— М-да, — протянул Кенджи, вертя лист бумаги, — весьма, — Миядзава остановился и понимающе кивнул головой, — минималистично, понимаешь?
Кенджи.
Заткнись.
— Правда? — воссиял рыжий. — А это хорошо?
— Очень-очень хорошо, Чуя, — мальчишка продолжил нагло хвалить.
Накахара готов поставить свое умение отжиматься три раза (а это нехилая ставка) на то, что Кенджи держит план вверх тормашками. Придираться не может, навряд ли он получал военное образование, но рыжий искренне старался передать все правдоподобно и понятно.
Да что уж там — на эту каракулю убил полночи! Никогда не был силен в рисовании, гвардия не помогла прокачать этот момент, лишь сильнее забила. Ибо если попросить Накахару нарисовать человечка, то все, что вы получите, —короткую линию и вопросы «сколько» и «в каком направлении». Весьма печально для ребенка, но удобно для взрослого.
На попытку нарисовать что-то отдаленно нормальное для пятилетнего возраста ушел не один час, и это, блять, не шутка! Только час тупил, какой взять масштаб для гребанного дерева и какие ветки стоит обозначить. Пришлось руками имитировать растение и пялиться в зеркало только для того, чтобы разодрать бумагу в клочья с криком «это не имеет смысла!».
Ибо какое ему дело, сколько веток у дерева?! С какого ракурса их видно и какой они длины?! Возможно, разведчику или стрелку, но не мальчишке! Помучавшись с основой, то есть, с деревом, Чуя поставил две палки, имитируя букву «Г» и уклончиво называя это деревом. Главное — для плана сойдет, а то, что дуб похож на виселицу, значения не имеет. Одно другому не мешает.
С самим объектом дела обстояли еще хуже. В сторожке Хироцу многое чего удалось приметить и составить хоть какую-то картину. Приступить мог прямо сейчас, но положение не позволяло самоволки, потому пришлось объяснять задумку доступными средствами.
Лучше бы Накахара сделал все сам под покровом ночи, не пытаясь рисовать, ибо то, с каким выражением на него глянул Миядзава, заставило в полной мере ощутить свое бессилие. Чуя правда старался. От души — никогда так рьяно не черкался и не паниковал. Но остается только признать, что художественная сторона искусства благодарна за то, что он туда не лезет. Чертеж, схема или план — да ради бога. Нарисовать гребанного кота — не смейте смеяться над овалами!
Поначалу хотел поделиться замыслом на словах, но после инцидента с братом стоило отвлечься и чем-нибудь занять себя. Говоря простыми словами, Чуе охуеть как страшно стало засыпать. Раньше мог мириться с немым наблюдением Дазая хоть в ванной. В этом плане детская логика, а-ля я не вижу, а значит, и меня не видят, работает прекрасно. Но после того, как застал преступника…
Мурашки бегут при каждом шорохе. Причем Накахара сам не мог понять, чего именно боится: увидеть за спиной взрослую версию Осаму или столкнуться с его пустым взглядом. Ни с одним из вариантов не хотелось пересечься, когда лезешь в шкаф за одеждой.
Глупо, но когда наступают сумерки, трясешься и от малого колыхания света.
Дазай пугает. Реально пугает, и Чуе тяжело что-то подумать о своем недалеком будущем. Просто подумать! Потому пришлось занять свой мозг чем-нибудь другим. Например, демонстрацией своего плана!
В итоге отрубился от усталости в неудобной позе, а по утру увидел кислую рожу Миядзавы на свои страдания.
Спасибо большое, Кенджи! Так приятно, когда на твои старания смотрят со снисхождением, пиздец просто! Нет, конечно, рыжий и сам понимает, что мастером не стать, но можно немного помягче?
— Нет, Чуя, правда вышло похоже!
Заткнись, знаю, что если тянет, то на виселицу.
Хм, можно и ее на всякий слепить.
Немного депрессивно стало.
— Я поговорил об этом с дедушкой Хироцу, — Чуя поразился тому, как деловито это прозвучало. — Он сказал, что мы можем взять доски! Только под его присмотром.
Все, батя пришел в сад, время для инноваций! Нужно как-то благоустраивать территорию счастливого детства. От Горо они избавиться пока не могут, потому будут выезжать на местности и фантазии. С фантазией у Чуи очень хорошо. Вон, смотрите, какая у него веселая гильотина получилась. Там даже солнышко улыбающееся имеется.
