Эта песня последней встречи. Я взглянула на темный дом. Только в спальне горели свечи Равнодушно-желтым огнем. Анна Ахматова «Песня последней встречи»
Мрак на горизонте словно стена возвышался над землей тихой угрозой. Скоро все они окажутся в том мраке, сражаясь за свою судьбу. Но кто-то не выйдет оттуда живым. Для кого-то этот мрак будет последним что он узрит перед тем, как умереть и больше никогда не увидеть голубого неба. Для кого-то Тенистый Каньон станет могилой. Прохладный ветер поднял вверх распущенные серебристые волосы, которые совсем скоро снова будут завязаны в высокий хвост на затылке. «Это война всей Равки. В ней участвуют все: кто духовно, кто физически. Раз ты со мной, Аспид, то ты обязан явиться к нам на помощь». Она чувствовала, что грядет что-то большое и надеялась на то, что это будет конец, который положит начало чему-то новому. «Дивия убила Триглава, потому что была ближе к солнцу». Достаточно ли близко к солнцу находится Селена теперь? Она связана с Алиной с помощью костей Мала, да и ее свет стал ярче. Через полчаса все уже стояли на берегу Каньона, морально готовясь зайти. Селена присоединилась к другим эфиреалам: Зое, Наде, Адрику, Хэршоу и Алине. Казалось правильным, что они войдут первыми и сделают это вместе. Шквальные взмахнули руками, подняли ветер и понизили давление. Создали акустический покров, от которого у всех затрещало в ушах. Если он не продержится, Алина с Хэршоу были готовы призвать свет и огонь, чтобы отогнать волькр. Все встали в линию и размеренными шагами вошли во мрак Каньона. Неморе всегда казалось концом всего. Дело было не только в темени, но и в жутком ощущении изоляции, словно весь мир исчез, бросив тебя одного задыхающегося и с бьющимся сердцем. Когда все ступили на мертвенно-серый песок и тьма сгустилась, Алине потребовались все силы, чтобы не поднять руки и не окутать всех безопасным, защитным светом. Селена внимательно прислушивалась, ожидая шороха крыльев или одного из жутких, нечеловеческих воплей волькр, но ничего не раздавалось, даже звука шагов. Что бы ни делали шквальные, у них получилось. Тишина была глубокой и непроницаемой. Только стук собственного сердца и шум крови в ушах заполнял тишину Каньона. — Эй? — прошептала Алина. Селена дернулась от неожиданности, впервые ощущая на себе такой эффект трюка шквальных. — Мы тебя слышим, — ответила Зоя. Алина резко обернулась. Она знала, что Зоя стоит дальше по ряду, но казалось, будто она говорила прямо на ухо. Двигались в стабильном темпе. Селена услышала щелчок, затем два через десять минут. Миля пройдена. В какой-то момент до них донеслось далекое хлопанье крыльев, и страх заизвивался по их строю, как живое существо. Волькры, может, и не слышали, но они могли учуять добычу издалека. Селена почувствовала, как холод пробежался вдоль позвоночника и, то ли это, потому что она была в одной только рубашке, то ли от страха. Их группка продолжала двигаться вперед. Двумя щелчками позже все остановились и заняли свои позиции. Как только появится скиф Дарклинга, нужно будет действовать незамедлительно. Шли минуты, нервы начали сдавать. Акустический покров шквальных не продержится вечно. Однако сиреневое свечение, движущееся с востока в какой-то мере даже, порадовало, но больше заставило напрячься. Два щелчка. Все встали полукругом, как и тренировались. Три щелчка. Это сигнал Алины. Она подняла руки и осветила Каньон. В ту же секунду свет преломился и начал течь вокруг каждого из ее солдат, словно ручей. Скиф замедлился. Когда он приблизился, Селена увидела черные паруса с солнцем в затмении, а еще странное затемненное стекло корпуса. По бортам мерцал фиолетовый огонь люмии, слабый и дрожащий. У мачт