◁ ☽ ◯ ☾ ▷
Кафтан ненужной черной бесформенной кучей ткани валялся на полу у кровати. Селена перечитывала текст снова и снова, но не понимала его смысл, каждый раз уходя в себя. Ничегои. Среди того хаоса, что происходил, когда они появились, девушка отдаленно сквозь стрекот и жужжание услышала скулеж и оборвавшийся писк. Она была уверена в том, что это был ее волк и сейчас он мертв. «Прости», — извинилась Старкова перед ним. Смерти она ему не желала, но, к сожалению, жизнь посчитала иначе. Отложила блокнот в сторону, пальцами зарываясь в спутанные волосы. Парящий рядом шарик света исчез, погружая каюту во тьму. — В какой же я отвратительной ситуации, — ее шепот смешался с шумом моря, утонул в нем. Вновь пришло то состояние, когда жаждешь общения в компании, но в то же время так яро желаешь быть наедине с самим с собой. Возможно, это то самое состояние, когда разрушаешь самого себя. Ты чувствуешь Одиночество, что присело рядом с тобой, чувствуешь тот яд, что оно испускает, как он медленно убивает пока вдыхаешь его, но ничего не пытаешься с этим сделать. Абсолютно ничего. Тебя это даже устраивает. Чистой воды мазохизм. Сейчас на корабле как минимум двое с кем она может поговорить. Да вот только им и без нее хорошо. У них своя компания и, по ее мнению, она ни в одну не вписывается. Это проблема, которую не понимает, как решить. Она ощущается здесь чужой, слишком мрачной. — Есть люди, которые наслаждаются одиночеством. Но нет ни одного, кто бы его выдержал, — отрешенно произнес Александр, взглянув на молодого гриша. Девчушка заглянула в глаза цвета кварца, замечая в них ярко выраженную усталость. Он знал о чем говорил. Это были не просто умные слова для наставления. Это слова человека, который прожил слишком много и прочувствовал на своей шкуре. Круглый иллюминатор был единственным мутным выходом во внешний мир. От бескрайнего океана уже начинало тошнить. Не хватало твердой земли под ногами, раскачивающихся деревьев на ветру. Все что она поняла из прочитанного — усилителей три. Олень, дракон и персонаж всех равкианских сказок, жар-птица. Не ту ли самую жар-птицу она видела когда искала Аспида в Цера-Хуо? Или это нечто иное и не птица вовсе? «Как же сложно», — подумала она, сложив руки на колени, прижатые к груди, и положила на них голову. Капитанская каюта, в которой она и находилась была просторной. Селена сама и не заметила, как уснула на палубе, сидя в углу у бочек, а проснулась уже здесь ближе к вечеру. Выходить она не стала, решив прочитать найденный, как оказалось, дневник Ильи Морозова. Путного в нем ничего не нашла, к сожалению. Дверь отворилась, но она не шелохнулась, продолжая нечитаемым взглядом смотреть вперед, утопая в пустоте своих мыслей. Свет огня в лампаде осветил помещение своим теплым, мягким светом. — Селена? Все в порядке? — обеспокоенно спросил хозяин каюты. — Не знаю, — честно ответила она хриплым от долгого молчания голосом. — Вроде все хорошо: мы сбежали от Дарклинга, морской хлыст у нас, Алина здесь, ты тоже цел. А с другой стороны, как-то пусто... Хотела ли она сбегать? Опять двоякое чувство. Вроде и да, а вроде и нет. «Ненавижу это чувство», — проклинала Селена. «НЕНАВИДЬ СЕБЯ, ВЕДЬ ЭТО ЧУВСТВУЕШЬ ТОЛЬКО ТЫ И ВЗРАСТИЛА ЭТУ НЕОПРЕДЕЛЕННОСТЬ СОБСТВЕННЫМИ РУКАМИ», — нагло вторгся в ее мысли Аспид. Ее не устроили эти слова и то, что она должна чувствовать вину за собственную неопределенность. Люди хотят все изменить и одновременно хотят, чтобы все оставалось прежним, таким, как раньше. Вероятно, таким образом