Новые герои

      В день первого матча атмосфера в гостиной Когтеврана была пропитана напряжением и волнением. С самого утра Майкл ходил сам не свой, никакого веселья, предвкушения не отражалось в его глазах. Движения казались быстрыми и скованными, а голос — тихим и слишком холодным. Гарри понимал друга, как никто другой. Сам он перед первым матчем испытывал нечто подобное, и теперь старался поддержать Майкла, который упорно отвергал любую помощь.       Наконец переодетые в одинаковую квиддичную форму игроки вышли из Хогвартса в сопровождении чуть ли не всего факультета. После прошлогодней победы среди когтевранцев вдруг появились новые поклонники спорта, которые до этого и на матчи не ходили. Конечно, кому понравится смотреть на проигрыши своей сборной. Но теперь всё резко изменилось. А Когтевран подлетел на равные позиции с Гриффиндором и Слизерином, даже выше.       Но вместе с успехами увеличивалась и ответственность. Гарри ощущал её тяжесть, как и все игроки, а в особенности Роджер, как капитан, и Майкл, для которого эта игра была первой. Поттер видел надежду и уверенность в глазах однокурсников и всё больше убеждался: он не имеет права ошибиться, они не разочаруются в нём.       Когда слова поддержки, крики болельщиков и шум с трибун остались за закрытой дверью раздевалки, Дэвис вышел в центр и начал свою обычную речь. Гарри слышал её, пусть и в других формулировках, но смысл не отличался, перед каждым матчем в прошлом году. Но с каждым словом заразительная уверенность капитана передавалась остальным. — Против Гриффиндора играть будет сложно, очень сложно особенно нам, — Роджер перевёл взгляд с Майкла на Мари. — Наша задача — не отступать от плана и сделать всё, что в наших силах. Гарри, просто поймай снитч как можно быстрее.       Несмотря на всеобщее напряжение, матч закончился слишком быстро и даже как-то легко. Гарри только вошёл во вкус, когда пальцы сжались на холодном мячике, а голос Джордана объявил уже привычное Гарри Поттер поймал снитч. Когтевран выиграл.       К концу игры на табло красовалось 170:60. При чём один квоффл загнал в кольца соперника Майкл. Впрочем, Гарри едва ли следил за тем, что происходило на поле. Его взгляд вылавливал крохотный золотой мячик.       Когда буря эмоций улеглась, и игроки смогли скрыться от восторженных болельщиков в раздевалке, Гарри заметил, что всё прошло не так уж гладко, как он думал. Роджер вовсе не сиял от радости, и голос его зазвучал слишком твёрдо и громко во внезапно воцарившейся тишине. — Гарри, молодец, — после короткой похвалы Дэвис словно забыл о герое матча. Его взгляд стал ещё более жёстким. — Я ожидал большего, — честно признался капитан. — Грант, как можно было пропустить последний мяч? Как вообще можно было за это время пропустить шесть мячей?       Пейдж не ответил. Конечно, Гарри, как и остальные, догадывался, в чем дело. Вчерашний День Рождения Дункана и ночная вечеринка не прошли безнаказанно. Так что Грант и оба загонщика после бессонной ночи были не в лучшей форме. Но если их плохую игру хотя бы удалось объяснить, потому что Роджер, сообразив, в чём дело, вздохнул и перешёл на других, то полный провал охотников оставался загадкой, пока Дэвис снова не заговорил. — Я всё понимаю, первая игра, бладжеры летают по всему полю, — капитан метнул гневный взгляд на загонщиков. — Но, Майкл! На отборах ты был великолепен, что произошло?       Корнер не ответил, опустил взгляд, словно стараясь исчезнуть, провалиться сквозь землю. Роджер не собирался останавливаться. Поддавшись эмоциям, он принялся подробно разбирать игру, жёстко указывая ошибки каждого. — Хватит, — Гарри первым поднялся на ноги. — Это не поможет. Мы потренируемся и всё исправим.       Роджер замолчал скорее от удивления, словно и вовсе забыл о существовании Поттера. А Гарри подошёл к Майклу, опустился рядом с ним на колено и положил руку на плечо. — Забудь. Просто забудь, идём дальше, — Поттер улыбнулся, крепче сжал ткань формы, заставляя Корнера поднять глаза.       Но несмотря на все попытки Гарри хоть что-то наладить, на всеобщую радость и победу Когтеврана над одним из основных соперников, день был окончательно испорчен. Роджер больше не заговаривал о матче, словно понял свою ошибку. Но весь оставшийся день почти ни с кем не общался и ходил мрачный и закрытый от внешнего мира. Дункан, Джон и Грант явно были подавлены, что никак не соответствовало их обычному настроению. Мари пыталась поддержать боевой дух, но быстро сдалась и переключилась на своих подруг. А Майкл окончательно закрылся. Он не слушал ни Гарри, ни Терри, а к концу дня и вовсе заявил, что уйдёт из команды.       Поттер принялся с новой силой переубеждать друга. Но никакие слова о том, что во всем виновато волнение, а сам Майкл — прекрасный игрок, не помогли. Корнер сбежал из спальни.       Только за Майклом захлопнулась дверь, как Терри упал на его кровать, запустив пальцы в и без того взъерошенные волосы. — Мерлин… — тихий полувздох вырвался из груди.       Гарри опустился на кровать у ног Терри. На самом деле странное облегчение нахлынуло на него, когда Майкл решился поговорить с капитаном. И пусть Корнер хотел уйти из сборной. Гарри был почти уверен, что Роджер этого не допустит. Странная уверенность только разгоралась с каждой секундой молчания, ничем не подпитываемая, даже глупая, безумная, основанная только на предчувствиях, которым Поттер просто привык доверять.       Полчаса прошли в ожидании. Терри лежал с закрытыми глазами, перебирая в пальцах завитки непослушных волос. Гарри сидел, уставившись в стену, отсчитывая секунды постукиваниями пальцами по коленке. Пока наконец не открылась дверь.       Терри вскочил на ноги. Майкл спокойно прошёл к кровати, стараясь скрыть эмоции. Но Гарри заметил, заметил огоньки в глазах и полуулыбку, заметил следы прежнего Корнера, который разорвал всех на отборах. — Ты был прав, — три слова. Этого оказалось достаточно.       Терри со спины напрыгнул на Майкла, едва не сбив того с ног. Звенящую тишину разрезал детский смех. Гарри, как тогда в раздевалке, положил ладонь на плечо друга и просто улыбнулся. Слова здесь были лишними.

