Сквозь огонь

      После казни Нилы группа ощутимо притихла. Если прежде многие были уверены, что второе испытание это легко и просто, то теперь до всех наконец-то дошло, что и здесь можно запросто завалиться. Первые трое, кто держал ответ перед Кондашем и таинственным повелителем, делали это достаточно непринуждённо, разве что Такор как всегда сделал серьёзную моську и напустил на себя важный вид. А вот потом… Когда тело Нилы унесли, послушники начали испуганно переглядываться, уже со страхом ожидая, кого Кондаш вызовет следующим. Тенек, кажется, едва не хлопнулся в обморок, когда надзиратель указал на него. И в этот раз Нейд даже понимал здоровяка…       Сам он изо всех старался унять предательскую дрожь и тихонько вытирал вспотевшие ледяные ладони о край туники. Нила, как же так… Она гораздо меньше других заслужила умереть вот так. Дойти почти до самого конца, уже надеяться на благополучный исход, а в итоге разочаровать того, кто решал судьбу их группы… Это даже хуже, чем пасть от когтей хищника или от того, что охраняет покой древних в гробницах. Там хоть быстро… Нила же всё понимала… Да ещё на глазах у всех… Её побелевшее лицо, дрожащие губы и бегущие из глаз слёзы Нейд вряд ли сможет выкинуть из памяти хоть когда-нибудь. И всем им это послужит уроком… Не бывает простых испытаний.       Как защищают свои приговоры Тенек и другие, Нейд почти не слышал. В голове шумело, кровь стучала в висках так громко, что казалось, будто это слышат и остальные. Уже давно ему не было так страшно… Нила… Она ведь не вынесла смертный приговор. Это и разочаровало повелителя. И сам приговор, и те аргументы, что привела Нила. Все остальные своих подсудимых приговорили к смерти, Такор так и вовсе лично привёл приговор в исполнение.       Нейд до последнего надеялся, что смотрящий их повелитель способен мыслить шире, чем большинство ситхов. Ведь повелителями становятся не за красивые глаза. Такой важный человек должен быть не только силён, но и умён. Должен уметь смотреть в самую суть… Но, судя по всему, он ошибся. Кажется, от всех них требовалось только одно — принести в жертву своих подсудимых, показать готовность отправить на смерть любого, не моргнув и глазом. Если так, то… Вслед за Нилой может отправиться и сам Нейд.       Как назло, Кондаш словно специально тянул, вызывая кого угодно, но не Нейда. Хотя, возможно, решение принимал вовсе не он. Нейд успел ощутимо взмокнуть и перебрать в голове всевозможные варианты своей словесной дуэли с Кондашем, но когда надзиратель всё же соизволил обратить на него внимание, все заготовленные варианты мигом выдуло из головы, а язык буквально прирос к нёбу.       — Послушник Айген, шаг вперёд.       Тяжело сглотнув ком в горле, Нейд повиновался. После Нилы казней больше не было. Оставался только он… Нейд почтительно склонил голову, приветствуя повелителя, который наблюдал за ними через камеры, и заодно стараясь скрыть одолевавший его страх. Нужно собраться… Нужно освободить разум от посторонних мыслей, иначе ему конец. Вся группа сейчас с интересом следила за ними, уже расслабившись и немного придя в себя, — их-то решения одобрили.       Кондаш, сохраняя прежнюю невозмутимость, огласил перед группой суть дела, которое разбирал Нейд. Кто-то презрительно фыркнул, явно не одобряя поступок майора Даррена, но Кондаш даже ухом не повёл.       — Итак, послушник Айген. Насколько мне известно, ты полностью оправдал майора Даррена, оставив его служить в действующей армии и сохранив звание. Верно?       Группа дружно издала изумлённый возглас. Нейд краем глаза отметил, что кто-то начал злорадно ухмыляться (не будем показывать пальцем, кто), явно предвкушая, что Нейда посадят в лужу. На лице Такора, как всегда, не читалось ничего, но глаза его как-то странно блеснули. Тоже думает, что Нейду конец, сучара… Впрочем, нашёлся и тот, кто явно расстроился. Кресс был бледен и даже не пытался скрыть, что переживает. Неужели?..       Впрочем, сейчас Нейду было не до посторонней рефлексии. Если он всё же выживет, потом у него будет время поразмышлять о реакции бывшего друга и предателя. А пока он просто обязан отстоять себя.       Прочистив горло, Нейд твёрдо ответил:       — Да, сэр.       Кондаш вскинул бровь.       — Перед тем как выносить приговор, ты ознакомился с материалами дела, законодательной базой и традициями Империи?       — Разумеется, сэр.       — Тогда известно ли тебе, что неподчинение командиру-ситху на поле боя является тяжким преступлением? Как и оскорбление ситха?       Нейд опять послушно склонил голову.       — Да, сэр.       — В таком случае я не удивлю тебя, сказав, что за всю свою практику и бытность надзирателем я ни разу не сталкивался с оправдательным приговором по подобному делу. И мне очень интересно, что ты скажешь в свою защиту. — Кондаш смотрел на него в упор, сузив глаза, то ли сердито, то ли разочарованно. Как Нейд и предполагал, Кондаш был обескуражен его решением, хотя и старался не показать этого.       Он снова прочистил горло и сжал кулаки:       — Я знаю, что обычно выносятся обвинительные приговоры, сэр. Но считаю, что каждое дело должно разбираться внимательно, с учётом всех обстоятельств. Я долго взвешивал все «за» и «против», прежде чем озвучить приговор. С моей точки зрения, майор Даррен, даже несмотря на явный проступок, заслужил право на жизнь и дальнейшую службу.       — И почему же?       Нейд глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Спокойно, спокойно…       — Вы правы в том, что простой солдат не должен оспаривать приказы. Тем более приказы ситха. Как и позволять себе оскорбления. Это ни в коем случае не должно становиться общепринятой практикой. Майор Даррен был справедливо наказан самим учеником Юканом прямо на месте, после чего по моему указанию с ним должны были провести обстоятельный разговор на эту тему. Если майор Даррен имеет голову на плечах, больше он подобного промаха не допустит. Вместе с тем я просмотрел послужной список майора и понял, что это не просто какой-то солдат. Это опытный и талантливый офицер. До этого происшествия он зарекомендовал себя только с лучшей стороны. Верный имперец, отличный командир. Его уважают и любят подчинённые, хотя это вовсе не обязательно на поле боя. Майор отличился во многих сражениях, не раз получал награды. У меня сложилось впечатление, что он прекрасно знает, что такое долг, но при этом всегда старается сохранить жизни своим солдатам. Это только с виду кажется, что солдаты — просто расходный материал. Иногда от действий простого солдата может зависеть даже исход сражения.       Кондаш нахмурился.       — Ни один, даже самый хороший и талантливый офицер, не сравнится по значимости с ситхом.       Нейд вскинул голову и посмотрел прямо в глаза надзирателю.       — Даже если ситх занимается откровенным вредительством и думает только о себе, а офицер старается предотвратить катастрофу и сгладить ошибочные решения ситха? С каких пор одарённость — залог того, что командир-ситх будет принимать только верные решения?       По рядам послушников пробежал возмущённый ропот. Ну ещё бы, Нейд же на святое покусился… Но в этот раз Нейд смотрел только на надзирателя. Пусть себе возмущаются.       — И у тебя есть доказательства тому, послушник Айген? — фыркнул Кондаш.       — Да, сэр. Доказательства лежат на поверхности, в самих материалах дела. Но я и с майором поговорил, чтобы понять лучше. А также ознакомился с послужным списком и характеристикой ученика Юкана.       — И что из этого позволило тебе сделать подобные выводы?       Нейд вздохнул:       — Ученик Юкан отдал абсолютно бессмысленный приказ, который стоил целой роты солдат. Если бы он достиг цели, вопросов бы не было. Каждый солдат обязан выполнять свой долг, жертвы на войне неизбежны. Но республиканское укрепление захвачено не было, наступление развить не удалось, поскольку подкрепления было взять неоткуда. Остатки роты были отведены на исходные позиции. Итог — солдат нет, подкрепления ещё долго не предвидятся, а на случай, если Республика решит развить собственное наступление, у нас теперь гораздо меньше ресурсов, чем было. Ученик Юкан прекрасно знал, что эта атака обречена. Об этом его предупреждал майор Даррен ещё до того, как начал дерзить, да это и без майора понятно было, я поднимал архивы. И сам ученик Юкан не мог не видеть расклад сил, если хоть немного знаком с военным делом. Майор хотел лишь одного — не губить хороших людей понапрасну. Они нужны Империи. Ну а ученик Юкан, видимо, очень уж хочет побыстрее стать лордом. Я не могу точно сказать, о чём он думал, на что рассчитывал. Но, возможно, на то, что хоть небольшая победа укрепит его позиции. Я понимаю, что послушнику не следует говорить так, но твёрдо убеждён, что обязан озвучить свою позицию. Я считаю, что ученик думал о личной выгоде, а вовсе не о благе Империи. Личные интересы он поставил превыше всего остального. Хороший командир так делать не должен, ведь от него зависит не только ситуация на фронте, но и жизни граждан Империи. Быть ситхом — это не только иметь кучу прав и привилегий. Быть ситхом — это нести основную ответственность за благополучие Империи. Если ситх забывает об этом — быть беде. Не должно быть такого, чтобы неодарённый солдат лучше ситха понимал, что стоит делать, а что нет. А тогда так и случилось. Ученик Юкан пренебрёг долгом, в то время как майор стоял на страже интересов Империи. Именно поэтому майор Даррен был оправдан.       — Твои аргументы услышаны, послушник Айген, — хмыкнул Кондаш. — Но скажи мне: почему именно полное оправдание и сохранение звания? Проступок остался проступком. Ты мог разжаловать майора в рядовые и отправить в штрафбат. Почему не сделал?       Нейд облизал пересохшие губы. Пить сейчас хотелось жутко. Никогда он так много не говорил, вытянувшись в струнку и понимая, что от его слов зависит сама жизнь…       — Да, сэр, я действительно оставил майора при звании и просто велел перевести в другое подразделение. Я посчитал, что разжаловать и отправлять в штрафбат нецелесообразно. Майор сам прекрасно понимал, что его поступок из ряда вон. Он признался, что никогда раньше не позволял себе подобного, всегда соблюдал субординацию. Он спорил не потому, что дерзкий по природе и не видит берегов. Он просто не видел иного выхода. Я уверен, что больше с его стороны подобного не повторится. Ему вполне достаточно разъяснения и того, что он едва не расстался с жизнью. Это хороший урок. Я уверен, что в своём нынешнем звании, командуя солдатами, майор Даррен принесёт Империи гораздо больше пользы, чем солдатом-смертником. Солдат у нас много, а каждый талантливый офицер — на вес золота. Зачем ими разбрасываться? У меня всё, надзиратель.       Нейд замолчал и незаметно перевёл дух. Кондаш какое-то время молча разглядывал его, потом всё же кивнул:       — Принято, послушник Айген. А теперь жди. Я сообщу, когда повелитель вынесет решение.       Нейд послушно пробормотал:       — Да, сэр…       Теперь, когда уже не нужно было говорить и что-то доказывать, страх вернулся. Группа сверлила его взглядами, но Нейд упорно их не замечал. Уже ничего не изменишь… Теперь только дождаться вердикта. И если… Если его решат казнить, останется только принять приговор с честью. Он не будет плакать, как Нила… Не будет умолять и просить пощады — это всё равно бесполезно.       Нейд старался не дрожать и унять бешеное сердцебиение. Он чувствовал, как по лбу скатываются капли пота, и это, конечно же, не останется незамеченным. Плевать… Если он выживет, уж точно сможет пережить новый поток насмешек. А если нет — ему будет уже всё равно.       Кондаш в это время отошёл чуть дальше и приложил ладонь к правому уху, в которое был вставлен миниатюрный наушник. Вот он кивнул словно сам себе и наконец-то повернулся к Нейду:       — Повелитель вынес вердикт, послушник Айген…       Сердце пропустило удар и будто бы остановилось.       — …Он счёл твои доводы убедительными, хоть и спорными с точки зрения общепринятых норм. Повелителю было интересно слушать тебя, он увидел нестандартное мышление и готовность до последнего отстаивать своё мнение. Это может весьма пригодиться будущему ситху, хотя злоупотреблять своей независимостью не стоит. Ты прошёл испытание, Нейд.       Сердце вновь застучало, ещё быстрее прежнего. Нейд не сдержался и судорожно выдохнул:       — Я… Благодарю повелителя за принятое решение. И обязательно учту его слова. — На этот раз Нейд поклонился гораздо ниже.       Кондаш махнул ему рукой, и Нейд шагнул обратно в строй послушников, которые теперь пялились на него, даже не особо скрывая. На лицах большинства читались недоумение и досада. А Кресс снова улыбался, как дурак…       Кондаш обвёл их строгим взглядом:       — Делиться впечатлениями будете за дверями моего кабинета. Сейчас все свободны, а завтра утром жду вас снова на инструктаж по третьему испытанию. — Он махнул рукой, и послушники притихшей рекой потекли в коридор.       Нейд вышел последним и, не удержавшись, прислонился к прохладной стене и прикрыл глаза. Всё закончилось… И он жив, хотя уже сам не верил в это. Теперь можно найти Наиру. Их группе тоже сейчас устраивали разбор полётов, и Нейд был уверен, что Наира справилась. Обязана была!       Чуть позже, когда придут в себя, они снова проведут вместе чудесный вечер.