме полевой базы Службы возвращения и окружавших её временных укреплений. Непохоже, что здесь что-то сносили: если Касбир хоть что-нибудь в этом понимал, базу расположили на пустыре, где уже как минимум несколько сотен лет ничего не строили.       Понять причину было нетрудно. Даже отсюда Касбир чувствовал Тьму — древнюю, будто бы уснувшую, но всё равно очень сильную. Древний ситский город спал и видел сны, которые казались кошмарами пугливым местным, позабывшим о своих корнях. Примитивные существа называли такие места «нехорошими», «гиблыми» и старались держаться подальше. Оно и к лучшему — имперским археологам так гораздо меньше мороки.       Сразу после посадки караульный сопроводил Касбира к лорду Эдану, руководителю экспедиции. Обитал он в небольшом, но основательно построенном здании штаба, — видимо, раскапывать город собирались долго и на совесть.       Когда Касбир вошёл в его кабинет, лорд Эдан скучающе смерил его взглядом.       — Из Академии, значит? Что ж, иди, разбирайся с девчонкой. Солдат проводит тебя. После уведомишь меня о своём решении и немедленно отправишься обратно. Незачем тебе здесь болтаться.       Лицо этого ветхого старика, будто заставшего как минимум последние годы старой Империи, выражало ту степень злости, когда она становится привычным состоянием и не приносит ничего, кроме скуки. Несомненно, дуру-послушницу он воспринимал как надоедливую муху, на жужжание которой прилетела другая — Касбир. И теперь эти две мухи нарушали его рабочий ритм, чему лорд Эдан был совсем не рад. Просить у него разрешения посмотреть на раскопки смысла не было никакого — Касбир даже представлял себе примерный адрес, по которому его пошлют.       К тюремному блоку Касбира сопроводил всё тот же молчаливый караульный.       — Я буду ждать здесь, пока вы не закончите, сэр.       Касбир молча кивнул ему. Офицер службы безопасности, дежуривший в тюремном блоке, передал Касбиру ключ-карту от камеры, в которой держали девчонку.       Эта тюрьма не была рассчитана на то, чтобы содержать здесь многих заключённых, — и, тем более, содержать их долго. Все камеры, за исключением одной, были пусты. Касбир чуть не пропустил нужную, пока шёл вдоль них. Девчонка, одетая в серую форму послушницы, забилась в угол и сидела, поджав колени к груди и уткнувшись в них лицом. Когда Касбир открыл дверь, пленница встрепенулась и вжалась в стену, испуганно уставившись на него.       Рона Ниава — так её звали. В деле говорилось, что ей семнадцать, но выглядела она совсем ребёнком. Жалкое и нелепое существо с тонкими ручками-веточками, всклокоченными волосами и полудетским лицом. Даже представить её ситхом было смешно.       — Ты… Тебя за мной прислали? Ты же из Академии, да?! — Её голос сорвался, резанул слух отвратительно высоким писком.       — Да, — процедил Касбир. — Не ори. Лучше ты себе этим точно не сделаешь.       Рона поджала дрожащие губы и плотнее обхватила себя руками. Её дыхание было прерывистым и шумным, щеки блестели от слёз. Девчонка тихо плакала, и плевать ей было, что на неё смотрят. Касбир видел таких, как она, в Академии — слабых, запуганных, нередко — в буквальном смысле забитых. Часто они сами отлично понимали, что ни за что не пройдут испытания, и вся их жизнь превращалась в сплошное ожидание неизбежного. Может, оттого и эта дура решилась на преступление — думала, что ей нечего терять?       «Сейчас-то до неё дошло, что умирать раньше времени она совсем не хочет».       — Расскажи мне всё, — сухо велел Касбир. — Какого наштаха ты устроила всё это? На что рассчитывала?       Рона, всхлипнув, утёрлась рукавом.       — Ты же знаешь, как ситхи обращаются с рабами, — с трудом выдавила она. — Так… так просто нельзя, понимаешь? Я раньше терпела… отворачивалась, в другую сторону смотрела… А потом попала сюда, и… И вот. Антаред — моя родина, понимаешь? Многие рабы — отсюда. Мои земляки. И с ними вот так обходятся, и я на это каждый день смотрела…       Из груди Роны вырвался сдавленный хрип. Прижав ладонь ко рту, она судорожно задышала, давя рыдания.       — Одна женщина, — срывающимся голосом продолжила Рона, — упала прямо на раскопках… Ей просто стало плохо, и я к ней подошла, хотела помочь, а меня… Лорд Эдан отругал меня и велел заниматься своим делом, а та женщина… Надсмотрщик её избил прямо там, у всех на глазах… За что? За то, что её до полусмерти довели?!       — Хватит из меня слёзы давить. По делу говори. Что ты пыталась сделать? В чём был твой план?       Рона опустила взгляд. Нашарив что-то в складках туники — какое-то украшение, наверное, — крепко стиснула его в кулаке.       — Да какой план… Я не хотела ничего плохого… Я просто хотела хоть кому-то помочь… Никому плохо не будет, если сбежит пара рабов. Лорд Эдан бы даже не заметил… В общем, я договорилась с одним охранником. Он… — лицо Роны исказилось от боли, — казался хорошим. Не таким, как другие. Он обещал, что поможет, что ничего не скажет… Я… Я ему заплатила и обещала ещё столько же… А он… Мы же встречались! Он мне цветы дари-и-ил…       Рона резко, будто переломившись, согнулась пополам и разревелась — громко, бесстыдно и искренне, как ребёнок, которого вдруг больно отшлёпали за безобидную шалость.       Касбир брезгливо отступил на шаг. Идиотка… И это — старшекурсница Академии? Вот что бывает, когда набирают всякую шваль, не глядя, кто будущий послушник и откуда…       «Таких, как я, да? — Как наяву прозвучал в голове голос Иллин. Касбир готов был поклясться, что она сейчас стоит у него за спиной, грустно опустив голову и вцепившись ногтями в тоненькое запястье. — Это могла быть я, Касбир. Ты и меня бы не пожалел? Тоже идиоткой и швалью назвал бы?»       Касбир сердито сжал кулаки. Нет, Иллиша не такая. Она умнее. Она никогда не сделает ничего настолько глупого. Хотя, конечно, этой дуре она бы оправдание нашла, и не одно… Хорошо, что здесь её нет.       — Успокойся. Тихо, я сказал! — рявкнул Касбир. Рона, придушенно пискнув, вжалась в стену. — Ты, идиотка, собиралась просто отпустить рабов? И пускай дальше как хотят, так и выживают?       — Д-да…       Врала Рона не лучше, чем подбирала сообщников. Касбир, нахмурившись, заставил Силу пробежать по его пальцам электрическим разрядом.       — Врёшь. — Он угрожающе навис над Роной. — Ты хоть понимаешь, что тебе грозит? Не хочешь сотрудничать — отлично. Тогда я прямо сейчас пойду к лорду Эдану и скажу, что принял решение о смертной казни. Но, так как ты явно что-то скрываешь, сначала тебя стоит передать инквизиторам для допроса. Думаешь, сможешь врать им? Рассказать, что они могут сделать с тобой?       — З-зачем ты так? Ты тоже послушник… Не ситх… Ты мог быть на моём месте! Или твой друг, или сестра, или брат, или кто там тебе дорог!       Касбир скривился:       — Мимо. Так ты скажешь правду, или я иду к лорду Эдану?       Рона прожгла его злым взглядом. Кажется, ярость даже придала ей сил: она подобралась, стиснула кулаки и гордо вскинула голову:       — Ненавижу… Ненавижу таких, как ты! Ты уже конченный ублюдок, хоть и не ситх, можешь гордиться! Ничего я тебе не скажу!       Касбир равнодушно пожал плечами:       — Как хочешь. Я об тебя руки марать не собираюсь. Значит, инквизиторы. Уверен, с ними ты заговоришь охотнее.       Касбир с удовлетворением отметил, как жалко дёрнулось лицо Роны. У этой девчонки не было ни малейшей выдержки и силы духа. Ему не придётся тратить много времени на неё.       Развернувшись, он сделал вид, что собирается выйти из камеры. И ничуть не удивился, когда услышал срывающийся, охрипший от слёз голосок Роны:       — Нет! Постой! Я… Я скажу!       Касбир с деланной неохотой обернулся.       — Сразу бы так. Ну? И не вздумай испытывать моё терпение враньём. Врать ты не умеешь, а я не идиот.       Рона прикусила дрожащую губу.       — Одна из рабынь… Нилири… Она знает, как связаться с аболиционистами. Она рассказала мне, когда поняла, что мне можно доверять… Больше я ничего не знаю, правда! Моё дело было — помочь организовать побег, и всё!       В этот раз Рона не лгала — или же очень хорошо притворялась, но Касбир сомневался, что ей хватило бы на это ума и самообладания. Вряд ли эта дурочка смогла бы так сыграть ненависть к себе и отчаяние, чтобы притворные эмоции в Силе ощущались искренними.       — Нилири, значит. — Касбир кивнул. — Ладно. Твою информацию проверят. Если выяснится, что ты солгала… Разговаривать с тобой буду уже не я.       Он уже развернулся к выходу, собираясь оставить девчонку всхлипывать и поскуливать в углу, когда она робко окликнула его:       — Что теперь будет? М-меня же всё равно не отпустят, да?       Касбир замер у двери. Всё это время он не позволял себе ни тени сочувствия — да и нетрудно это было, ведь Рона не вызывала у него ничего, кроме брезгливости и презрения. А сейчас что-то некстати дрогнуло внутри. Эта обречённость и робкая, совсем детская надежда, что всё ещё может обойтись… Наверное, что-то подобное чувствовала Иллин, когда со своими дурными подругами ждала приговора за побег. Вот только за Рону вступиться некому.       «Кроме тебя, — вновь как наяву зазвучал в голове голос Иллин. — Ты можешь её спасти. Посмотри на неё! Она же ребёнок… Разве она заслужила смерть?»       Касбир всё же обернулся. Рона смотрела на него жалобными детскими глазами и размазывала слёзы по лицу тоненькой ладонью.       — Сама всё понимаешь, — бросил Касбир и вышел из камеры, больше не оглядываясь.       «Главное не в том, что она не заслужила смерть, Иллиш. А в том, что жизнь она тоже не заслужила».

