Простите, но ваш принц в другой сказке

В лавку портного пришлось взять Золушку с собой. Девочки слишком нервничали перед предстоящим выходом в высший свет, поэтому назаказывали столько нарядов, украшений и безделушек, что хватило бы блистать на балах еще лет десять – пришлось уступить просьбам и раскошелиться, хотя Марта, чего уж говорить, рассчитывала спровадить обеих замуж гораздо раньше. И желательно с должным приданным – а уж в новой семье пусть тратят на свои бесконечные капризы, сколько захотят. Раскошеливаться еще и на то, чтобы самого портного вызвать в загородное имение, а не ехать в лавку, было уж чересчур, но готовые платья и сопутствующие покупки кто-то должен был дотащить до экипажа, не им же этим заниматься. Был, правда, у портного сын-подмастерье, за дополнительную плату выполнявший мелкие поручения, но доверия паренек не вызывал, поручив ему вещи, легко было потом не досчитаться броши или браслета.        Не исключено, что одна из дочек просто потеряла украшения и боялась в этом сознаться, но Марта предпочитала не рисковать и просто взять с собой Золушку. Портной достаточно хорошо нажился на их заказах, чтобы еще и его сыну платить за несколько перенесенных свертков и шляпных коробок. Как бы строго Марта ни вела дела после смерти мужа, а содержание загородного особняка и забота о двух… можно сказать, что и о трех – юных девушках вынуждала быть практичнее везде, где это не роняло их благородного имени. Девушкам необходимы были учителя, дворовой прислуге нужно было платить, да и в доме далеко не со всеми делами справлялась воспитанница, несложной работой худо-бедно отбивавшая расходы на свое содержание. Золушку, кстати, тоже не помешало бы пристроить замуж – выводить в свет еще и ее стало бы лишним ударом по кошельку, но, похоже, оказалось и необязательно. Барон Барблю, которому семейная репутация и собственные странные привычки сильно осложнили поиск подходящей жены среди девушек дворянского происхождения, намекнул как-то госпоже Тремейн, что готов взять ее воспитанницу даже без приданного. Не слишком высокого сословия партия для дочери королевского лесничего, однако барон был весьма богат, а при его привычках от невесты и не потребуется блистать в высшем свете. Почти идеально для Золушки, чтобы не опозорила семью Тремейн своей неловкостью и причудами! Пока что Марта не ответила барону согласием – не хотелось выдавать воспитанницу замуж раньше старшей дочери, но дело можно было считать уже решенным.        А если бал поможет найти подходящую партию для Стази, можно будет и с замужеством Золушки не затягивать. Вот только Анастасия, бедняжка, уродилась слишком уж похожей на покойного отца что внешне, что по характеру – долговязость, костлявость и крупные неизящные черты не добавляли девочке привлекательности в глазах подходящих женихов, а излишне мягкий беспечный нрав мешал должны образом преподнести себя. Поиск партии для нее и устройство благополучной жизни целиком легли на плечи матери – что ж, по крайней мере, с Дризеллой подобных проблем не предвиделось.        Добраться до лавки портного не удалось без проблем. Центральные улицы оказались перекрыты, лишив экипаж всякой надежды проехать, а горожане все разом высыпали из домов и теперь толпились, желая получше рассмотреть причину – так что и пешком путь предстоял не из легких. По направлению к королевскому дворцу с шумом, музыкой, блеском и пестрым мельтешением двигалось торжественное шествие: конница, на смуглых черноволосых всадниках в которой было больше шелков и украшений, чем на иной светской кокетке, переносные шатры из ярких узорчатых тканей, огромные заморские звери, живыми горами шагающие мимо толпящихся вдоль улицы зевак… Марта едва заметно поморщилась, но на девочек, включая тихо плетущуюся позади Золушку, яркость процессии произвела куда лучшее впечатление – не спускали глаз, будто зачарованные. Особенно когда одетый в белое смуглокожий черноглазый юноша из изящной «беседки» на спине одного из слонов сверкнул ослепительной улыбкой в их сторону.        - Говорят, принц иноземный, – охотно поделился сведениями тучный мужчина из толпы зевак, хотя ни Марта, ни девочки ни о чем его не спрашивали. – Али… как-его-там… С визитом к нашему королю. Грядущий бал как раз в честь прибытия дорогих гостей.        - Дорогих, не то слово! – первой отвлеклась от пестрого зрелища Дризелла и недовольно скривила тонкие губки. – Наши новые наряды на фоне всего этого будут выглядеть попросту блекло и нищенски!        