Мать Инквизитора

* * * Они уже долго путешествовали, периодически подрабатывая, где придётся, наёмничали, даже свой отряд организовывали, но шило в заду Геллы исправно работало, не давая сидеть долго на одном месте, пока они не добрели до мест, где обитали Вало-кас. Адаар изъявил желание поработать с васготами, и наставница не стала этому препятствовать (она вообще редко препятствовала ему в благородном деле свёртывания собственной шеи, вытаскивала только из особо опасных передряг, да страховала так, чтобы он не знал). В этом городишке женщина испытала потребность приобрести жильё, а потому пошла осматривать участок, который продавали, отправив воспитанника туда, куда ему так хотелось. Увидев семнадцатилетнего мальчишку на пороге их резиденции, Шокракар хотел съязвить, но заметив взгляд пацана, за секунды оценившего его как противника, заметившего все слабые стороны и уже придумавшего, как убить, в случае чего, не стал. Милый мальчик. Вспомнил слухи о прибытии в город странной пары из человеческой женщины и юного кунари, которые за неуважение к себе разнесли таверну и наваляли страже. Поэтому решил не начинать знакомство с хамства. — Ну и что тебе надо? — довольно мирно (на свой лад) поинтересовался лидер наёмников. Мальчишка лучезарно улыбнулся и заявил: — Хочу к вам в отряд. О вас ваши бывшие клиенты хорошо отзываются. — А ты не слишком молод для такой работы? Это тяжёлый и грязный труд, который… — Я уже бывал в разных отрядах. — Почему ушёл? — Из-за шила в заднице, — пояснил парень. — Не понял, — моргнул мужчина. — Какого шила? — Наставницу мою постоянно тянуло в дорогу, а я шёл с ней. Сейчас она захотела поселиться недалеко отсюда. — Недалеко из того, что может купить небогатый человек только хижина, которая не разваливается потому, что её птицы засрали, — фыркнул присутствующий при разговоре Ашаад. — Не страшно, — отмахнулся парнишка. — Там земли много, а мы и не к таким условиям привыкли. Наёмники переглянулись, снова повернулись к пришельцу, и парнишка спросил: — Так вы меня возьмёте или я пойду? — Нужно проверить твои боевые навыки. Пойдём, посмотрим, чему тебя научили. Проверку боем Каарас прошёл с блеском, заявив, что к метательному оружию у него таланта нет. Но если шеф хочет кого-то покалечить или убить… Шеф не захотел. В ходе проверки оказался побитым и с радостью принял новичка в отряд. Весь день тот знакомился со своими теперь уже сослуживцами, а вечером собрался навестить свою наставницу. Шокракар навязался с ним. Малец обмолвился, что драться его учила именно эта женщина, так что хотелось на неё посмотреть. Вдруг получится в отряд сманить за небольшую плату? Не срослось. Когда они подошли к месту, женщина путешествовала по крыше сторгованной за гроши халупы, громко высказываясь о её состоянии, о родословной продавца, его личных сексуальных пристрастиях, о том, кто, в какой последовательности и чем именно делал строителей сего архитектурного сооружения вместе с самим сооружением. Шокракар заслушался, даже попытался запомнить, но не преуспел. Очнулся, только когда его новый воин фыркнул и крикнул: — Мы сегодня под крышей или как обычно? Что-то на верху избушки зашуршало, вниз упал мох, а потом свесилась взлохмаченная голова человеческой женщины. — О, вернулся! Как успехи? — Я в отряде, это Шокракар — мой командир. Кстати, он хотел с тобой познакомиться поближе. — Дааа? — повернулась к Шокракару голова, смерила его плотоядным оценивающим взглядом, облизнулась. Мужик, который, в общем-то, привык за свою бурную жизнь ко всякому, шарахнулся в сторону и завопил: — В отряд хотел пригласить! В отряд! — Слабак! — хором припечатали женщина с мальчишкой. — Ну вас на хрен, ненормальные! Ответом ему был громкий смех и спрыгнувшая на землю женщина, приземлившаяся легко, словно кошка. Сильная и гибкая, не смотря на возраст около или даже больше сорока. Только маленькая для человека, но точно не гном. — Так что с домом? — вернулся к теме парень. — Стены дырявые, крышу