***

      После победной, но всё же провальной игры Роджер назначал тренировки почти каждый день. Как назло, профессора ещё и заваливали домашним заданием. В общем, о свободном времени Гарри мог только мечтать. Зато все тайны, загадки и опасности окончательно вылетели из головы. Даже Луна больше не заговаривала о предчувствиях, и Гарри был ей благодарен.       Постепенно Поттер привык и к Локонсу, на уроках которого после плачевного опыта пикси только читали учебники и разыгрывали из них самые яркие сцены. В обычное время Гарри старался просто напросто избегать Златопуста, как и Колина, который продолжал преследовать и фотографировать его при любой возможности.       Приближался день второго матча. И снова, как и в прошлом году, решающей оставалась игра со Слизерином. А значит во второй встрече соперником Когтеврана должен был стать Пуффендуй.       Матч прошёл как нельзя отлично. Гарри даже думать не мог о таком результате. Когтевранская сборная просто разгромила Пуффендуй. Каждый выложился на все 100%. Гарри даже нарочно позволил снитчу пару раз исчезнуть, пусть обхитрить такого ловца, как Диггори, было не слишком просто. Охотники вошли во вкус. Майкл окончательно успокоился и сыгрался с командой. И только когда на табло красовалось 80:20, Гарри наконец завершил игру.       Радости когтевранцев, казалось, не было предела. Победа приблизила их ко второму кубку. Оставался всего шаг, последний, но самый сложный. Однако в этот день никто так и не заговорил о Слизерине. В гостиной царила по-настоящему праздничная атмосфера, словно кубок уже был в руках когтевранцев. И героем торжества стал Майкл. Гарри нарочно оставался в тени, избегал шумных компаний, предпочитая только смотреть со стороны. Майкл же преобразился на глазах. Теперь его нельзя было сравнить с тем разочаровавшемся в себе мальчишкой, который всерьёз собирался бросить квиддич и сдаться.       И вроде всё наконец наладилось… До одной ночи.

