«Я полюбила в тебе человека»

- Я понимаю, что ты не рад меня видеть. Но другого выхода уже у тебя нет. Желваки на скулах играли словно в бешеном экстазе, невероятной силы жёсткости, которая текла по венам в скоростном режиме. Егор сжал сильнее кулаки, и вены отчётливо нарисовались на грубой коже. Он не слышал ничего кроме своей агрессии. Решительно ступая к Марку, и не смотря на присутствующего громилу рядом, Егору было совсем плевать на обстоятельства и место встречи. Он уже не сомневался в том, кто всё подстроил. Здоровяк решительно закрыл спиной своего нового хозяина, отстраняя дикий взор Булаткина. - Лучше сядь. Кулаки успеешь показать. Нервно сцепив зубы, блондином управляло собственное чувство лишенности каких-либо факторов о выносливости. И если сейчас он смог просто сесть без потасовки, то именно решительная сила управляла его подсознанием. - Вот так вот хорошо. - произнёс Марк. - Я могу тебе помочь. - А что это за фонд благотворительности? - поднял бровь Егор. - Тебя уже уведомили, что в квартире только твои отпечатки. А значит это предусмотренное убийство, и сидеть тебе, дружище, от 15-ти. Но я могу найти умягчающие обстоятельства, и отпечатков не будет. Как смотришь, друг? Егор всё сильнее напрягся от сказанного напоследок слова, ему было абсолютно похер на то где он находится, и какие полномочия у него есть. Злость в перемешку с агрессией переваливали кровь с головы по венам, заставляя чернеть глаза от злости. - Тварь, не называй меня своим другом. - Ох, как мы заговорили. Ну хорошо, Егор. - Ты пришёл, чтобы мне смягчающие обстоятельства найти? - Вот так вот мне разговор больше начинает нравится. Тебе нужно переписать казино на меня в силу случившегося. Иначе ты сам понимаешь, его арестуют и просто снесут. Егор самодовольно ухмыльнулся, и выдохнул в кулак, ощущая, как мал этот человек предстающий перед ним. И как мерзки его предложения. - Это всё было за казино? Ты запачкал свои руки кровью, чтобы получить то, что имею я? - У тебя есть день, чтобы принять решение. Завтра я уже буду думать подписывать мне договор или нет. Марк решительно встал, показывая свою важность, от этого воротило, от его самонахального вида, жалкого и бесхребетного существа, который показал всю свою сущность в таком деле. Выдохнув в кулак, Егор решительно прошипел: - Никогда, сука. Максимум, что ты получишь, так это срок. - Время подумать у тебя ещё есть. Конвой! Выходя и оставляя Егора наедине со своими мыслями, Марк направился к выходу с участка. Телефонный звонок перебил раздражающие мысли. На экране красовался всё тот же «неизвестный абонент». - Я всё сделал. У него действительно нет выбора. Молниеносно встречаясь с мужчиной в белом, Марк перевёл взгляд и бросая трубку, ушёл в сторону припаркованного авто. Геннадий не отпускал свой цепкий взор, и остался стоять в проеме дверей участка. Словно сопоставляя слова Кати в голове. Он прекрасно знал что это за человек. Но больше всего он понимал, что за ним стоит слишком крупная рыба, которая вряд ли так быстро покажет своё лицо. Показывая охране на уезжающую машину, мужчина проговорил: - Езжайте за ним. И проконтролируйте каждый его шаг. Амбалы только кивнули, скрываясь с лестничного прохода, и исполняя свою миссию защиты. Проходя в нужный кабинет, и легко постукивая, Геннадий с лёгкостью открыл дверь, и зашёл внутрь, проходя к круглому столу. Перед ним сидел такого же возраста мужчина, седые волосы на висках, и сильные руки, которые поймали не одного криминального вора. Полковник улыбнулся уголками губ, и поднялся с кресла, подавая руку, словно они виделись слишком давно. - Неожиданно. Почему не набрал? - Решил, что прийти самому куда более действенно. - садясь за указанный стул произнёс Геннадий. - Я так