***
Гарри шёл по коридорам Хогвартса, прижимая к себе наполненную учебниками сумку. И вроде всё было, как обычно, не считая почти полного отсутствия учеников. Но сердце билось с бешеной силой, готовое выскочить из груди, а в голове на повторе крутились слова Гермионы, выученные почти наизусть. Сейчас он не имеет права на ошибку. Гарри завернул за угол и остановился у двери, поднял руку, выдохнул и совсем тихо постучал. Пальцы едва коснулись шершавой поверхности, но звук разнёсся по коридору, гулким шумом отдаваясь в ушах. Секунды тянулись слишком долго. Из кабинета послышались шаги, Гарри гипнотизировал взглядом дверь, которая всё не желала открываться. И с каждой секундой волнение ядовитыми волнами разливалось в крови. Наконец дернулась и медленно повернулась ручка. Гарри опустил руку в карман, нащупывая палочку. Тепло, разбежавшееся по ладони, придало уверенности. — Мистер Поттер. Вы что-то хотели? — сначала из-за двери появился нелепый тюрбан, и только потом сам Квирелл. Его голос звучал всё также неуверенно и как будто испуганно. В какую-то секунду Гарри даже засомневался в правильности их обвинений. Но только на секунду. — Да, профессор. Можно с вами поговорить? Квирелл кивнул и отступил, давая Гарри войти в кабинет. Дверь закрылась за спиной. Пути для отступления больше не было. — Я хотел спросить про экзамен. Там в пятом задании… — Гарри старался говорить максимально непринуждённо, одновременно вглядываясь в лицо профессора и стараясь различить хоть какие-то эмоции. На секунду в глазах Квирелла сверкнули искорки то ли гнева, то ли нетерпения. Или Гарри просто придумал подходящую картинку. Но вцелом никаких странностей, ничего необычного, кроме, разве что, частых взглядов на часы и на дверь. Квирелл явно торопился, но не мог выставить за дверь студента и терпеливо давал ответы на бесконечные вопросы. Гарри и сам не понимал, как раз за разом придумывал всё новые темы, лишь бы не переходить к главному. Гермиона сказала, что нужно усыпить бдительность Квирелла, и тогда всё удастся. И как вопросы до сих пор не пошли по второму кругу? Как Гарри не запутался во всех этих заклинаниях? Он слушал в полуха, дожидаясь только одного — сигнала. — Мистер Поттер, не волнуйтесь, ваши результаты вполне достойные. Гарри кивнул, уже в открытую глядя на дверь. Больше удерживать Квирелла он не сможет. Гарри чувствовал пронзительный взгляд, пробирающийся под рубашку, на своей спине, и этот взгляд казался слишком холодным, слишком внимательным. Тихий стук. Сигнал. — Спасибо, профессор, — Гарри вскочил на ноги, стараясь выдавить улыбку. Квирелл повернулся к двери, в которую снова упорно застучали. Руки дрожали, колени подгибались, ответственность навалилась на Гарри с новой силой. Или сейчас, или никогда. Пальцы застыли, не желая шевелиться, и даже тепло палочки не могло больше согреть оледеневшую кожу. Гарри тихо выдохнул, на секунду прикрыл глаза, в очередной раз прогоняя в голове слова Гермионы. — Экспеллиармус! — Браво, Гарри. У тебя получилось. Поттер не верил собственным глазам. Гермиона едва сдерживала улыбку, а её палочка теперь валялась в другом углу спальни. Получилось. У него получилось. Красная вспышка рассекла воздух. Палочка Квирелла с тихим стуком упала на деревянную поверхность. И в ту же секунду распахнулась дверь, и в кабинет ворвались Луна и Гермиона. — Что всё это значит? — также заикаясь, прошептал Квирелл с видом запуганного кролика, глядя на направленные в лицо палочки девочек. Кто-то другой поверил бы в его невиновность. Но только не они. Не первокурсники, которые почти неосознанно встали на защиту мира. — Мы всё знаем, профессор, — теперь, когда враг был безоружен, Гарри наконец почувствовал собственное превосходство. И это чувство тёплой волной разлилось по телу, придавая такой недостающей уверенности голосу. Может это и было глупо. Может стоило подождать ещё, потянуть время, подготовиться, не говорить вот так в лицо, раскрывая все свои козыри. Квирелл медленно обернулся, в секунду превратившись в совершенно другого человека. Противная усмешка тронула тонкие губы, в глазах загорелись зловещие огоньки, резкость и уверенность появились в движениях. Казалось, вовсе не было направленных в грудь палочек, не было никаких первокурсников, внезапно решивших помешать чётко спланированному плану. — Да, Поттер. Ты оказался находчивее, чем я ожидал, — холод пронизал воздух насквозь. В этом новом Квирелле не было и тени заикающегося