◁ ☽ ◯ ☾ ▷
На самом верху Алина поскользнулась и сильно ударилась коленом об одну из ступенек, при этом совершенно не почувствовав боли. Прихрамывая, пошла по коридору, считая двери. Руки так сильно дрожали, что ей потребовались две попытки, чтобы попасть ключом в замок и провернуть его. Комната была сделана в красно-синих тонах, такая же яркая, как и весь пансион. На стуле у оловянного тазика висела куртка Тамары, две узкие кровати были сдвинуты, шерстяные одеяла смяты. Окно оставили открытым, и через него проникало осеннее солнце. Прохладный ветерок поднял занавески. Она закрыла за собой дверь и подошла к окну. Вцепившись в подоконник, окинула туманным взглядом хлипкие дома на краю поселения, столбы вдалеке, горы за ними. Рана на плече начала пульсировать, тьма внутри нее – клубиться. Алина потянула за ее с Александром связующую нить, выискивая его с единственной мыслью в голове: «Что ты наделал?». В следующую секунду она уже стояла перед ним, комната вокруг размывалась. — Наконец-то, — сказал Дарклинг. Он повернулся к ней, его прекрасное лицо приобрело четкость. Он прислонялся к опаленной каминной полке, очертание которой было до боли знакомым. Его серые глаза стали пустыми, блеклыми. Это смерть Багры так на него повлияла или жуткое преступление, которое он здесь совершил? — Подойди, — ласково позвал Дарклинг. — Хочу, чтобы ты увидела. Она дрожала, но позволила ему взять себя за ладонь и опустить ее на изгиб его руки. В ту же секунду видение перестало быть размытым, и комната прояснилась. Они находились в бывшей гостиной Керамзина. Потертые диваны почернели от сажи. Драгоценный самовар Аны Куи, этот золотой великан, лежал на боку. От стен ничего не осталось, кроме обугленного, местами сломанного каркаса и призраков дверных проемов. Винтовая металлическая лестница, которая однажды вела в музыкальный класс, расплавилась от жара, ее ступеньки слились друг с другом. Потолка больше не было. Алина полностью видела обломки второго этажа. На месте чердака теперь было только серое небо. «Странно, — глуповато подумала она. — В Двух Столбах светит солнце». — Я сижу здесь не первый день, — сказал Дарклинг, водя ее по развалинам, по грудам осколков, через то, что однажды было прихожей. — Все ждал тебя. Каменные ступеньки, ведущие к входной двери, испачкались пеплом, но остались целыми. Старкова увидела длинную гравийную тропинку, белые пики ворот, дорогу в город. Последний раз ей доводилось на них смотреть почти два года назад, но они выглядели точно так же, как она их помнила. Дарклинг взял ее за плечи и слегка повернул. У нее подкосились колени. Алина осела на пол, прикрывая рот ладонями. Из нее вырвался сдавленный звук, слишком надрывный, чтобы назваться криком. Дуб, на который она однажды залезла на спор, до сих пор оставался нетронутым огнем, поглотившим Керамзин. Но теперь его ветки полнились людьми. На одной из них висели три инструктора-гриша, их кафтаны слабо развевались на ветру — фиолетовый, красный и синий. Лицо Боткина, висевшего рядом, было почти черным над веревкой, сдавившей шею. Его тело покрывали раны. Он умер сражаясь. Следующей покачивалась Ана Куя в своем черном платье, на талии висела тяжелая связка ключей, носки сапожек с пуговицами почти доставали до земли. — Кажется, она практически заменила тебе мать, — пробормотал Дарклинг. Всхлипы, сотрясавшие ее тело, напоминали удары хлыста. Девушка вздрагивала от каждого, согнулась пополам, села в позу эмбриона. Дарклинг опустился на колени перед ней. Взял за запястья, отводя руки от лица, будто хотел смотреть, как она плачет. — Алина, — обратился он. Гриш продолжала смотреть на ступеньки, слезы застилали глаза. Она не станет на него смотреть! — Алина, — повторил Дарклинг. — Почему? — слово больше походило на вой, детский плач. — Почему ты это