Марта недовольно погрозила ей пальцем. Только еще одной перепалки – да еще при толпе горожан! – на тему недовольства выбранными платьями сейчас не хватало! Увы, дочки не отличались вкусом и умением разумно выбирать одежду, поэтому пришлось выдержать несколько истерик – обеим показалось, что сестре достались лучшие платья и украшения. Что поделать, если Анастасии с ее костлявостью, крупными чертами и морковно-рыжими волосами совершенно не шли любимые ею оттенки розового и лилового, зато свежая зелень приятно освежала, а миниатюрной остролицей Дризелле, напротив, подходили кукольные розовые платьица, любимые же фасоны и оттенки зеленого превращали бедняжку в страшненького болотного эльфа? Обе упрямицы едва с ума мать не свели, желая получить не те наряды, что подчеркнут их привлекательность, а те, что сами по себе казались красивыми им самим, но Марта железно стояла на своем. Пусть сперва выйдут замуж, тогда и будут одеваться, как захотят, это станет уже не ее заботой.        Процессия заморского принца и его огромной свиты удалилась в сторону дворца, так что плотная толпа зевак на улицах поредела и можно стало, наконец-то, без особых трудностей добраться до лавки.        Портной Карим – или его предки – наверное, родом был из тех же земель, что и королевские гости, такой же, как иноземцы, смуглый, черноволосый, с большими темными глазами, разве что гораздо менее вычурный. Но он держал лавку в городе, сколько Марта только помнила…        Пока Анастасия и Дризелла рассматривали и придирчиво оценивали готовые наряды, Золушка подошла к портному и о чем-то негромко у него спросила, а потом и вовсе завязала душевную беседу. Без толку в очередной раз вразумлять, что дочери аристократа, даже такой, как эта нелепая девчонка, неуместно общаться с простолюдинами иначе как по делу! Но сейчас Марте было не до того – отчитать воспитанницу успеется и дома без посторонних глаз. Однако разговор не укрылся от внимания девочек, как бы они ни казались поглощенными вниманием к обновкам, так что, уже собираясь к выходу, Дризелла ехидно поинтересовалась, не решила ли Золушка выпросить у портного платье и для себя, чтобы поехать на бал и впечатлить там иноземного принца – не того ли самого, о котором она так любила болтать и напевать глупые песенки.        В детстве многие девочки мечтают стать невестой принца. Большинство уже годам к двенадцати осознает, насколько это наивно, понимает, что единственный сын короля Луи и наследник престола едва ли не с пеленок обычно обручен с принцессой какой-нибудь дружественной страны, так что даже успешная попытка привлечь его внимание ничего не изменит. Но Золушка была порядком оторвана от реальности. Марта винила в этом покойного мужа, тот вечно был с девчонкой чересчур мягок, баловал ее и поощрял глупые фантазии, оправдываясь тем, что просто утешает пережившую так много горя малышку. Будто девчонка и без того не парила постоянно в облаках, спотыкаясь на ровном месте и портя вещи! Марта давно уже привыкла отдавать Золушке донашивать старые платья Анастасии – все равно же любую одежду девчонка либо изорвет, либо испачкает, а этой хотя бы не жалко. Смерть отца окончательно разорвала связь девчонки с окружающим миром. Некоторые из знакомых покойного мужа полагали, будто Марта злоупотребляет своим опекунством, одевая девчонку в обноски, поручая ей несложные дела по дому и отправляя есть на кухню – но попробовали бы они сами управиться с чудаковатым подростком! Девчонка постоянно являлась к обеду такой грязной и неумытой, что никому в горло кусок не полез бы, если посадить ее за общий стол, разумеется, Марта отправляла девчонку привести себя в порядок, но не дожидаться же было всей семье – запоздавшая воспитанница ела на кухне, когда все уже закончили, а после прекратились и попытки присоединиться к общей трапезе. Ко взаимному облегчению. С возрастом, избегая насмешек, болтать с другими о принце Золушка перестала, но и Марта и девочки часто замечали, как она напевает или разговаривает то ли сама с собой, то ли с воображаемыми друзьями о своих мечтах. А Дризелла с самого детства «сестричку» терпеть не могла, пришлось провести немало строгих бесед, чтобы дочка перестала дразниться «неряхой» и «замарашкой» – может, вполне заслуженно, но совершенно неуместно для юной леди! Зато приклеилось выдуманное в детстве более мягкой и добродушной Анастасией прозвище «золушка» – да так крепко, что девчонка уже и сама, наверное, не помнила, что на самом деле ее имя Кристин. Разумеется, теперь Зелла принялась ехидничать, припомнив все давнишние фантазии о принце, а Анастасия то ли в поддержку шутки, то ли из искреннего простодушия предложила поделиться каким-нибудь старым нарядом – и даже строгие взгляды Марты не сразу заставили дочек угомониться.        - У господина Карима сын пропал, я просто спросила, нет ли каких вестей, – едва слышно объяснилась Золушка. – Он очень переживает, не случилось ли с Аланом чего-то…        - А стоило бы переживать, как бы этот мошенник Алан с кем не случился! – пренебрежительно отмахнулась Дризелла. – Готова поспорить, он и не пропал, а просто сбежал, прихватив несколько дорогих заказов. Будто давно уже было неясно, что этот воришка закончит на каторге…        Марта укоризненно покачала головой, мысленно, однако, соглашаясь с младшей дочерью. Портной абсолютно не привил своему сыну дисциплины и почтения к старшим, отчего большую часть времени тот бездельничал, витал в облаках не хуже Золушки, но, в отличие от Золушки, не гнушался и приворовывать. Господин Карим виновато уверял всех, что мальчик, мол, добрый и талантливый, бестолковый просто… И бегство мальчишки в поисках приключений совсем не удивляло.        Золушка не посмела возражать, так что о пропаже или бегстве Алана остальные моментально забыли. Дризелла с Анастасией шушукались, переключившись на иноземного принца и слухи о том, что в восточных странах жениться могут аж на четырех женщинах сразу, а если богатство позволяет, то помимо жен еще и наложниц без всякого предосуждения держать, а потом принялись спорить, стоило ли выходить замуж за такого принца, если, к примеру, у него пока не четыре, а всего две жены или три – ни одна, ни другая, не допускали всерьез такой возможности, но кардинально разные мнения жаждали друг другу высказать. Марта недовольно качала головой, но одергивать дочек не стала – пусть уж лучше болтают о пустяках, пытаясь совладать с волнением перед балом, чем опять будут цепляться к каждой мелочи для недовольства. Чем ближе становился праздник, тем более нервной и напряженной становилась обстановка. Даже Золушка, обычно апатичная к окружающей реальности, заразилась всеобщей нервозностью и в день перед предстоящим балом стала еще более неуклюжей и раздражающей, чем обычно. Совершенно терпение у подуставшей от всего этого Марты лопнуло, когда воспитанница, судя по раздавшемуся в кладовой грохоту, протирая на полках пыль, опрокинула несколько горшков с крупой – теперь зерна и осколки застилали пол ровным ковром.        - Чтобы к нашему возвращению перебрала все зерна и разложила в новую посуду! И только посмей опять смести все в подпол, прикармливая мышей, или отдать птицам!        Несколько лет назад Золушка едва с ума всех не свела, додумавшись объедки, крошки и негодные зерна сбрасывать в подпол, подкармливая «милых» мышек, раз уж больше это было никому не нужно. То, что это привлечет грызунов со всех окрестностей и те активно примутся размножаться, несносной девчонке и в голову не пришло, так что дом пережил катастрофическое нашествие мышей и крыс, прежде чем удалось разобраться, откуда они в таком количестве взялись. Получив должный нагоняй, приманивать вредителей в дом Золушка прекратила, а вместо этого принялась подкармливать в саду и на заднем дворе птиц, сама потом в качестве воспитательных, хотя и не особенно эффективных, мер отмывая загаженные беседки и крыши сараев. Как-то весной целая туча пернатых вредителей, загнездившихся в саду и охранявших птенцов-подростков страшно перепугали Анастасию и Дризеллу, когда девочки пытались устроить пикник в садовой беседке – и подверглись нападению взбешенных птиц! С тех пор садовнику приказано было снимать ранней весной все гнезда, но Золушку очередное заслуженное наказание и ночь в каморке так и не отвратили от подкармливания разнообразных паразитов.        На всякий случай четко повторив для Золушки все задания на вечер – их должно было хватить, чтобы занять девчонку и не позволить ей без присмотра отчудить что-нибудь еще – Марта постаралась хотя бы ненадолго выбросить воспитанницу из головы. Следовало приглядывать за Анастасией, не хватало еще, чтобы своим восторгом от иноземного принца дочурка отвадила всех перспективных кавалеров – они все-таки не любоваться на экзотических гостей, будто в зверинце, во дворец едут.        