Father.

      Ну вот и всё! Пять лет академии ниндзя остались за спиной тринадцатилетнего Наруто. За годы обучения он нашёл себе кучу друзей и даже влюбился. Стал сильнее и, может совсем чуточку, умнее. Но также, как он оставил позади белое здание с чёрным иероглифом в красном кругу, оставил он и своё беззаботное детство. Оставил весёлые летние деньки, в которых целыми днями мог только дурачиться и ничего не делать. Теперь придётся стать взрослым. Придётся сражаться с вражескими шиноби и побеждать их. Да, именно побеждать. Другого Наруто себе представить не мог. Как он, такой замечательнейший ниндзя, будущий Хокаге, проиграет?       Только для начала… Он попытается победить отца, что хочет накормить его какой-то овощной субстанцией, которая не внушала абсолютно никакого доверия! Наруто по своей собственной природе зелень не любил на равне со стряпнёй Какаши, но выбора у него не было. Когда Копирующий ниндзя хотел что-то сделать, он это делал несмотря ни на что! Будь то враг, будь то собственный горячо любимый сын. Если он решил запихнуть что-нибудь в Наруто — запихнёт! Даже если это будет стоить ему жизни, ведь этот маленький засранец научился хорошо отбрыкиваться и сбегать, что совсем не нравилось Хатаке. Нет, он был безгранично рад, что все старания и мучения не прошли даром, но использовал он их не на том, ком нужно было. И не тогда.       В конце концов Какаши выгнулся в совершенно невообразимой позе, ловя все четыре конечности блондина. Наруто орал как скаженный, будто его не схватили за ноги и руки, а пытались зарезать. Причём медленно и мучительно. Перепонки Хатаке предупреждающе натянулись, говоря этим своему хозяину, что если малец сейчас же не заткнётся, они с огромнейшим треском и грохотом лопнут!       — Если сейчас же не прекратишь, останешься без еды на три дня! Это же я для тебя, гада такого неблагодарного, старался!       Как чувствовали себя ушные перепонки Какаши не знал, но знал, что его драгоценное, золотое и нескончаемое терпение оказалось не таким уж золотым и нескончаемым. Золото слезло тонким слоем, а срок годности стремительно уменьшался. Но даже в такой ситуации Копирующий не позволял себе поднимать на мальчишку руку. Да и кричал-то он редко.       Наруто, почувствовав, что перегнул палку, перестал дёргаться и притих. Всё же отец смог его победить.       — Давай сюда свою жижу! —с досадой и обидой в голосе протянул мальчик.       Он был вынужден! Слёзы стали наворачиваться на небесно-голубые глаза мальчика. Блондин отобрал стакан и залпом осушил, повергнув разгневавшегося и жалеющего о содеянном отца в шок. Какаши уже пожалел, что накричал на сына. Да, именно сына. Наруто был ему уже родным.       Вообще, Хатаке редко показывал эмоции, чаще скрываясь за маской безразличия и полнейшего пофигизма. Даже тканью прикрыл. Но когда он находился рядом с Узумаки-младшим, менялся до неузнаваемости. Он мог смеяться в голос, говорить ему милые словечки одновременно гладя малого по голове. Да когда Наруто плакал, Какаши самому как какому-то маленькому мальчишке плакать хотелось! Поэтому сейчас он стоял, пристально разглядывая пол, будто там было написано сверхсекретное и срочное послание и расшифровать его нужно было немедля.       А блондин, сложив руки на груди, развернулся на пятках и кинув через плечо «Я буду в своей комнате», скрылся из виду.