сделал? Как ты мог это сделать? Ты что, совсем бесчувственный?! — Я прожил долгую жизнь, щедрую на горе. Мои слезы давно иссякли. Если бы я до сих пор чувствовал все, как ты, страдал, как ты, то не вынес бы этой вечности. — Надеюсь, Боткин убил двадцать твоих гришей, — сплюнула она. — Сотню! — Он был выдающимся мужчиной. — Где все ученики? — выдавила она, хотя сомневалась, что выдержит ответ. — Что ты с ними сделал? — А где ты, Алина? Я был уверен, что ты придешь, когда я напал на Западную Равку. Думал, этого потребует твоя совесть. Мне оставалось лишь надеяться, что, хотя бы это выманит тебя на встречу. — Где они?! — взвыла Старкова. — В безопасности. Пока. Они будут на моем скифе, когда я снова войду в Каньон. — В качестве пленников, — мрачно произнесла она. Он кивнул. — На случай, если ты задумаешь атаку, вместо того чтобы сдаться. Через пять дней я вернусь в Неморе, и ты поплывешь со мной — ты и следопыт, — или я расширю Каньон до самого побережья Западной Равки, а этих детей одного за другим отдам на милость волькр. — Это место… эти люди, они были невиновными. — Я сотни лет ждал этого момента, твоей силы, этой возможности. Я заслужил ее потерями и страданиями. И я воспользуюсь ей, Алина. Любой ценой. Ей хотелось расцарапать его, пообещать, что она еще посмотрит, как его собственные монстры разорвут его на кусочки. Хотелось сказать, что сбросит на него всю мощь усилителей Морозова, армию света, порожденную скверной, идеальной в своем отмщении. Возможно, она действительно будет на это способна. — У меня ничего не останется, — прошептала она. — Нет, — ласково ответил Дарклинг, заключая меня в объятия и целуя в макушку. — Я уничтожу все, что ты знаешь, все, что ты любишь, пока у тебя не останется другого пристанища, кроме меня. — Даже мою сестру? — тихо усмехнулась Алина. — Ты уничтожишь даже Селену? Александр молчал. Она увидела, что в его глазах что-то мелькнуло. Неужели сейчас он сам усомнился в своих словах? — Я люблю ее пусть она и сказала, что не считает меня своей сестрой. Пусть она иногда и жестока, но я люблю ее. Селена — часть моей семьи. Ее ты тоже убьешь? — Она отвернется от тебя, когда ты перестанешь быть для нее выгодна, — ответил Дарклинг. — Ты ее совсем не знаешь, — коварно улыбнулась Алина. — Как и ты. — Верно, но есть как минимум один человек, который знает ее от и до, и который понимает ее. Будь она такой, какой ты ее описываешь, то этот человек не был бы ей настолько близок, — сейчас Старкова почувствовала некое превосходство над Дарклингом. Он один, а она нет. У нее есть друзья и сестра. Пусть Селена и убила Мала, но начинала понимать, что, возможно, оно и к лучшему. Дарклинг молча смотрел на девушку перед собой. Алина нашла его слабость и это была не она сама, как считала все это время. — Беда вожделения в том, что оно делает нас слабыми, — повторила она, сказанные им же когда-то слова. После этого заклинательница Солнца позволила себе расщепиться на мириады частиц. Она по-прежнему стояла на коленях, пальцы впивались в подоконник, лоб прижимался к деревянным планкам стены пансиона. Снаружи доносился тихий звон молитвенных колокольчиков. Внутри не раздавалось ни звука, кроме ее учащенного дыхания и хриплых всхлипов, все еще напоминавших удары хлыста. Девушка сгорбилась и расплакалась. — Что он сказал? — спросила Селена, сидящая в кресле, смотря в окно, а не на заклинательницу Солнца. — Мы летим к нему, — яростно сказала Алина. — Беру свои слова назад. Ты не такая как он. Он хуже, — уже почти рычала она. — Поэтому я здесь, а не с ним. Вбежали остальные, суетясь. Зоя посадила Алину на край кровати, а Тамара устроилась рядом. Надя взяла гребень и осторожно начала распутывать все ее колтуны. Женя умыла ей лицо, а потом и руки прохладным платком, предварительно смочив его в тазике. От