стояли шквальные в синих кафтанах. Вдоль перил выстроилось несколько инфернов с сердцебитами в красном и хорошо вооруженными опричниками в сером по бокам. Но они здесь в качестве запасных. Должно быть, ученики где-то в трюме. Дарклинг стоял на носу скифа, окруженный своей теневой ордой. Все случилось так быстро, что девушкам едва успела опомниться. Первый выстрел попал по одному из опричников Дарклинга. Он перевалился за борт скифа. Дальнейшие выстрелы последовали быстрой дробью, как капли дождя барабанят по крыше при начале бури. Гриши и опричники заваливались друг на друга, на палубе воцарилась суматоха. Она увидела, как на песок падают очередные тела. Один взмах руки и еще один человек валится за борт. Кто-то крикнул: «Открыть ответный огонь!», и воздух взорвался режущим ухо грохотом залпов, но все держали безопасную дистанцию. Ничегои хлопали крыльями, кружа широкими дугами, и пытались найти цель. Заскрежетали кремни, и оставшиеся на скифе инферны выпустили пламенные столбы. Хэршоу, скрытый из виду, ответил им тем же. Раздались крики. А затем наступила тишина, прерываемая лишь стонами и приказами со стеклянного скифа. Стрелки хорошо справились с работой. Палуба вокруг перил была усыпана телами. Невредимый Дарклинг показывал на сердцебита и выкрикивал какую-то команду. Селена следила за его и сердцебита движениями, мысленно слегка потянула их с Алиной связь, не призывая свет. Просто чтобы убедиться. Она должна быть рядом с Алиной в случае чего. Один щелчок. Шквальные послали огромную волну песка по воздуху. С палубы донеслись новые крики, когда шквальные Дарклинга попытались отразить атаку. Пришла их очередь. Селена, Алина и близнецы помчались к корме скифа. У них оставалось мало времени. — Где они? — прошептал Толя, когда они перелезли на борт. Было странно слышать его, но не видеть. — Наверное, внизу, — ответила Алина. Скиф был полым, но места на нем хватало. Они осторожно пошли по палубе, пытаясь найти люк и не задеть гришей со стражами Дарклинга. Оставшиеся опричники нацелили ружья на пустой песок за скифом. Заклинательницы и близнецы находились достаточно близко, чтобы можно было увидеть капельки пота на их лбах, округленные глаза. Они вздрагивали и подпрыгивали от каждого реального и воображаемого звука. «Малени», – шептали они. Призраки. Только Дарклинг оставался непоколебимым. С безмятежным лицом он осматривал организованные разрушения. Селена замерла, смотря на него. Она стояла достаточно близко, чтобы нанести удар, но его все еще защищали теневые солдаты. Он чего-то ждал. Внезапно опричник крикнул: «Ложись!». Люди вокруг них упали на палубу, и воздух взорвался выстрелами. В поле зрения появились еще два стеклянных скифа с кучей опричников. Как только они выплыли на свет, то загорелись светящимся фиолетовым огнем люмии. Вот чего ждал Дарклинг. Подкрепления. — Алина, неужели ты думала, что я приду к тебе на встречу неподготовленным? — попытался перекричать хаос Дарклинг. — Неужели думала, что я не пожертвую целым флотом скифов ради своей цели? В Алину попала пуля, сбивая ее концентрацию. Она оседала на палубу, корчась от боли. Тамара появилась на носу корабля, испарилась, вновь замелькала. На нее набросилась ничегоя. Девушка закричала, когда в ее спину глубоко впились когти. Селена хотела уже призвать свет Алины, но остановилась, когда с неба спикировал еще один силуэт — прямо в гущу сражений. Потребовалась секунда, чтобы понять, что это Николай со звериным оскалом и распростертыми крыльями. Он схватил когтями ничегою, которая держала Тамару, и потянул ее за голову, заставляя отпустить шуханку. Чудище извивалось и брыкалось, но Николай подлетел вверх и швырнул его во мрак. Откуда-то издалека