они ищут способ угнаться за двумя зайцами одновременно и ищут мира в душе. Все считают, что управляют всем, тогда как никто не управляет никем. — Достаточно личный вопрос и можешь не отвечать на него, если не хочешь. Я достаточно наслушался слухов на китобое о тебе и Дарклинге, но давно понял для себя, что верить в слухи нельзя. Что на самом деле было между тобой и Дарклингом? — в голосе Николая не было ни намека на привычные озорство и хитрость. Селена издала нервный смешок чем удивила корсара, но он ждал от нее ответа. — Черт его знает! Он услышал веселье в ее голосе. Хотя нет. Это было вовсе не веселье, а что-то сродни истерике. Она теряла контроль над собственными эмоциями. — Он был нежен со мной, целовал, уделял внимание и доверял, даже секс был. Все это было до появления Алины. Потом его будто подменили, — на последних словах ее голос вновь стал обычным, лишился всех истеричных нот. — Он начал многое недоговаривать, подозревать, манипулировать. Я знаю то, что не знает Алина, я знала то, что Алина узнала совсем недавно. И это не только касаемо Дарклинга. — О чем ты? — Я знаю кто были первыми гришами, знаю и узнаю многое благодаря тому, кто сидит в моей голове. Я знала еще очень давно, что именно Дарклинг создал Тенистый Каньон и то, что он всегда являлся единственным Дарклингом. Я знаю его имя, и кто он такой. — Так подожди! — растерялся Николай. — Кто сидит в твоей голове? Старкова поднесла руку к огню, демонстрируя чешуйчатый браслет на запястье. Чешуя переливалась в свете пламени, окрашиваясь в золотистые оттенки. — Это чешуя дракона, которого я убила несколько месяцев назад, сделав из него усилитель. Но даже не подозревала насколько он древнее и разумное существо. Этот дракон жил еще до появления Святых. Даже сейчас он слышит нас и мои мысли, видит то, что вижу я. Наши души навсегда связаны. Ланцов озадаченно смотрел на браслет, переваривая все сказанное. Слишком много мыслей сейчас было в его голове и одна противоречила другой. Близость Селены с Дарклингом, которая ему не нравилась, и он не знал хотел ли вообще слышать эту правду, древний дракон, усилитель. — Ваши эти усилители слишком сложные в моем понимании простого смертного. Однако ты, возможно, владеешь теми знаниями, которые уже утрачены. — Не я, а дракон, — поправила его Селена. — А он очень вредный, поэтому выпросить у него ответ на некоторые вопросы нереально. — Ну знаешь! Если бы меня убили, а потом чешую нацепили на себя, используя мою силу, я бы тоже обиделся и о многом молчал, — возмутился Ланцов, разбавляя гнетущую атмосферу. «ХОТЬ КТО-ТО МЕНЯ ПОНИМАЕТ, — устало произнес Аспид. — ЭТОТ ПАРЕНЬ МНЕ НРАВИТСЯ». — Да вы чего оба! — опешила Селена, поймав непонимающий взгляд корсара. — Он согласен с твоими словами! Николай рассмеялся, игнорируя возмущенный взгляд серых глаз. Встал, направляясь к столу, у которого повесил лампаду. Он заметил ткань, валяющуюся на полу рядом с сапогами гриша и только сейчас понял, что Селена была без кафтана. Не обращая внимания на пару глаз с интересом, наблюдающую за его действиями, поднял вещь с пола, вешая ее на спинку стула. — Я пойду своей дорогой, когда мы прибудем в Равку, — сказала Старкова. — Какие бы у тебя ни были планы на Алину. — Как таковых планов и нет. Просто покажу всем, что Заклинательница Солнца жива, чтобы вернуть веру людей, — объяснил Ланцов, вновь садясь на то же место. — Куда ты пойдешь? — В Малый Дворец. Если что-то пойдет не так и меня поймают, как сообщницу Дарклинга... могу ли я надеяться, что когда