него слабо пахло мятой. Так они и сидели в молчании, все девочки скучились вокруг нее. — Ученики у него, — произнесла Алина без каких-либо эмоций. — Двадцать три ребенка. Он убил преподавателей. И Боткина. — И Ану Кую, незнакомую им женщину, которая ее вырастила. Часть ее ожидала обвинений, упреков. Вместо этого Женя опустила голову ей на плечо. Тамара сжала руку. И Алина осознала, что они не просто утешали ее. Девочки опирались на нее – а она – на них, для поддержки. Селена смотрела на них с тоской во взгляде. «Я прожил долгую жизнь, щедрую на горе», — пронеслись слова Александра в голове Алины пока они спускались вниз к остальным. — Сколько у нас есть времени? — спросила Тамара. — Пять дней. У меня есть пять дней, чтобы сдаться, или он снова воспользуется Каньоном. — Он сделает это в любом случае, — тихо сказала Селена, а Толя к ее удивлению кивнул. Женя прочистила горло. — У Давида есть идея. — Вообще-то это была идея Жени, — сказал Давид. Все собрались вокруг стола под навесом таверны, находившейся чуть дальше по улице от их пансиона. В этой части поселка не было достойных закусочных, но на месте сгоревшего дома построили ветхую таверну. Над шаткими столиками висели лампы, рядом стояла деревянная бочка со сладким ферментированным молоком и жарилось мясо в двух металлических барабанах, таких, как они видели в первый день на рынке. Воздух полнился можжевеловым дымом. За столиком рядом с бочкой двое мужчин играли в кости, пока еще один наигрывал мелодию на старой гитаре без какого-либо ритма. Это сложно было назвать музыкой, но Миша остался доволен. Он исполнил сложный танец, который, судя по всему, требовал активных хлопков в ладоши и сильной сосредоточенности. — Мы непременно нанесем имя Жени на памятную доску, — съязвила Зоя. — Ближе к делу. — Помнишь, как ты спрятала «Выпь» из виду? — спросил Давид. — Как преломила свет вокруг корабля, чтобы тот не отражался от поверхностей? — Я подумала, — вмешалась Женя. — Что, если ты провернешь этот фокус на нас? Алина нахмурилась. — В смысле… — Принцип остается тем же, — поспешил объяснить Давид. — Это огромное испытание, поскольку тут больше переменных, чем просто голубое небо, но преломить свет вокруг солдат равносильно тому, чтобы преломить свет вокруг объекта. — Погоди минутку, — встрял Хэршоу. — Хочешь сказать, мы станем невидимыми? — Именно, — кивнула Женя. Адрик подался вперед. — Дарклинг будет отплывать от доков в Крибирске. Мы сможем проникнуть в его лагерь. И увести учеников, — его кулаки сжались, глаза загорелись. Он знал этих детей лучше любого из сидящих здесь. Некоторые из них, наверное, были его друзьями. Толя нахмурился. — Нам ни за что не пробраться в лагерь и не освободить их, чтобы нас никто не заметил. Некоторые из этих детей младше Миши. — В Крибирске будет слишком сложно, — помотал головой Давид. — Много людей, плохая линия видимости. Будь у Алины больше времени на подготовку… — У нас пять дней, — повторила Алина. — Значит, мы атакуем в Каньоне, — подытожила Женя. — Свет Алины сдержит волькр… Она покачала головой. — Нам все равно придется драться с ничегоями Дарклинга. — Нет, если они не смогут нас увидеть, — возразила Женя. Надя улыбнулась. — Мы будем прятаться прямо у них перед носом. — Еще у него будут опричники и гриши, — напомнил Толя. — В отличие от нас, у них боеприпасов в достатке. Даже если они не увидят свои мишени, это не мешает им просто открыть огонь и надеяться на удачу. — Тогда будем держаться вне пределов досягаемости, — Тамара подвинула свою тарелку к центру стола. — Это — стеклянный скиф. Мы поставим стрелков по периметру и используем их, чтобы проредить ряды Дарклинга. А уже потом подойдем достаточно близко, чтобы пробраться на скиф и, доставив детей в безопасность… — Взорвем его на мелкие кусочки, — закончил