раздались неистовые вопли — волькры. Теневой солдат больше не появлялся. Николай спустился и полетел тараном на еще одну из ничегой Дарклинга. Селена осмотревшись, аккуратно шагнула назад, скрываясь в тени козырька, становясь только наблюдателем. Над Алиной нависал Дарклинг, больно наступив ботинком на запястье. — Вот ты где, — произнес он своим холодным, режущим, как стекло, голосом. — Ну здравствуй, Алина. Ее свет погас. Тьма сгустилась, освещаемая лишь жутковатым мерцанием фиолетового пламени. Дарклинг сильнее надавил на кости ее руки, и она закряхтела. — Где все ученики? — удалось процедить ей. — Не здесь. — Что ты с ними сделал? — Они в целости и сохранности в Крибирске. Сейчас, наверное, как раз обедают. — его ничегои кружили вокруг. — Я знал, что угрозы будет достаточно. Ты действительно поверила, что я подвергну опасности детей-гришей, когда мы стольких потеряли? — Я думала… — Я знал, что ты подумаешь обо мне то же, что и всегда. Так ведь гораздо проще, не правда ли? Кичиться собственной праведностью. — Я не выдумывала твои преступления. Еще не все кончено. Ей нужно только достать кремень из рукава. Всего одна искра. Это вряд ли их убьет, но будет чертовски больно, и это выиграет другим время. — Где мальчишка? Заклинательница уже у меня. Теперь я хочу своего следопыта. — Я не позволю его использовать. Ни как рычаг, ни как что-либо другое. — Лежишь на спине, верующие умирают вокруг тебя, а ты все равно дерзишь, — усмехнулся он. Александр резко поднял ее на ноги. Ничегои схватили Алину по бокам, и кремень выскользнул из пальцев. Дарклинг расстегнул пальто, скользнул ладонями по моему телу. Когда его рука нащупала первый пакетик взрывчатого порошка, сердце ухнуло вниз. Он достал его из кармана и быстро нашел второй пакетик. Затем вздохнул. Селена почувствовала укол ревности, когда Александр провел руками по телу Алины. — Я чувствую твои намерения точно так же, как ты — мои, Алина. Твою безнадежную решимость, мученическую готовность. Я узнаю их даже сейчас. Селена обещала, что использует силу сестры только по ее сигналу и не раньше. Дарклинг подкинул пакетики со взрывчатым порошком ничегое, и та улетела во тьму. Он наблюдал за ней ледяными серыми глазами, пока они ждали, звуки сражения приглушились вихрем теневых солдат вокруг нее. Через секунду откуда-то издалека раздался громоподобный взрыв. Дарклинг покачал головой. — Возможно, мне потребуется вся жизнь, чтобы сломать тебя, Алина, но я приложу к этому все усилия. Он отвернулся, и она взялась за дело. Хватка ничегой не давала использовать разрез, но Алина не была беспомощной. Крутанула запястьями. Фиолетовый свет люмии преломился вокруг нее. В то же время она дернула за связывающую их нить. Вдали где-то во тьме громко кто-то взревел. Так громко могло реветь только одно существо. Надрывно, грязно и яростно. Никто иной как дракон. «Ты здесь», — с облегчением подумала Селена. Дарклинг резко поднял голову, и на долю секунды, хоть ничегои по-прежнему держали невидимое тело Алины, она посмотрела на него со стороны мачт. Видение девушки перед ним было абсолютно невредимым. Она подняла руки, чтобы хлестнуть разрезом. Дарклинг действовал, не задумываясь — он среагировал. Это была кратчайшая секунда, маленький промежуток между инстинктом и пониманием, но его хватило. Теневые солдаты отпустили Алину и кинулись защищать его. Она помчалась к перилам и прыгнула за борт скифа. Вновь рев ударил по слуху и за бортом в стороне послышался громкий удар, а затем треск стекла. Такую огромную тушу скиф не выдержит. «Это что еще за тварь?!», — крикнул кто-то. Послышатся крик волькры, но тут же стих. Аспид не раздумывая пожирал и их. Александр сжав челюсти от