и пол надо перестилать. У тебя когда задание? — Пока ничего нет, — ответил за Адаара Шокракар. — Тогда завтра идём закупаться и заделывать бреши в этой, с позволения сказать, архитектурной достопримечательности лохматых веков, — постановила женщина. — Хорошо, — кивнул Каарас. — А из наших запасов можно что-нибудь использовать? — Мы же с собой древесину не таскали, а тут она нужна: крепкая, высушенная и морилкой протравленная. — Да, такого у нас нет… — А какое есть? — насторожился Шокракар. — Травки и камешки разные, — отмахнулась женщина. — Можно, кстати, лечебные сборы продавать. И поделки. Надо заняться на досуге. Что за звук? Прочь от дома! Каарас исполнил приказ, не задумываясь, снося за собой и своего шефа, а за ним последовала и человечка. Не успели васготы упасть, как весь дом рухнул, рассыпавшись в труху, от взрыва, а женщина, уже успевшая подняться на одно колено рядом с Шокракаром, рявкнула, глядя на обломки: — Куда?! Не уйдёшь! В руках её появилось что-то вроде верёвки с привязанными на концах грузами, которую она раскрутила и в кого-то запустила. (Шокракар там никого и ничего не видел.) Судя по раздавшемуся мату, попала. Пока мужчины поднимались на ноги, она выволокла из обломков ещё кого-то. Судя по голосу — мужчина, по комплекции — человек. Нечто оказалось укутанным в плащ с головы до ног, и если раньше тот, судя по переливам ткани, скрывал его от посторонних взглядов, то сейчас мешал двигаться, сковывая по рукам и ногам. — Ну-с, кто тут у нас в смертники записался? — сдёрнула капюшон с повязанного вредителя Гелла. — Опаньки! Опять ты! Вот не ценишь ты к себе хорошего отношения. Я тебя уже два раза не убила, а ты мне всё гадишь. — Ты моя собственность! Моя вещь! Я твой хозяин! — Работорговец? — спросил Шокракар. — Рабовладелец, — поправил его Каарас, — а значит, тевинтерец. А если два раза не убитый, значит, тот кретин, что схватил нас на побережье. Ты всё не хотела, чтобы нас из-за него выследили. — Именно, но сейчас он не на своей территории, он не посол, прав у него здесь нет, а значит… сдох при взрыве, который сам и устроил. Неосторожное использование магии, бывает даже у очень опытных магов. — Точно, — кивнул Адаар. — Вы не посмеете! Здесь свидетели! — Ты что-нибудь видел? — повернулась к Шокракару женщина. — Взрыв и разнесённый в щепу дом. И вообще, я со своим отрядом был. Чем угодно могу поклясться. — И всё будет правдой, — одобрительно кивнула она. — Что ж, приступим. — И, сунув магу в рот какую-то капсулу, запустила его в самый центр развалин, откуда немедленно раздался второй взрыв, окрасивший их в красное. От тела ничего не осталось. — Ничего себе бомба! — восхитился командир наёмников. — Хочу такую! — Не получится, работает только от крови определённого человека, да и заталкивать её надо внутрь. Не будешь же ты на поле боя ловить каждого придурка и совать ему в рот начинку? — То есть, ты к такому повороту готовилась? — уточнил Адаар. — Я уже не раз убеждалась, что подобные типы сами не останавливаются, их ко мне притягивает, вот и подстраховалась. — А что с вашим домом? — окинул взглядом щепки Шокракар. — Разберемся как-нибудь, — отмахнулась Гелла. — Кстати, ты со своим отрядом долго будешь, а то у этого типа наверняка корабль в гавани, а такие уроды без предметов роскоши не путешествуют. Добычу пополам. — Вообще-то, я со СВОЕЙ командой! — Всё равно мне деньги принесёт, а так тебе не треть, а половина. А мне ещё дом заново строить. — Ладно, уговорила. Где тот корабль? Этим вечером в гавани сгорел корабль из Тевинтера, никто из экипажа не спасся, а в казне наёмников Вало-кас прибавилось денег. Почему не разных дорогих безделушек, которых там было пруд пруди? Потому что их сбытом не было времени, желания, умения (подчеркнуть всё вместе) заниматься, а Гелла честно отдала золото в обмен на них. К тому же, там ведь могли быть магические штучки, а Шокракар в них не разбирался. В отличие от женщины, которая на корабле пару раз предупредила о