***

      Пустота. Она заволокла всё вокруг, липкой густой пеленой накрыла пространство. Пустота смешалась с темнотой и противной, звенящей в ушах тишиной. Она пугала и затягивала одновременно, она звала сделать шаг, погрузиться с головой. Она была повсюду, со всех сторон, под ногами и над головой. Пустота не давала дышать, сковывала лёгкие, обжигала кожу. Она казалась нереальной, ненастоящей, ускользающей из-под пальцев, словно сон, бесполезное видение.       Гарри зажмурился и снова открыл глаза, но пустота не исчезла. Она тянула невидимые руки к своей единственной жертве, обдавая щеки холодным дыханием смерти.       Гарри отшатнулся. Движения казались скованными и давались с трудом. Он не мог больше находиться здесь. Гарри сам не понимал, куда бежит. Впереди не было света, не было вообще ничего, кроме пустоты. Не было выхода. — Иди… иди ко мне… дай мне схватить тебя… разорвать… убить…       Мурашки волной пробежали по коже. Гарри вздрогнул и остановился, прислушиваясь, стараясь уловить, откуда идёт шипящий голос. Он был повсюду. Словно пустота усиливала зловещий шёпот, сливалась с ним в нечто единое, целое. — Что-то начнётся. Что-то тёмное.       Голос Луны не принёс облегчения. Здесь он казался таким же пустым и холодным, как всё вокруг. Здесь эти слова превратились в зловещее предзнаменование.       Гарри тщетно пытался найти хоть что-то в беспроглядной темноте, малейший намёк на жизнь, на реальность. С каждой секундой воздух становился всё гуще, всё сильнее пропитывался напряжением. И вдруг пустота расступилась. Гарри, уже не отдавая себе отчёта в действиях, бросился вперёд, к единственному светлому пятну, которое слишком быстро приближалось.       Ладони коснулись шершавой поверхности стены. Гарри прижался лбом к холодному камню, восстанавливая дыхание, но в ту же секунду отшатнулся, едва не потеряв равновесие.       На стене огромными кроваво красными буквами вырисовывалась надпись: Тайная комната снова открыта. Трепещите, враги наследника.