злости, смотрел на дракона. Селена прекрасного знала, что он сияет достаточно ярко чтобы увидеть его во тьме. — Селена! — рявкнул Морозов. — Выходи. Александр опустил голову, когда ему под ноги упал инферн, захлебывающийся своей кровью. Он только усмехнулся и моргнув, поднял взгляд на девушку перед собой. Одним ловким движением Селена заставила клинки описать смертоносную дугу. Они вонзились в тело мужчины и прошли навылет. Она ловко повернулась, сделала изящный шажок и призвала их назад. Безжизненное тело противника свалилось на землю. Белый свет от клинков освещал ее за спиной. Они сложились в форме полукруга острым концом наружу. Ее горящий взгляд смотрел на Александра пока за спиной плавали бело-золотистые клинки. Он сразу заметил, что они стали ярче чем раньше. — До следопыта тебе не добраться, — сказала Селена с хитрой ухмылкой. Александр смотрел на Селену и злости будто и не было в его глазах. — Я убила его. — Ты не могла... — Почему же? Было забавно слышать от Алины слова о том, что я такая же, как и ты. Его губы изогнулись в улыбке. — В этом есть доля правды, — изрек он, переступая через труп под ногами. Морозов подошел ближе, желая прикоснуться к девушке, однако клинки преградили ему путь к ней. Одно ее легкое движение и эти лезвия пройдут сквозь его тело, как нож сквозь масло, при этом останутся невинно белоснежными сколько крови бы не пролили. Взгляды направленны друг на друга. Хаос царивший вокруг отошел на второй план. — И что же ты задумала, моя дорогая? — его голос спокойный и совсем не такой, каким он говорил с Алиной. — Избавиться от тебя, — ее тон ледяной, как ветра в Цибее. — Как я уже говорил: я хотел убить тебя, но не смог. Ты же готова избавиться от меня хоть сию минуту. — Как уже я говорила: я — то, что ты создал. — Я разрушу тебя и сотворю заново, оставив лишь то, что мне нужно. Вот он настоящий Дарклинг. Он усмехнулся, сталкиваясь с ее злым взглядом, покачав головой. Морозова, кажется, совсем не заботило то, что в любой момент его тело мог насквозь пробить свет. — Рано или поздно ты предашь сестру, поэтому я жду твоего решения. Равку еще ждет много врагов в будущем, так может нам стоит объединиться против них? — Я не подчинюсь такому как ты. — Подчиниться? Как ты подчинилась им? Ты намного способней Алины и заслуживаешь большего чем имеешь сейчас. Возможно. Но с этим она сама разберется и без его помощи. Над шумом битвы поднялся мучительный крик. Напоминавший Зою. — Да вы оба испортили мне жизнь, — с нотками обиды произнесла девушка. — Ты и Алина. Ваша война погубила жизни очень многих. Ты со своими идеями все разрушил! Она издала истеричный смешок. — Да, у тебя была тяжелая жизнь, но это не оправдание твоим поступкам, — чуть ли не прорычала она. — На что ты, черт возьми, надеешься убив моего наставника? Сделав из лучшего друга чудовище? Двое других сошли с ума? Я устану перечислять все что ты натворил. — Селе, пр... Ее глаза яростно вспыхнули. — Не смей меня так называть. Александр скрипнул зубами от раздражения. Он знал, что только Ланцов называл ее так. Девушка надеялась, что Морозов чувствовал то же, что и она, когда разбил ей сердце своими поступками. — Хорошо. Прожив столько, сколько прожил я жизни других уже не имеют цены. — Знать цену человеческой жизни это и есть человечность, Александр. Острие одного из клинков впилось ему в живот. Он смотрел на нее не в силах оторвать взгляд. На ней не было кафтана. Только штаны с высокой посадкой и свободная рубашка. Девушка перед ним отказалась от всего что он ей когда-то дал. От привилегий, от целей, от черного кафтана, от чувств и от него самого. — Ты уже разрушил меня, но сотворю себя я сама. Возможно, не сейчас, не через месяц и