Сквозь огонь

      С испытания Касбир вернулся раньше, чем истекла положенная неделя, но к Иллин зашёл только один раз — чтобы тут же получить раздражённое: «У меня очень много дел, не отвлекай, пожалуйста». Иллин очень прозрачно намекнула ему, что всё ещё дуется и мириться пока не желает. Зато теперь желал Касбир. Отмечать победу на втором испытании без неё было бы… как минимум не очень весело.       Дождавшись вечера, Касбир вооружился цветком, контрабандной бутылкой вина и подвеской, уложенной в самую красивую коробочку из имевшихся в магазине, и отправился на штурм медблока.       Иллин обнаружилась за своим рабочим столом в приёмной — сидела, сгорбившись и зарывшись носом в кипу распечаток. Её губы беззвучно шевелились; голубоватый свет от экрана делал её бледное лицо практически неживым. Она даже на Касбира отреагировала не сразу и, когда он подошёл, вздрогнула так, будто проспала как минимум появление повелителя Марра.       — Ой… — Иллин смущённо улыбнулась. — Не пугай меня так. Я уже думала, пришёл лорд Лексарн оторвать мне голову.       От её былой сердитости и следа не осталось. Касбир настолько не ожидал увидеть привычную милую и приветливую Иллин, что на секунду растерялся.       — Привет, солнце. — Касбир чмокнул её в макушку, и Иллин даже не подумала отстраниться. — А зачем лорду Лексарну отрывать твою умную голову?       Иллин беспомощно помахала в воздухе распечаткой.       — Не очень-то она и умная… Лорд Лексарн велел рассчитать оптимальную закупку медикаментов и оборудования на квартал, а доступ к данным по прошлым закупкам не дал. Только к куче нормативки и отчётов, по которым можно просчитать средний расход, посмотреть допзакупки и прочее… Второй вечер с этим сижу. — Вздохнув, Иллин шлёпнула распечатку в кипу таких же, исчерченных разноцветными пометками. — Извини, не хочу тебя этим грузить. Тебя уже можно поздравить со вторым испытанием?       Касбир широко улыбнулся, и Иллин, не дожидаясь ответа, обняла его и торопливо, почти по-детски поцеловала.       — Ты лучший?       — А ты сомневалась?       — В тебе? Ничуть.       Касбира так и подмывало спросить, чего это она не хочет спросить про Айгена, но он прикусил язык. Нечего портить вечер! Он сюда мириться пришёл, а не ругаться ещё сильнее. И вообще, наверняка Иллин уже всё разболтала эта её подружка, Джессан. Касбир поймал Иллин за талию, привлёк к себе и поцеловал уже как следует, чем, конечно же, смутил её до розовых щёчек.       — Эй, ну ты что?!. Войти же могут…       — Ну и пускай завидуют. У меня были грандиозные планы на наше с тобой примирение, солнце. Когда освободишься?       Иллин окинула стол страдальческим взглядом.       — Когда на Коррибане снег выпадет… А если серьёзно, дай мне ещё час. Больше я всё равно не выдержу. Хорошо?       — Час, и ни минутой больше. — Касбир с напускной строгостью погрозил ей пальцем. — Ты мне живой нужна.       Иллин лукаво глянула на него исподлобья.       — Правда нужна? Я же глупый ребёнок и совсем тебя не ценю.       — Иллиш, время пошло. Не трать его на глупые вопросы.       Хихикнув, Иллин легонько постучала его по макушке и вернулась за стол.       — Можешь побыть здесь, если обещаешь не мешать.       — Клянусь! С этой минуты считай меня диванной подушкой.       Снова слышать, как Иллин звонко смеётся над его дурацкими шутками, было бесценно. После того, как она его встретила, Касбир и подумать не мог, что будет так легко. Странно. Обычно обижалась Иллин всерьёз и надолго и наотрез отказывалась мириться, пока не проколупает ему все мозги. С чего вдруг такое миролюбие? Не то чтобы Касбир жаловался, конечно…       Сдалась Иллин даже чуть раньше, чем планировала: не прошло и сорока минут, как она сгребла бумаги в объёмную папку и свернула экран.       — Не могу больше, — простонала она. — Всё! Ничего сегодня больше делать не буду.       — Тогда идём? — тут же оживился Касбир.       Иллин слабо улыбнулась ему:       — Идём…       Касбир подал ей руку, помогая встать из-за стола. До комнаты они добирались практически в обнимку, и в этот раз стеснительная скромница Иллин даже не попыталась возразить. Возможно, она просто слишком устала для этого: пару раз Касбиру приходилось ловить её, потому что ноги Иллин подводили.       — Солнце, что такое? Испытания будто у тебя идут, а не у меня, — спросил её Касбир, пока Иллин пыталась вялой рукой нашарить в сумке ключ-карту.       — Да лучше бы у меня… Ты думаешь, я за тебя не волнуюсь, глупый? Да я который день спать из-за этих ваших испытаний не могу! Ещё и Учитель больше обычного загрузил…       Наконец-то выудив карту, Иллин так сердито полоснула ею по считывателю, будто испытания как-то зависели от него. Касбир усмехнулся, представив, что было бы с ним, вздумай он завести разговор про Айгена.       Не успела дверь закрыться за ними, как Иллин повисла у Касбира на плечах и нежно поцеловала его.       — Кас… Я очень за тебя волновалась. И ты прости меня, что набросилась на тебя тогда. Просто… Ты же знаешь, Нейд — мой друг, а ты… Если бы с тобой что-то случилось, я бы просто… — Всхлипнув, Иллин прижалась к нему всем телом. Она заметно дрожала, будто от холода.       Касбира всю жизнь приучали презирать слабость в любой её форме, в том числе у женщин, но почему-то именно в такие моменты нежность к Иллин просто сводила его с ума. Хотелось взять её на руки, приласкать и укрыть от всего, что могло заставить её плакать.       — Ну тихо… Иллиш, всё хорошо. Даже с твоим Айгеном. — Касбир с трудом проглотил просившееся на язык «пока». — Я здесь, всё со мной хорошо… И я подарки принёс. Всё тебе, солнце.       Иллин улыбнулась сквозь слёзы:       — Подарки? Задобрить меня хотел?       — Честно? Хотел. Я не ожидал, что ты так быстро раздумаешь на меня злиться.       — А кто сказал, что я раздумала? Просто отложила твоё воспитание до лучших времён.       Она старалась казаться веселой, но Касбир прекрасно видел тревогу, затаившуюся в глубине её глаз. Что-то грызло его Иллишу, не давало ей покоя. Переживала, глупышка… И за него, и за свою подружку, и за Айгена, будь он неладен.       «Уже очень скоро тебе больше не придётся беспокоиться, солнце».       Касбир бережно усадил её на постель и, велев никуда не уходить, пододвинул поближе прикроватный столик — сойдёт за стол, раз нормального нет. Потом торжественно извлёк из рюкзака бутылку фруктового вина с Торхана и одноразовые бокалы к ней. После того, какие деньги пришлось за неё заплатить, «поощрение», убедившее солдата при досмотре принять её за сок, казалось просто смехотворным. Не знал парень, как сильно продешевил, взяв с Касбира по средним расценкам.       — Это… вино? Как ты его протащил в Академию?       Касбир весело фыркнул. Кажется, Иллиша даже не подозревала, что алкоголь по Академии гуляет почти так же свободно, как столь необходимая девушкам приличная косметика.       — Я очень умён и изобретателен, солнце. Ты не знала? Ай! — Касбир почти в непритворном испуге отшатнулся от толстенной книги, угрожающе нависшей над его головой. — Эй, этим и убить можно!       — А ты не ёрничай. — Самодовольно улыбнувшись, Иллин отправила книгу в полёт до полки. — Я могу и вспомнить, что была очень на тебя зла.       — Если ты меня убьёшь, никогда не узнаешь, что у меня есть кроме вина. Ну-ка закрой глаза!       Иллин послушалась, но для верности Касбир прикрыл ей глаза ладонью, когда вынимал подвеску из коробочки.       — Пока не открывай… — Он осторожно убрал длиннющие волосы Иллин ей за плечо и надел на неё подвеску. Кристальное солнце в оправе из золота и платины скользнуло ей на грудь, заиграло тёплым светом в лучах лампы.       Касбир отошёл на шаг, чтобы полюбоваться. Красота… Лучше бы, конечно, на Иллин было платье вместо опостылевшей формы. Она была создана для красивых и дорогих вещей… И отлично смотрелась без ничего. Зрелище, которого Касбир был лишён несправедливо долго.       — Уже можно смотреть?       — Теперь можно.       Открыв глаза, Иллин охнула и прижала ладонь ко рту. Трепетно взяла подвеску и приподняла её, чтобы лучше видеть.       — Кас, это… Это… — Тут её взгляд упал на надпись, и Иллин резко замолчала. Её лицо застыло, рот, дрогнув, дёрнулся на сторону.       Касбир непонимающе уставился на неё. Что случилось? Ей… Не понравилось? Он снова умудрился чем-то её расстроить?       «Да что случилось-то?!» — Касбир уже готов был запаниковать: Иллин начала мелко дрожать и всхлипывать, а затем и вовсе разрыдалась. Понятия не имея, что делать и в чём он опять виноват, Касбир уселся рядом и нежно привлёк её к себе.       — Иллиш, ну ты чего? Не понравился подарок? Я тебя обидел? Солнце, что случилось?       — Обидел? — Иллин подняла на него заплаканное лицо, и сердце Касбира радостно исполнило кульбит: она улыбалась, и не вымученно, а настолько искренне и светло, насколько это вообще вообразимо. — Кас, это… Лучший подарок в моей жизни. Правда. Я никогда ничего подобного не получала… Кас… Это правда? То, что там написано? Ты правда чувствуешь ко мне такое?       Касбир ласково взял её маленькое личико в ладони, провёл по нему большим пальцем, стирая слёзы, и поцеловал, сам удивившись своей нежности и трепету. Его Иллиша…       — Иллиш, ты ещё спрашиваешь? Конечно, да. Ты — моё солнце. А как без солнца? Как его можно разлюбить?       Иллин прижалась к нему, судорожно вцепившись пальцами ему в плечи, будто боялась отпустить даже на секунду.       — И я люблю тебя, Кас… Больше всего на свете…       Касбир вдруг понял, что никогда не чувствовал себя более счастливым, чем сейчас. Все волнения и обиды не то что отошли на второй план — они просто исчезли, ведь во всей галактике существовала только Иллин: её тоненькое тело у него в руках, её чуть охрипший от слёз голос и её роскошные кудри, слегка щекочущие ему нос. Касбир ещё никогда не чувствовал такого единения с ней, даже во время близости. Он мог поклясться, что именно в этот момент Сила окончательно сковала их друг с другом, куда крепче, чем большинство жён и мужей, и даже крепче, чем родителей и родное дитя. Что рядом с этим их разногласия и ссоры? Пыль, и только.       Касбир не сомневался, что Иллин сейчас чувствовала то же самое.       Отпускать Иллин совсем не хотелось, да и она, кажется, очень уютно пригрелась у него на руках. Но цветок всё ещё ждал своего часа в рюкзаке, так что волей-неволей пришлось ссаживать Иллин на постель и лезть за ним.       — Иллиш, у меня ещё кое-что для тебя есть. Я, как это увидел, сразу о тебе подумал. Смотри.       С этими словами Касбир вытащил из рюкзака антаредский цветок. Пышный, с лепестками яркой оранжево-алой окраски, он походил на язычок пламени, пойманный в транспаристиловую капсулу. Та обеспечивала ему необходимый минимум питательных веществ, но почему-то Касбир даже не сомневался, что Иллин будет ухаживать за ним сама.       — Какой красивый… — Иллин трепетно коснулась капсулы, будто боялась обжечься. Её взгляд слегка затуманился, меж бровей залегла глубокая морщинка. Кажется, она вспоминала… И наконец широко распахнула глаза от удивления: — Кас, это же… Это цветок с Антареда, да?!       — Да… И теперь он твой.       Мысленно Касбир уже приготовился выдержать допрос на предмет того, чем он занимался на Антареде. Он даже заготовил более-менее обтекаемую версию событий, которая, скорее всего, не приведёт к очередной ссоре.       Но Иллин не стала на него накидываться. Осторожно взяв капсулу с цветком, она устроила её у себя на коленях. Погладила, едва касаясь транспаристила кончиками пальцев.       — Такие росли в парке, целыми клумбами… «Вечернее солнце», мама их так называла… — Губы Иллин едва тронула улыбка — совсем слабая, словно сама была только эхом из прошлого. — Я их как-то сорвала, чтобы венок сделать, а мама потом ругалась, говорила, что цветам тоже бывает больно…       По её щекам текли слёзы, но она улыбалась. Мысли Иллин сейчас явно унеслись в прошлое, туда, где у неё была семья, был какой-то парк и целые клумбы огненных цветов.       Касбир никогда не задумывался, каково это — когда от семьи у тебя остались лишь воспоминания, и те смутные, с каждым годом теряющие краски и очертания. Но сейчас… Сила доносила до него лишь отголоски того, что чувствовала Иллин, но и этого хватало, чтобы внутри всё сжалось от тоски. Почему-то захотелось позвонить матери — просто так, чтобы увидеть её лицо и услышать голос.       Касбир молча обнял Иллин, и она доверчиво прильнула к его груди, продолжая баюкать капсулу с цветком в руках, как ребёнка.       — Спасибо, Кас. Это… Чудесный подарок.       Она так и не спросила его, что он делал на Антареде. А Касбир и не подумал рассказать.