Пепел

«Придет смерть, и у нее будут твои глаза» Ч. Павезе 1 Вещи и люди нас окружают. И те, и эти терзают глаз. Лучше жить в темноте. Я сижу на скамье в парке, глядя вослед проходящей семье. Мне опротивел свет. Это январь. Зима Согласно календарю. Когда опротивеет тьма. тогда я заговорю. Иосиф Бродский- Натюрморт

Было просто неимоверно сложно. Казалось, что все внутренности перетрясли и засунули обратно в хаотичном порядке. Сердце билось где-то в районе желудка, легкие сдавило очередным спазмом, будто бы теперь они отказывались от кислорода. В голове тысячей иголок носились мысли. Выжить, просто выжить- это единственное, что осталось важным. Вот уже третью ночь Таня ночевала в склепе Чумы на тибидохском кладбище. Прошло уже шесть месяцев с момента того, как её вернули в школу. От Гроттер - великой драконболистки осталась только внешность, оболочка, да и та истончилась, пропуская вперед какую-то болезненную остроту. Скулы стали резче, глаза, теперь уже черные,- больше. Даже волосы словно вобрали в себя еще больше рыжины. Ученики теперь не смотрели на спасительницу школы с трепетом, большинство- со страхом. Только теперь она начинала понимать троицу однокурсников- некромагов, только сейчас приблизилась к тому, чтобы осознать их безразличие к большинству однокурсников. Там, где тебя встречают только страхом нет места интересу и дружбе. Обучение давалось Гроттерше с трудом, первые недели она все никак не могла смириться с бурлящей, неконтролируемой магией внутри, её постоянно переполняли эмоции, усиленные в тысячи раз, давила злость, ненависть, накатывая волнами, оставляла после себя только звенящую пустоту и равнодушие. Она не хотела жить так, Таню чудовищно бесило, что опять кто-то другой перетряхнул её жизнь с ног на голову, в очередной раз её оставили со всем разбираться самой. Нет, нужно отдать должное директору, он даже стражей вызвал, чтобы ей помогли, вытравили некромагию из крови, но, естественно, это было невозможно. Таня ведь сама впустила её и теперь уже ничто не могло помешать волшебству внутри делать самые невообразимые вещи. Спустя недель семь после того, как рыжеволосая стала полноправной носительницей сил Чумы, Сарданапал привез в школу ужасно старого некромага, отыскал его где-то в польских лесах. Сухонького, на вид вполне безобидного старичка звали Михал. Только внушительный рост и черные, как у Тани глаза, указывали на то, какой магией он владеет. Теперь то рыжеволосая знала, что Михал- чудовище. Пытки отсутствием сна, толпы мертвяков, которые лезли сгладить ей ночное одиночество, отрезание различных частей тела у нечисти и трупов- учитель ни на секунду не давал Гроттер перевести дух, только она забывалась тревожным сном- он отправлял ее в погоню по всему острову за каким-нибудь хмырем. Но стоит признать, что благодаря такому резкому и жесткому погружению в некромагию, ей просто некогда было думать ни о чем другом - мозг и так не успевал усваивать информацию, все реже внучка Феофила думала о моральной стороне своих поступков, об отношении окружающих в тому, что с ней случилось. К третьему месяцу обучения ей завладело только одно желание- поскорее со всем этим покончить, а там, может быть, она снова постарается стать той самой малюткой Гроттер, которую знали все. Единственные люди, которые не бросили Таню в полном одиночестве - Ягун, изредка прилетавший с Лысой горы, да, как ни удивительно- Свеколт, ей Гроттер сама позвонила через два месяца после пробуждения некромагии, потому что ей ужасно был нужен кто-то, кто сможет объяснить, что все эти ненависть и злость на мир рано или поздно пройдут. Ленка ведь смогла полюбить, смогла жить дальше после многолетних издевательств старой ведьмы, значит, и она- Таня, сможет. Как ни странно, ученая некромагиня не удивилась звонку, также её не поразила новость, что они теперь как бы соперницы, ведь, если они встретятся, то дуэли не избежать. Нет, конечно, однокурсница не приезжала к еще более грозной русской Гроттер, но поддерживала оную, как могла. Возможно, именно эта связь и не дала Тане упасть в безумную ненависть ко всему миру, не давала сдаться. Вчера, как раз закончив разговор с избранницей главного умника Тибидохса, Гротти поняла, что за несколько месяцев их с Ленкой общения, ни та, ни другая словом не обмолвились про Глеба. Новоявленная некромагиня понимала, что одно упоминание о нем может её сломать, вторая тактично молчала, явно догадываясь, что пробуждение сил произошло не просто так. Они говорили о многих вещах, Лена, обычно молчавшая, рассказывала Тане о детстве, об обучении у старухи вполне охотно, что сначала Гроттер сильно удивляло, теперь же - нравилось, что со Свеколт не надо улыбаться, когда внутри все в тебе лопается от ярости, а можно просто быть собой, такой, какой она