даже не через год. Начну с чистого листа и уйду обучаться к тем, кто не станет загонять в рамки, кто не станет ограничивать силу, а научит ею управлять. Одни меня будут бояться, а другие любить. — Возможно либо одно, либо другое, Селена. — Если тебя не смогла полюбить Равка это не значит, что невозможно совместить любовь народа и страх врагов. Темные брови Александра нахмурились после этих слов. Это заставило его задуматься. — Тебе не стоило быть таким нелюдимым и самоуверенным, Дарклинг. Ты не теневой король, а лишь мрачная тень короля и так было всегда. Теперь она видела перед собой мальчика в облике древнего гриша. Того самого мальчика, который носил множество имен и путешествовал с матерью. Того самого Эрика на замерзшем озере, которого пытались убить зимней ночью. Неожиданно Селена почувствовала, как нить, которая связывала ее с Алиной исчезла и привычное чувство присутствия оленя тоже. «Что произошло?», — подумала она, а по телу побежала неприятная дрожь.◁ ☽ ◯ ☾ ▷
Алина вскинула руки, призывая свет. Ничего не произошло. Попыталась снова, потянувшись к силе и обнаруживая лишь ее отсутствие. Сверху послышался визг. Волькры сужали круг. Она видела вспышки огня инфернов, тусклые силуэты солдат и дракона, сражавшихся в фиолетовом сиянии скифов. Где-то Толя с Тамарой звали ее по имени. Она не может сама использовать третий усилитель. Разорвав связь с Селеной как когда-то, она сделала это с Александром и оленем, сила наполнила ее, затапливала, сжигала и поглощала изнутри. Она стала живой звездой. Воплощением самого Солнца. Она была сокрушением, но в один миг все исчезло. — Мал… — горло охрипло, она не узнавала собственный голос. Тянулась к свету, как однажды в недрах Белого собора, пытаясь найти хоть слабый лучик. Но сейчас все было по-другому. Алина чувствовала рану внутри себя, брешь в том месте, где было что-то целое и правильное. Она не сломлена. Она пустая. — Помогите, — выдохнула она. «Что в жизни бесконечно? Вселенная да человеческая жадность». Что это за урок такой? Что за ненормальная шутка? Когда Дарклинг игрался с силой в сердце созидания, наградой ему послужил Каньон — место, где его сила бесполезна, мерзость, которая держала его и всю страну в рабстве на протяжении сотен лет. Значит, это ее наказание? Неужели Морозов действительно был сумасшедшим, или просто неудачником? — Кто-нибудь, помогите! — крикнула она. Толя с Тамарой уже бежали к ней, Зоя плелась позади, их силуэты подсвечивались стеклянными канистрами люмии. Толя хромал. У Зои обгорела половина лица. Тамара практически полностью была покрыта кровью из ран, нанесенных ничегоей. — Алина… — начала Тамара. — Мал, пожалуйста, — всхлипнула Алина. — Вернись ко мне. Толя сел рядом с ней, осматривая ее раненную руку. — Нам нужно больше света, — сказал он. Из девушки вырвался сдавленный смешок. Она подняла руки, моля свет и всех когда-либо существовавших святых. Тщетно. Жест казался неестественным. Пантомимным. В ней ничего не осталось. — Не понимаю! — воскликнула она. Багра предупреждала ее: «Возможно, ты не переживешь жертву, которую потребует скверна». Но в чем был смысл этой жертвы? Ради чего они жили — чтобы стать поучительным примером цены жадности? В этом истина безумия Морозова — в каком-то жестоком уравнении, которое взяло всю их любовь и скорбь и помножило на ноль? Это было слишком. Алину охватили ненависть, боль, печаль. Если бы сила хоть на секунду к ней вернулась, она бы сожгла весь мир дотла. И тут она увидела его — свет вдалеке, сияющий меч, пронзивший тьму. Не успела обдумать это зрелище, как появился еще один — яркий луч, разделившийся на два широких, проносящихся высоко и хаотично над ее головой. Из тьмы всего в паре метров