понимаю дело не требует отложений, поэтому вопросы о том, как поживает мой старый друг излишни? - Юра, вот за что я тебя уважаю, так потому что ты всегда задавал правильные вопросы. Полковник взял фужеры и протянул старому другу, наливая горючую жидкость, опьяняя губы древесным ароматом. - У меня сын сидит у тебя в СИЗО. *** Казалось она не видела его месяц, словно эти пару дней длились в размере вечности, и не могли быть нарушены громче, чем тишина. Когда сердце скулило от боли и не принимало реальность за действительность. Всё это время Катя пыталась держаться Николая Борисовича, поддерживать и говорить ему, что все решится в скором времени. Он верил ей. Даже тогда, когда она сама не верила. Брюнетка была в таком же курсе событий, как и отец Егора. Ей безумно хотелось хвататься за каждую малейшую деталь в тот вечер. Словно тоненькая соломинка проходила по артериям, и показывала, что дышать без него невозможно. Биологический отец Булаткина не выходил на связь, в СИЗО Катю не пускали, её ходатайство на встречу отклонили, взяв только сведения о том, что в тот день она была с ним, но при этом вежливо намекнули, что она скорей всего может пойти, как соучастница. Но сейчас ей было наплевать, абсолютно всё равно на свою судьбу, если она не сложится с ним. Словно нужно было сделать вдох, а без него она даже этого не могла сделать. Привкус горьких слез настолько въелся в сознание, что «не плакать» - это уже не для неё. Каждый вечер было слишком сложно находится в доме, где всё веяло о их романе. Каждая комната, кровать, одежда в гардеробной и этот арабский аромат с нотками самого глубокого подчинения к себе. Она любила в нём всё. Трогая манжеты рубашек, и вспоминая, как отчетливые рисунки на теле выглядывали с воротника, оголяя свою сущность. Как бряшка ремня звучала, при поклацывании об кожу аксессуара. Как он застёгивал запонки и всматривался в каждую эмоцию на её лице. Сейчас Катя, не изменяя своему маршруту, стояла напротив участка, и не могла представить ещё месяц назад, что её жизнь будет в ожидании новостей о самом любимом человеке. Ощущая невыносимую печаль, которая проходилась от ключиц по телу и икрам, внутри шумел самый родной голос, на перебой всем магистралям Москвы. Она прекрасно знала, что готова отдать свою свободу за его, да не только свободу, кажется и себя саму. Мужской силуэт разбил мысли на до и после. Перед Катей стоял Геннадий, он увидел девушку и направился к ней. Что-то было в этом мужчине. Что-то хорошо забытое старое. Она видела в нём Егора. Его скулы, ухмылку и манеры. Словно перед ней один человек в разницу со временем. - Катя, хорошо, что ты пришла. - тепло отозвался мужчина. - Вы что-то узнали? - Да. Камеры видения с квартиры и камеры со входа в дом отличают человека по телосложению, и смело можно заявить, что с Егором он не сходится даже по его стилю. Ибо зачем человеку проникать в свой дом под прикрытием и с девушкой, которая уже была мертва. Катя чувствовала не понятную растерянность и тревогу, но кажется всё становилось менее ясным. Только что делать с этой информацией, она пока не знала. - Я знала, я знала, что будет какой-то выход. Спасибо Вам! Не понимая собственного счастья, и то как совсем скоро она сможет увидеть любимого, Катя со всей силы обняла Геннадия и прижалась к нему сильнее, отдавая в объятиях всю благодарность и тепло. - Я сделал только то, что должен был сделать. Я увидел в тебе те отношения, которые двигали мною абсолютно так же. Я не спрашивая, видел на что способна твоя любовь. Катя только плотно поджала губы, сверкая зелеными светлячками. - Его отпустят под расписку о невыезде. Дальше я буду решать чтобы убийцу нашли немедленно. - Вы не представляете, что вы делаете для Егора. Спасибо Вам! Катя не