ловушках и наличии смертельных проклятий на безобидных, с виду, вещах. С магией, вообще, можно так влететь, что мало не покажется. И всё-таки, нужно попытаться перетянуть её в отряд. Такой специалист пропадает! Однако все его попытки затащить женщину в Вало-кас кончались неудачами, а потом он и вовсе отказался от этой идеи. Почему? Увидел женщину в гневе. Вот, казалось бы, что может сделать здоровым кунари одна невысокая хрупкая человечка? Даже не маг? Оказалось, может! Да ещё как может! Трое лечили переломы несколько месяцев, так как ни одна магия их не брала. А всё потому, что из-за них оказался ранен Каарас. Не убила она этих дурней, судя по всему, только из-за того, что они его дотащили живым до резиденции отряда, и она смогла его вылечить. Самого же парня ждали тренировки, от которых кто другой мог и загнуться (Шокракар в том числе), а парнишка ничего, только зад почёсывал, когда по нему прилетало. После этого случая Шокракар ещё несколько раз наведывался к ним домой, желая получить консультацию по найденным или стрясённым с заказчиков безделушкам, но был поставлен в известность, что бесплатно ничего не бывает, и увял окончательно. Правда, за консультацией всё равно приходил, получая наслаждение от торговли с этой нахалкой, исправно оплачивая озвученные астрономические суммы. Ибо консультации были полными, а советы разумными и дельными. Перед заданием на Конклаве Геллу поставили в известность о предстоящем событии и отвалили обратно в отряд. Когда же женщина узнала о взрыве, то дождалась возвращения парочки весьма потрёпанных наёмников, бывших на этом задании, и отправилась узнавать последние новости. Вошла не через двери, как обычно, а через окно (второго этажа), застав главу за написанием письма Адаару. Мужик едва инфаркт не схлопотал, когда миниатюрная ручка с изящными коготками выхватила у него пергамент. — Так-так… — мило проворковала женщина, читая то, что он накарябал. — И почему Я об этом ничего не знаю? — Э-э-э… я как раз собирался… — вспотел Шокракар. — Не ври! Почему мне сразу не сообщили?! Надеялись, что я не узнаю?! Что молчишь?! — в процессе в её голосе прорезались шипящие ноты, во рту — клыки, а в глазах — пламя. — Не подумал, — просипел мужчина, потея и вжимаясь в спинку стула, одновременно пытаясь стечь под стол. По опыту он знал, что лучше затаиться и переждать бурю, чем перечить и огрести. А вот два новых заглянувших на шум придурка этого не знали, кинулись на неё, да ещё и со спины. Он пытался их остановить, но его не послушались, за что голов и лишились. — Туда и дорога, — плюнул он. — Где это, — потрясла она письмом, — и как туда добраться? — Ты что, собралась одна идти?! С ума сошла?! — Мне не привыкать. — А дом?! — Тот шалаш и домом-то назвать нельзя. — Хорошо, слушай, — смирился тот. Как только страшная женщина ушла, он снова сел писать письмо Адаару, честно предупреждая, какая жопа его ждёт по прибытии обожаемой наставницы. Только письмо дошло гораздо позже, чем сама женщина. * * * — И вот я здесь, — улыбнулась Гелла. — М-да, — почесал за ухом Инквизитор, — я тоже хорош, даже весточки не прислал. Но, правда, из головы вылетело. На очередную вылазку Инквизитор взял с собой всех друзей (как и всегда, впрочем, вчетвером ходить глупо, мало ли что случится), Гелла же пошла с ними по своей воле. По дороге шныряла по кустам, так что её и не видели. Только Адаар откуда-то знал, где она, что делает, когда появится, и не нервничал, в отличие от своих спутников, которых внезапные появления женщины пугали. Солас даже заподозрил, что она на самом деле дух, а не человек, но быстро в этом разуверился. Когда они нашли артефакт, который, по словам Соласа, укреплял Завесу, и включили его, Гелла с любопытством начала осматривать и ощупывать это устройство. И только Варрик смог заметить, как она проделала какие-то пассы и удовлетворенно-пакостно усмехнулась. Повернулась к нему, прижала палец к губам и присоединилась к отряду, рассматривающему руну, проявившуюся