— Ну и на кой черт я вам понадобился? — очень недружелюбно вопросил Рюро, хмуро переводя взгляд между ними. Не выспался, знать.
— Доброе утро, дедушка Хироцу! — максимально позитивно поздоровался рыжий.
Кенджи не отставал и, поздоровавшись со старшим, протянул злосчастный листок бумаги. Вот именно для этого момента Чуя и старался. Иногда проще показать, чем объяснить, но в его случае, лучше бы объяснил.
Старик долго и упорно сверлил изображение взглядом, а потом тихо захихикал.
— Чуя, — лицо рыжего стало кислее лимона, когда Рюро рассмеялся громче, — ты… ты кого вешать собрался?
— Дедушка Хироцу! — Миядзава, вступись! — Братец Кенджи, ты же сказал, что похоже!
— Чуя, я понимаю, жизнь — штука сложная, — к угару присоединился и белобрысый предатель, тихо хихикая рядом с пытающимся говорить Хироцу, — но не до такой же степени! В твоем юном возрасте как-то печально думать о самоубийстве! Да и вообще, насилие — это плохо!
Хорош угорать!
Лицо Накахары покраснело от злости. Взрослые ещё, называются! Хохочут над стараниями пятилетнего мальчика! Причем при нем! Стыдно, товарищи, стыдно!
— Ладно тебе, Чуя, — в какой раз пытался докричаться Миядзава, не признавая своей вины. — Хватит дуться!
Накахара покрепче сомкнул губы и ближе прижал коробку гвоздей, так как ничего тяжелее взять не позволили. «На обиженных воду возят» — хихикал Рюро, пока рыжий боролся с детским желанием показать язык.
— Чуя, на правду обижаться некрасиво, — но не когда над ней смеются в лицо!
Всю ночь угробил, пусть скажут спасибо, что не видали первоначальных попыток! Тогда ещё теплилась надежда на красивые изгибы, как в работах адекватных художников. Да и вообще, Накахара не обязан это делать! Для вас же проявляет инициативу!
Фыркнул и вздернул носик, гордо вышагивая. Пусть сами разбираются, не маленькие, справятся.
Пусть помучаются, полезно будет.
— Смотри, какой обидчивый, — фыркнул Рюро, повернувшись к Миядзаве. — И как ты собрался руководить постройкой, если воды в рот набрал?
Хироцу знал, куда бить. Тщеславие и эго радуются услышанному, словно рыжему выделили свой гарнизон, в котором может обучать юных птенцов. Ах, сладкие-сладкие мечты.
Ясен пень, что никто в здравом уме не передаст бразды правления мальчишке, который, пока нёс гвозди, чуть не рассыпал их. Но все же. Приятно.
— Тогда я не понимаю, — возопил Чуя, — зачем гвозди?
Полагал, что они выедут на веревках и досках.
— А то вы не догадываетесь, — Миядзава принялся паясничать, нарочно обращаясь сверхуважительно, — товарищ лейтенант, — Кенджи, блять, повтори это еще раз!
Боже, Чуя сейчас расплачется. Твою мать, Миядзава, ты, ты, ты … чудо полей и огородов! Что за услада для ушей, слышать почти что свое звание спустя столько времени! Еще вчера рыжий был старшим сержантом, готовился к присвоение звания!..
Только…
Неделя.
Через неделю вновь перебросили бы на новую точку с новым обмундированием и новыми людьми. Накахара нехило ходил по рукам из-за нововведений власти, к которым не все привыкли.
Закономерно, что дальше последовала революция, что только усугубила устрой, и многим было проще создать постоянную текучку, во избежание леща со стороны ее величества. Мол, мы не халтурим, просто приступим, когда появится официальный состав, дабы не задерживать переходные силы. Звучит как бред, но хрусталь держался хорошо, позволяя многим юным составам не засиживаться на одном месте. Об учащих на тот момент сложно сказать. Поговаривали, что судьба благоволит тебе, если успел закончить трехлетний курс, прежде чем тебя забросят мясом в горящую точку.
Рыжий старался не углубляться, действовать здесь и сейчас, реагировать лишь на то, что угрожает в данный момент. Обращал внимание не на все реформы, указы и приказы, а только на те, что касались окружения. Не лучшая стратегия, но Чуя не был хорош в дальнем планировании действий. Вернее, в той ситуации не был хорош. В революции тяжело что-то предсказать, ибо штык может прилететь с любой стороны, и ты все равно будешь виноват вне зависимости от реакции на него. Потому старался отвечать лишь за своих людей, предоставляя собственную жизнь человеку за шахматной доской. Может, поэтому его и убили.