ты вернешься, то ты поможешь мне? — заглянула она в глаза корсара, но хотела бы видеть не болотную зелень, а янтарь. Он поддался вперед, хватая девушку за заднюю часть шеи и притягивая к себе, заваливаясь на подушку. Теперь Старкова ошарашенная лежала рядом с ним, прижимаясь лбом к его плечу чуть ниже ключицы. Рука на шее поднялась выше, зарываясь в светлые волосы. — Обязательно, — почти прошептал Николай, опустив подбородок на ее макушку. Так они пролежали еще какое-то время пока не прозвучал стук в дверь каюты. Это была Алина. Штурмхонд встретил ее предложение с присущей ему бодростью и сказал ждать его у бизань-мачты. — Пойдешь? — спросил он у Селены, когда маленькая святая ушла. — Может быть, — неохотно ответила гриш. Она вспомнила как недавно увидела дракона, дергающегося на палубе вблизи. Воздух свистел в его жабрах. В затуманенных красных глазах все еще читалась ярость. Такой взгляд она уже видела. Узкий зрачок следил за жалкими двуногими существами, которые осмелились пойти против него. Унижение. Отрицание. Гнев. Селена видела это в его глазах. Русалье все прекрасно понимал его спокойное дыхание было тлеющим огнем, искрой холодной ярости. Он жаждал их убить, но израненное тело не позволит сделать то, чего желает разум. Змей взревел, изо всех сил заставляя всех сделать шаг назад. Крик был пронзительным, ненавидящим, полным гнева, боль и страх клокотали у него в глотке, переплетаясь с сожалением. Он сожалел, что не уплыл, когда была такая возможность, проклинал свои самоуверенность и любопытство. Недоверие, что все может закончиться вот так, обуреваемый ужасом. Проклятый принц, хранитель Костяной тропы и герой сказок, которые читают детям на ночь. Его бока тяжело вздымались с каждым вдохом. Из его спины вынули два гарпуна, и из ран потекла водянистая кровь. Морской хлыст вновь хотел взреветь, но вырвалось лишь хрипение и жалобно вздохнул. Руки Алины дрожали, держа нож и не зная куда его вонзать. В голове было слишком тихо, словно Аспид прощался с товарищем. — Ради всех святых. Покончи с ним, Алина! — не выдержал Мал. — Стой! — крикнула она, на шаг отходя от следопыта. — Это не так. Все должно быть не так! Я не хочу этот усилитель. — Не веди себя как ребенок, Алина! Давай без твоих «хочу-не хочу», — раздражался парень все сильнее. — Ты не можешь отказаться и просто выкинуть усилитель вроде этого. Люди отдали за него жизни! Заклинательница Солнца открывала и закрывала рот, как рыба, пытаясь подобрать слова и что-то сказать. Карие глаза с печалью и отчаянием смотрели на Оретцева. Не такие слова она хотела услышать от дорогого человека. — Селена... Забери его себе, — обратилась она к сестре с мольбой смотря на нее. Старкова-старшая растерялась, совсем не ожидая такой просьбы. Стоящие вокруг обернулись к ней, с любопытством ждали ответа. — Но... — начала гриш, но была перебита. «НЕТ!», — рявкнул Аспид, продолжая рычать. Селена вздрогнула от неожиданности. «НЕЛЬЗЯ ОБЪЕДИНЯТЬ ТО, ЧТО ДОЛЖНО БЫТЬ ЕДИНО С ДРУГИМ, — гнев, смешанный с глубоким голосом. — У ТЕБЯ ЕСТЬ Я И ЭТОГО ДОСТАТОЧНО». Казалось, будь он сейчас материальным, то оставлял бы в деревянном полу глубокие борозды от когтей. Она рефлекторно коснулась оковы на запястье. Усилители Морозова не зря так называются. Они должны быть едины. — Не могу, — сказала Селена, направляясь к морскому хлысту. Она опустилась рядом с его мордой, игнорируя ядовитую ненависть в его глазах и рукой провела по белой чешуе от носа до глаза. — Нельзя смешивать усилители. Его чешуя переливалась