от них вспыхнул поток света. Когда ее глаза привыкли, Алина увидела Владима — его рот открылся от изумления и недоумения, а из ладоней лился свет. Повернув голову, она увидела, как по Каньону один за другим возникают огоньки, словно звезды в сумеречном небе. Солнечные солдаты и опричники позабыли об оружии, их лица выражали озадаченность, восторг, ужас и купались в свете. Ей вспомнились слова Дарклинга, произнесенные на корабле, который плыл по ледяным водам Костяной тропы. «Морозов был странным человеком. Немного похожим на тебя — его тоже тянуло к обыкновенным и слабым».◁ ☽ ◯ ☾ ▷
Селена смотрела на пляшущие солнечные огни, уничтожающие огни и освещающие все вокруг. Вот в чем крылся дар трех усилителей: сила, умноженная в тысячу раз, но не в одном человеке. Вокруг расцветали дуги и каскады света, и эта неестественная ночь поросла ярким садом. Лучи соединялись, скрещивались, и в тех местах тьма сгорала. Каньон начал разрушаться, и тогда раздались яростные вопли волькр. Александр схватил Старкову за руку и поволок туда куда убегала Алина. — Отпусти! — возмутилась она и к ее удивлению он отпустил. Сейчас его интересовало другое. Селена, спрыгнув со скифа, сорвалась на бег, к сидящим не так далеко Алине, близнецам и Зое. Хэршоу с ними не было. Над ее головой пронеслась огромная тень. Это Аспид подлетел к остальным и сел рядом, поднимая серый песок взмахами крыльев. Он уничтожил те два скифа и ловил волькр, тут же пожирая их. — Где Хэршоу? — спросила Селена, подбежав к остальным. Зоя, поджав губы, опустила голову. — Мертв, — ответила она. В носу защипало от накатывающих слез. Нет... Зоя притянула ее к себе, обнимая ее. Ошейник Алины отпал. Его куски лежали рядом с ней, а запястья были голыми; оковы тоже сломались. — Как? — донеслось позади. За ними стоял пораженный Дарклинг, наблюдая за невероятной картиной — как Каньон уничтожался. — Не может быть. Не без жар-птицы. Третий… — он резко замолчал, и его взгляд остановился на костях рядом с ошейником из рогов. — Не может быть, — повторил Дарклинг. Александр вспомнил слова Селены о том, что она убила следопыта. Она бы не сделала это просто так. Даже сейчас, когда знакомый мир преобращался вспышками и всплесками света, он не мог осознать, кем Мал был на самом деле. Не хотел осознавать. — Что это за сила?! — требовательно спросил он. Дарклинг решительно направился к ним, в его ладонях сгущался мрак, монстры завихрились вокруг хозяина. Близнецы достали оружие. Не задумываясь, Алина подняла руки и потянулась к свету. Ничего не произошло. Дарклинг уставился на нее. Опустил руки. Мотки тьмы рассеялись. — Нет, — произнес он, впав в замешательство и качая головой. — Нет. Это не… Что ты наделала? Алина резко поднялась на ноги, а Дарклинг подошел и схватил ее за горло. — Нет… — прошептал он. — Это неправильно, — сказал Дарклинг, и в его голосе слышалось отчаяние, новые и незнакомые страдания. Он провел пальцами по ее шее, поднял ладонь к щеке. Алина не ощутила прилива уверенности. В ней не осталось света, чтобы откликнуться на его зов. Его серые глаза всматривались в ее — сбитые с толку, чуть ли не испуганные. — Теперь ты никто. Он опустил руки. Алина увидела, как его осенило. Теперь он действительно остался один. И всегда таким будет. Спокойствие покинуло его, как и вся суровая уверенность. Дарклинг закричал от ярости. Широко разведя руки, призвал тьму. Ничегои кинулись врассыпную, словно стая птиц, которых согнали с изгороди, и накинулись на солнечных солдат и опричников, сокращая их количество, гася лучи света, излучаемые их телами. Боль Дарклинга бездонна. Он просто будет падать все ниже и ниже. Селена, вырвавшись из объятий Зои, сорвалась к Александру сама, не