Революция пострашнее вторжений, ведь в такие моменты ты понимаешь, что все, во что ты верил, — простая пыль.
Понятно, что Дазай пользовался этим ради массовой резни и мести. Но если бы его не было, Накахара не знает, чем бы закончилась его история там. Может, все же прирезали на снегу, может, получил пулю и скончался в лазарете, а может, — от пневмонии дома.
Сложно сказать, но думая обо всем сейчас, шанс того, что восстание подавят, чертовски мал.
Оно зрело постепенно, а вспыхнуло внезапно, заражая умы людей своей идеологией. Сложно сказать, чем дело закончилось там и чем кончится здесь. Было бы неплохо достать какую официальную газету, но Кирако лишь странно глянула. Так что придется усмирить свое любопытство, ибо пробираться в кабинет Горо за призрачной надеждой — неоправданно безрассудно.
Несмотря на преданность и некую любовь к военной тематике, Накахара не может сказать, что был счастлив. В то время в нем играло желание сбежать из дома, убежать куда угодно. Гвардия просто принимала с пятнадцати и разрешение опеки не было обязательным пунктом. Потом поплыл по течению, принимая происходящее.
Рыжий считает, что поступал правильно, все же у него была жена, которой хотелось дать самое лучшее. А гвардия предоставляла не только неплохое жалование и медицинскую подушку безопасности семьям военных, но и возможность эвакуации в отдаленные объекты нейтральных территорий. При этом Ичиё не была привязана к нему и имела возможность собственного принятия решения.
Когда Накахару убили, девушка как раз гостила в доме отца и матери. Какая-то круглая дата у дальней тетки. Семейные узы у них были совсем не те, что у Накахары с матерью. Крепкие. Прочные. Любящие.
Несмотря на то, что семья у Хигучи была большой, Чуя не помнил какой-то серьезной грызни между его членами. Даже по поводу дома, что достался девушке в приданое. Родня спокойно отнеслась к тому, что Накахара не имеет даже лачуги в своем наследстве. А вернее, не имеет никакого наследства в принципе. Да, за ним прекрасный послужной список, любопытные связи и амбиции. Но к дворянам все еще сложно причислить, а карманы просто пусты.
На его стороне сыграли связи и давние приятельские отношения с девушкой. Хигучи была не только любимой женой, для Накахары она являлась лучшим другом. Будучи выходцами из одной компании ребят и фанатами одной серии книг, быстро нашли общий язык. А после составленных брачных писем выражение можно воспринимать буквально.
Конечно, не всё идеально, проблемы и неприятности были, но пути их решения принимали вместе. Вместе строили свой дом; вместе дрессировали собак; вместе навещали друзей и родню. Душа в душу, одним словом.
— Чуя, — перед глазами пару раз щелкнули пальцами, — чего застыл?
Накахара глупо захлопал большими голубыми глазами. Неловко вышло.
— Все еще дуешься?
Да не, просто стало грустно.
Чуя посмотрел на белобрысого Миядзаву. Такого юного, веселого и открытого. Сколько ему сейчас? Лет четырнадцать? Пятнадцать? Когда у него день рождения?
Такие простые вопросы о человеке, с которым Накахара сейчас общается и рядом с которым живет. А ответы на них неизвестны. Жизнь идет здесь и сейчас. Не где-то там, в снегах севера, а под дубом на зеленой траве. Это все же странно.
Встретился взглядом с парнем, что опустился на корточки, выводя из раздумий и тоски. Рыжий положил злосчастную коробку для гвоздей на землю и просто обнял человека перед собой. Кенджи, не ожидая подобного, немного вздрогнул, но ответил и задорно воскликнул:
— Чуя, нам правда понравился твой рисунок! — да какая вообще разница. — Мы ведь с Хироцу не со зла! Верно?
— Ты слишком обидчивый, — фыркнул мужчина. — Как девчонка.
— Я не девчонка, — машинально отозвался Накахара.
Все же иногда хорошо побыть маленьким, спокойно можешь обнимать людей рядом.
— Девчонка-девчонкой, — продолжал Рюро. — Рисуешь, правда, не как девчонка, они обычно поаккуратнее.
Если честно, даже необидно.
— Эта девчонка сейчас будет качели строить, — напомнил Накахара и гордо сложил руки на груди.
Да. Качели. Гордиться нечем, но первые шаги — самые волнительные, потому фамильярничать разрешается.