в свете завесного огня. Такого же пристального внимания с её стороны удостоились плитки мозаики, что они собирали, причём огонь, что появился в её глазах, гному был хорошо знаком: с таким его подруга Бьянка изобретала что-то новое. Увлекающаяся личность, да? Тогда какого демона её совершенно не интересуют их враги?! А, она их просто выносит с одного выстрела… тогда не удивительно. А вот добычу она гребла любую, вне зависимости от нужности или ненужности. Зачем? Что он и спросил. Ах, потом изучит и найдёт применение. А где изучать будет? Лабораторий-то нет… Ой, зря сказал! Потому как эта юла мигом шастьнула к Инквизитору с наездами об отсутствии таких важных строений, как лаборатории. Нужны б они кому были… — Построим, какие захочешь, — успокоил её Адаар. — Я же знаю, как ты не любишь проводить опыты на коленке. И место сама укажешь. И оборудование любое достанем. Женщина сразу подобрела и унеслась в неопределенном направлении. — Зачем ты согласился? — спросил Солас. — Во-первых, проще согласиться один раз, чем тысячу объяснять, почему нет. Во-вторых, кипучая энергия пойдёт в мирное русло, а в-третьих, чем плохо знать о свойствах вещей? Их ведь и применить можно. — Ну, да, глупый вопрос был, — вздохнул эльф. — Но не слишком ли много ты ей позволяешь? — Пока это не выходит за рамки разумного, пусть творит, что хочет. — Ты добрый, — улыбнулась Кассандра. — Я?! — искренне удивился Адаар. — А кто на меня косился, когда я медведю череп вдребезги разбил? — Ну, он же на нас напал. Больше удивило, что ты его освежевал и мясо забрал. — Медвежатина вкусная. Кроме того, если убил зверя, надо его использовать полностью, чтобы его смерть не была напрасной. Да и в путешествиях разбрасываться едой и материалами глупо. — Тебе никогда не хотелось вернуться к родителям? — поинтересовалась воительница, переварив ответ. — Нет, никогда. — И никто тебе своего мнения не навязывал? — Нет, если это не касалось вопросов выживания. Обычно, если я её не слушал, то влипал по самые уши. А она меня вытаскивала… Эх, хорошие времена были! Так, ускоряемся, там какая-то заварушка! Когда они вывалились на поляну, над которой зиял разрыв, то увидели Геллу, гуляющую под ним, словно под чистым небом, и собирающую стрелы. Начали набухать очередные гнёзда, из которых появлялись демоны, но женщина только глазами сверкнула, и те исчезли. — О, Инквизитор, а тут работа для тебя, — улыбнулась она, указав на разрыв. — Покажи, как ты их закрываешь! — Вот так, — и Адаар поднял руку с меткой, из которой к разрыву протянулся зелёный луч, волевое усилие, небольшая вспышка, и небо чистое. — Оооо, как интересно! А открывать можешь? — Могу, но демоны мне тут не нужны. — Это правильно, они тут ни к чему… Только эта дрянь опять энергию набирает. Может, сделать энергоотвод? А на что пустить? Обмозговать надо. — Почему ты называешь метку дрянью? — спросил Солас. — Потому что дрянь и есть. С каждым закрытым разрывом всё глубже проникает в тело и пытается сделать из Инквизитора бога. — Бога? — удивилась Кассандра. — Вроде Создателя? — Вроде древнеэльфийских уродов, отожравшихся на чужом страхе, поклонении и своей безнаказанности. Первоначально они были простыми смертными, но очень умелыми магами, ведь Завесы тогда ещё не было. Потом стали военачальниками, потом правителями, а после и до богов доросли. И так вжились в роли, что решили, что им можно всё. Абсолютная власть развращает абсолютно. — А откуда же взялась Завеса? — почесал за ухом Железный Бык. — Эти уроды заигрались и убили самую адекватную из них. Ту, что им не подчинялась и решалась судить их самих. Митал, богиня справедливого суда и возмездия. Тогда Ужасный Волк разгневался и сотворил Завесу, отделив мир Тени от мира людей. Этим он окончательно разрушил империю эльфов и создал новый мир. Тот, что есть сейчас. — А разве эльфы не фыркают при его имени каждый раз и не ненавидят его? — Они не знают своей настоящей истории, не знают, что были клеймёным скотом