ведая что творит. Нет, ей надоело все это. Хотелось, чтоб это все уже закончилось, поэтому сделает то, что делать не хотела. — Прекрати! — крикнула она. Ладонями обхватив его лицо, почувствовала прилив силы, заглядывая в кварцевые глаза с надеждой. Морозов опустил руки с желанием приобнять, но не сделал этого. — Остановись, Александр, пожалуйста, — уже спокойно просила его. — Это конец. Прими это. Он смотрел на нее обречено. Он не хотел сдаваться, и она понимала это. — Я люблю тебя. Я ненавижу себя за это. В глазах цвета кварца мелькнула боль. Ему было больно слышать это. А ей было больно говорить эти слова, смотря в глаза Морозова. Им не суждено быть вместе. Но почему? Они ведь не противоположности. Так в чем причина? Ответ был слишком прост — в его безумии. Если бы не его безумные цели, если бы он остановился. Они могли быть вместе. Александр коснулся пальцами ее ладони, затем аккуратно обхватил рукой, прильнув к ней щекой еще сильнее, смотря в любимые серые глаза девушки. Селена заметила, как начали блестеть его глаза. Это были слезы. Он плакал. Он проиграл и остался совсем один. — Селена! — донесся до нее крик Толи. Вот только поздно она сообразила. Она почувствовала, как что-то острое и большое вонзилось ей в плоть, дробя ребра, как после вдоха последовала яркая вспышкой боли, как кровь словно алыми реками стекала по спине, впитываясь в ткань, а ноги становились ватными переставая удерживать собственный вес. Подняла голову, удивленным взглядом натыкаясь на глаза цвета кварца, что были широко раскрыты и в них читался только ужас. Руки попыталась опустить ему на плечи в поисках опоры, но только мазнула по ним ладонями, оседая на серый песок. — Нет, нет, нет, — словно мантру повторял Александр, поддерживая ее. Привкус крови, появившийся во рту, был слишком резким. Сердце забилось так быстро, что, кажется, все тело задрожало. «Я не хочу умирать». — Селена! — надрывный и даже истеричный крик со стороны. «Алина...». Надрывно взвыл Аспид. В этом крике отчетливо слышалась злость. Неожиданно кто-то оттолкнул Александра и подхватив тело девушки, взмыл вверх, отлетая на расстояние. Боковым зрением Селена увидела чешую Аспида, а перед собой лицо Николая. — Держись, пожалуйста, держись. Не смей умирать! Не здесь и не таким образом! — аккуратно положил ладонь на щеку девушки, требовал Ланцов с мольбой смотря на нее. Он смотрел на нее своими карими глазами что блестели от слез. У него все еще были крылья и черные вены на теле, но никаких черных клыков, глаз и когтей. Тишину разрезали лишь рыдания младшей Старковой. Селена с трудом подняла руку чувствуя какой чрезмерно тяжелой она была. Коснулась груди где сидела тьма. Из последних оставшихся сил направила небольшой, совсем крошечный шарик света под кожу Ланцова — в саму тьму. — Надеюсь это хоть немного поможет тебе, — слабо улыбнулась она. Рука скользнула ниже совсем лишенная жизненных сил. — Пожалуйста, не оставляй нас, Селе, — прошептал он, лбом утыкаясь лбом в ее и смотрел в стеклянные серые глаза, устремленные вверх. Александр смотрел на них, проклиная себя за то, что не мог полностью контролировать ничегой. Он не хотел убивать ее. Кого угодно, но не ее! Не после того как она сказала, что любит его. Зияющая дыра внутри него расширилась и превратилась в бесконечную черную пустошь. Теперь он точно остался один. Мать мертва, Алина лишилась своих сил, Селена мертва. И все это произошло из-за его жадности. Багра столько лет говорила ему о жадности, сколько раз предупреждала. Теперь ему действительно нечего терять. Он встретился с алчными синими глазами дракона в которых сузился зрачок и стал настолько узким, что его едва можно было заметить. Существу перед