Ребенку необходим свежий воздух и активный досуг! И Чуя не о себе, он-то как миленький бегает по утрам с Миядзавой. Речь идет о брате. Да, попытка слабая, но оставлять все как есть тоже довольно глупо. Нужно использовать все ресурсы!
Ну вот что Дазай будет делать на улице? Зачем ему выходить из своей комнаты или библиотеки? На скудные цветочки и огурцы смотреть? Круги вокруг дома наматывать? Брать штурмом стену и пытаться перелезть?
Кстати.
Нужно попробовать как-нибудь.
Так вот, качели — оптимальный вариант, а следовательно, гениальный! Он вполне мог прийти в голову мальчишке, его легко привести в исполнение, не нарушает закона и приносит некий уют. Даже если Осаму не захочет выходить, то от факта, что рядом есть развлечение, на душе станет веселее.
В идеале, строить качели лучше с братом. И Накахара, честное слово, звал Осаму. Рисунок, конечно, не показал, ибо нечего портить психику и без того больного на голову ребенка. Рыжий никогда не верил в «женскую логику» и ее секреты. Ичиё доказывала, что все это враки, но сейчас Чуя сомневается, что у него именно брат. Ибо поведение Дазая — это сплошная загадка женской логики!
Накахара немного рад, что брат по старинке захлопнул перед носом дверь. А то невроз на неврозе. Нет, чудо получить прогресс в общении, увидеть что-то, кроме наблюдения и игнорирования. Но как играть дальше — вопрос сложный. Не уверен в том, что творит сейчас, а если Осаму выкинет что-то неожиданное, то там и до инфаркта недалеко.
Чуя понял это с прошлым случаем, когда застал парня в комнате посреди белого дня. Нельзя останавливаться, но и бездумно рубить не стоит. Потому — пусть идет своим чередом. Пускай Дазай играет в привидение, сколько хочет, если ему так проще. Со временем, Накахара сможет разыграть больше сценариев в своей голове, что увеличит шанс на победу.
Они еще построят что-нибудь вместе!
Все же, «строить» — слишком громкое слово для пилы, доски и веревки.
Простой механизм подсмотрел в старом доме родителей Хигучи. Подобные качели встречались сплошь и рядом, представляя собой чудеса конструкций из хлама. В главном саду качели тоже имелись, они были изящные и прекрасные, в то время как на более закрытой территории представляли собой монстров из: сломаных колес телег, веревок, брезентов или тупых палок. Причем для каждой из них, ребенок сам выбирал способ развлечения! Все же никакие позолоченные качели с навесом не заменят детю простую палку тарзанки.
Решил остановиться на самом оптимальном: конструкция из широких досок с креплением на четыре веревки и переплетением на обратной стороне. Легко, просто и изящно. На такой малышке можно будет и стоять, и лежать, и сидеть! А если сидеть, то не только одному!
— Дедушка Хироцу, — позвал Накахара, задрав голову вверх. Рюро предусмотрительно отводил ребёнка за плечи, подальше от ветки, на которую забрался Миядзава, — а зачем нам нужны были гвозди?..
Чтобы под ногами не мешался. Блять, умно сыграно, старик, Чуя даже не заметил подвоха. Добросовестно следил за гвоздями.
— Так нормально? — прокричал Кенджи, уверено сидя на ветке. — Чуя, только не трогай пока, — обидно за замечание. Тут еще Хироцу между прочим! Вдруг у него старческий маразм резко начнется и потянет все трогать!
Миядзава еще какое-то время покопошился наверху, закрепляя дополнительные брусья и затягивая узлы.
— Ну, — мальчишка отряхнул руки и взглянул на Чую, — как тебе?
Улет. Выглядит стильно, модно и прочно. Судьи ставят пятьдесят два из пятидесяти двух.
— Первым сядешь ты, — усмехнулся Чуя, после того как немного покачал конструкцию.
— Я?! — воскликнул Миядзава.
— Нужно же нам проверить, сколько веса она может выдержать! — логично прокомментировал Чуя и всплеснул руками.
Рюро покрепче приобнял рыжего и чуть наклонился, словно прячась за ребенка.
— Давай, Кенджи, — тихо усмехнулся старик, — ты же не хочешь, чтобы старенький дедушка упал и ушибся?
Кенджи ничего не мог поделать глядя на парочку. Даже не мог сказать, по чему именно ударили слова — по его кривым рукам или весу. Чуть надавив на качели, осторожно присел.
— Вауля, — довольно выдал Миядзава, чуть покачиваясь.