***

      Дверь в детскую комнату тихонько скрипнула, оповещая своего сердитого хозяина о том, что он теперь был не один. Тихий баритон Какаши разрезал тяжёлую, даже несколько мрачную, тишину:       — Эм… Наруто… Приди на кухню, пожалуйста.              —Снова меня своей отравой поить будешь?! — прокричал уже в пустоту мальчик. Ему никто не ответил.       С одной стороны ему было очень любопытно и интересно, что же такого отец приготовил, а с другой он не хотел потакать Копирующему. В итоге, его мальчишечья сущность взяла своё и он медленно, крадясь и стараясь слиться со стенкой, на цыпочках пошёл в сторону кухни, которая была по совместительству и столовой. Совсем чуть-чуть приоткрыл, как он тихо их про себя называл, врата ада и заглянул в щёлочку. В помещении горел свет, а отец что-то тихо бормоча крутился около стола, загораживая его своей широкой спиной. Там что-то явно стояло.              Пока малец прищуриваясь одним глазом наблюдал за Хатаке, тот в свою очередь успел его заметить. Джоунин заметил Наруто ещё на подходе, когда неопытный генин случайно зацепился ногой за половицу и чуть не упал. Поэтому, дав мальчишке насладиться своим совершенством в слежке, окликнул, как будто невзначай, даже не оборачиваясь:       — И долго ты ещё там стоять будешь? Проходи, я тебя ждал.       Наруто было неприятно осознавать, что его засекли, поэтому распахнул настежь дверь и медленно вплыл в кухню, с гордо поднятой головой, мол, ну да, тут я, и что? Какаши издал тихий короткий смешок и отошёл от стола, открывая вид на две тарелки рамена и торт, в котором стояло несколько свечек. Узумаки встал как вкопанный. Голубые глазищи были выпучены так, что, казалось, сейчас вылетят из своих орбит, а некогда высоко поднятый подбородок съехал куда-то вниз, показывая все тридцать два беленьких, весёлых зубика. Мальчик сразу же забыл, что был обижен и подлетел к Хатаке. Его скорости в тот момент даже Минато, Жёлтая молния Конохи, позавидовал бы.       — Это всё мне? Это всё правда мне? — сложив лапки лодочкой и смотрев на отца щенячьими глазками, пропищал Наруто.       — Да, тебе. Мы так и не отметили твоё становление генинооооом!!!       Хатаке повалили на пол, крепко обнимая. Звонкий детский смех заполнил собой всё помещение. Через несколько секунд и тихий, низкий смех взрослого Какаши влился в общую массу звуков. Он одной рукой обнял Наруто, а другой потрепал мальца по голове.       — Давай к столу, а то рамен остынет. И так еле его выпросил в Ичираку.       Брови Узумаки в который уже раз за вечер поползли вверх и спрятались в запутанной чёлке.       — Как?.. Рамен из Ичираку? Так там же не дают на вынос! Как ты это сделал? А повар сильно ругался? Или ты применил шаринган? Научи и меня так же!       Тысяча и один вопрос посыпались на пожалевшего о сказанном Какаши. Он устало вознёс темны очи к потолку и мысленно взвыл.       — Нет, я не использовал шаринган. Я его вежливо попросил. А теперь садись в конце концов за стол, пока я не передумал.       Испуганный тем, что у него могут отобрать самое ценное — рамен — Наруто быстро подскочил с папаши и с не меньшей прыткостью рванул к своей тарелке.       Когда Хатке поднялся с пола, половины содержимого посудины будто бы и не было. М-да, видимо, это наследственное. Если Четвёртый славился своей скоростью передвижений, то его сын прославится скоростью поедания рамена. Ниндзя сел напротив мальчика и неспешно начал есть.

***

      Наевшись всего и вся, набив себе пузико и сидя рядом с отцом на диване в гостиной, Наруто повествовал о том, как провёл день. С утра он тренировался, потом его позвали Киба и Шикамару играть в прятки. Наруто победил и очень радовался этому, ведь его не могли найти битый час с лишним. Какаши невольно загордился сынишкой. Его школа. Потом блондин рассказал, как с Конохамару и его друзьями встретил Сакуру. Внук Третьего Хокаге наполучал хороших подзатыльников и затрещин от розововласой куноичи. Хатаке поинтересовался, за что же она так бедного мальчика, на что Наруто молча отвёл глаза. Джоунину стало жалко мальчишку. Зная, какая у Сакуры сила… Бррр, ему аж подумать страшно.       Ну и так далее и тому подобное. Они обсуждали рутину, тренировки и Какаши даже проболтался Наруто о том, что именно он и будет их наставником. Попросил сына обращаться при всех не «папа», а «сенсей-Какаши», на что блондин утвердительно кивнул. Надо будет ему ещё пару раз напомнить об этом. Обязательно же забудет.

***

      Наговорившись, Узумаки-младший прилёг, облокотившись Хатаке на плечо, пока тот читал свою излюбленную порно-книжку в ярко-оранжевом переплёте «Приди, приди рай». Джоунина отвлекло от чтения тихое посапывание. Уснул. Обычно холодный и непроницаемый Копирующий улыбнулся несвойственной ему мягкой, полной нежности и теплоты улыбкой, которая украшала его, омолаживая лет на шесть. Он отложил книженцию и аккуратно взял на руки спящего мальчика. Отнёс в детскую комнату, положил на кровать, накрыл одеялом и, немного подумав, поцеловал с огромной любовью белобрысую макушку. Сел рядышком с ним на кровать, поглаживая маленькую голову Наруто. Ещё совсем глупенький. Какаши полностью уместил свои немаленькие конечности в небольшой, по сравнению с его, детской кроватке и обняв блондина забылся в безмятежном, спокойном сне.