верила своим ушам, вот сейчас, всё время не делённое на двоих будет сново на их стороне. Секунда и она увидит самого близкого человека. Почувствует его, отдаст всё тепло и нежность, которое копилось внутри, и не растрачивалось ни на кого. Словно он целая система, которая движет ею. - Не говори Егору, что я здесь был. - Ну почему же? - Мне кажется он будет готов вернутся в камеру, чем принять от меня руку помощи. *** Глаза неустанно слезятся, не смотря на то, что всю Москву затянули тучи, и сегодня именно тот день, когда все чувства наружу. Она раздавлена собственным пониманием, что без него ей не быть. Это словно удар в поддых в тот момент, когда дышать пытаешься. Словно вы были, а сейчас об этом нужно забыть. Но ты же понимаешь, что о нем тебе расскажет каждая улица, кафе и вкусно-пахнущие рубашки в гардеробе. Катя стояла безвольно в диком ожидании своего человека. Который перевернул её существование вверх-дном, и не рассказал как сделать жизненно важный вдох без него. Секунда и зеленые, потускневшие зрачки направлены на его силуэт. Дверь участка распахнулась, и по ступенькам вниз спускался Егор. Помятая белая рубашка, чёрные джинсы, в руках телефон, его вид был совсем не выспавшийся, не довольный, местами искаженный, словно на плёнке фотоаппарата. Катя на секунду затаила дыхание, будто бы сейчас все слова перевернулись и таким же образом исчезли. Она не чувствовала рук, ноги были ватными, и даже каждый удар сердца заглушал магистраль Кутузовского. Её тело словно по команде сново ожило, чувствуя только одного человека. Быстрыми и не контролируемыми шагами, малышка подбежала к совсем не растерянному Булаткину. Их объятия сомкнулись в самый крепкий союз сердец. Сейчас было наплевать абсолютно на всё и всех. Ничего не существовало вокруг, ни этот день, ни эта ночь, не проходящие люди, которые оглядывали пару с ног до головы. Глупцы. Им не понять их разлуки и боли. Руки намертво схвачены вокруг её шеи, его сильные пальцы словно перебирали рёбра на тоненькой кофточке. Этот отчетливый запах у виска, его парфюм. Будоражит нервные клетки размножаться. Хотелось просто поставить всё на паузу, словно вокруг не существует жизни, она только в их руках. И отпускать их сейчас никак нельзя. Она пахла любовью. И именно этого ему не хватало все моменты пережитые в камере. Словно только сейчас возможно было прочувствовать уголки тайных возможностей души и захлебнутся собственным счастьем. Она рядом. Егор нежно коснулся пряди волос, затягивая её за ушко, и вытер большим пальцем скатившуюся по щеке слезу, смотря в дикие и безмолвные глаза, прижимая её сильнее к своей груди. - Я так скучал... Катя только всхлипнула, ощущая свободу в груди, до каждой клеточки собственного счастья. - Мне кажется... я только сейчас смогла дышать. Иначе без тебя это не получалось. Мокрые ладони, его тяжёлое дыхание, и плотные объятия, она чувствовала в себе силы бороться дальше, не сломано идти вперёд, держась за самого любимого мужчину. Егор прислонился носом к её щеке, вдыхая аромат любимого запаха, сейчас он чувствовал себя по-настоящему свободным. Ощущая любовь в каждом трепетном взгляде. - Как твоя рана? - Заживает. С тобой заживет ещё быстрее. - коснулся открытой ладони блондин и вдохнул её запах, нежно целуя гладкую кожу. - Поехали к тебе домой. Отец не находил себе места без тебя. Как и я. Егор прижал к раненой груди малышку, ощущая тихое волнение по её губам, внутри появлялся трепет по отношению к её заботе, которую он чувствовал даже сквозь казённые стены. - Спасибо, что была всё это время с ним. Ты набрала номер, который я тебе дал? Катя взволновано забегала глазками, понимая, что ком внутри расширяется от приближения к той правды, о которой ей стоило бы умалчивать. - Да. - Я