Хэршоу. Он чуть ли слюной не истекал при мысли о взрыве. — И Дарклинга вместе с ним, — подытожила Женя. — Нам понадобится нечто большее, чем взрыв, чтобы убить Дарклинга. Он пережил Каньон и разрушение часовни, — сказала Алина. — А что тогда? — поинтересовался Хэршоу. — Это должна сделать я. Если мы уведем его от теневых солдат, я смогу использовать на нем разрез. Но в любом случае мне нужны кости Мала... — Давид, тебе придется поработать, — злобно улыбнулась Зоя. — Я не... — начал он, но тут же утих. — Алина. Выбирай каких костей должен лишиться Мал, — впервые подала голос Селена за все время, что они сидели здесь. Гриш побледнела. Она не хотела выбирать. Не снова. Алина устала от постоянных выборов, которые могут повлиять на чьи-то жизни. — Мизинец и безымянный пальцы левой руки, — сглотнув сказала заклинательница Солнца, ненавидя себя.◁ ☽ ◯ ☾ ▷
Давид и Женя наспех сделали раствор похожий на воск и нанесли на тело Мала чтобы тело не успело разложиться за все время. Благодаря Сергею и Селене Мал был ни жив, ни мертв. Что-то похожее на кому. После того, как все закончится нужно будет лишь запустить сердце. Фаланги пальцев Мала лежали на столе уже очищенные и вымытые от крови и сухожилий. Близнецы помогли Селене с этим, за что им она им очень благодарна. Она понимала, что Тамара и Толя относятся к ней лояльно по большей части только потому что Николай доверял ей. Возможно, рассказывал о своем друге детства, которому когда-то подарил брошь. Брошь, которую она потеряла... — Давай, — вздохнула Алина и вытянула руку с оголенным запястьем. Давид аккуратно взял маленькие косточки в руку и начал соединять их, создавая браслет. Как только два конца были соединены, Алине показалось что на секунду вокруг наступила полная тишина, будто мир задержал дыхание… а затем взорвался белым пламенем. Уши наполнил рев, лавина звука, который сотряс все вокруг и заставил сам воздух вибрировать. Она кричала, пока сила затапливала ее, сжигала, поглощала изнутри. Она стала живой звездой. Возгоранием. Новым солнцем, рожденным, чтобы сотрясать воздух и пожирать землю. Она – сокрушение. Мир задрожал, расщепился, съежился. А затем сила исчезла. Ее глаза распахнулись. В ушах звенело. — Алина! — пыталась докричаться до нее Женя. Селена отчетливо почувствовала, как что-то связало ее с Алиной будто крепкая нить обвязала запястье. Это ощущение было каким-то чужим. Девушка осторожно потянула за эту нить, и Алина издала мучительный стон, а ее кожа засветилась слабым светом. Селена отпустила невидимую нить, и кожа заклинательницы Солнца потухла. Серые глаза смотрели на рога оленя, которые гриш теперь чувствовала еще отчетливее. Она стала ближе к солнцу. — Как ты? — спросила Тамара Алину. — Нормально, — устало ответила она, сев на диван. — Чувствую себя уставшей. — Оно и не удивительно, — хмыкнула Женя. — Неплохой браслетик, — подытожила Зоя, смотря на кости на руке Алины. Та насупилась. — Может, мне разрезать тебя и примерить твои кости? Зоя поправила прическу. — Могу поспорить, они такие же шикарные, как и вся я. В ту ночь они засиделись допоздна, обсуждая детали плана. Все усложняли реалии Каньона — где и как они войдут, сможет ли Алина скрыть себя, не говоря уже об остальных, как изолировать Дарклинга и увести учеников. У них не было готового взрывчатого вещества — придется делать его самим. Алина также хотела убедиться, что у остальных будет путь отступления из Каньона, если с ней что-нибудь случится. Следующим утром они вышли рано и пересекли Два Столба, чтобы достать «Выпь» из карьера. Было странно видеть корабль на том же месте, пристроившегося в уголке, как голубь на карнизе. — Ради всех святых! — воскликнул Адрик, когда все поднялись на борт. — Это моя кровь? Пятно было почти в его полный рост. Все были слишком измученными и побитыми