радугой, если не считать узкой полосы, начинавшейся между большими глазами, пролегающей вдоль черепа и переходя в мягкую гриву — она была окаймлена золотом. — Вот и все. Убей его, Алина, — продолжал Мал. — Он твой в любом случае. Чертов мальчишка. Таких животных нельзя просто взять и убить. Это неуважение к ним. Оретцев забрал у нее нож и кинул его на палубу. Затем взял ладонь Алины и опустил ее на древко гарпуна одним резким движением втыкая его в тело дракона. Тот содрогнулся и замер. Красный глаз остался наполовину приоткрытым, мертвым взглядом смотря на этот несправедливый мир. Селена наспех расчесала пальцами волосы, заплела их в косу, закрепляя на конце. Выскочила из каюты, прикрывая ладонью глаза от яркого света. Прекрасная звездная ночь пала, уступая солнцу. Небо вспыхнуло ослепительным золотом. Поверхность воды переливалась, отражая вспышки света. «Ты что творишь, чертова святая?!», — возмутилась Старкова в своих мыслях. Они только сбежали от Дарклинга и сейчас явно не время встраивать такие фокусы! Корабль закачался, а море начало потрескивать и шипеть от жара. Капельки пота собрались под глазами и верхней губой, принося дискомфорт. Светлое небо раскололось надвое, ночь отвоевала свое законное владение обратно. Жар уменьшился, а море успокоилось. Старкова со злостью посмотрела на сестру, которую Мал сжимал в своих объятиях. — Что ж, заклинательница, — начал Штурмхонд с легким трепетом в голосе. — Ты определенно умеешь устраивать представление. Мал притянул Алину к себе целуя все лицо и вновь прижал к себе. Селена чувствовала, как в ней закипала злость, и она не знала куда ее деть. Быстро преодолела расстояние между ней и парочкой. Схватив Оретцева за плечо, оттолкнула в сторону не волнуясь, что с ним случится: упадет или вообще вылетит за борт. Плевать. — Ты совсем с ума сошла! — вспылила она, обращаясь к сестре. — Могла чуть позже показать этот фокус?! Алина испуганно смотрела в серые глаза не ожидая такого. — Отойди от нее! — рявкнул парень. — Закрой свой рот, Оретцев, — прошипела Селена, метнув в его сторону взгляд. — Не тебе мне указывать, чертов следопыт. Он издал смешок, открыто насмехаясь над Старковой. Та повернулась в его сторону, равнодушно смотря, подняв подбородок. — Потому что я жалкий человек, а не гриш? Чувствуешь свое превосходство над такими как я, да? Мнения обычных людей тебя не касается ведь ты выше этого. Самоуверенная сука. Серые глаза на мгновение расширились от последних слов следопыта. Она знала, что не особо ему нравится, но, чтобы настолько... — Мал! — одернула его Алина. Гриш поддалась вперед, заглядывая в темные глаза парня. Холодный ночной воздух гладил кожу, вызывая мурашки, желая съежиться, но Старкова стояла прямо. Как вернется в каюту обязательно укутается в одеяла, что есть у корсара. Уже сегодня утром она наверняка переедет к Тамаре или кому-то еще. — Мне абсолютно все равно простой человек ты или нет, да хоть свинья подзаборная. Ты для меня никто и всегда был никем, — спокойно сказала, одаряя холодным взглядом. — Ведешь себя, как обиженка. Неужели Дарклинг задел твое эго словами о том, что ты не подходишь Алине из-за своей простоты? Теперь так не уверен в самом себе? — ухмыльнулась Селена, хитро прищурившись. — Какая жалость. Юная Заклинательница Солнца встала между ними, кидая злой взгляд то на парня, то на сестру. — Прекратите! — Согласен с Алиной, — подключился Штурмхонд. — Селена, от тебя я такого не ожидал. Обычно ты более сдержана. Она пожала плечами, выпуская облачко пара изо