знал, что мой друг детства поможет открыть правосудию глаза. Брюнетка только сглотнула, поддакивая, и показывая свою не свойственную волнительность. Она понимала, что для Егора новость о том, кто помог ему выйти на свободу - будет ударом. Но сейчас она никак не могла его наносить. - Тогда поехали домой. Я слишком соскучился, чтобы терять время. Беря руку зеленоглазой в свою охапку, блондин направился к трассе, он не обещал сюда вернутся. Но если бы он знал какой ценой удалось ему выйти на свободу, запер бы себя на семь засовов неспокойствия. *** Катя судорожно сжимала простынь, чувствуя, как в его комнате по-особенному пахнет любимым мужчиной. Внутри всё трепехало от каждого постороннего звука этажом ниже. Она видела довольного Николая Борисовича, видела, как он пытался по немногу двигаться, пребывая в коляске, но при этом заново учился ходить. Чувствовала это тепло в доме, где ей по-особенному рады. А рядом с ним так тем более. Да, она спасла его не той ценой, о которой говорила, не теми связями, о которых просил Егор, и поэтому в груди бешено колотилось сердце, понимая, что всё может раскрыться в любой момент и он узнает... Больше всего Егор не любил, когда ему врут. Вот так нагло и без особой впечатлительности, словно он не заслуживает знать то, чем жил всё это время. Ему было сложно врать. Именно поэтому, Катя ссылаясь на головную боль, отправилась в одну из спален наверх, давая возможность близким людям побыть вместе, и не испортить этот тёплый вечер своей грызущей совестью. Руки были сложены на груди, и что-то внутри совсем не сладко ныло. Обнимая себя поверх его футболки, Катя успокаивалась только от запаха дурманящего парфюма, с ноткой восточных стран, цитруса и примеси корицы. Ох, как ей хотелось успокоить себя его касаниями. Словно пару дней без него превратились в пытку. И даже сутки стали длиннее, чем обычно. Ощущая свой трепет души, брюнетка напряглась, когда по винтовой лестнице донеслись мужские шаги. Сомнений нет. Это он. Прижавшись к подушке, и пытаясь привести дыхание лёгких в норму, девушка стиснула зубы, видя, как любимый мужчина остановился в дверном проёме. - Ждала? - Да... - отрывисто произнесла Катя. Зайдя внутрь и поставив бокал горячего на прикроватную тумбочку, Егор достал свой телефон, и стал медленно расстегивать рубашку. - Я в душ. Катя только закусила губу, видя открытый шрам с чёрными рисунками на груди. - Давай я тебе сделаю новую перевязку. - легко поднялась девушка. - Сейчас. Подожди. Мне нужно набрать другу, и поблагодарить за помощь. Дикий страх по венам от запястья к ключицам, словно самым сильным не желанием допускать его к тому, что хотелось скрыть. Катя не контролируя своими движениями, вмиг оказалась у рук блондина, которые умело искали нужный номер по сенсору в телефонной книге. Словно кошечка, дотрагиваясь до оковав кожаного ремня, и умело расстёгивая его, девушка не опустила взгляд, задерживая его на сухих губах и переводя зеленые светлячки к блондину. - Стой. Кошечка. Пытаясь продолжить задуманное, Егор был обхитрён малышкой с полусекунды. Возбуждение не дало возможности скрыть себя. Опуская штаны, и прижимаясь к нему все ближе, брюнетка схватила член через ткань боксёров, и зажала пальчиками сильнее. - Я хочу тебя. - шепча в губы, потягиваясь на носочках, словно самая послушная кошка. И он сдался. Откидывая в сторону телефон, снимая пуговицы помятой рубашки, показывая все границы дозволенного, выкидывая по пути штаны, и поднимая, сильными, довольно обожженными руками малышку. Катя умело обволокла бёдра своими ножками, и прижалась ещё сильнее к видимому возбуждению. Понимая, что их желание сейчас будет ей на руку, она боялась и мысли допустить, что всё это было только через страх признания правды.