после долгого путешествия из Прялки, так что никто даже не удосужился его вытереть. — Ты развел грязь, — сказала Зоя. — Ты и убирай. — Как жаль, что Селена спасла мою руку и придется драить палубу, — простонал Адрик, занимая место у парусов. Судя по всему, на фоне постоянного хлопотания Нади издевки Зои приносили юноше удовольствие. Подняв «Выпь» в воздух, шквальные придерживались неторопливого темпа, и Алина воспользовалась этим временем, чтобы попрактиковаться преломлять свет, маскируя корабль снизу. Аспид улетел обратно. Лететь на нем было бы слишком не безопасно. Кто угодно мог увидеть огромного дракона длиной примерно пятидесяти семи метров от хвоста до кончика носа, а размах крыльев около шестидесяти метров. Путь занял всего пару часов, а затем они приземлились на болотистом пастбище к западу от Карьева. Каждый год в этом городе проводили летний лошадиный аукцион. Он славился только ипподромом и конюшнями для разведения, и даже не будь сейчас войны, в такую пору года здесь бы все равно никого не было. В послании Апрату Алина высказала предложение встретиться на ипподроме. Тамара с Хэршоу обойдут трек пешком, чтобы убедиться, что никто не попадет в ловушку. Если им что-то покажется подозрительным, они сделают круг и вернутся, а там все уже решат, что делать дальше. Алина сомневалась, что Апрат сдаст их Дарклингу, но была вероятность, что он заключил какую-то новую сделку с Шуханом или Фьердой. Их небольшая команда прилетела на день раньше, и пастбище идеально подходило, чтобы поучиться скрывать движущиеся объекты. Миша настоял на том, чтобы быть первым. — Я меньше всех, — сказал он. — Тебе будет легче. Он выбежал на центр поля. Алина подняла руки, крутанула запястьями, и мальчик исчез. Хэршоу присвистнул в знак одобрения. — Вы меня видите? — крикнул Миша. Как только он начал размахивать руками, свет вокруг него пошел рябью, и прямо в воздухе возникли тощие предплечья. Заклинательница Солнца сосредоточилась, и они снова пропали. — Миша, беги к нам, — проинструктировал Сергей. Он появился и вновь исчез, когда Алина внесла поправки в освещение. — Я вижу его с этого бока! — крикнул Толя с противоположной части пастбища. Девушка шумно выдохнула. Нужно подойти к этому вопросу более тщательно. Маскировать корабль было легче, поскольку она трансформировала отражение света только снизу. Теперь же нужно думать обо всех углах. — Лучше! — крикнул Толя. Зоя взвизгнула. — Этот маленький поганец меня пнул! Селена рассмеялась, до этого молча наблюдая за происходящим. Ей бы тоже не помешало попрактиковаться с иллюзиями, но такой трюк возможно провернуть только с одним человеком, а не целым отрядом. По крайней мере на данном этапе жизни. Большую часть дня Алина провела на поле за тем, что заставляла исчезнуть одного, двоих, а затем пятерых гришей за раз. Задача отличалась от тех, к которым она привыкла, но уроки Багры все равно помогали. Если слишком сосредотачиваться на проецировании силы, количество переменных сбивает с толку. Но если думать о свете как о чем-то, что есть повсюду, если не пытаться управлять им, а позволить просто преломиться, становится гораздо проще. Ночью она тренировалась, а утром все началось сначала, после того, как Тамара и Хэршоу отправились на задание, но ее сосредоточенность продолжала давать сбой. При большом количестве стрелков нападение на скиф Дарклинга может сработать. Кто их будет ждать на ипподроме? Сам священник? Никто? Раньше Алина представляла себе крепостную армию, защищаемую тремя усилителями, марширующую под знаменем с жар-птицей. Но теперь они вели совершенно другую войну. — Я его вижу! — пропела ей Зоя. И действительно, крупное очертание Толи то появлялось, то пропадало из виду, пока он подбегал к ней справа. Алина опустила руки и предложила: — Давайте сделаем небольшой перерыв. Надя с Адриком натянули один из парусов, чтобы помочь ему научиться управлять восходящим потоком ветра, а Зоя лениво распласталась на палубе, участливо высказывая отнюдь не полезную критику. Тем временем Женя с Давидом склонились над одним из его блокнотов, пытаясь выяснить, где бы собрать компоненты для партии люмии. Оказалось, дар Жени распространялся не только на яды. Ее талант всегда находился где-то между корпориалом и субстанциалом.◁ ☽ ◯ ☾ ▷