своих рабовладельцев, гордятся своими рабскими клеймами, не помнят, что сами уничтожили себя. Тевинтер лишь пришёл на остатки некогда грозной империи, попировал, как стервятник, и устроил своё государство по её образу и подобию. Они подражатели, ничего более. Те же, кто превозносит былой мир… просто слепые идеалисты, не помнящие всех ужасов того времени. Солас как-то задумался, а Дориан, впервые услышавший такое нелицеприятное сравнение империи, не мог не спросить: — А откуда такие глубокие познания в древней истории? — Это моё хобби, а уж об источниках я умолчу. — А мне ты этого не рассказывала, потому что я не спрашивал, да? — подал голос тоже призадумавшийся Адаар. — Тебе приключений на свой зад не хватало, ещё и страшные сказки нужны были? Так сказал бы, я бы рассказала. — Не надо! У меня хрупкая ранимая психика, я потом спать не смогу! В любом углу буду монстров видеть! На фиг тебя с твоими страшилками! Мне своих хватает, каждый день с неба валятся, демоны проклятущие! — Понятно. Но если захочешь острых ощущений, можешь сходить со мной на рынок или по магазинам… — А вот теперь демоны уже и не такие страшные, — помрачнел васгот. — Умеешь же ты утешить. — Обращайся, если что. Кстати, я тут какие-то развалины неподалёку видела. Идём? — Конечно! — разом повеселел парень. Весь оставшийся день Солас ходил задумчивый и слегка заторможенный, что не мешало ему применять магию в нужных местах, а также отмечать, как неугомонная женщина обшаривает все встречные руины, пещеры, лагеря и прочие объекты. Как не мешало это ему и осознавать, что Гелла опасна не только для его тела, но и для мировоззрения, ведь сумела пошатнуть его всего парой фраз. И это ещё хуже, ведь в её словах есть истина, которая ему совершенно не нравилась. Но как убрать её из Инквизиции? Убить? Не вариант, ведь тогда на него ополчатся все её члены, с которыми она успела подружиться. Даже подставить под чей-то удар не выйдет, ведь тогда Лелиана начнет копать почище крота, и найдёт виновного! Попробовать убедить всех в её опасности и чуждости? Это может сработать. Сегодня же и попробую. Сегодня не получилось, потому что на Инквизитора совершили покушение. Гелла сразу по прибытии унеслась искать место под лаборатории, а все остальные сняли броню, привели себя в порядок, собрались в тронном зале, чтобы обсудить текущие дела и находки, когда один из «посетителей» вдруг вскинул руку и обрушил на них просто лавину чистой сырой силы. У магов на какое-то время перехватило дыхание и парализовало тела, а простые смертные и вовсе словили лёгкие обмороки. Все, кроме Инквизитора, на груди которого забился в истерике амулет, плюясь синими искрами, но видно было, что надолго его не хватит. — Все за меня! Живо! — рявкнул васгот, задвигая за широкую спину Кассандру и Варрика, получивших сильный удар и всё ещё тормозящих. Сжал зубы, вскинул руки, вокруг которых начал образовываться пока едва видимый, но становящийся всё видимее, купол, чувствуя, что сейчас его тайна выйдет наружу. Это нехорошо. Но, тем не менее, прекращать защищать своих друзей от магии он не перестал. Очухавшаяся Кассандра жахнула по нападавшему своей способностью выжигать лириум в крови, но того это не остановило! Да, поток стал не таким интенсивным, но не прекратился! Адаар обхватил её за талию одной рукой: — Ещё раз! Ударь ещё раз! И она ударила снова. На этот раз её сила возросла (из-за объятий Инквизитора?), нападавший пошатнулся, начал растворяться в воздухе, истаивать, но на его месте образовалась воронка чистой силы, втягивающая в себя пространство вокруг. Мини брешь, только не в небе. Воительницу снова задвинуло за спину кунари, амулет на его груди зашёлся воем, из носа мужчины потекла кровь, но вдруг всё кончилось. Из-за беснования стихии ничего не было видно, на уши давило так, будто они находились глубоко под водой, появился какой-то противный усиливающийся писк, но вдруг установилась тишина, а вся мощь стихии исчезла, даже намёка не осталось. Только