стала- беспощадной, безэмоциональной убийцей. Михал в последние месяцы часто заставлял девушку убивать, поначалу она плакала, отказывалась, умоляла, но старый некромаг лишь улыбался, искренне получая удовольствие от того, как ведьма ломалась каждый раз, занося нож над женщиной, ребенком или стариком. Ему было плевать на все ее мольбы, постепенно стало плевать и ей. Выжить, сохранить хотя бы немного света внутри- это стало главной целью. Будь, что будет, лишь бы поскорее закончилось, а потом она со всем разберется. Наступало холодное зимнее утро, неяркий свет начал проникать через приоткрытую дверь и Таня поняла, что может, наконец, забыться коротким тревожным сном, нежить в ближайшее время больше беспокоить девушку не будет. - Поднимайся,- старик вытаскивает ее из сна, грубо потянув за спутанные волосы. - Ты слишком любишь спать, для некромага это непозволительная слабость,- голос у учителя сухой и низкий. Таня никогда не слышала, чтобы он поднимал на нее голос, всегда только пустой старческий полушепот, а ей иногда так хотелось, чтобы он кричал на нее, оскорблял, может тогда стало бы хоть немного легче сопротивляться, но нет, Михал всегда говорил с ней так, будто она была глупым ребенком, которому в сотый раз учитель вынужден повторять какое-то элементарное правило. Это злило девушку, не привыкшую, что к ней относятся как к пустому месту, но выбирать не приходилось, если бы не старик, рыжеволосая давно бы сама себя убила, не выдержав силы дара, который медленно, но училась контролировать. По тибидохскому кладбищу стелился холодный липкий туман, везде все еще царил полумрак, голые деревья бездумно качались. Вокруг, куда ни глянь- пустота да безмолвие. Пара некромагов тихо шагала вглубь леса, где стараниями пожизненно - посмертного директора школы несколько месяцев назад появилась землянка, почти точная копия которой была на Алтае. - Ингредиенты здесь,- старый маг протянул Тане вырванную страницу.- Сделаешь до вечера, потом опробуем на паре человек,- все тот же мертвый, ничего не выражающий голос. - Ладно,- также равнодушно ответила ведьма. С каждым днем усталость заполняла собой все, не оставляя места сочувствию к жертвам и к себе. Еще немного и все закончится. Гроттер вышла к небольшой поляне, еще только припорошенной недавно выпавшим снегом, худая девичья рука скользнула к земле, пальцы привычным движением уцепились за комья влажной холодной глины, резко дернули и в руке у неё оказались мерзкого вида корешки. Не обращая никакого внимания на изморось и холод, Она ползала по грязной траве, продолжая собирать растения. Несомненно, один из самых больших плюсов некромагии- регенерация и то, что жара и холод стали для нее просто словами. Еще бы и чувства так же. Просто забыть все, отключить эмоции и ничего не ощущать. В нескольких метрах от девушки пробежал заяц и она привычным движением, доведенным до автоматизма, выпустила в несчастное животное голубую искру. Зверек на мгновение застыл и упал на землю. Таня передернула плечами. Она даже не думала, зачем сделала это, в конце концов, некромаг и смерть вещи неразделимые. Пора идти к избушке, дел невпроворот. Худая рыжеволосая женщина совершенно бесшумно пошла через лес. **** Он ненавидел такую погоду. Этот период напоминал ему, как он лежал слабый, жалкий и заходился плачем на коленях Гроттер. Промозглое, противное начало затяжной зимы. Хотя сила бурлила теперь под кожей, а его молодое тело полностью восстановилось, где-то внутри до сих пор сидел тот сломленный ничтожный человек - Глеб Бейбарсов. Парень стоял у окна своей квартиры и с презрением смотрел на липкий мокрый снег за окном, щелкнув пальцами зажег свет в комнате. С недавних пор он не слишком-то любил сумрак, что странно для носителя силы такого толка. Дар Оркуса был странным, помимо некромагии он содержал в себе и свет, по-настоящему чистый, и эта смесь временами сводила Бейбарсова с ума. Сила его теперь была не просто огромной, она была колоссальной, он мог так много, как никто из живущих элементарных магов. Но одного он так и не смог - найти Гроттер. Уже второй год никто ничего не слышал о девушке, он каждый месяц проводил ритуал, проверяя, жива ли она. Обряд с неизменной точностью сообщал, что рыжеволосая жива, но отыскать ее не могла никакая сила. Глеб прекрасно знал, что таниных сил никогда не хватило бы на то, чтобы скрываться так долго, а значит, кто-то из стражей помог ей. Ибо заклятье мага он бы вскрыл. Тонкие длинные пальцы скользнули в карман брюк за сигаретами, мысли неслись галопом- нужно было успокоиться. Свеколт покинула квартиру некромага полчаса назад и вела себя она уж слишком странно, Ленка вообще всячески ограничивала их с братом контакты после того, как они вернули ему силы. Она с Жанной пропадала месяцами, ища тот