напуганного профессора. Теперь от него исходила опасность, настоящая, неподдельная. Это заставило Гарри крепче сжать палочку и до привкуса железа на языке прикусить губу. Квирелл преспокойно развернулся и сделал несколько шагов даже не по направлению к палочке. Он был настолько спокоен, настолько уверен в собственном превосходство, что Гарри уже засомневался в собственных возможностях. Слишком безумно, слишком нелепо выглядела вся эта картина. — И вы решили, что сами справитесь со мной. Одиннадцатилетние дети, — Квирелл противно усмехнулся. Короткий взмах рукой, и палочка вылетела из рук Гермионы. За её спиной с тихим щелчком закрылась дверь. Верёвки вдруг стали обхватывать лодыжки и запястья девочек, не давая им даже пошевелиться. Гарри ничего не мог сделать. Тело вдруг резко перестало его слушать, к горлу подступал комок, страх захватил сознание. И какие же они глупые! Как можно было думать, что они справятся со взрослым волшебником? Гарри судорожно сглотнул, стараясь восстановить дыхание. — У тебя ничего не выйдет, — тихо, сквозь зубы. Но Квирелл снова лишь усмехнулся и спокойно поднял с пола упавшую палочку, нарочно медленно, вымеряя каждый шаг, словно наслаждаясь беспомощностью жертв. — Дай мне поговорить с мальчишкой… Этот голос был совсем другим, шипящим, змеиным, словно пронизывающим насквозь. Резкая боль пронзила шрам. Гарри зажмурился, в ушах звенело, голова кружилась, всё тело ныло. Заклинание спало слишком неожиданно. Гарри просто не удержался на ногах и рухнул на пол. Тихий вскрик Гермионы словно придал сил, в который раз напомнил, что он не один. На нём сейчас ответственность не за себя. За девочек, за школу, за всё магическое сообщество. Он просто не может быть слабым. — Встань, мальчишка. Повелитель желает говорить с тобой. Гарри позволил себе на секунду снова закрыть глаза, только чтобы потом встать на ноги, несмотря на пронзительную боль и дрожащие колени, чтобы кинуть полный ненависти и презрения взгляд на Квирелла. Ткань тюрбана спала с головы, которая вдруг оказалась неправильно маленькой. Квирелл медленно повернулся, и Гарри успел заметить неподдельный ужас в глазах Гермионы и Луны. Вскрик едва не сорвался с губ. Гарри до боли сжал зубы, стараясь преодолеть этот животный страх, внезапно окутавший сознание. Перед ним было лицо, самое ужасное лицо, которое только могло существовать. Мертвенная бледность, вместо ноздрей — узкие зменые щели. Но страшнее всего были глаза — ярко-красные, пронзающие насквозь. — Гарри Поттер, — зловещий шёпот эхом отдался от стен кабинета. — Смотри, каким я стал. Тенью… Я вселяюсь в чужое тело, вторгаюсь в сознание… Всегда находятся те, кто готов меня впустить. Сомнений больше не осталось. Всё это время Волан-де-Морт был в Хогвартсе, и теперь он слишком близок к возрождению. — Нет добра и зла, Гарри. Тебе пора понять это. Есть только сила. Сильные правят над слабыми. Ты сильный, Гарри. Присоединяйся ко мне, вместе мы будет творить великое. — Никогда, — боль померкла рядом с внезапно нахлынувшей волной злости. — Я всегда ценил храбрость. Но не глупость. Покажи ему. Холод пробежал по коже от этих слов. Гарри ещё сильнее сжал кулаки, так что ногти впились в кожу ладоней, оставляя глубокие следы. Но Квирелл даже не повернулся, только склонил голову и нарочно медленно покрутил палочку в пальцах. — Тебе не место рядом с грязнокровками и предателями крови. Они жалкие. Ты выше, ты сильнее, ты достоин величия, — змеиный шёпот проникал под кожу, вызывая настоящий ужас. Квирелл медленным шагом приблизился к Гермионе и приподнял её подбородок, наслаждаясь беспомощной злостью. — Отойди от неё. Не смей её трогать! — Раз они так важны тебе… Хорошо, Поттер, они будут живы. Тебе достаточно только присоединиться ко мне. Квирелл направил палочку в грудь Гермионы, словно издеваясь, нарочно накаляя обстановку. И в эту секунду Гарри впервые понял, насколько может человек ненавидеть самого себя за глупость, за беспомощность. На глаза уже наворачивались слёзы. Теперь Гарри стоял перед выбором, на перекрёстке двух дорог, каждая из которых закончится обрывом. И вроде нужно было срочно что-то придумать, но сознание, как назло, отключилось. Гарри в отчаянии коснулся пальцами древка палочки, спасительное тепло разлилось по телу, но Квирелл уже смотрел на него в упор, не давая возможности на сопротивление. — Решай быстрее, Поттер, — прошипел всё тот же противный голос. Квирелл медленно приближался. И пусть Гарри