ковёр был разодран на месте бывшей воронки. А в центре бури стояла Гелла с самым мрачным видом и кинжалами в руках. Адаар пошатнулся, и его тут же совместными усилиями друзей усадили на трон. Наставница убрала оружие, подошла к нему, пережала пальцами переносицу, останавливая кровотечение. Когда оно прекратилось, она обхватила лицо воспитанника пальцами, прижалась к его лбу своим (и неважно, что мужчине пришлось низко нагнуться). — Кто это был? — Не знаю, но похоже на уродов со странного острова, куда нас занесло. Те тоже сырой силой били. — Не унялись, значит… Что б им! Иди-ка, отдохни, амулет тебя истощил. У меня дела появились. Сам справишься? — У меня есть выбор? Осторожнее со своими делами. — И не надейся избавиться от меня из-за таких мелочей. Она поцеловала его в лоб, провела пальцами по защитному амулету и ушла. Инквизитора же проводили до его покоев (причём, пока он до той верхотуры дополз, раз десять вспотел и столько же едва не навернулся, ругаясь тихо, но страшно). Друзья делали вид, что ничего не видят и не слышат, только поддерживали и страховали. В комнате он попросил оставить его одного. Перечить ему не стали, просто довели до постели, уложили в неё, сняв обувь, укрыли одеялом, и ушли, осторожно прикрыв дверь. А потому и не видели, каких трудов здоровяку стоило свить кокон из одеяла, как следующие десять минут он содрогался всем телом, так что тяжёлая мебель под ним ходила ходуном, как стучали зубы, лилась рекой неконтролируемая слюна, как ломало конечности… Давно такого отката не было. Скорее бы уже отпустило. Ещё и метка эта! Права мать: дрянь и есть! Стоило телу ослабнуть, как тут же начала пробираться внутрь! Как бы её так… Снова судороги! И метка! Судороги! Метка! Дрянь эльфийская! Рррррр!!! Сколько его так ломало, он не помнил, только когда отпустило, накатила жуткая усталость, а одеяло уже не грело, хотя он укутался так, что только рожки наружу торчали. Конечная стадия отката? Хорошо. И плохо! Как бы чего не натворить! Лишь бы никто не пришел… — Инквизитор? — раздался голос Кассандры. — Вам плохо? — Нормально мне, — прохрипел васгот, кое-как совладав с речью и вытерев слюни о внутренний край одеяла. — Я могу чем-то помочь? — Не подходи! Не трогай! Ррраа! — тело выгнуло дугой, толстенное одеяло затрещало под напором тренированных мышц, кровать грохнула об пол, и воительницу просто сдуло из комнаты. «Ну, вот, — отстранённо подумал Адаар, — а она мне нравилась. Теперь об этом можно забыть. Зато не покалечу». Через пару минут в комнату вломились почти все, с кем он ходил на задания, а его снова скрутило судорогой. Вивьен оценила обстановку и приказала: — Сейчас магию применять нельзя. Держите его, волью в него успокоительное! Бык, Блэкволл, Кассандра и Коул прижали его к постели, но он начал выдираться. Зарычал: — Нет! Нельзя! Не успокоительное! — С вами такое не в первый раз? — замерла Вивьен. — Но вам нужно… У Кассандры вдруг самопроизвольно (чего раньше никогда не было) сработала её способность, и с руки Инквизитора сорвалась зелёная энергия, вылетев в сторону балкона и раскрывшись над Скайхолдом куполом. Державших парня разметало по углам, а Солас кинулся на балкон, чтобы пронаблюдать явление, которое он видел впервые в жизни. Сам Адаар расслабился, а Вивьен сбивала огонь с его одеяла, вызванный вспышкой. Примчался растрепанный Дориан: — Вы чем тут занимаетесь?! Я зелья нашёл! Что это за… Инквизитор? Того снова начало ломать, а его рука трещала от обилия энергии метки. Он зарычал: — Кассандра! Ещё! Нужно! Рррааа! Женщина снова активировала свою способность, и снова залп энергии из метки. И снова. И снова. И… пятый раз оказался последним. Сполохи улеглись, а мужчина начал кутаться в одеяло и дрожать всем телом. Холодно. Как же холодно. — Инквизитор, а укрепляющие зелья вам можно? — спросила мадам де Фер, осматривая шкафы на наличие ещё одного одеяла. Оных не находилось, зато нашлась огромная меховая шкура неизвестного животного, которую