ним не страшны ни разрезы, ни ничегои. Дракон красив и опасен также, как и девушка, которую он полюбил и убил. Если бы между ним и Алиной до сих пор была связь, он бы почувствовал, что она задумала. Ее пальцы дрогнули в рукаве пальто, закручивая клочок тени вокруг лезвия ножа. Это единственная сила, которая у нее осталась, которая никогда ей и не принадлежала. Этим ножом Малу отрубили пальцы, и она так и не очистила его. Было не до этого. — Мне не нужно быть гришой, — прошептала Алина. — чтобы владеть их сталью. Александр молча смотрел на нее. По его щекам текли слезы. Ему нечего терять. Она видела в его глазах лишь скорбь, печаль и сожаление. Неужели только сейчас начал понимать, что совершил ошибку? Одним движением без каких-либо слов она вонзила окутанный тенью клинок глубоко в сердце Дарклинга. Он издал тихий звук, чуть громче выдоха. Посмотрел на рукоятку, торчащую из груди, потом на нее. Нахмурился и сделал шаг, слегка покачиваясь. Затем выпрямился. С его уст сорвался смешок, и подбородок забрызгало кровью. — Вот так? Его ноги подкосились. Он пытался поддержать себя руками, но тщетно, и упал на спину. «Все довольно просто. Подобное притягивает подобное». Сила Дарклинга. Родная кровь Морозова. — Голубое небо, — сказал он. Алина подняла взгляд. Вдалеке виднелось тусклое мерцание, почти полностью закрытое черным туманом Каньона. Волькры отлетали от просвета, искали, где бы спрятаться. — Алина, — выдохнул Дарклинг. Она присела рядом. Ничегои прекратили свое нападение. Они кружили и клокотали над их головами, не зная, что делать. Алина с удивлением обнаружила, что ее глаза наполняются слезами. Александр провел костяшками по влажным дорожкам на нее щеке. Окровавленных губ коснулась легчайшая улыбка. — Хоть кто-то будет меня оплакивать, — Дарклинг уронил руку, словно та весила слишком много. — Не надо могилы, — выдавил он, сжимая мою ладонь. — Они ее осквернят. — Хорошо, — кивнула она. Александр задрожал, повернув голову. Алина проследила за его взглядом и наткнулась на дракона. Он смотрел на них. Алине вдруг стало интересно, о чем он думает в этот момент. Рад смерти Дарклинга? А может ему все равно? Быть может он что-то знает? Веки Александра начали закрываться. По Каньону пролетел звук, напоминающий шумный вздох. Словно это и был последний вздох Черного Еретика. Ничегои расщепились, рассеялись, как пепел на ветру, а удивленные солдаты и гриши пялились на то место, где они были секунду назад. Николай, издав болезненный стон, вцепился в тело Селены. Тьма уходила болезненно. Аспид зарычал на Николая, но тот только сильнее прижал к себе тело девушки с вызовом смотря на дракона. Ланцов понял, что тот хотел забрать ее. — Нет, — твердо ответил он. Огромное крылатое существо, прищурившись, приблизило голову к принцу и взревело. Взревело настолько громко что некоторые закрыли уши руками. Николай же только поморщился от того насколько сильно этот рев бил по его ушам. Ланцов не хотел отдавать тело подруги. Тело пусть не кровно, но родного человека. Она была для него словно родственной душой. Они понимали друг друга. И если для Дарклинга его противовесом была Алина, то для Селены он сам. Да не в таком понимании как у тех двоих, но Николай мог остановить Селену не делать ужасных поступков даже не убеждая. Он вспомнил ее улыбку и слезы нахлынули с новой силой. — Она хотела этого? — спросил у дракона Ланцов, взглянув на него. Аспид кивнул, соврав. Селена хотела бы чтобы ее тело сожгли и развеяли прах где-то в горах рядом с родной деревней, чтобы оказаться рядом с родителями, если это было возможно. Она бы хотела оказаться дома. И Аспид это прекрасно знал. Селена мечтала о совсем другой жизни, когда все закончится.