* * *

      На Антареде Касбиру пришлось провести ещё два дня, прежде чем лорд Эдан приказал ему явиться снова. За это время Касбир успел обзавестись роскошным оранжево-алым цветком для Иллин, который теперь временно украшал стол в его номере, и дважды выбраться на море, что вполне примирило его с задержкой в этом захолустье.       На сей раз лорд Эдан встретил его куда радушнее. Даже предложил сесть, что, насколько Касбир успел узнать, у него могло считаться за знак необычайного расположения.       — Итак, ты умудрился выявить информатора аболиционистской ячейки прямо у меня под носом. Неплохо, юноша, очень неплохо… Моя рекомендация уже направлена надзирателю Кондашу. Вполне возможно, пригодится на будущее… Никогда не думал о карьере инквизитора?       Касбир почтительно склонил голову:       — Благодарю, милорд. Моя карьера во многом зависит от воли будущего Учителя, поэтому пока я не строю никаких планов. Буду рассматривать разные возможности после испытаний.       Он благоразумно не стал говорить, что карьеру инквизитора выбрал бы разве что в том случае, будь единственной альтернативой служба на спайсовых шахтах Квеша. Не то чтобы Касбир считал дознание недостойным делом, но себя он видел на поле битвы, а не в пыточной — что с одной стороны инквизиторского стола, что с другой.       Лорд Эдан понимающе покачал головой.       — Разумно, разумно… Что ж, на Антареде тебя теперь держит только одно дело. Думаю, ты понимаешь, какое.       Касбир кивнул. Конечно, он понимал.       — Да, милорд.       — Тогда не стану задерживать. Тебя пропустят к этому юному недоразумению.       …Едва Касбир вошёл в камеру, Рона всхлипнула и сжалась в комок, выставив перед собой тоненькие ручки. Девчонка не то чтобы стала выглядеть хуже с их прошлой встречи, но раньше она не тряслась, как в припадке, стоило ему приблизиться. Похоже, инквизиторы с ней всё-таки поработали.       Касбир навис над ней, держа ладонь на рукояти меча.       — Н-не надо… — проскулила Рона. — Не надо опять туда… Я всё сказала… Не трогайте…       До чего же жалкой она была. Забитая рабыня, а не послушница. Она вообще понимала, что происходит? Что сейчас должно с ней случиться?       Касбир сделал ещё шаг к ней, и Рона, жалобно захныкав, забилась подальше в угол.       — Нет-нет-нет…       Касбир стиснул зубы. Пора было кончать с этим. Он сам не понимал, почему медлит.       Плач Роны оборвался хрипом, когда Касбир Силой сжал её горло. На долю секунды в её глазах промелькнуло понимание — и тут же потонуло в панике. Она захрипела, бешено забилась, инстинктивно пытаясь вырваться. Кажется, она силилась что-то сказать, но не могла.       Касбир не стал тянуть. Всего лишь небольшое, почти незаметное усилие, — и кости девчонки не выдержали. Её тело несколько раз дёрнулось в конвульсиях, прежде чем обмякнуть и упасть на пол тряпичной куклой.       Вот и всё. Дело сделано. Касбир подошёл поближе и осторожно приподнял голову Роны носком сапога. Внезапно ему подумалось, что она была хорошенькой… Конечно, до того, как её лицо опухло и посинело от удушья.       Убивать Касбиру уже приходилось, а вот казнить довелось впервые. Наверное, ему полагалось что-то чувствовать, но вид мёртвой девчонки вызвал в нём лишь брезгливость. Словно он крысе шею свернул.       — Приберите здесь, — бросил Касбир охраннику.       Одним испытанием на пути к ученичеству только что стало меньше. Касбир и сам не заметил, как улыбнулся. Скоро, уже очень скоро он будет свободен.