***

— Что это значит? — шёпотом спросил Гарри, закончив короткий рассказ о сегодняшнем сне. Сначала он не хотел говорить об этом, но мысли о странной надписи сводили с ума, и Поттер сдался.       Гермиона задумалась. Гарри видел, как она слегка нахмурила брови и сжала в пальцах край мантии. Луна вообще никак не отреагировала, молча устремила взгляд в огонь. Но Гарри заметил ту самую пустоту в её глазах. — Это скоро начнётся, — шёпот Лавгуд показался слишком зловещим.       Гермиона только фыркнула и повернулась в полоборота, чтобы никто не мешал её размышлениям. Гарри же сосредоточил внимание только на Луне. Сердце пропустило удар, когда Лавгуд снова посмотрела на него. Нечто тёмное, необъяснимо опасное было в её глазах. Предчувствие. Луна никогда не ошибалась. — Эй, вы идёте? — слишком весёлый голос Терри разрушил мрачную атмосферу.       Гермиона закатила глаза и уже встала, явно намереваясь отказаться и поставить на место нарушителя спокойствия, когда Гарри вдруг опередил её. — Сейчас догоним.       Бут кивнул, пусть и с явным недоверием, и скрылся в толпе студентов. — Пойдём. Мы ничего не сможем изменить. Остаётся только ждать, — Гарри заговорщически наклонился к самому уху Луны. — Только ждать, — Лавгуд улыбнулась, но улыбка вышла слишком натянутой и какой-то грустной.       Ожидание. Гарри ненавидел его. Когда всё знаешь, но ничего не можешь сделать. Когда чувствуешь, но не можешь объяснить. Когда так хочется вмешаться, но понимаешь — нельзя, сделаешь только хуже. Ожидание преследовало Гарри весь день, и теперь оно стало лишь гуще и напряжённее. Хэллоуин и банкет в Большом зале не принесли никакой радости. Гарри почти ничего не ел, не вслушивался в разговоры мальчиков, только ждал. Ждал чего-то опасного и неизбежного, и от этого ещё более страшного.       Не успел закончиться банкет, когда Луна вдруг поднялась с места и подошла к Гарри. Наверное, никто не заметил этого. Тихие шаги Лавгуд слились с общим шумом, а сама Луна казалась едва видимой тенью. Гарри и сам заметил её, только когда прямо над ухом прозвучал тихий шёпот. — Пойдём, — одно слово, даже не вопрос, утверждение, а Гарри уже вскочил на ноги и подошёл к Гермионе.       Через несколько минут никем не замеченные Поттер, Лавгуд и Грейнджер вылетели из Большого зала. Гермиона только развернулась к Луне, чтобы спросить, что произошло, но слов девочки Гарри уже не услышал. — Рвать… терзать… убить…       Гарри пошатнулся и прислонился к стене, чтобы не потерять равновесие. Голова вдруг закружилась, сердце забилось с бешеной скоростью, а голос всё продолжал звенеть в ушах, неправильно громкий, затмивший шум зала и вопросы девочек. — Убивать… время убивать…       Голос вдруг начал затихать, и Гарри выбежал на середину коридора в попытке понять, куда движется звук. Казалось, он шёл сразу со всех сторон. Но Луна вдруг указала вперёд, и Поттер поймал себя на мысли, что она права. Ничего не объясняя и не отдавая себе отчёта в действиях, Гарри побежал по коридору. Мимо пролетали лестницы и двери кабинетов, редкие ученики провожали его удивлёнными и несколько презрительными взглядами, но Поттер ни на что не обращал внимание. Гарри бежал за голосом, слушал только голос, только зловещие слова, и с каждой секундой всё больше убеждался — всё ещё опаснее, чем казалось. — Он хочет убить, — одной фразы хватило, чтобы девочки больше не задавали вопросов.       Гарри ожидал чего угодно. Но точно не этого. Он был почти уверен, что голос просто исчезнет, как в прошлый раз, уже почти забыл о загадочном сне, но одной секунды хватило, чтобы понять. Это был не просто сон. Предзнаменование. Реальность.       Гарри поскользнулся и едва удержал равновесие, ухватившись за холодный камень стены. Под ногами расползлась огромная почти на весь коридор лужа. И в отражении Гарри чётко, как в зеркале, увидел это. Собственный сон, только теперь отчетливый и самый реальный. Кроваво-красная надпись на стене, всё те же зловещие слова, те же нелепые неаккуратные подтёки. Гарри зажмурился в попытке стереть из-под век кошмарную картинку, убедиться, что всё это лишь в его голове. Но по вскрику Гермионы только окончательно понял, что сон даже слишком реален.       Но вовсе не горящая в свете факелов надпись оказалась самым ужасным.       Луна с абсолютным спокойствием прошла к стене, разглядывая её с почти научным и безразличным интересом. Другой удивился бы её странной невозмутимости, но не Гарри. Не Гарри, который научился понимать Луну с одного взгляда.       Только смотрела Лавгуд не на стену и не надпись. Взгляд серых глаз был устремлен на нечто тёмное под словами. За фигурой Луны Гарри не мог разглядеть, на что именно. Вдруг Лавгуд протянула ладонь и аккуратно коснулась этого чего то. — Она жива, — совсем тихо, но с абсолютной уверенностью объявила Луна и отошла немного в сторону.       Гарри не поверил своим глазам. Страх, удивление, непонимание слились, сплелись в один огромный ком, который не давал вдохнуть полной грудью, не позволял здраво мыслить. На крюке для факела за хвост была подвешена миссис Норрис. Она казалась ненастоящей, окоченевшая, застывшая с огромными распахнутыми и совсем пустыми глазами.       Сложно было поверить, что кошка ещё жива. Не просто сложно, это казалось невероятным. Но Гарри привык доверять Луне. И снова чисто гриффиндорское безрассудство и слепое желание помочь завладели им. Гарри в несколько шагов подбежал к Луне. — Ей можно как-то помочь? — вопрос повис в воздухе. Луна пожала плечами. Но вдруг голос Гермионы снова включил здравый рассудок. — Нужно уходить отсюда, пока никто нас не заметил.       Только теперь пришло осознание. Для любого, кто сейчас заметит их, всё будет ясно, как день. Они автоматически окажутся главными подозреваемыми. Как объяснить всё это? Не говорить же про голос, который слышит только он один. Как объяснить, что они просто оказались не в том месте не в то время?       Гарри потянул Луну за руку, только уже слишком поздно. Тишину разрушили голоса студентов и топот ног по каменному полу. Гарри успел только отойти на несколько шагов назад и приготовиться защищаться.