самый амулет. Насколько он знал, поиски были безуспешными. Изредка парень чувствовал себя виноватым, ибо сам он все силы тратил либо на попытки совладать с новым даром, либо на поиски Гроттер. Ему все также было плевать на все, кроме нее. На следующей неделе все-таки состоится свадьба. Лена переносила ее несколько раз, но теперь вроде бы уже определилась. Бейбарсов не горел желанием встречаться с однокурсниками, которых позвали в избытке. Ему казалось, что прошли десятилетия после их выпуска из школы и теперь и раньше не слишком-то близкие люди представлялись ему выцветшими и ненужными тенями. **** Большой зал ресторана на Лысой горе был украшен необычайно броско, учитывая, что жених и невеста в жизни предпочитали холодную сдержанность. По стенам переливались красные и зеленые искры, рождая замысловатые узоры, диковинные цветы и идиллистические пейзажи. Толпами слонялись люди, которых Глеб отродясь не видел, скромной кучкой на фоне незнакомцев сбились однокурсники. Вид у большинства был явно побитый жизнью. Семь-Пень-Дыр выделялся на фоне остальных щеголеватым костюмом и темными солнцезащитными очками, заметно поправившиеся Пупсикова с Попугаевой, последняя будто задалась целью максимально походить на, собственно, попугая. Жикин, явно полюбивший улучшающие заклинания выглядел как лучшее творение известного пластического хирурга. Валялкин, стоявший рядом с миловидной девицей, подозрительно похожей на Зализину- те же светлые волосы, рост, и какая-то застывшая в глазах истерика. Бейбарсов с удивлением понял, что вся ненависть к маечнику испарилась, оставив только странную смесь брезгливости и… жалости, что ли. Без рыжеволосой рядом парень поблек окончательно и теперь был для некромага разве что раздражающим напоминанием о том, что они оба остались в проигрыше. - Ба, мальчик-вуду,- Гробыня, громко стуча каблуками, подошла к воспитаннику алтайской ведьмы. - Ты хоть когда-нибудь улыбаешься? - Не тебе,- отрезал Глеб. Ему отчаянно хотелось вернуться домой, все происходящее выглядело как фарс, и теперь он понял, что украшениями занималась Склепова- её наряд поразительно сочетался с убогой обстановкой. - Можно быть и поласковей, Душимышкин. Никогда не знаешь, кто может быть тебе полезен,- жена Гломова подозрительно улыбалась. - Ты ничего не знаешь, никто не знает,- уверенно ответил Бейбарсов. А может просто знают все, кроме тебя,- пожала плечами Склепова и развернувшись слишком уж быстро пошла к возвышающемуся, как гора, мужу. Последние слова телеведущей неприятно задели Глеба. Мотнув головой, отгоняя мысли, парень двинулся по направлению к невесте, но дорогу ему перегородила Пупсикова, неизвестно откуда взявшаяся. - Глеб, а почему ты один?- голос главной сплетницы Тибидохса явно указывал на то, что в ней покоилась как минимум, бутылка вина. - А ты ждала меня с компанией вурдалаков? - мужчина вопросительно выгнул бровь. - Ну жена там, дети, парочка свежих мертвяков,- хохотнула Верка. Гроттер даже парочку человек прикончила от радости за тебя,- Бейбарсов ошибся, Пупсикова была пьяна в стельку, но она была первым человеком за долгое время, от кого он услышал хоть что-то о Тане. Потянув девушку за руку, он остановился у стены и просто завалил вопросами, элементарно забыв о собственной сдержанности. Узнав о том, что случилось, когда однокурсница пересказала рыжеволосой сплетню от Зализиной, на что, та и рассчитывала, парень в приступе бешенства бросил безобидной, в сущности, девушке проклятье такой мощи, что та, заходясь чудовищным криком, осела на пол без сознания. Его колотила ярость, застилала глаза красной пеленой. Они знали, все знали, что случилось, но никто, даже сестры словом не обмолвились, наблюдая за его поисками. - Какого хрена! - Жанна подбежала к бледной однокурснице. - Ты с ума сошел? Что она тебе сделала? - Пошла ты!- Глеб готов был сестру убить, задушить собственными руками. Поняв, что еще немного и он окончательно сорвется, некромаг телепортировал прямо с того места, где стоял. Как только парень исчез к Аббатиковой подбежала Ленка. - Он знает и он нас прикончит,- тихо прошептала некромагиня. - Не простит, что мы скрывали. - Для нее так лучше, она еще слишком слаба, чтобы его видеть. Тем более, Таня за полгода ни разу не пыталась узнать о нем, откуда нам знать, остались ли у нее хоть какие-то чувства? - Ты видела, что произошло? - спросила Свеколт, водя руками возле Попугаевой. - Мне кажется, Вера рассказала ему про тот случай с Таней, когда дар проявился. Теперь он найдет её, а этого никак нельзя допустить. Ты сама говорила, что она еще не обучилась управлять силой, что Гроттер потеряна и последнее, что ей сейчас нужно- это видеть Глеба, тем более, старик не позволит. - Сообщи Сарданапалу, он успеет её перепрятать,- Жанна кивнула и исчезла.