Хироцу подошел ближе и проверочно надавил на сидение, увеличивая вес. Крепко.
— Нужно позвать Мисс Харуно! — девушка более чем заслуживает право покачаться первой.
***
— Да, Мисс Харуна, — тихо усмехнулся Рюро, повторяя за Накахарой, что вел женщину за руку, — только не подглядывай.
Почему-то Накахара правда, как будто ему было пять, испытывал какую-то детскую радость предвкушения. Тепло и приятно. Вот просто тепло и приятно оттого, что ведет воспитательницу качаться на качелях, что они сделали вместе. Несмотря на то, что немного болит рука от не прошедших синяков, чувствуешь себя намного лучше, чем когда прятался в своей комнате. Может дело в окружении. Все же эти люди прекрасны.
Девушка удивленно распахнула глаза и поочередно прошлась взглядом по компании. Трудно сказать, что творилось в милой головке. Да и насчет мыслей остальных тяжело предположить.
— Мисс Харуна, — взял на себя слово Чуя и повел девушку к качелям, — попробуйте? Они чистые, честное слово!
Рот Кирако безуспешно открывался и закрывался, но пятая точка все же упала на деревянное аккуратное сиденье. Уголки губ няни мягко приподнялись, в какой-то искренней, счастливой улыбке.
Харуна немного раскачалась под восклицания мужчин, пока Чуя отошел чуть дальше и с трудом уперся взглядом в окно брата. Расстояние слишком большое, поэтому трудно сказать, смотрит ли там кто-нибудь на них или пугающая чернота одинока в комнате.
— Чуя? — позвала девушка, чуть затормозив. В ее глазах уже виднелась озабоченность.
— Мисс Харуна, — обратился Накахара, сминая края одежды, — я схожу проверю, как братик.
И прежде, чем женщина что-то ответила, быстро развернулся и побежал к ближайшим дверям, слыша только одобрительный голос Кирако и просьбу сразу после идти на кухню. Пить чай с шарлоткой.
***
— Братик…
Осаму, блять, не открывай так резко дверь!
Накахару чуть инфаркт не хватил, он ведь даже не успел постучать!
— Дазай, — скажи, ты же не стоял у двери все это время? — мы построили качели, ну, про которые я утром тебе говорил.
Нет, парень, ты же хотел куда-то выйти? Там, не знаю, покурить, нет? Тогда хули так с дверью обращаться?!
— Их можно увидеть из окна! Я сам на них не качался, но Мисс Харуно осталась довольна, — Чуя растерял все свои реплики из-за неожиданного действия. — Пойдем покачаемся вместе!
Позови кота с собой, просто и бесхитростно. Тьфу.
— А если нет, то, — пацан, ты хоть выпад в какую из сторон сделай, — Мисс Харуно испекла шарлотку! Пойдем пить с нами чай!
Чтение мыслей законно? Нет, не тот вопрос — общение мозговыми волнами реально или это область фантастики? Просто Накахара как бы, к черту, черту времени разорвал, вдруг Дазай говорит с ним через мысли, а рыжий — тупая бестолочь? Это оправдывает постоянный злобный взгляд. Ходит тут, понимаешь, разговаривает! Все нормальные люди мыслями общаются!
— Или тебе принести сюда? — склонив голову к одному из плеч, спросил рыжий. Вот и как понимать молчание? — Хорошо, — ладно, только предположим, — сделать еще ежевичный чай с сахаром?
Либо у Накахары глюки, любо парень кивнул головой. Глюки, точно глюки, мерещится всякое! Тьфу, паранормальщина!
И смотрит.
— Хорошо, — ла-а-а-а-адно, разбирайся с дверью сам, мешать не буду, — я тогда, — сука, не нервируй меня! — пойду за шарлоткой?
Осаму, ты моргни, что ли. А то как-то не комфортно, что к полу приколачиваешь взглядом. Может, самому дверь запереть? Невежливо, но есть варианты получше?
Как бы то ни было, Чуя развернулся и пошел прочь от шатена, который все еще стоял в дверном проеме. И смотрел. Ноги немного дрожат. Старается не подавать виду и идти бодрее, позволяя выдохнуть только за углом.
Приближающейся запах чая и выпечки заметно успокаивает. Отчего Чуя все же улыбается, встречая, наверное, самую очаровательную картину, если не всех жизней, то в этой точно.
Людей за столом.
Разношерстная компания, непринужденная беседа и заслуженные вкусности после тяжелой работы.