Король Луи, конечно же, развернул празднество в честь заморского гостя со всей возможной громкостью и пышностью, стараясь превзойти роскошью устроенное в городе шествие. Первое время всеобщее внимание все равно было приковано исключительно к принцу Али, но примерно часом позже в зал с тщательно продуманным запозданием впорхнула роскошно наряженная юная особа. Марта не припоминала среди дочерей аристократов никого похожего, а так же рассудила, что о визите какой-нибудь иноземной принцессы всех оповестили бы должным образом, поэтому быстро потеряла к незнакомке интерес. Наверное, дочка какого-нибудь буржуа-нувориша, решившего, что демонстративное богатство в сочетании с миловидной мордашкой дочурки должно обеспечить пропуск в высший свет не хуже титула. Многослойное бело-голубое платье, искрящееся, как сугроб, хрустальной вышивкой, и правда выглядело дороже, чем могли бы себе позволить многие аристократы – а еще гораздо вульгарнее, чем они позволили бы своим дочерям надеть – но на восточного принца, явно питавшего интерес ко всему яркому и необычному, новая гостья сразу произвела впечатление. Такое, что он даже пренебрег этикетом и тут же пригласил девушку на танец. Анастасия и Дризелла какое-то время недовольно провожали парочку взглядами, и перешептываниями – впрочем, не только они одни, однако принц невольно огородил незнакомку от интереса прочих кавалеров, так что все складывалось только к лучшему. Можно было отвлечься от странной парочки…        По крайней мере, отвлечься до тех пор, пока незадолго до полуночи залы с гостями вдруг не наводнили королевские гвардейцы и солдаты, кого-то весьма беспардонно выискивающие. Праздник был безнадежно сорван, после коротких досмотров гости вынуждены были разъехаться по домам, объяснение всему произошедшему получив лишь из утренних новостных листков и газет.        Писали, что под видом принца Али к королевскому двору прибыл мошенник-самозванец, сумевший на время обмануть восточного князя и выдать себя за его пропавшего сына – а к тому времени, как вести о разоблачении разошлись из «родного» княжества, успел побывать в нескольких домах, выдавая себя за благородного гостя. С какой целью мошенник проник во дворец, оставалось неизвестным, ведь ни «принца Али», ни таинственную незнакомку – вероятно, соучастницу – во дворце обнаружить так и не удалось. Единственным следом их существования стала крохотная, будто детская, серебристая бальная туфелька, инкрустированная горным хрусталем.        Или просто расшитая стеклышками – ведь газетчики вполне могли привирать для красивости, как очевидно прикрашивали «сказочную красоту» неизвестной. Марта невольно вспомнила те вульгарные детские туфельки, все в переливающихся стеклышках, что муж подарил Золушке на двеннадцатилетие – предполагалось, что девочка наденет их на свой дебют в высшем свете, а мнением Марты о таком дурновкусии они, разумеется, не интересовались. Но дебют не состоялся сперва из-за траура, а впоследствии потому, что стало уже и не до Золушки, девчонка продолжала хранить последний подарок отца, хотя давно уже вряд ли бы влезла в свои детские башмачки…        - Где Золушка? – спросила Марта у поварихи, подававшей в то утро завтрак. Снова и снова в памяти крутилось, как осторожно и плавно делала каждый шаг вчерашняя интриганка на балу. Девчонка, конечно же, провозилась с зерном большую часть ночи и теперь могла отсыпаться, но смутное беспокойство порождало все более и более нелепые предположения.        Не добившись от стряпухи вразумительного ответа, хозяйка поднялась на самый верх угловой башенки, где после переезда из детской Золушка обустроила себе небольшую спаленку на чердаке среди сундуков с разным почти бесполезным старьем. Но тесная комнатка оказалась пуста, а на заправленной кровати лежал неаккуратно исписанный листок бумаги.        Подняв записку и прищурившись, Марта потрясенно ахнула. Неровно выведенные буквы сообщали, что Алан, бедовый сынок портного, попал в какие-то крупные неприятности, в чем Золушка якобы оказалась виновата, поэтому теперь просила у семьи прощения, но обязана была разыскать его и помочь… что бы это ни подразумевало. Опуская пустые выдумки, скверная девчонка просто сбежала из дома, поставив крест на выгодном союзе с бароном Барблю – как видно, вороватый портняжка оказался самым для нее подходящим «сказочным принцем»! Марта в раздражении смяла записку в кулаке.        Если здесь замешан Алан, стоит проверить, не испарилось ли заодно с девчонкой их столовое серебро!