ей помог донести Бык, и он же с Блэкволлом укутал в неё страдальца. А потом снова держали, чтобы он не сломал сам себя. И тело под ними оказалось невероятно сильным. Дориан сбегал к себе, притащил кучу зелий и настоев, к тем, что уже были, втроём с Соласом и Вивьен они нашли укрепляющий сбор, Коул разжал кинжалом Адаару челюсти, и они влили-таки в парня зелье. Тот сначала забился сильнее, едва не захлебнувшись, но Дориан помассировал ему горло, и кунари смог проглотить лекарство, расслабился и забылся сном. Последовал дружный вздох облегчения. — Солас, что это за ерунда? — Указала на зелёную дымку над крепостью Кассандра. — Очень похоже на защитный купол, — ответил тот. — Я такого раньше не встречал. Как он умудрился создать что-то подобное из Метки? — Очнется, спросим, — хмыкнула Вивьен. — Если будет помнить, конечно. У него явное истощение организма и… — Фига се истощение, он нас четверых на раз скидывал! — буркнул Бык, потирая ушибленный копчик. — Такое ощущение, что у него в родне большие змеи отметились. Только они могут так сжиматься и разжиматься телом. Адаар что-то промычал, покатался по постели, укутываясь в шкуру так, что только нос наружу торчал, и все сразу начали собираться, предварительно выбрав дежурного, что следил бы за состоянием больного. Очнулся он только на следующий день, и был слабее котёнка. Но хоть больше не ломало и не морозило. Уже хорошо. Теперь бы ещё выпутаться из того кокона, в который сам же и закутался. М? Здесь кто-то есть? Приподнял голову, осмотрелся: за окном вечер, зелёный купол отдает мертвечиной, пугая окружающих, а рядом с постелью на стуле сопит… Кто сопит-то, отсюда не видно. Перекатился на другой бок (хорошо, когда кровать большая). О. Вивьен. Ладно, пусть спит. Небось, перепугал всех до усрачки, теперь и общаться с ним не будут. — Вы проснулись, дорогуша? — повернулась к нему магичка, услышавшая возню. — Вроде. Я громко кричал? — Нет. Только рычали и скидывали с себя тех, кто пытался вас удержать. — Никого не покалечил? — встревожился Адаар, ибо этого не помнил. — Нет, хотя Бык клянётся, что у вас в роду были большие змеи. Дескать, только они так умеют. — А это вот, — кивок на зелёную хмарь, — откуда? — Вы стреляли из метки при помощи способности Искательницы и соорудили. Солас утверждает, что это защитный купол, только от чего он защищает, никто не может понять. — От магии. Любой. Я от неё избавлялся, слишком много в теле скопилось. — Поэтому вылечить вас магией не получилось? Выпьете укрепляющую микстуру? Успокоительное не предлагаю, вы от него так отбивались… — И правильно делал. Давайте эту дрянь. Вивьен встала, покопалась в своей сумке, выудила из неё флакончик, понесла его к постели. Инквизитор посмотрел на неё красными из-за полопавшихся капилляров глазами и спросил: — Вы меня усыпить хотите, как больное животное? — О чем вы? — возмутилась Вивьен, споткнувшись. — В тонизирующем средстве нет… — Успокоительное воняет так, что меня тошнить начинает. В моём состоянии мне и пары капель хватит, чтобы уснуть и не проснуться. Магичка непонимающе посмотрела на него, откупорила склянку, понюхала, лизнула, сплюнула и выкинула ёмкость с балкона. — Не понимаю, кто мог подменить зелье? Разве что этот Коул… — Я в этом ничего не понимаю, я не трогал, — тут же проявился дух. — Тогда как такое могло случиться? Сэра? — Она не трогала, ей нравится Инквизитор. И её нет в замке. — Что за чудеса? Кто мог такое сделать? Или это было сделано ещё перед покушением? Убийц было несколько? — Возможно, — вздохнул Инквизитор, пытаясь устроиться поудобнее. Ему тут же принялись помогать в четыре руки, но успеха не добились, всё же он тяжёлый. Поэтому он попросил чай с мёдом, и Коул принёс. Напившись (поили его, не развернув из кокона, а он не стал просить, а то вдруг снова накроет?), васгот ещё поворочался и мирно уснул, выставив из кокона наружу только рожки. Своеобразная такая гусеничка получилась. Чародейка улыбнулась и вернулась на своё место.