Селена стояла в стороне, наблюдая за тренировками Алины. Она старалась полностью скрыть то мелкие предметы, то саму себя. — Алина, — окликнула ее девушка, кутаясь в алый плащ, который все еще на ней. Заклинательница Солнца опустив руки, посмотрела на сестру с немым вопросом во взгляде. — Как ты связывалась с Дарклингом? — спросила Селена. — Ты хочешь связаться с ним? Зачем? — Как бы ужасно это не звучало, но мы трое связаны. Он с тобой благодаря оленю, а я благодаря Малу. Возможно, у меня получится связаться с ним просто для подтверждения теории. Маленькая святая смотрела на девушку с недоверием. У нее мелькнула мысль, что Селена может предать их. — Я не расскажу ему ничего. Понимаю, что ты не доверяешь мне, но я не стану подвергать жизни других опасности, — сказала Селена, смотря в карие глаза Алины. Та, вздохнув, ответила: — Хорошо. Это оказалось не так сложно, как я думала в первый раз. Нужно просто найти нить, связывающую с ним и потянуть за нее с желанием увидеть его. Думаю, ты почувствовала, что из себя представляет эта связь, — слабо улыбнулась она. Поблагодарив сестру и пожелав ей удачи с практикой, Селена направилась к остальным, услышав брошенное ей в спину: «и тебе удачи». Хмыкнула, усмехнувшись уголком губ. Удача ей понадобится. И даже не для того чтобы эту связь найти, и потянуть за нее, а для того, чтобы сдержаться и не прикоснуться к древности снова. Чтобы не утонуть в глазах цвета кварца. Селена лежала в мешке, смотря на затянутое облаками ночное небо, размышляя над тем нужно ли ей это вообще? Хотела ли она видеть его? Закрыв глаза, старалась через свою связь с сестрой найти связь Алины с Александром. Как только она находила ее, то та сразу ускользала или потухала. Их нить была не такой яркой как у нее с Алиной из-за чего найти и ухватиться за нее было непросто. Поймав ее, потянула связующую нить, выискивая Александра с единственной мыслью в голове: «Где ты?». В следующую секунду она уже стояла перед ним, комната вокруг размывалась и только гриш пред ней был четким. Александр сидел за столом. Его голова покоилась на вытянутой руке, несколько прядей спадали на лицо, глаза под сомкнутыми веками едва заметно двигались. Он спал. Селена стояла неподвижно, рассматривая его. Ей не впервой видеть его спящим. Она подошла ближе, тихо ступая по ковру. Он явно находился не в Керамзине, а все темное вокруг было не из-за сажи. Селена, не касаясь его кожи убрала пряди со лба, с надеждой в груди, что он не проснется. К ее счастью этого не произошло, позволив рассмотреть его заострившиеся черты лица. Александр выглядел уставшим, изможденным: синяки и мешки под глазами оттеняли их, впалые щеки теперь выглядели не аристократично, а болезненно, как и бледность кожи. Ей хотелось положить руку на его щеку, провести подушечками пальцев вдоль скулы, не для того чтобы почувствовать, прилив силы, а для того чтобы тепло его кожи коснулось ее ладони, но отдернула себя, сжав руку в кулак. Открыв глаза ее встретило все те же темно-синее небо, затянутое облаками и тишина. Она убедилась, что теперь они трое связаны. Связаны также как луна, которая не светит без солнечного света и как тени, которые прячутся от солнечных лучей. Одно не может существовать без другого. Нет. Только тьма вечна. Она даже, став совсем крохотной, спрячется там откуда ее не достать.