разглядывал деревянный пол под ногами, он чувствовал это. Каждый шаг отдавался гулким стуком в ушах, бил по голове, которая и без того гудела от боли. — Так что, мальчишка? — за эти минуты Квирелл как будто вырос. Его самоуверенный взгляд сверху вниз сковал Гарри, но боль резко уменьшилась. Нельзя было этим не воспользоваться. В сознании что-то щёлкнуло, окончательно отключая здравый смысл. Ненависть захватила Гарри, чисто гриффиндорское безрассудство рвалось наружу. — Нет. Я никогда не стану таким, как ты. — Убей мальчишку… Квирелл уже потянулся к палочке, когда Гарри вдруг понял, что должен делать. В секунду он сократил дистанцию до минимума и вцепился в руку Квинеуса. Крик разрезал тишину кабинета. Бледная кожа под ладонями вдруг запузырилась, покрываясь ожогами, почти растворяясь. Гарри не осозновал, что делает. Палочка уже выпала из рук Квирелла. Шрам горел, голова разрывалась от боли, но надежда возродила безумную уверенность. Гарри вцепился в лицо Квирелла, уже окончательно уверенный в своей победе. Словно песок, фигура профессора осыпалась под пальцами. Последним, что услышал Гарри перед тем, как погрузиться в пустоту, был крик Гермионы. И одна только мысль закралась в пустое сознание: Он сделал то, что должен. Теперь девочки в безопасности.Глава 22
14 марта 2022 г. в 11:16
Тишина. Она заполнила всё вокруг, словно заслонила от внешнего мира. Смех, крики, голоса слились в единый гул и остались где-то за гранью. В ушах звенела одна только фраза. Разум упорно отказывался анализировать информацию. И вроде Гарри прекрасно понимал, что это правда…
Гермиона пронзала его взглядом. Это невозможно было не чувствовать. Её взгляд пробирался под мантию, в нём звучал вопрос, так и неозвученный. Но Гарри понял, чего ждала Гермиона.
— Ты уверена? — голос прозвучал тихо и совсем не так, как хотел Поттер.
Гермиона кивнула, едва сдерживаясь, чтобы не повторить свои же слова. Только это точно было лишним. Гарри прекрасно всё понял. Просто ещё не осознал.
— И что теперь делать? Медлить больше нельзя, — в разговор вклинилась Луна, и Гермиона тут же повернулась к ней. Этих слов Грейнджер и ждала от Гарри.
— Именно.
Внутренний гриффиндорец снова проснулся. Он рвался прямо сейчас бежать в запретное крыло, опередить Квирелла, не дать ему завладеть камнем. Но Гарри только сжал кулаки, стараясь успокоиться. Сейчас поспешность могла лишь всё погубить.
— Нам никто не поверит. В этом Малфой был прав, — фамилию Драко Гермиона бросила нарочно пренебрежительно, но со сквозящим в голосе ядом. Гарри предпочёл не обращать на это внимание. — Раз профессора Дамблдора нет в Хогвартсе, нам некому довериться.
— Нужно опередить его, — даже теперь в подобной ситуации голос Луны звучал мягко и несколько певуче в её особенной манере, которая не была подвластна больше никому.
— Да нет же, — Гермиона нарочно повернулась к Гарри, ожидая от него поддержки. — За той дверью препятствия, созданные профессорами и самим директором. А мы всего лишь на первом курсе. Мы не сможем с ними справиться. Нельзя так рисковать.
Гарри готов был прямо сейчас сорваться и бежать в запретное крыло, не думая об абсурдности и глупости подобного поступка, готов был согласиться с Луной, но здравый смысл всё ещё упорно удерживал рвущиеся на свободу эмоции. Строгий взгляд Гермионы заставил его кивнуть и сжать кулаки в попытке прогнать из головы внутреннего гриффиндорца.
— Но ведь медлить тоже нельзя. Если Квирелл получит философский камень… — в голосе прозвучало почти отчаяние. Гарри сделал резкий шаг вперёд, когда чужая рука сжала плечо совсем не крепко, мягко, почти невесомо. Но это едва заметное прикосновение успокоило бушующие эмоции. Приятное тепло пробежало по коже, вливаясь в каждую клеточку.
— Не получит, — сколько уверенности было в тихом голосе! Луна аккуратно провела ладонью по рукаву рубашки и сомкнула пальцы на ладони Гарри, словно стараясь передать ему эту уверенность.
— Я знаю, что мы должны сделать… — Гермиона в секунду оказалась в шаге от друзей и нарочно наклонилась к ним, чтобы никто больше не услышал.
Никто и не обратил внимание на троих первокурсников, стоящих кружочком у озера. Гермиона говорила совсем тихо, разъясняя каждую деталь неожиданного плана. Плана, от которого теперь зависела судьба магической Британии. Они теперь могли полагаться только на себя. Первокурсники, на плечи которых вдруг легла невероятная ответственность. Дети, которые оказались внимательнее взрослых.