рта. Иногда хотелось выпустить пар и поплеваться ядом в кого-нибудь. Под руку, к его сожалению, попался Мал. Болотно-зеленые глаза сердито смотрели на нее каким-то образом, сумев разбудить внутри нее то, что не напоминало о себе очень давно — совесть. Совесть спала очень долгое время, периодически рыпаясь во сне — открывала свои черные глаза, вытягивая перед собой руки, хватаясь за воздух, словно ей приснился кошмар, и вновь забывается глубоким сном. В таких случаях можно не беспокоиться. Голос твоей совести громче, чем вопли посторонних.◁ ☽ ◯ ☾ ▷
Ветер потеплел, а вода сменила свой темный оттенок на лазурный, радуя глаз приятным оттенком. «Волк волн» нес своих пассажиров на юго-восток к Равке. Алина периодически тренировалась на корме шхуны, взывая к свету только днем. Селена переехала к одной из шквальных, которая расспрашивала Старкову о жизни в Малом Дворце, о тренировках и гриш рассказывала обо всем, что хотела знать девушка, радуясь приятному собеседнику. Отношения с Малом лучше не стали, а вот с Алиной — да. Девушки поговорили о произошедшем на китобое и Селена рассказала зачем приходила к ней. Как оказалось, чтобы извиниться за слова, которые она сказала, когда Алину привели на корабль. В той ситуации ей нужно было что-то быстро ответить, чтобы не показать ее колебаний. Да, вышло глупо. Вот только эти извинения были совсем не искренними. Только слова об «ошибке» были ложью. Селена посмотрела вдаль, прикрываясь ладонью от солнца. Высоко в небе одинокая чайка созвала к ветру, но не получила ответа. — Умеешь? — озорно спросил Штурмхонд, кивая на меч в руке. Он прокрутил оружие и лезвие сверкнуло, поймав лучи солнца. — А ты как думаешь? — Думаю, что ты бы не удержалась и со скуки начала заниматься фехтованием, — усмехнулся он, с вызовом смотря на девушку. Ничего не ответив, Селена улыбнулась, прикрыв глаза и кивнула головой. Вновь посмотрела на парня, который отошел к Тамаре. Девушка с интересом наблюдала за тем, как та передала ему что-то черное и изогнутое. — Держи, — кинул он Старковой тот самый предмет. Прямая и длинная красная рукоять меча небольшими ромбиками виднелась через тесьму черного шелка. Катана. Ее общий вид имеет слегка изогнутую форму. Вынув меч из ножен, Селена заметила аккуратную гравировку на блестящем лезвии, начинающуюся у самого основания на шуханском. «Боль неизбежна. Страдание необязательно», — перевела она. Красивое и изящное оружие востока. В ее родном доме катана висела на стене над кроватью родителей, выделяясь своей необычностью среди простой обстановки равкианской деревни. — Только без фокусов! — предупредил Штурмхонд, намекая о ее способностях. — Даже и не думала. Старкова подошла к левому борту, прокручивая меч, радуясь тяжести в руке. Она заняла позицию, ожидая противника. Палуба была достаточно просторна для хорошей потасовки. Селена сжала рукоять сильнее, ладонью чувствуя шершавость рукояти, как и несколько любопытных взглядов на себе, когда встала в стойку. Завязанные в хвост волосы слабо трепал ветер, пробегая мурашками по телу, ведь кафтан остался валяться на полу каюты. Корсар занял позицию у правого борта, носком сапога отпинывая в сторону мусор под ногами. Селена нападает первой, нанося легкие удары, чтобы проверить слабые места и реакцию Штурмхонда. Он отклонился назад, с легкостью отразив удар. На палубе воцарилась тишина, нарушаемая тоже звонком и скрежетом металла, их шагами, когда они обходят друг друга по кругу, чьим-то шепотом. Девушка наступала, намереваясь нанести несколько