Возможно, так и ощущается семейный уют. Просто, но светло. Кенджи впервые, на памяти рыжего, сидит за кухонным столом, видно, как ему непривычно, но парень продолжает сидеть, нарезая шарлотку. Рюро о чем-то переговаривается с девушкой, отбирая у той чайник и прося угомониться хоть на минуту. Та дует щеки и отказывается отдать старику столовые приборы.
— Чуя, тебе кусок, где больше теста или где больше яблок? — задумчиво произнес Кенджи, указывая на них поочередно.
— Я еще Дазаю отнесу, — сообщил Накахара, складывая несколько теплых кусочков на широкую тарелку. — Мисс Харуна, вам понравились качели?
— Очень, Чуя, очень, — Кирако по родному потрепала по рыжим кудряшкам. — Ты просто молодчина!
— Ты его план не видела, — вновь захихикал Хироцу, беря себе кусок шарлотки, — к счастью, разумеется.
Накахара пропустил мимо ушей. Издевайтесь. Издевайтесь.
— Дедушка Хироцу с Братцем Кенджи мне немного помогали, — сделали все за меня.
— Самую малость, — поддакнул Миядзава, — только доски сделали.
— Да, — неожиданно согласился старик, — мы только с узлами помогли, а то там высоко. Лестницу забыли, возвращаться не хотелось, так бы Чуя сам полез.
Накахара доверчиво улыбнулся. Не пустили бы, но спасибо.
— Правда? — Чуя заблестел глазами, спрыгивая со скамейки. — Тогда, нужно непременно взять ее в следующий раз!
Накахара перехватил обещанный презент и с характерным «я сейчас вернусь» покинул кухню.
— Ну-ка, дай мне посмотреть, — попросила Кирако, как только рыжий ушел.
— Любуйся, — усмехнулся Рюро и протянул ей листок. — Когда прибудет учитель, попроси его уделить внимание изобразительному искусству, — Хироцу продолжил тихо хихикать. — Боюсь, если он захочет нарисовать портрет своей возлюбленной, бедняжка побелеет.
— Сейчас совсем не те времена, Хироцу, — вступился Миядзава. — Может, ей наоборот придется по душе?
— Прекратите, — шикнула девушка. — Чуе только пять! А рисунок, — она немного повертела изображение в руках, — вполне неплохой. Куда-нибудь повесить можно…
Старик рассмеялся и протянул руку, получая изображение.
— Хироцу, ты чего? — немного удивилась Харуна, видя, как пожилой мужчина аккуратно сложил лист и сунул в карман.
— Так я вам эту прелесть и отдал, — фыркнул Рюро, — это первый рисунок парнишки.
— Ты же над ним глумился! — вступился Кенджи.
— Конечно, — кивнул головой и как ни в чем не бывало приступил к пирогу. В понимании Рюро не было ничего ужасного в том, чтобы посмеяться над работой, которая понравилась. — Если вам, молодым, так нужен предлог, то у меня скоро день рождения. Проявите милосердие.
***
Несмотря на все, что твориться в доме, смог убедить Кирако, позволить бродить по пустым коридорам. Сначала, девушка разрешала быстро относить что-то брату, например, небольшие вкусности, но если нужно было передать чего побольше шли уже компанией. Не только из-за Горо, не малую роль играл габариты подноса.
Накахара гордился своим дипломатическим мастерством. Ни с кем так рьяно не торговался.
Пирог пах вкусно, чертовски вкусно, потому нести поднос подобно пытке. Да еще и с душистым чаем! Настолько тяжко, что Чуя не решился тратить время на то, чтобы ставить его и стучать руками, взамен легонько пнул дверь. Скорее на кухню, к своей порции, к заслуженному чаю! К отдыху! К спокойствию!
Где Осаму со своим неожиданным открытием дверей, когда он так нужен?!
Дверь тихонько и как-то слишком добродушно приоткрылась. Твою мать.
Рыжий сглотнул.
— Братик, — наигранно простонал Чуя. Он не зайдет туда. Нет. — помоги мне, пожалуйста. Поднос очень тяжелый.
Вот только дверь просто открылась шире. Твою мать.
— Спасибо, — окей, ты хочешь, чтобы я вошел?! Я войду нахуй! Войду! И ты будешь сидеть на диване! Со сложенными на коленях руками! Не провоцируя!..
Чуя успел пройти в комнату только на три шага, когда ушей достиг грохот. Звук пробежался по всему телу, вбивая осознание в мозг. Это был грохот захлопнувшейся за ним двери.
Твою мать.