быстрых ударов, обернувшись вокруг оси, опуская меч по широкой дуге к коленям Штурмхонда. Но Ланцов быстрее. Он заблокировал удар, уворачиваясь от клинка начал наносить удары, вынуждая противницу отступать, а оружию танцевать в воздухе, завывая песнь клинков. Лезвия их мечей скрещиваются, создавая неприятный звук, от которого пошли мурашки по телу. Парень наступал, не давая ей другого выхода кроме как отступать назад, заставив откинуться на перила правого борта. — Выглядишь неплохо с этого ракурса, — прошептал он, усмехаясь. — Рада, что тебе нравится, — хитрый блеск в серых глазах не понравился корсару. Селена ногой оттолкнула того от себя, заставляя быстро прийти в себя и присесть на корточки, отражая удар, нацеленный в голову. Едва он успел встать, как снова пришлось парировать серию ударов: порез в районе шеи, диагональный на груди и у лица. — Ты меня убить собралась? — возмутился Николай, отступая в сторону. — Поверь, мне очень давно приходила в голову такая мысль! — призналась Селена, резко меняя траекторию меча, поднимая его к шее корсара. Они обмениваются сериями быстрых ударов. Старкова наседает и наносит удар за ударом, не оставляя Штурмхонду ничего другого кроме, как защищаться. Она не привыкла сдаваться и всегда идет до конца, что бы ей этого не стоило. Неожиданно она сравнила себя с волком, по старым поверьям которого считали, что это животное принадлежит к миру мертвых и ведает его секреты или что он может быть связан с силами добра и света, может оказывать помощь и быть защитником, но в свою очередь он имеет отношение и к темным силам. Секунда и Штурмхонд выбивает оружие из ее рук. Он пользуется ее растерянностью, делая подсечку. Удар о пол выбивает воздух из легких вместе с болезненным стоном. В глазах напротив знакомый азарт и блеск, а рыжие волосы спадают на лоб. — А ты неплох в фехтовании, — смотря в болотно-зеленые глаза, с хитрой улыбкой произносит гриш, не обращая внимания на тупую боль в затылке. — Только в этом? — ухмыльнулся, обнажая белые зубы, протянув ей руку для помощи. Приняла помощь, но, потянув того на себя, сделала подсечку, сбивая с ног. Подскочив, оказывается сверху, коленями упираясь в пол, с обеих сторон от его бедер. Серые пряди волос выбились из хвоста, свисая на лицо, прилипая к вспотевшей коже, которую охлаждал ветер. — Возможно, — в той же интонации, что и он сказала Селена. — Что за флирт при всех! Постыдились бы хоть, — рассмеялся кто-то из толпы. — Тебе просто завидно! Сто пудов хотел бы быть сейчас на месте нашего капитана! — весело выкрикнул женский голос. Старкова смутилась, спеша встать на ноги. — Как неловко, — пробубнила она, направляясь к мечу, что одиноко лежал на палубе. Алина стояла на корме шхуны, наблюдая за поединком. Он отвлеклась от тренировки из-за того, что любопытство взяло вверх и все же решила понаблюдать за мастерством сестры и корсара. От слов членов команды Штурмхонда ей самой стало неловко. Между этими двумя в тот момент было что-то интимное. Она вспомнила как корсар, подняв Селену на руки, когда та уснула, унес в свою каюту; как увидела сестру, лежащую на койке, когда заходила к корсару перед тем, как использовала второй усилитель и сейчас. «Есть ли между ними что-то? — подумала маленькая святая, наблюдая за тем, как ее смущенная сестра не сильно ударяет в плечо смеющегося рыжего корсара. — Или же они оба что-то скрывают от всех и на деле знакомы куда больше?». Алина коснулась белых чешуек, вспоминая, что Селена часто так делает, будто ища в них поддержку.